прибыл не только за тем, чтобы пожаловаться на жизнь. Знакомьтесь. Тахир Джиаман дин Дашшар.
Седобородый со зверюшками приблизился и отвесил почтительный поклон. Лиля ответила таким же. Да, она графиня. Но это — друзья. И в их культуре женщина все-таки не равна мужчине. То, что они с ней почти на равных — и так большое достижение.
— Лилиан Элизабетта Мариэла Иртон. Графиня Иртон. Я рада нашему знакомству.
— Ваше сиятельство, прослышав о вашем искусстве я решил проделать этот путь, чтобы познакомиться с вами.
— моем искусстве?
— Вы вылечили Али сломанную ногу. Я не смог бы это сделать так, чтобы он не хромал…
Лиля вздохнула. Глубоко.
— а вы — докторус?
— Я посвятил свою жизнь искусству исцеления, если на то будет воля Звездной Кобылицы, посвящу этому и остаток своих дней…
Местный врач? Отлично! Авиценной будешь!
— Полагаю, нам найдется о чем поговорить, — решила Лиля. — Буду рада если вы погостите под кровом моего замка, господа?
Али покачал головой.
Смысл ответной речи состоял в том, что он бы — за! И всеми четырьмя! Но скоро начнется сезон штормов, собственно — уже. А раз с него сняли гипс, и все будет отлично, то он только на ночь. А потом домой. А то распояшутся без хозяйского глаза. Но весной он с удовольствием приедет?
Лиля закивала. Она тоже была за. И всячески дала понять, что рада будет приезду уважаемого Али весной. И окажет все возможное гостеприимство. А целитель?
Целитель погостил бы до весны, если госпожа…
Госпожа не возражала. Она была — ЗА!!! С диким и радостным визгом.
Местный целитель! С Востока, т. е. из Ханганата! Да под это дело столько списать можно!
Сейчас она даже подойти к раненным боится. Мало ли что, и так выдает себя каждым чихом. А с целителем, если договориться…
Порадовали Лилю и привезенные вещи. То есть — ее покупки. Часть Торий Авермаль направил по суше, но остальное погрузил на корабли. В том числе и клетки с почтовыми голубями. И это было отлично. Осталось все распихать — и вперед.
Работать, работать и еще раз работать. И кстати…
Раскланявшись еще раз с Али и Омаром, Лиля уделила внимание и Хельке.
— что случилось? Почему вы здесь, мастер?
Рассказ эввира заставил Лилю сплюнуть. Два раза. И задуматься.
— Разумеется, я дам вам кров и убежище. И буду рада вас видеть. Но тогда перед нами встает серьезная проблема? Как сбыть то, что мы будем делать?
Глаза эввира были живыми и умными.
— госпожа, если все правильно поставить — люди будут приплывать в Иртон.
— Угу… Мастер, мы с вами об этом еще поговорим. Хорошо? А пока вам нужно устроиться, отдохнуть с дороги, а мне еще поговорить с королевским представителем…
— Госпожа графиня, вы бы с ним поосторожнее…
— Но я же сама просила…
— Да. И барон Авермаль даже отписал ближайшему. Но это — не тот. Этот прибыл из столицы, на военном корабле, специально чтобы отправиться в Иртон.
— Когда?
Хельке назвал дату и Лиля задумалась. По всем прикидкам — Тарис Брок и ее папаня тут не при чем. А кто тогда? Это не ради убийцы, факт. Но ради кого?!
— Благодарю, Хельке, я буду очень осторожна. Прошу всех в замок?
— Ваше сиятельство!
Али окликнул ее, заставив обернуться. Рядом с ним стояло… стоял…
Лиля не могла сказать, что обожала лошадей. Но в этого коня — она как-то сразу поняла, что это жеребец, нельзя было не влюбиться. Огненно-рыжая шерсть, длинный черный хвост, черная грива, огромные лиловые глаза. Тонкие сухие ноги, изящная линия крупа, сухая небольшая голова…
Он был красив. И отлично знал об этом.
— Это аварский жеребец, — в голосе Али послышалась гордость. Мы никому и никогда не продаем кобылиц, поэтому они рождаются только в Ханганате. Его зовут Лидарх, что означает ‘Дитя огня’. И я хотел подарить его вам.
Лиля едва не села, где стояла.
— Но…
— Это самое ценное, что есть у нашего народа. И самое малое, чем я могу отплатить за спасение жизни.
Взглянув в решительные глаза Али — Лиля поняла — не отступит. И сдалась.
— я благодарю за подарок и с радостью принимаю его. Это дар, достойный короля…
— Королевы… — тихо шепнул Омар. Лиля послала ему улыбку. И сосредоточилась на коне. Робко подошла. В кармане, хвала богам, завалялось яблоко. Последнее время Лиля грызла их в диких количествах. Ну и…
Яблоко конь взял. Осторожно и аккуратно. Обнюхал волосы женщины, фыркнул в ухо и кажется, счел ее достойной внимания. А Лиля уже ничего не замечала.
Конь был прекрасен. И она предвкушала верховые прогулки. Только вот…
— Смогут ли конюхи достойно ухаживать за этим чудом? Ну ничего, я им еще мозги разверну в нужную сторону!
— Госпожа, я оставлю вам своего конюха. Чтобы он заботился.
Только сейчас Лиля заметила смуглого паренька рядом с конем.
— Это Лисам, — представил его Али. — Он и будет заботиться о жеребце. И корма я привез на первое время…
Лиля рассыпалась в благодарностях.
***
Вечером за столом было людно. Сама графиня. Миранда — а то как же без малявки? Шевалье Лонс Авельс. Королевский представитель шевалье Ганц (для вас, ваше сиятельство, просто лэйр Ганц), Али и Омар. Эрика Лиля честно пригласила, но тот отказался. Отказался и Тахир Джиаман дин Дашшар. Про Хельке и говорить не пришлось. Эввир и благородные господа за одним столом? Да после такого проклянут не глядя. Лейф и Ингрид по-прежнему были на побережье. Зато присоединился пастер Воплер. Еще за стол пустили Марию Рейхарт — чтобы следила за манерами Миранды. Ну и немного для Лили. Она в себе сильно сомневалась. А королевский представитель — это вам не провинциальный барон.
Разговор умело вел шевалье Авельс. Лонс талантливо рассказывал про кучу хозяйственных дел, ненавязчиво напирая на то, что господин граф на поместье забил гвоздь. Большой. Пятисотку. А бедная госпожа графиня, вся в трудах, аки пчела…
Ганц внимательно слушал, Али громко восхищался, Мария Рейхарт аккуратно клевала кусочки мяса и шепотом воспитывала Миранду, пастер поддакивал через каждое слово и тоже пел графине хвалу — мол, церковь восстанавливает, деньги дает… Омар восхищенно смотрел… короче, все были при деле.
Проблемы начались с утра. Когда Лиля проводила ханганов — и смогла уделить внимание королевскому представителю.
Лэйр Ганц прошел в кабинет, уселся за стол — и преобразился. Исчез добренький дядюшка. Перед Лилей сидел как бы не лично великий инквизитор.
— Госпожа графиня, что вы можете мне рассказать?
— По поводу? — Лиля и не подумала смущаться. — Уточните что вы имеете в виду, лэйр Ганц. А то здесь много всего произошло.
— Начнем с той жалобы, которую вы подали.
— Про покушение на меня?
— Хотя бы.
Лиля пожала плечами. Достала из стола протокол допроса и протянула товарищу.
— Мне скрывать нечего. Читайте.
Ганц поднял брови. Видимо, она должна была реагировать как-то иначе. Но — чего нет, того нет. Может, на местных женщин Ганц и производил впечатление, но Лиля, точнее Аля, видела и не такое. Да и детективчики почитывала. И про ‘злого следователя’ знала.
Видя, что дальше графиня продолжать не намерена, Ганц углубился в чтение. Брови его поползли вверх. Лиля наблюдала, меланхолично гадая, сколько складок получится на лбу. Три? Четыре?
— Ваше сиятельство, как же вам удалось…
— Чудом, — честно призналась Лиля. — Охрана вовремя вмешалась.
Это было не совсем так, но не рассказывать же правду?
— Что его нанял любовник любовницы моего супруга. Впрочем, он жив, подробнее вы можете узнать у него самого, что и как.
— Я заберу негодяя с собой…
— Сделайте милость. И так зимой голодно будет, еще и этого кормить…
— Голодно? Но ведь…
— Лэйр Ганц, вы хоть себе представляете в каком состоянии поместье? Вы видите, как все работают?
— Вижу, но…
Монолог Лили можно было положить на музыку и спеть. Как греческую трагедию. Из него следовало, что до рождения ребенка она вообще все помнит весьма смутно. Может быть ее даже чем-то опоили? Она не берется утверждать, но она — молодая, здоровая женщина — и вдруг падает с лестницы и страдает необъяснимыми расстройствами памяти? Странно как-то…
Лэйр Ганц выразил сомнение, но споить с графиней в открытую не стал.
Лиля пожаловалась на вора-управляющего и выложила на стол все найденные книги. Сообщила про роспуск дружины, про то, что тут еще и людьми торгуют…
Предложила опросить слуг, крестьян, да кого угодно! Хоть весь Иртон — мое содействие гарантировано. Дам охрану — и вперед!
Видя, что графиня не врет и даже не сильно смущается, представитель загрустил. Что греха таить — ему все это задание представлялось легким и приятным. Ну, не особо приятным, но проехаться, побеседовать с истеричной дамочкой — и салют. Обратно в столицу. А оказалось…
Дамочка была вовсе не истеричной.
А компания, собирающаяся в Иртоне…
— А зачем вам вирмане, ваше сиятельство?
— А если работорговцы опять нагрянут? Супругу все равно, как я тут охраняюсь, вот приходится самой думать. И о его дочери — тоже.
— Но я вижу у вас тут и его солдат…
— Всего пятнадцать человек? Ну-ну…
— Такое ощущение, что вы тут оборону держать собрались.
— Лучше быть предусмотрительной, а не мертвой, — парировала Лиля. — Хотя мне это дорого обходится.
— Но доходы…
— Какие доходы? Управляющий воровал все, что гвоздями не приколочено! И у него определенно были сообщники. Один из них, кстати, тоже в подземелье. А еще там сидят четверо работорговцев. И у меня тут куча народу, который злобные вирмане спасли от продажи в рабство! Побеседуйте с ними! Думаете, здесь тихо и безопасно?! Отнюдь! Я искренне беспокоюсь и за себя, и за Миранду!
— Осторожнее со словами, ваше сиятельство!
Лиля горько рассмеялась.
— Осторожнее? Лэйр Ганц, я не стану вас ни в чем убеждать. Вы просто пройдитесь по Иртону, поговорите с людьми, допросите узников…
А потом решите сами, что тут происходит.
— А эввиры?
— а где мне было брать деньги?
— А ханганы?
— Мы с вирманами спасли их главного — Али от бешеного быка. Он мне благодарен за свою жизнь.
Лиля отбивалась, как могла. Она не собиралась ничего отрицать. Но валила все на супруга. Если бы не он — разве мне такое бы в голову пришло?
Да ни в жизнь! А так… я женщина слабая, хрупкая, брошенная на произвол судьбы…
Так что после получасовой беседы Ганц отправился в подземелье, а Лиля затейливо выругалась (оглядываясь через каждое слово) и отправилась проведать аварца.
Интересно, а не захочет ли супруг и его прибрать к рукам? Лиля вообще читала про совместно нажитое имущество. А здесь как?
***
