быть бы ему дворянином, нет?
— Да.
— Почему бы и не Ромодановским, коли Григорий сам пожелал?
— Согласен. Но то ж не все твои придумки?
— Нет, конечно. Жалуем Митьке пару деревень, пусть будет боярином с вотчиной. И у Ромодановского дети спокойны, и Митька награжден, и опять же новое дворянство. Да за такую заслугу дарованное, что ее быстро не перебить….
— Лиса ты, Сонюшка…
Софья довольно прищурилась. Ну, лиса. И что? Зато умная.
Ей позарез надобно новое дворянство сформировать. Да не как Петр, из тех, кто с ним пил-гулял. Нет.
Конечно, он и умных много кого наверх вывел… Меншикова Софья, кстати, помнила. Надобно будет найти его — и приспособить к делу. Ежели ты вор — воруй у того, у кого надобно! Вот!
Митька будет хорошим новым дворянином. Умничка.
Сумел же разобраться, жизни не пожалеть, чуму на землю Русскую не пустить… Попугать бояр — и продвинуть сей указ.
Никуда не денутся. А там… вторая ласточка, третья… глядишь — и прекратят шипеть на худородных. Федор Ромодановский за дело взялся рьяно, и это за царский интерес. А за свою семью он вообще всех порвет на части и скажет, что так и было. Собрать Ромодановских, поговорить с ними келейно, тайно. Коли согласятся все — собрать бояр.
Поговорить уже и с боярами.
И — продвигать указ.
Быть на земле Русской истинному дворянству. Быть!
Декабрь 1673 года
— Ванечка!
— Лешка! Сонюшка!
Какие там цари и государи, какие там бояре?! Было просто трое ребят, которые бросились друг другу в объятия, да так и замерли.
Все-таки почти полгода длилась их разлука. И многое же было сделано за эти полгода.
После повенчания Алексея на царство бояре тут же кинулись ему в ноги с жалобами на сестрицу. И много-де Софья на себя взяла, и вообще…
Алексей пообещал разобраться. Честно спустился в подвалы, выслушал Хованского, которого к этому времени палачи сломали до требуемого состояния, выслушал Полоцкого…
И подтвердил все, что сделала Софья.
Отца он прощать никому не собирался. А дальше началась тяжелая и муторная работа. Каторжный безответный труд — иначе и не назовешь.
Подбор нового патриарха — пока одобрили Андриана, но будем еще смотреть. Пусть пока крутится при Питириме, опыт перенимает, учится в этом гадюшнике ориентироваться.
Трудные переговоры с Турцией.
На переговорах с Персией решено-таки было, что, ежели родится у Аббаса дочь, найдем ей принца на Руси, тут и породнимся. А покамест договор о торговле, взаимопомощи, обучении отроков…
Конечно, бояре ворчали. Раньше-то дела так не делались — слишком быстро государь договорился с этими нехристями. Но чего тянуть-то? Чванство свое показать? Величавость соблюсти?
Нет уж! Нет у нас времени на такие глупости. У нас война до сих пор идет!
К тому же персы активно принялись кусать османов, а Руси того и надобно было.
Переписка со Священной Римской Империей — тут оказался на высоте Михайло Корибут. Уговорами, поклонами, чуть ли не мольбами, к которым было приложено изрядное количество «борзых щенков» от шурина, он таки сподвиг Леопольда не прекращать подпитывать борьбу против турок. А воевать на три фронта Османская империя сейчас не могла, да и не хотела. Сулейман был достаточно умен и осторожен.
Но и прощать русским такую наглость?
Э, нет…
Переписка Ивана Морозова с Османским двором продолжалась чуть ли не до ноября — и нельзя сказать, чтобы в ней проиграли русские. Найденный компромисс не устраивал ни одну из сторон, но лучшего пока не предполагалось.
Турки по-прежнему имели относительно свободный доступ в Крым. По-прежнему получали из него товары, такие, как, например, редкостная розовая соль, скот…
Более того, дань, которую ранее русичи платили крымчакам, теперь выплачивали непосредственно турецкому султану. Почему бы нет?
Расход этот в казне уже заложен, Сулейману деньги лишними не будут, а Русь хотя бы начинает жить относительно спокойно. Более того, крепости Керчь, Тамань и прочие таки построены турками. А потому…
Тамань пришлось вернуть, хоть это и не нравилось казакам. Остальные же…
Не дождетесь!
Русичи были готовы даже выплатить за них определенные суммы. Алексей, правда, пока не знал, где их взять, но оно того стоило. Хватит держать постоянный оборонный пояс от татарских набегов, хватит нести урон от этих зверей…
Сулейман кривил губы, но соглашался. Конечно, турецким купцам, как и прежде, торговать не запрещали. Приводить корабли. Получать и давать справедливую цену за свой товар, строить мечети, молиться Аллаху.
Но рядом будут стоять и христианские церкви.
Православные. И Питириму предстояло решить, кого туда посылать, где Церковь будет брать деньги, чтобы их строить, кто будет в них служить.
Должны, обязаны люди уметь находить общий язык. Не разжигать рознь по религиозному признаку, а наоборот. Понимать, что Бог един, а мы вот, глупцы, молимся ему, кто как умеет и понимает.
Конечно, Питирим возроптал. Конечно, в Церкви начались возмущения — как это так?! Мы?!
К язычникам и нехристям?!
Разъяснения были проведены царем очень быстро и качественно.
Сие не уступка туркам, никак нет. Сие военная хитрость.
Вера православная — единственно правильная и искренняя, так ведь? Тут духовенство ничего не возразило, они в этом были глубоко уверены.
А значит, надобно ее свет повсюду нести. Да, и в Крыму тоже. Глядишь, кто из турок и обратится. А нет… так опасности для вас особо и нету, при вас войско будет.
Заодно потренируетесь, а то воплей от вас много слышно, а вот как православие людям нести — куда и что девается? Это подход неправильный.
Эвон иезуиты везде без мыла лезут, даже в темное место. Так что готовьте добровольцев. Да проследите, чтобы они хоть читать умели, а то позорище! Вот, кстати. Выяснить, как у попов с образованием, и организовать курсы повышения квалификации.
Конечно, предвиделось множество трудностей, все-таки воевать — воевали… Но!
С татарами. Коих и трепали в хвост и в гриву. Не с турками. Лично с Османской империей Русь уже давненько не схлестывалась, ненависти не было. А вот с персами торговали — почему б так же не торговать с турками?
Конечно, перегибы еще будут с обеих сторон, конечно, каждый постарается урвать свою выгоду, но это — дайте время. Руси просто надобно было передохнуть от войн. А там посмотрим, кто в итоге окажется в выигрыше. Лично Софью Турция устраивала только в виде курорта. А лучше — русской провинции. Пусть не сейчас, пусть при ее детях или внуках — для того и работаем, чтобы наши потомки лучше нас жили!
Чего им давать не собирались, так это рабов.
Вот тут Иван Морозов уперся намертво.
Никаких православных христиан в рабстве не будет. Более того, любой христианин, который ступит на землю Крыма, будет выкуплен русским государем и немедля освобожден вне зависимости от желаний его владельца.
Султан этим был весьма и весьма недоволен. К христианам относилась весьма значительная часть мусульманских рабов — так что ж теперь? Всех освобождать? Пусть даже за деньги, кому ж охота будет лишиться любимого раба или рабыни только потому, что этих тварей не научили покорности?
Иван тоже уперся.
Сошлись на том, что раб может быть выкуплен при условии, что его хозяин не против. А дальше уж… при определенной сумме любой будет не против.
И еще султан потребовал, чтобы русских военных кораблей в заливе не появлялось.
Иван тут же согласился.
Не появятся! Без вопросов!
Казачьи чайки?
Да помилуйте, разве ж это корабль? Фелюга — и та больше! А еще… торговые-то корабли появляться могут. Это первое. А уж сделать из торгового корабля военный… тут надо с адмиралом Мельиным поговорить. Умный человек, хоть и француз… ох, умный. Кстати — сейчас он отправлялся к себе домой, во Францию, здраво рассудив, что зимой ни корабли никто строить не будет, ни верфи, а он как раз успеет до дома добраться да и с семьей вернуться. Посуху оно, конечно, дольше, но ведь не холоп едет! Адмирал Павел Мельин, самим царевичем титулом и поместьями жалованный, деньгами не обиженный.
Так что договорились до весьма хороших результатов.
Граница Руси теперь пролегала по морю. Часть ее.
Она шла вдоль Кавказских гор по Тереку и Кубани, через Тамань по берегу Азова до Перекопа. К большому удовольствию горских племен, кстати. И Софья уже предвидела, что надобно будет там держать казачьи отряды. Потому как новых соседей обязательно на зуб попробуют.
К тому же совместными усилиями — чуток войска размахнулись — были заняты земли за Перекопом вплоть до устья Днепра. И уходить оттуда никому не хотелось, ни русским, ни полякам. С чего бы?
Что-то подсказывало царевне, что в ближайшие годы они будут сидеть тихо, но лет через двадцать… там ведь не одна река, там еще и Южный Бут течет.
А если уж по-доброму, у них бы и все до Днестра оттяпать, да не дадут. Пока что и османы слабоваты, да и русичи с поляками не то чтобы уж очень сильны. Если их сейчас оттяпать, то не для себя, для поляков, но Михайло сам не хочет. Не потянет он сейчас войну, ему бы сейм к общему знаменателю привести.
И помолятся, чтобы у турок сильный правитель не объявился.
А Иван вернулся домой. В сопровождении, кстати, части польского войска. Небольшой части, во главе с Яном Собесским. И тот весьма тоскует по жене.
Софья сделала невинное лицо.
— Что?! Надеюсь, ты ее не отравила?!
— Ваня! Ты какого обо мне мнения?! — Софья возмущалась вполне искренне.
— Тогда — что?!
— Эм-м-м… Скорее — кто.
— И кто?!
— Василий Голицын.
— Но — КАК?!
Царевна потупилась.
— Так получилось… я не виновата.
Парни не поверили. И справедливо. Софья отчетливо понимала, что такая жена, как пани Собесская, любого мужа свернет с пути истинного. Убить? Можно, но сложно. А вот помочь пани пойти налево? А почему нет?
Она одинока, ей тут плохо, тошно, больно и страшно. А тут Василий Голицын, весь такой, что растакой, в европейском платье, туалетными водами благоухает, по-французски разговаривает, обаятельный, гад! Как тут устоять?
И вот не надо сверкать глазами, не надо. Любая сволочь на своем месте полезна. Василий вот оказался превосходным осеменителем — Мария уж, поди, на третьем месяце.
— Как?!
— Соня, ну ты…
Чего было больше в голосах парней — потрясения или восхищения, бог весть. Софья пожала плечами.
— Вообще-то я ее не заставляла, в койку насильно не укладывала. Это был ее выбор — и что, она не знала, что от таких вещей дети родятся? Зато Василию теперь предложения делают! Он полезный товарищ, шпион в тылу меня.
— Соня?
— Ну да. Ему платят, чтобы он шпионил за мной и все сообщал. А то и соблазнил.
— КАК?!
— Так вот. А вы думали, что всех иезуитов выловили? И всех шпионов?
— А почему мы их до сих пор не выловили?
— Потому как
