и неподобающее, потом скоблит морковку и сквозь очередную песню (на этот раз трогательную, до слез) режет лук. И, не удержавшись, сует в рот белое луковое колечко.
Привычная горечь обжигает язык, но так вкусно! Когда во время готовки перехватываешь со стола особенно аппетитные кусочки, а потом еще и пальцы украдкой облизываешь…
Уммм…
Потом, все потом!
Сначала – обед, и плотный. Я столько сил потратила, что теперь до вечера восстанавливаться.
А ведь раньше два дня бы дар вызвать не смогла, а сейчас, чую, уже к вечеру стану, как и была.
Все! Подумаю об этом после обеда.
Где там мой окорок?
Глава 16
На следующий день в особняке маркиза меня встречали, как родную.
– Вета, у нас тут такое было! Такое!
Маркиза аж глазами вращала, словно краб, так ей хотелось со мной поделиться.
Я протестовать не стала.
– Что случилось, Даилина?
– Я мужу ту настойку, что ты оставила, спаивала исправно. Каждый час по ложке. С собой носила, на всякий случай, мало ли…
Я кивнула.
Да, и об этом я тоже предупредила. Сделала большие глаза, и сообщила Даилине, что ей выгоднее всего живой и здоровый муж. А то пока ее ребенок не признан наследником, могут возникнуть… обстоятельства. Век она потом не докажет, что не нагуляла.
Маркиза прониклась.
Да и потом, так мужа отравят, и на нее свалят. Докажи, что не ты его убила? Родственников много, ради наследства они не то, что маркиза отравят, они саму маркизу объявят дочерью темного и сирены. Еще и ритуалы какие ей припишут! Запросто!
Век это пятно на ней будет, а там и на ребенка переползет. И еще чего выявится…
Так что Даилину от супруга удалось убрать только на ночь, и то в соседнюю спальню.
Вот оттуда она и примчалась посреди ночи, чтобы увидеть душераздирающую картину. На полу боролись двое мужчин. Доверенный человек мужа по имени Лорт душил лакея, а тот орал, что есть силы и отбивался.
По словам лакея, он-де прошел в опочивальню, поправил маркизу подушку. А тут на него кинулись.
По словам Лорта – «шоб тебе, паскуда, наследники так подушки поправляли! Да в… и!..»
Конец дискуссии положил сам господин маркиз, заметив, что дышать с подушкой на лице сложновато. И приказал позвать стражу.
Под действием обстоятельство лакей раскололся, как сухое полено.
Конечно, маркиза он собирался прикончить не по своей инициативе. Младшая сестра маркиза со племянники очень просили. Мол, такой кошмар, такой ужас… вот если бы они-де бревнами лежали, обязательно б яд приняли. Яда вот, правда, нет, но подушка-то есть?
А уж они благодарны будут, ну так будут, что просто пока возьмите, сколько есть, а потом добавим!
Маркиз такой заботы о своей жизни совершенно не оценил и злобно наябедничал сначала в стражу, а потом и королю. Так что ждет его сестрицу долгое путешествие на границы Раденора, а слугу – каторга.
Не ценят у нас благие побуждения, нет, не ценят.
А настойка просто чудодейственная!
Господин маркиз уж говорить начал! Может, и пойдет еще?
А еще… вызвал стряпчего и мага жизни, и честь по чести спросил, не в тягости ли жена? Оказалось, что в тягости!
По счастью, сколько уж времени тому ребенку, маркиз не спросил, а вместо этого написал завещание и потребовал признать малыша или малышку, уж кто родится, своим наследником. Прошение подали королю, теперь ждем.
Я порадовалась за маркизу.
Ну да, родители ее, конечно, запродали. Но с мужем она общий язык нашла, ребенок ее наследником станет, да и потом у нее время будет на устройство личной жизни. Не так и плохо, а?
Маркиз тоже встретил меня улыбкой.
– Госпожа Ветана, здравствуйте.
– Ваша светлость, рада вас видеть, – я присела в реверансе. Как и полагалось. – Надеюсь, вы чувствуете себя лучше?
– Я тоже на это надеюсь, но подожду вашего решения.
Кажется, меня признали почти на равных, потому что шутить с нижестоящими маркиз не станет. Не то воспитание.
И я принялась за осмотр.
Результаты порадовали. Не идеально, конечно, и работа предстоит большая, но скоро уже он сможет начать ходить. А пока пусть разминают хозяину руки-ноги, чтобы мышцы не стали похожи на сопли. Я покажу как.
К моим прогнозам маркиз отнесся с понятным восторгом.
– А что потом? У меня будет еще один удар?
Я пожала плечами.
– Не знаю. Не факт, что вы к ним склонны. Но – всякое может быть. Если откажетесь от некоторых излишков и будете следить за собой – не есть, что попало, не пить вино, точно проживете дольше.
– Обязательно буду. Года два, хотя бы?
Года два я могла ему обещать. Больше уж – вряд ли, не тот возраст, но маркизу и этого хватило.
– Благодарю, госпожа Ветана. Вы со мной чашечку взвара не выпьете?
И стоило бы отказаться, но с моря дул какой-то противно промозглый ветер, Лорт уже вносил в спальню поднос, а взвар так пах малиной и медом, что не устоял бы никто. И безумно вкусные пирожные, которые пекутся из взбитых белков, и варенье из арранжей, дорогих заморских фруктов, и лепешечки с кунжутом – кто бы на моем месте отказался и ушел?
И даже приятный разговор ни о чем. Какая погода, хороши ли фрукты в этом году, как красив вид Алетара на закате, а если с моря, то еще красивее…
И только час спустя, когда я уже ехала домой, я вдруг поняла. Словно молнией пронзило.
А ведь меня проверяли!
Обычная лекарка из желтого города никогда, никогда не сможет ни принять участие в чаепитии, ни поддерживать беседу на должном уровне. Я себе, считай, ярлычок на лоб приклеила.
Смотрите, я из благородных… дур!
И что теперь делать?
* * *
Шантр Лелуши был не слишком доволен жизнью. Нужный район он обошел пешком за два дня, но это ж белый город!
Дворяне!
А заодно сказать, что в Алетаре, еще со времен Александра Проклятого дворяне не слишком любят Храм. То есть – вообще не любят.
В других странах Храм растет вширь за счет пожертвований знатных прихожан, а тут что? Пока от кого чего дождешься – сам околеешь! Уж можете поверить! Каков король, такова и столица, а если все короли Раденора, начиная с того самого, проклятого, потомственные некроманты? Да и несколько других родов, с которыми часто роднятся короли – тоже? Напугаешь такого посмертными мучениями, как же! Последний раз лет десять назад пытались, так король сказал, что помрет – найдет с кем договориться. А вы, господа, покамест, за свое нахальство, замостите-ка улицы перед храмами. Да не абы как. Пусть люди ходит, не ломая ног!
Да и посмертие – это потом, а вы мне сейчас поработайте! Побольше, побольше…
И как с таким договариваться?
В бедных кварталах еще туда-сюда, а в богатых хоть не ходи. Слуги фыркают, господа не принимают. Но все же Шантру удалось разузнать, что суматоха была в доме маркиза Террена и туда даже вызывали лекарей.
Кого?
Да вы, любезнейший окончательно спятили! Кто ж их знает – кого? Только и дел у людей за маркизом следить! Пфи!
Пришлось слуге Шантру прятать поглубже гонор, и, словно обычному холопу, стучаться в двери особняка. А когда откроют, глубоко кланяться и спрашивать у наглого лакея (с него бы спесь содрать да продать, хоть по медяшке за фунт – то-то бы обогатился), не соизволит ли кто-то из господ уделить время слуге Храма? А уж он был бы так признателен, так благодарен…
Благодарность сопроводила серебряная монетка.
Лакей фыркнул и ушел, пообещав доложить господину маркизу. Шантр остался, словно невесть кто, ждать у входной двери. Внешне на его лице ничего не отражалось, но внутренне…
Убил бы!
И плевать на благочестие и смиренность!!
Сволочи!!!
* * *
Маркиз все же принял Шантра, хоть и заставил себя ожидать почти час. Но и потом слуге Светлого не пришлось рассчитывать на любезность. Ни угощения, ни уважения. Холодный взгляд серых глаз и краткое:
– С чем пожаловали?
И как тут начать? Тем более, что Шантра в Храме уважали не за дипломатические способности. Больше, за его блестящий ум ученого и исследователя.
– Ваша светлость, я слышал, что у вас случилось несчастье?
– Вы ослышались.
– Н-но я слышал, что вы приболели?
– Допустим. И?
– Не хотите ли вы пожертвовать Храму некоторую сумму, а мы помолимся за ваше исцеление?
Маркиз даже не усмехнулся.
– Предпочитаю жертвовать те же суммы лекарям. Они хоть и не молятся, да пользы больше.
Шантр сделал вид, что обижен.
– Между прочим, один из ваших лекарей, госпожа Ветана – очень благочестивая прихожанка.
– Госпожа – кто?
Шантр понял, что не угадал.
– Госпожа Ветана…
Маркиз не скривился, у него просто уголок губы дернулся, показывая все отвращение мужчины к таким предположениям.
– Н-ну…
– Любезнейший, я не роженица, чтобы повитух вызывать.
– Эммм…
– Нужны вам деньги, так и скажите, а не приплетайте невесть кого.
– Ваша светлость, но я думал…
– Вы НЕ думали. Избавьте меня от своего присутствия, любезнейший.
Шантр пришел в себя только за воротами особняка, и принялся анализировать состоявшийся разговор. То, что маркиз не любит Храм – это понятно. А вот госпожа Ветана? Была ли она здесь?
Ничего, слуг расспросим.
* * *
Шантр не был бы так самоуверен, если бы слышал разговор маркиза.
– Лорт?
– Да, господин?
Маркиз поморщился, и Лорт тут же изменил обращение.
– Да, Тер?
Наедине они не соблюдали никаких правил. Два пожилых человека, которые и так все знали друг о друге, могли позволить себе откровенность.
– Пригляди-ка за этим умником?
– Стоит ли?
– А ты не понял? Он явно интересовался девочкой…
– Зачем?
– Вот и мне интересно.
Маркиз отлично знал о своей репутации. Храму он никогда не помогал, справедливо полагая, что до Светлого его деньги не дойдут, а храмовники и так найдут на ком нажиться. Проще уж помочь человеку, которому это действительно надо.
И чтобы к нему пришли денег просить? Совсем надо ума не иметь…
Нет, причиной визита были не деньги. А что еще упоминалось? Пра-авильно, госпожа Ветана. Значит, она и была причиной визита. И что храмовнику надо от соплюшки? Девчонка ж еще совсем…
Маркиз не был ни добрым, ни милосердным, но о благодарности он знал. И примерно представлял, чем обязан Ветане.
Не просто продленной жизнью.
Возможностью сохранить свой род в веках, так-то…
Шанс ему дали, теперь дело за ним, а уж он постарается, чтобы имя Терренов не исчезло в веках. А если выпала возможность поблагодарить свою благодетельницу, он ее не упустит. Что-то подсказывало маркизу, что Ветана к храму не лучше отнесется, чем он сам.
Лорт, по счастью, разъяснений не потребовал. Поклонился, да и исчез за дверью. Чтобы скользнуть за слугой Шантром неслышной и практически невидимой тенью.
И – услышать.
Слуга предлагал лакею деньги, чтобы тот сказал, кого из лекарей призывали к господину маркизу. Мол, таких и при храме бы держали с
