игра. Но она уже учится.
Отдавать приказы, добиваться их выполнения, проверять работу… это тоже важный навык. У Лили он был с армейских времен — и то крохотный. Она-то не служила.
А ребенка надо воспитывать уже сейчас.
Вот Джейми строит своих крестьян. В пылу спора обе стороны чихать хотели на зашедшую в гости графиню. Один из них что-то вякает в ответ — и нарывается. Вирманин, сопровождающий Лилю, отвешивает ему ладонью по шее. Вроде бы и не сильно, но спор затухает. Лиля улыбается Джейми.
— Надеюсь, вы друг друга поняли?
Судя по выпученным глазам — и поняли, и приняли, только вирман уберите….
Вот она на детской площадке — где уже врыли несколько столбов. Для качелей, карусели, турникета… отлично! И нечего тут на небо поглядывать! Не спустится оттуда Альдонай! Не дождетесь!
И опять замок, двор, замок, двор…
Откуда-то возникает лицо Лейса.
— Ваше сиятельство, как я могу искупить свою вину?
Лиля вскинула брови.
— вину?
— я проглядел подлеца….
— А, вы вчера были на допросе. Что он сказал?
— Тома наняли, чтобы убить вас. Он играл в карты, много задолжал — и ему предложили — или отдать долг, или его пощекочут ножичком, или — он может убить вас.
— Как мило…
— Он согласился на последнее. Он не убийца….
Лиля кивнула. Спорить было сложно. От настоящего убийцы так легко не отобьешься. Но кто сказал, что его не будет?
— Я понимаю, что он не убийца. Но прощать его не стану.
— я и не прошу об этом, ваше сиятельство.
— Хотя повесить его я всегда успею. Пусть пока сидит в подземелье. Он видел заказчика?
— Их свел хозяин трактира ‘Ржавая крыса’.
— а сколько ему заплатили?
— Долг простили. И пару золотых на дорогу дали.
— Ага. Опознать заказчика он сможет, если что?
— Может и да, если увидит…
Лиля кивнула.
— Тогда пусть пока живет. Ах, Лейс, как же вы его проглядели….
Лейс потупился. И Лиля додавила.
— Как я теперь смогу вам доверять… Как сможет на вас положиться господин граф?
— Ваше сиятельство, да я…
— Надо написать об этом случае мужу. И пусть он решает, что делать…
— Ваше сиятельство, я оправдаю! Отслужу!
Отстрадаю… Отсижу…
Лиля едва не фыркнула. Страдалец на страдальце!
Но роль требовала…
— А если он не один?
— Ваше сиятельство! Да быть такого не может!
Лейс смотрел с такой мукой в глазах, что Лиле даже стало стыдно за себя.
Совести у тебя нет, зараза. Доводишь мужика. Видишь же, что служака честный, что для него это как нож острый — и доводишь.
Бессовестная.
Но Лиля продолжала вздыхать, страдать и давить Лейсу на психику. Вспоминала через слово графа Иртон, ужасалась, ведь уббийца моог и Миранду убить, намекала, купить можно любого… В итоге Лейс почти вымолил у нее разрешение остаться в Иртоне и верой и правдой отслужить и искупить.
Лиля прекратила ломаться и с сомнением посмотрела на Лейса.
— Значит так. Отрядишь пятерых солдат для сопровождения уважаемого Брока до крепости Альтвер. Полагаю, он поедет дня через два. Проводят — и рысью назад. Если Тарис им даст поручение — не отказываться. А остальные — будете следить за крестьянами. Мне нужно привести в порядок замок. Сам видишь — стены разваливаются, ров засыпан, обороноспособность никакая. Вот и приведите все в порядок.
— как прикажете, ваше сиятельство. Только мы ведь не строители… и разбираемся в этом плохо.
— Так ведь и я не лучше. Но где взять строителей? Вы хоть знаете, что должно получиться. Сказала же — будете указывать крестьянам, что и как делать. Вирман я от этого освобожу. И выдели пару солдат — будут меня сопровождать. Мне надо на днях к морю съездить. Понял?
Лейс угрюмо кивнул. Он явно был недоволен. Но поди, поспорь. Лиля вспомнила армию — и применяла все, что увидела или услышала.
Кто виноват — того можно построить.
Ей нужны верные люди. А Лейс именно такой. Надо только аккуратно культивировать у него чувство вины, и постепенно приручать мужика.
Не доверять же только вирманам. Уедут на Вирму — и ищи-свищи. А этим уезжать некуда. Эти будут на нее долго работать…
Она справится.
Должна.
****
К вечеру Лиля чувствовала себя так, словно это она лично все разгребала.
Рука дергала, как воспаленный зуб. Лоб был горячим. Поэтому противовоспалительный настой она пила литрами. Эмма явно разговаривала с Джейми, потому что раз пять за день ее находила служанка с горячим настоем трав. И Лиля была им благодарна. А то было бы хуже. Намного.
Миранда набегалась так, что заснула прямо за столом. Проснулась, когда Лиля лично укладывала ее в постель — и потребовала сказку.
Лиля тихо рассказывала ей про Элизу с дикими лебедями. Только мачеху переделала в сестру с сыночком. Мол, приехали, захотели братьев Элизы уничтожить, а ее саму замуж за парня выдать, а он толстый, некрасивый и воняет от него, как от помойки.
Лучше уж так. Она все-таки Мири тоже мачеха, как не крути…. Вот и не будем рассказывать девочке ненужного. А то подсознание — штука страшная. Так скажешь что в детстве, а оно как в подростковом возрасте попрет крапивой… бывали прецеденты!
Так что Лиля дожидается, пока малышка заснет. Повествование льется гладко, но перевозбужденное дите почему-то не погружается в сон. Вот Элиза уже на острове, вот она плетет из крапивы…
Черт!!!
Вслух Лиля продолжала рассказывать сказку про принца на охоте, а в мозгу крутилось — вот же оно! То самое!
Если из нее можно сделать нитки и рубашки…. Можно ли из нее сделать бумагу?
Она же должна быть плотной, волокнистой…. Вообще-то, пока от нее в детстве огород избавишь — навоюешься…
Лиля задумалась.
Ладно.
Это в следующем году. А в этом не до того. Или попробовать хоть что-то запасти? В принципе ей же не в лекарства?
Надо завтра отрядить деревенских детей — и намекнуть, что это — за вознаграждение. Столько припрут… зимой время будет — зимой и надо попробовать.
Это сейчас не знаешь куда бечь, за что хвататься. А зимой, когда все заметет, когда работать толком нельзя… Там-то и найдется время для химических опытов.
Простите, лопухи — вещь хорошая, но иногда Лиля чувствовала, что душу готова продать за рулон нормальной туалетной бумаги, дезодорант, вкусно пахнущее мыло и отличную мочалку.
Вот кстати!
Люфа — это наше все. В следующем году надо бы поискать.
А то скрестись куском ткани достало.
Интересно, какая тут зима? Лиле казалось, что не очень холодная. Градусов десять — пятнадцать. Ну уж тридцать точно не будет. Море рядом, оно обогревает.
Лиля пожалела, что мало знает.
Ну ладно — медицина. Химия. Но в остальном… как же мало нам дают! Как много бесполезных знаний… вот на кой черт ей разные обломовы и базаровы?
Рассказали бы лучше, как бумагу получить, а то ведь методом тыка и мыка придется. Что-то она помнит, но не все же!
Миранда сопела в две дырочки.
Лиля укрыла ее получше — и вышла из комнаты.
Перевязка, настой на ночь. И все-таки наркомовские сто грамм.
Самогонка — гадость. Но заснуть помогла. И Лиля отключилась. Сейчас ее могли бы и зарезать — не проснулась бы.
Но у дверей обоих спален весь день дежурили вирмане. А перед сном еще и проверили каждый угол, в том числе и камины.
А ночью Лиля обнаружила мелкую у себя под одеялом. Явно ребенок проснулся, решил, что тут будет лучше — и приполз. То ли греться, то ли…
Женщина вспомнила, как сама забиралась к маме в постель. Вдыхала родной уютный запах — и понимала, что она — дома. Ее — любят.
Вот и малявка ищет в ней близкого человека. Неосознанно, как умеет, но ищет.
Ну да ладно, не выставлять же ее теперь…
Лиля погладила здоровой рукой черноволосую макушку, поудобнее устроила под одеялом больную конечность — и провалилась в сон. Утром разберемся…
***
Джерисон, граф Иртон, смотрел на кузена с тоской.
Братцы стояли на палубе. Понемногу отпивали из горлышка бутылки красное вино, любовались ночным морем…
— О чем думаешь?
— Какие они — Анна и Лидия?
— очень. А мне ведь с одной из них век жить.
— Ну посмотри, у кого сиськи больше…
— Джес, они нам одинаково выгодны. А выбирать за сиськи? Странный ты… я ж не для себя женюсь, а для государства…
— Если бы было так — отец бы тебе приказал…
— Как тебе?
— мне он не приказывал. Понимаешь, мы же занимались торговлей. У Августа ненаследуемое дворянство. Уже второе поколение. Верфи, корабли, люди, торговля опять же…
— Ну да. Лилиан почти нашего круга.
— Но ложиться с ней в постель откровенно противно.
— а с твоей Аделью?
По лицу Джеса расплылась мечтательная улыбка. Адель пока еще ему не уступила. Но — пока… И они были уже почти близки… сорвалось из-за дуры служанки!
— Вижу, дело на мази, — поддел его Рик.
— А ты хоть с кем-нибудь…?
— Нет. Не хочу рисковать. Мало ли, что могут наговорить моим невестам…
— Так и будешь жить альдоном?
— нет. Прибудем в порт — я там немного погуляю.
— Эй, ты гуляй осторожнее. А то не болячка, так еще чего…
— Составь мне компанию?
Джес кивнул.
— составлю. Еще и каждую твою красотку сам проверю!
А что? Чего Адель не знает, то ей не повредит! Точно!
Рик рассмеялся — и разговор пошел о важном и нужном. То есть — о бабах.
***
Джерисон и не подозревал, что служанке были даны четкие указания — больше чем на пятнадцать минут госпожу одну с графом не оставлять.
Адель понимала, что устоять не сможет. Что уж там — молодая здоровая женщина, привыкшая к регулярным отношениям — и красивый молодой мужчина, настроенный весьма решительно…
И как тут устоишь?
Пра-авильно, никак. Но поломаться надо подольше.
Побольше побегает — повыше оценит. А у Адель были серьезные планы на графа.
Молодой, симпатичный, а жена… а что — жена? Сегодня ты жена, а завтра Альдонай призвал — и твоим мнением не поинтересовался. А кто будет утешать скорбящего вдовца?
Адель довольно кивнула.
Посмотрелась в маленькое зеркальце.
Полированная особым образом металлическая пластина стоила дорого. Раньше у нее было старенькое, с царапинками. Но Джес подарил новое. В дорогой оправе, удобное, красивое… нет, упускать такого мужчину нельзя. Но надо вываживать.
Для себя Адель решила, что никаких отношений у них не будет. Пока они не окажутся на твердой земле.
А там… посмотрим!
О любви с ее стороны речь не шла, еще не хватало. Но использовать Джеса по полной программе… почему бы нет?!
Хочу!
Интересно, что там у Алекса?
Кузен слов на ветер не бросал. Сказал, что уничтожит мерзавку — значит, так тому и быть.
Вот только что потом делать с самим Алексом? Адель искренне сомневалась, что Джерисон Иртон согласится делить любовницу с кем-то другим. А тем более жену.
А оставит ли кузен ее в покое?
Ой ли…
Если она будет богата
