подкупил одного солдата из отряда, который должен был ехать с юной графиней. Но сильно на него не надеялся. Чего уж там… просто воспользовался случаем. Адель — умница и информацию из графа она вытащила. а сборы юной Миранды Кэтрин (тоже не самое необходимое существо) заняли почти пять дней. Хватило найти подходящего клиента. Но этого явно было мало. Поэтому сейчас, продав дорогую рубиновую брошь и такие же серьги с кольцом (благодарность вынести графу Иртон), Алекс торговался с наемниками. Точнее с их командиром.
— Сто монет.
— Пятьсот.
— Сто пятьдесят.
— Вот еще… за такое и шестисот мало.
— Больше двухсот не дам. Или других найду. Всего-то дел, проехаться, прирезать пару человек, изобразив налет пиратов или разбойников — и уехать. Охраны там почти нет, да если и есть — вас почти пятьдесят человек в отряде. Вряд ли там больше!
— Да если узнают — нас травить будут, как диких зверей!
— а вы не попадайтесь. Кто там узнает — глухомань!
— За графиню нас колесуют. в лучшем случае. Четыреста монет.
— Двести. И это последняя цена.
— Плюс еще имитация налета… дешево покупаешь…
— Да вы за полгода столько не заработаете.
Это была чистая правда. Но… Наемник сделал последнюю попытку.
— Двести пятьдесят.
— Двести. И лично тебе еще десятку по итогам акции.
— деньги вперед.
— Вперед — двадцать монет. остальное — как вернетесь.
— По рукам.
— Куда нам надо проехаться?
— В графство Иртон.
— У Мальдонаи в …
— И что? Недели за три доберетесь.
— даже больше. Не та погода. Осень…
— За погоду я уже доплатил.
Алекс торговался отчаянно. Всеми правдами и неправдами ему удалось наскрести триста монет — и за каждую он готов был драться до конца. Одних драгоценностей не хватило бы, пришлось еще взять в долг, но такие мелочи Алекса не останавливали.
Главное — наемники уже согласились. Не лучший отряд, но сорок пять человек. На Лилиан Иртон должно хватить с избытком. И на Миранду Кэтрин Иртон — тоже.
Наемники не согласились бы, но — увы. Последнее время спрос на услуги отряда был слишком мал — и все из-за сущей ерунды. Подумаешь там — пару девок прихватили и чуть заигрались, немножко разгулялись, порезали нескольких идиотов… ну и старались соблюсти свою выгоду. Ккакой смысл класть голову за идиота-нанимателя?
Вот еще не хватало!
Хотя в Иртон они могут и проехаться, почему бы нет? А вот что там делать…
Решим на месте.
Класть свою голову за идиота-заказчика командир тем более не нанимался. Задаток был хорош, так что… всегда возможны варианты…
***
***
— когда они должны приплыть?
Сказали, незадолго до сезона штормов.
— он уже начинается.
— Значит, со дня на день.
— Надо будет их предупредить… как бы их не заметили вирмане…
— Да и заметят! Сказали, придут толпой, человек пятьдесят! Массой задавят!
— Думаешь?
— Чего тут думать! У графини их не так много! И все рассеяны. Кто на побережье, кто по деревням, кто поехал с поручением, кто вообще болен — дай Альдоная человек двадцать наберется. Их просто раздавят…
— Может, все-таки послать парня на побережье?
— я пошлю сына к причалу. Пусть подождет там…
***
Следующую неделю Лиля была откровенно занята. По уши.
Замок она с чистой совестью спихнула на Эмму. Внешние дела — на Ингрид, которую отправила ездить вместе с Лейфом по деревням и прикидывать, сколько там чего есть на зиму. Причем в компанию им навязала пастера Воплера. А пастеру — пяток солдат Лейса. Правда пришлось еще раз подтвердить Лейфу свое обещание на давить на психику. Не хочешь менять веру?
Твои личные трудности. Не меняй. Я тебе за это даже зарплату не урежу. Но за это попрошу не бить пастера топором промеж ушей. Хочется человеку потрещать о божественном?
Я не прошу тебя его слушать, я просто прошу тебя его не бить.
Зачем он вам нужен?
Да потому, что он — пастер. Потому, что у меня полторы тысячи человек — и на всех один паршивый храм. Может, надо второй завести? Пусть место приглядит, прикинет, что и как… да и мне под ногами мешаться не будет. Кстати, он давно просился с народом пообщаться, в храм-то ходили те, кому ног не жалко. А так — вы по паре дней в каждой деревне пробудете, он как раз службу проведет на рассвете… жало кто ли?
Лейф поморщился, но пастера обещал не убивать сразу. Мол, Холош* с ним, пусть едет.
* в вирманской мифологии Холош — бог зла и всяческих козней, пожалуй, ближайший аналог — Локи, прим. авт.
Лиля только попросила быть осторожнее. И смотреть в оба. К кому-то же ушел управляющий после того, как она его выгнала?
Лейф кивнул.
Лиля не сомневалась — будь он один — начихал бы на все. Но Ингрид…
Ради нее он вообще спать перестанет. Эх, найдет ли она себе когда-нибудь такого же мужа?
Лиля что-то сильно сомневалась. А если честно — явись к ней сейчас принц на белом коне — выгнала бы к лешьей матери. Не до него.
Ее буквально рвали на части.
Тахир Джиаман дин Дашшар ознакомился с ее записями по анатомии человека — и буквально клещом вцепился в Лилю, пытаясь узнать источник.
Лиля ‘честно’ ответила, что сама не знает. Просто когда еще жила с отцом — нашла старые свитки, которые буквально в руках рассыпались — ну и переписала. Если целителю будет угодно — она и остальное поищет.
И порадовалась, что после фармакологии взялась за анатомию. Две самые противные, на ее взгляд, дисциплины. Остальное было проще. А вот это — базовое. Без этого далеко не уедешь. Все равно пока лежала с ранением делать ничего не давали…
Хотя на человеческий скелет в Лилином отображении без слез взглянуть было нельзя. Пропорции плакали горючими слезами, о художественной ценности и говорить не приходилось. Зато все кости были на месте. Все подписаны.
А мышцы… ох…
Ладно. Перечислила — и то хорошо. Куда крепятся написала, а рисует пусть тот, у кого талант есть.
В ближайшее время Лиля планировала записать еще кучу всего по терапии, педиатрии и хирургии. Ну и пропедевтику можно взять, почему нет? Или начать с основ сестринского дела?
Может, оно и лучше. И под это дело организовать в замке курсы медсестер? А то Джейми один с ног сбивается?
А правда. Записать, как правильно обращаться с больным, про профилактику и лечение пролежней, про повязки — и вперед. Пусть Тахир всех и учит. Это и будет его платой за знания. Ну и Лиля может сделать вид, что у него учится.
Но для начала она подсунула целителю свитки по анатомии — и теперь Тахир врывался к ней раз по двадцать на дню, уточняя, что это за слово и что оно обозначает.
Лонс тем временем организовал процесс обучения. С вирманами было двенадцать детей — мальчики и девочки в возрасте от трех до двенадцати лет. Лиля плюнула — и в приказном порядке распорядилась обучать всех. Вместе с Мирандой и сыном пастера. А кому не нравится…
Но глядя на доброе и ласковое лицо графини, а также замечая ее нежные взгляды на топор Эрика, учителя спорить не решались. И правильно. Лиле не нужна была неуправляемая орда, которая носится по замку. Поэтому сначала теория, а потом практика.
Посидели на уроках — шагом марш помогать по хозяйству. Эмма каждому найдет дело. Даже Мири. Как ни шипела юная виконтесса Иртон, но ей пришлось учиться управлять хозяйством. И проверять и контролировать, и находить каждому дело по его способностям и возможностям — да, пока под строгим присмотром, но лишней такая наука определенно не будет.
А сама Лиля…
Сама она объединила в одну команду кузнеца и вернувшегося с грузом песка и мела стеклодува — и пыталась получить хорошее стекло.
Положим, как лить крупное стекло она знала. Хоть метр на три. Только лить надо поверх слоя расплавленного олова. Для этого нужны приспособления, которыми тут же и озадачился кузнец.
А сама Лиля села вспоминать формулу.
Был вариант из буры, оксида свинца и оксида кобальта. Но этого не было. То есть бура — ладно. Не редкость. Оксиды свинца тоже найти можно. Но кобальт… да и вообще — стекло получится цветным. Это хорошо, но во-первых кобальта в природе мало. Во-вторых, где ты его в Иртоне найдешь?
Варить шихту до 1500 градусов, потом выдерживать, лить…
Кварцевый песок, сода, известь…
Процентовку Лиля примерно помнила. Хотя стеклодув, к которому они ходили когда-то заниматься, сыпал на глаз плюс-минус килограмм. Но у него талант и опыт. А у нее?
Первый блин получился комом. Пузыри в стекле (хорошо хоть брали маленькую порцию) вышли могучие. Но вылитое поверх расплавленного олова — оно стало ровным и гладким.
А пузыри….
Перемешивание стекла оказалось каторгой. Но кузнец справился с этой задачей, потом они приноровились тщательно дробить и просеивать сырье — и второй раз получился намного лучше. Благо помногу они и не варили.
А раз на двенадцатый Лиля взяла в руки пластину гладкого стекла — и ощутила гордость за себя.
Вот не фиг прогуливать химию! С ней нигде не пропадешь!
Хотя мастера испытывали не меньшую гордость. Лиля-то знала общую базу. Теорию. А практика ложилась на их плечи. Что, как, чем мешать, как сделать корыто, как лить…. Они справились с этим. И смотрели на стекло с законной гордостью.
Долго Лиля им порадоваться не дала — и предложила добавлять чуть-чуть оксидов железа (для зелени), серы (для коричневого цвета), а то и золота. Для красного она пока ничего не нашла. Ни кобальта, ни марганца… ну да ладно! Какие наши годы! Не обязательно же все в Иртоне будет под ногами валяться! Тут и так условия потрясающие. Торф — есть. Янтарь — есть. Хельке как узнал — помчался на побережье вместе с племянниками. А его сестра осталась в Иртоне — и как-то незаметно взяла на себя кухню.
Готовила она великолепно, на Лилин вкус. И была жуткой жадиной, что тоже неплохо. А то Лиля после приезда барона поинтересовалась — куда такое пиршество готовилось — и узнала, что это — по привычке. Эдор-то никого не ограничивал…
Не съедят — свиньям останется….
Почему-то Лиле это не понравилось. Ненаучный подход к проблеме. Вот.
Но сейчас сестра Хельке, Лория, царила на кухне безраздельно. И питались все довольно сытно и просто. Оно и к лучшему. Без разносолов обойдемся.
Тем более, Лиля так выматывалась в стеклодувной мастерской, что выходила — и падала без сил. Иногда и в буквальном смысле.
Зато было получено первое гладкое стекло. В мир пришел флоат-метод, получивший скромное название ‘методика красного креста’. Увековечивать Иртон Лиле почему-то не хотелось. Как и себя. И Брокленд.
Нет уж. Пока,
