вот царевич… и сказать, и сделать… сможет ли гон когда-нибудь ну не так же, но хоть как-то? До сих пор ведь иногда на уроках риторики запинается. И казацкие ухватки ему не все хорошо даются…. А ведь придется кого-то еще учить, показывать… ой, мамоньки! Нипочем ему не справиться! Страшно-то как…
Увы, судьба, в очередной раз не спросив мальчишку, подкинула ему задачку на следующий же день. Княжеского сына.
Михаила Григорьевича Ромодановского.
Васька только и сказал, что «ой, мама…».
Мальчишка и отдаленно не знал о том, что Софья и царевны расписывали все по людям задолго до приезда новичков. Не знал, что к нему, как и к остальным воспитанникам школы, приглядывались весь год, что собирали все сведения о тех, кто хотел поступить в царевичеву школу. И что они посчитали — справится.
Он не знал, но это не отменяло факта.
Ему, бывшему босяку, придется учить княжеского сына. А если он не послушается?
Опять-таки, о том, что за всеми воспитанниками строго приглядывают и казаки, и слуги, и девушки — и обо всем, даже самом незначительном, доносят царевне Анне, а через нее и Софье — он тоже не знал. И что ему могут прийти на помощь — тоже. Васька должен был справиться сам. Своего рода переходной экзамен.
* * *
* * *
Княжич оказался невысоким щекастеньким мальчишкой, который тяжелее петушка на палочке явно ничего не поднимал. Мамки-няньки помогали. Васька посмотрел на него, вздохнул — и представился.
— Утро доброе, Михаил. А я Василий. Я на первое время приставлен тебе помогать.
— Слугой, что ли?
Васька тряхнул головой.
— Э, нет, слуг тут ни у кого нет. Сами одеваемся-раздеваемся.
— Как — нет? А…
— Сами по кухне дежурим, посуду моем, кровати застилаем, полы метем…
Судя по круглым глазам мальчишки, Васька сказал что-то страшное. М-да, не жил он никогда под мостом. И в канаве не ночевал. И на зиму в трактир не нанимался, за крышу в хлеву и объедки. Васька улыбнулся.
— Да ты не думай, это все не страшно. Раз в неделю-то….
Страшно. Наверное…
— Зато тут интересно! Грамоте учат… вот ты разумеешь?
Мальчишка важно кивнул.
— Разумею.
— А на латыни? На франкском?
Ответом были удивленные глаза.
— Научат… Нас вот год уже языкам учат.
— А еще чему?
— Цифири разной, чтению, письму, церковные книги читают да объясняют, про соседей рассказывают, воинским ухваткам учат, верхом ездить… да все так сразу и не перечислишь…
— А ты тут тоже учишься?
— А я — первый набор царевичевой школы.
— А какого ты рода?
Васька чуть поежился, но откуда-то на язык сами собой всплыли слова.
— Самого высокого. Нам царевич всем — отец родной, а мать — земля русская, христианская, православная. Лучшего и не надобно. Высшая честь, какая есть — родину защищать, за то и голову сложить не жалко.
После такого заявления Михаил чуть опешил. Обычно-то как. Ты князь? Нет? Значит, букашка. А тут что-то новое, да еще так заявлено. А Васька, не развивая опасную тему, потянул мальчишку за собой.
— Пошли, я тебе все здесь покажу. Мне на сегодня увольнительную дали, чтобы я с тобой позанимался, завтра уже с утра гонять начнут…
— Княжича?
— Так с нами царевич заниматься не брезгует… говорит — науку познавать не зазорно, глупцом быть стыднее… Пошли?
Михаил послушно последовал за своим гидом.
Нет, будь он постарше, поопытнее, пожестче — не так сложился бы этот разговор. Но дети очень быстро забывают про социальные границы, если им интересно. А в школе все было ново, непривычно — и загадочно. И все выяснить хотелось больше, чем ругаться и ставить себя. Да и не было рядом ни стада холопов, ни мамок-нянек, ни… никого знакомого. И что делать? Особенно ежели отец строго-настрого наставлял, ни с кем не ссориться, а с царевичем дружить и всячески ему потворствовать, дабы товарищем стать.
Не начинать же с лая да ругани? А потом уже и ругаться не захотелось, насмотревшись на местные порядки, да ребят…
* * *
— Сонечка, мы завтра едем в Коломенское.
— Зачем?
Софья уже не коверкала речь. Как-никак, почти пятилетка, время-то летит. Попала в трехлетнее тело, ближе к четвертому году жизни, теперь ей почти пять. Год прошел, чуть больше, а сколько сделано?
— Сонюшка, так братец письмецо прислал. Хочет видеть меня на именины в Коломенском.
— Тятя? — уточнила Софья, хотя кто бы еще мог вытащить царевну Анну из Дьяково.
Женщина кивнула.
— А кто еще едет?
— Мы все…
— А в школе кто?
— Танюша согласилась приглядеть. И Аввакум Петрович присмотрит за порядком…
Софья чуть улыбнулась краешками губ. Эти двое присмотрят, а то ж! И кто бы думал, что они так споются? Татьяна же в Никона была влюблена по самые ушки, а Аввакум — тут вообще отдельная статья. Борец за счастье во всем мире. И чтоб никто от него не ушел обиженным, вот! А гляди ж ты! Татьяна любила людей идеи, поэтому увлечь ее оказалось просто. Переключатель повернули — и она уже смотрит восхищенными глазами на Аввакума, а тот, знай себе, соловьем разливается про ересь погубительную. А заодно гоняет всех школьников вдоль и поперек, заставляя учить языки и требует учить языки, чтобы потом перевести с латыни и греческого старинные религиозные тексты. Софья подозревала, что толку будет чуть, но если человеку хочется?
Заодно и мозги ребятам прочистит. Нескольким уже досталось на предмет гордыни, а уж как умел протопоп давить на психику, Софья ей-ей, восхищалась. И все больше удивлялась, что им удалось повернуть его в свою сторону. Хотя удалось ли?
Наверное, все-таки несколько целей совпали. И у них, и у протопопа, такое тоже бывает…
— А надолго мы?
— Да нет, дня на три, не больше…
Софья пожала плечами. Почему бы и не съездить, развеяться, к сестрам присмотреться, к придворным, что кому надо, чего ждать… Ордин-Нащокин, конечно, был полезен, но ведь не полагаться же на один-единственный источник? Глядишь, еще о ком что интересное услышим…
Здесь не отмечали день рождения, здесь отмечали именины — и Софья считала, что это — неплохо. И что особенно приятно — не было никаких американизмов. Ни дурацких пирогов, ни свечек, которые Софья терпеть не могла, были поздравления, маленькие подарки, вроде сувенирчиков, тепло и понимание.
Но то — она. А то старшая царевна. Ее именины проходили более торжественно. Алексей Михайлович хотел устроить пир, но Анна отговорила его. Сейчас она могла высказывать свое мнение и даже отстаивать его. Приятно…
А потому — только свои, только родные. И никакой кучи бояр, ближников, стольников и прочей шушеры. Софья вообще считала, что самый ценный подарок Анне уже преподнес Воин Афанасьевич. Маленькое такое колечко с синим камнем в цвет ее глаз. Скромным сапфиром, размером с ноготь большого пальца.
Шила в мешке спрятать не удавалось. Анна влюбилась по уши — и избранник ответил ей взаимностью. Вот до чего-то более серьезного, чем беседы у них не дошло, это верно. Но и так — почти революция.
Хмурился старый Ордин-Нащокин, печально покачивала головой, хоть и молчала Татьяна, но Анне все было безразлично. Она любила.
Софья уже задумывалась, как бы натолкнуть тетку на мысль. Рожать ей надо. Ро-жать! От любимого мужчины. Симеона извели, доносчиков профильтровали и подсовывали им нужную информацию (когда у тебя полон терем девок и все глазасто-ушастые это сделать несложно), под местными платьями не то, что беременность — поросенка скрыть можно. И это еще не самый худший вариант. Вот в платьях европейских дам вообще можно мужика под юбкой спрятать.
А что потом?
А потом Воин отлично сможет воспитывать любимого сына или дочку — кого там Бог пошлет. А Анна — видеть свое чадушко. А там… время штука такая, глядишь, что и переменится, когда Алексей Алексеевич на престол взойдет. Просто Тишайший еще крепок, протянет долго — и дай ему бог здоровья, но для Анны, когда Лёшка царем станет, рожать будет поздно.
Как бы ей эту идейку подкинуть?
Ладно, дайте время.
А пока съездить, именины отметить, а то закрутились со всей этой школой — передохнуть некогда.
Софья по праву могла собой гордиться. Да, хотелось бы большего, но и имеющееся радовало. В 1660-м году она попала в тело трехлетнего ребенка. В 1661-м была основана школа. Сейчас, летом 1662-го уже состоялся второй набор, и вчерашние беспризорники бодро натаскивали своих подопечных. Какая там дедовщина?
Здесь Софья твердо настраивалась на нечто вроде воинского братства. Больше всего ей нравилась идея с тамплиерами, где в роли Великого Магистра выступает сам царь-батюшка. А почему бы нет?
Не гвардию ж заводить, чтобы в ней потом появились Орловы и Потемкины?
Но это пока еще дело будущего, а в настоящем радовало достигнутое. И найденные единомышленники, и привезенные англичане, половина из которых уже занялась своим делом, а вторая… да, пожалуй, тоже, просто в полную силу развернуться не получалось из-за отсутствия достаточного количества сырья. Но это вопрос времени.
Правда, потерпел крах проект с МТС. Вот тут-то Софья и принялась ругаться, узнав, что с металлами в стране — швах. А откуда их взять? Это рудники нужны, разведчики, шахтеры, это надо Урал осваивать…
Слава богу, она училась в советской школе, а не в перестроечной, а там в учебниках географии и карты были, и названия городов и рек… Более того! Там в учебниках писали полезные вещи, применимые в жизни![22] И воды лили по минимуму. Так что, вспоминая свое детство, кое-как она могла и припомнить, где добывалась руда в СССР.
Так что… даже на Урал не обязательно лезть. Что у нас там поближе?
Курская магнитная аномалия. Яковлевское, Михайловское, Лебединское и Стойленское месторождения. Красноярский край. Мурманская область, республика Карелия…
Просто чтобы их разведать и разрабатывать нужен другой уровень техники. Софья отлично понимала, что будет тяжко, сложно, что даже просто рассказать царю будет проблематично, а потому…
Не просто заявить, что мне тут приснилось — копайте там! Это хорошо для дяди Федора «а давайте клад найдем?». Не-ет, надо отправить туда кого-нибудь с картой в зубах, пусть начнет, принесет образцы руды — и вперед, предъявлять царю с заявочкой: так и так, верный человек шел и нашел. Не изволите ли, ваше величество, рудники открывать и шахты раскапывать?
Тогда можно рассчитывать на удачу.
Недолго думая. Софья спросила у Ордина-Нащокина, не может ли он кого посоветовать — и тут же была осчастливлена одним из доверенных людей боярина. Михасем Тыквой, прозванным так за бесподобный цвет волос. Рыжий такой…
Софья подумала, вручила (через Лешку и только через Лешку) мужику карту и предложила поехать, посмотреть…
Чьи вотчины, нельзя ли договориться, или лучше потихоньку разведать и доложить царю, а уж он пусть договаривается по-своему?
Железо-то нужно позарез. Еще бы
