графиня.
– Не стоит, Ваше величество. Это ведь такая же каторга. Только мне легче. Я отвечаю за нескольких людей, а вы – за всю страну.
– Что-то я не наблюдаю таких же преданных…
– Ваше величество, – интонации были явно укоризненными, – не смотрите на этих, – небрежный взмах заключил в себя полдвора. – А ваши представители? Мой супруг? Я мало вращалась при дворе, но всегда есть те, кто предан королю и своей стране. Просто они обычно живут там, где преданность доказывают не красивыми словами, а делами. Например, барон Авермаль. Он усердно трудится на благо короля – без всякой надежды попасть ко двору.
– Графиня, вы заставите меня стыдиться…
– Ваше величество, могу ли я…
– Можете. Взять Тахира – и отправиться к моему венценосному брату. Сегодня же.
– Воля Вашего величества – закон, – Лиля присела в поклоне. – Но как быть с моим супругом?
– Неужели такая умная женщина не сможет найти общего языка с супругом?
Лиля вздохнула. У королей как-то не принять спрашивать – издеваешься, гад? А ведь явно – издевается…
– Я немедленно…
– О, нет. Немедленно – вы мне расскажете, как поживают Роман и Джейкоб. Миранду я видел. Она весела и счастлива. А младшие Ивельены?
А как они могли поживать?
– Я нашла им кормилиц, Ваше величество. Из вирманок. У нас как раз одна женщина родила, ну и…
– Разумно ли это?
– По крайней мере, они чистоплотны, – Лиля вспыхнула огнем. – Еще не хватало, чтобы по младенцам блохи бегали!
Эдоард фыркнул.
– Как скажете, графиня, как скажете…
– Простите, Ваше величество. Но грязь…
– Основа для развития болезни. Я помню. Кстати – действительно, после горячей ванны кости болят меньше.
Лиля довольно улыбнулась.
– Ваша похвала – высокая честь, Ваше величество.
– Так что с детьми?
– Плачут. Писают. Спят. Едят.
А чего еще ждать от младенцев, которым месяца нет? Уж точно не логарифмов.
– Здоровы ли?
– Даст Альдонай…
Лиля сотворила знак…
– С альдоном вы виделись?
– Да, Ваше величество. Согласовали списки… Ваше величество, разумно ли все книгопечатание отдавать в руки пастеров и патеров? Может быть имеет смысл…
– Пусть начнется хотя бы один «печатный дом». Если все пойдет хорошо – откроем еще несколько…
– Да, Ваше величество…
– И там уже будут работать не только слуги Альдоная…
* * *
Посольство Уэльстера впечатление произвело.
Собственно, самого посольства Лиля и не видела. Обычно послы жили в большом городском доме неподалеку от королевского дворца. Снимали, конечно. А тут – король приехал. Да с принцессой.
Соответственно, Эдоард выделил им место. Один из своих летних дворцов в пригороде.
Замок Тирейн.
Красивое белокаменное строение с тонкими шпилями, которые сейчас были увенчаны флагами. Куча народа. Роскошный сад.
И неизменный запах…
А куда деваться?
Не пострадает достоинство высокородного графа или герцога от того, что нагадил он под кустом. И точка.
Роскошной свиты у Лилиан не было. Вообще были четверо вирман и один Тахир. Зато карман приятно утяжеляло письмо от короля. И королевский секретарь сказал по секрету, что ее визит уже высочайше согласован.
Да, дипломатический протокол бывает строг. Но если два короля сразу хотят на него… наступить – кто станет спорить?
Камикадзе – это в Японии. Здесь же всем хотелось жить.
Так что Лилиан спешилась у парадного входа – и тут же была встречена присвистом нескольких мужчин.
Бросила поводья подбежавшему слуге – и высокомерно объявила:
– Любезнейший, доложите. Ее сиятельство графиня Лилиан Иртон с докторусом дин Дашшаром по повелению Его величества Гардвейга.
Этого хватило.
Больной там, здоровый, но свою вольницу король выдрессировал. Кто-то из мужчин тут же сорвался с места, а остальные стали смотреть намного почтительнее.
А спустя десять минут (между прочим – почти рекорд) появился весьма раззолоченный тип.
– Ваше сиятельство?
Лилиан чуть кивнула. Сверкнули изумруды.
– Да.
– Мое имя – Томас Райтон. Лэйр Райтон. Я состою при Его величестве. Позвольте вас проводить?
– Буду благодарна, лэйр, – Лиля расцвела улыбкой. И лэйр улыбнулся в ответ. Чего уж там – не самый высокий титул. Сам, своим горбом пробивался. Только вот графы и герцоги всегда на тебя будут смотреть свысока. Но Лиля даже и не подумала чваниться. Оперлась на услужливо согнутую руку – и они поплыли по дворцу.
Как оказалось – она была весьма кстати.
У Его величества сегодня с утра разболелась нога, ему уже пустили кровь и посадили пиявок – и теперь король пребывал в весьма плохом настроении.
* * *
– Уйди отсюда, бестолочь! – рявкнул Гардвейг на дочь.
Анелия послушно бросила тряпки и вылетела из покоев, заливаясь крокодиловыми слезами. Возиться с отцовской ногой ей было противно до тошноты. Но и выбора не было. А раз отослали… Ее обидели. Пошла плакать.
А еще…
Сразу после бала ей не удалось переговорить с человеком графа Лорта. А вот вчера вечером… и этот разговор она до сих пор не могла вспоминать без дрожи.
– Он жив…
– Кто?
– Лонс Авельс. Мой…
– Знаю. Он здесь?
– Он подошел ко мне на балу… Что же делать, что делать…
– Эдоард знает?
– Нет. Он сам по себе, как-то спасся… Альдонай!
– Помолчи! Услышат – себя погубишь!
Выть Анелия престала, но в кружевной платочек (производства Мариэль) зубами вцепилась. Да так, что спустя минуту принялась от ниток отплевываться. А мужчина думал.
– О чем вы договорились?
– Встретиться в церкви и бежать.
– Умница. Значит так. В церкви передашь ему записку. Я завтра приду к тебе, продиктую, напишешь. А потом – не твоя забота.
Анелия побледнела. Но выбора у нее не было. Да и выбирать не хотелось. Между королевой – и селом? Смеяться изволите?
– Почему не сейчас?
– Потому что мы не дома. Некоторые вещи готовить надо. Занимайся своими делами – и молчи.
Анелия повиновалась. А сейчас бежала в свои покои и думала, пришел ли тот человек…
Лилиан же со всеми реверансами и объявлениями входила в покои Его величества Гардвейга.
Присела в реверансе.
– Ваше величество…
И подняла глаза, только когда прозвучал приказ:
– Подойдите, графиня.
* * *
Гардвейг был красив даже сейчас. А уж каким он был в пору юности… эххх, мне бы на двадцать лет назад. Лиля машинально отметила роскошные золотые волосы, мощное телосложение, яркие голубые глаза, умное лицо… Лев Уэльстера. И иначе тут не скажешь.
Увы, Лев был болен.
Сейчас он полулежал на кушетке, одна нога его была вытянута вперед и положена на табуретку, а рядом с ней хлопотал какой-то тип. Докторус?
Да, похоже. Иначе зачем бы ему сажать на ногу пиявок?
Фуууу…
Были, были в медицине разделы, которые Лиля ненавидела всем сердцем. А именно – пиявки. В бытность студенткой, она соглашалась брать этих тварей только в перчатках. Ее тошнило от одного вида, она ненавидела этих монстров всей душой. Увы…
– Ваше величество, мой король приказал нам приехать сюда…
– И осмотреть мою язву, – Гардвейг был явно не в настроении. Что встали? Действуйте!
– Вы позволите, Ваше величество?
– Я же сказал! – рявкнул Гардвейг.
– Но ваш докторус…
Гардвейг резко двинул того рукой в плечо.
– Паш-шел вон!
И тут же скривился от боли. Докторус поспешно шарахнулся за дверь. А Лиля подошла к Гардвейгу и без лишних размышлений опустилась на колени.
– Тахир-джан, вы можете убрать эту гадость?
Тахир без лишних слов принялся отлеплять пиявок. А Лиля принялась разматывать довольно-таки грязный бинт, морщась от вони.
М-да…
И как тут определить?
Сама язва была прочно замазана чем-то белым. Из-под него проступало красное с синеватыми жилками. Нога была опухшей и не слишком здорового цвета. Но хоть вены не варикозные…
Интересно, с чего – у него?
О язвах Лиля знала многое. Если это трофическая – то хотя бы какая? Диабетическая, ишемическая, варикозная… или просто рана была, а ее залечили до язвы?
Лилю больше устроил бы последний вариант. Потому как все остальное вылечить было… да абзац! Без антибиотиков и надежды их получить! Без любимых «циллинов», «мицинов» и «циклинов». Без… да без всего, одними народными средствами!
Спору нет, можно и ими. Но ведь на начальной стадии! А не на такой, когда она в полголени. И неясно, где она образовалась изначально!
– Ваше величество, чем вам намазали ногу?
– Позови докторуса – да спроси, – сварливо отозвался Гардвейг. Лиля привстала и поклонилась.
– С вашего позволения. Тахир, пока готовь инструменты…
– Докторус!
Голос у этого тела был хороший… влетел – ракетой.
– Ва…ваше величество?
Гардвейг молча кивнул в сторону Лилиан. Мол, она звала – она и спрашивает. Докторус перевел взгляд. И даже вздрогнул от убийственного холода зеленых глаз.
– Давно вы лечите Его величество?
– П-пол-года…
Лиля едва не зашипела.
– И чем?
– Это фамильный секрет! – приосанился докторишка. – Это чудодейственная мазь, которая образует корку, а рана под ней…
Лиля едва не взвыла. Вот уж простите – чего НЕЛЬЗЯ делать при некоторых язвах – это накладывать мазь. Между прочим, бактерии под ней растут весело и игриво.
Пока еще неизвестно – какой это тип язвы. А потому…
– Тахир, – позвала Лиля. Дин Дашшар, который осторожно снимал пиявок, а потом протирал кожу Его величества спиртом, осторожно, чтобы не попало на язву, обернулся.
– Надо будет промывать рану. Как следует.
– Да, сейчас диагноз поставить не удастся, – грустно согласился мужчина. – Ваше величество, вы позволите?
Гардвейг вскинул брови.
– А что – не видно, что это язва?
И тут Тахир развернулся во всю мощь.
– Видно, Ваше величество. Но покорнейше прошу простить недостойного – ни одна болезнь не возникает сама по себе. У нее всегда есть причина. И именно ее мы попытаемся установить. Если Ваше величество будет так благосклонно и потерпит…
– Потерпит, – кивнул Гардвейг.
Он, конечно, злился. И нога болела. Но!
Было в этих двоих что-то такое… каждый король – прежде всего хороший психолог. Профессия такая. И он видел, что это не связка – учитель-ученица. В лучшем случае – это двое равных. В худшем – главная тут графиня. Судя по тону, по манерам, по уверенности в себе. Но и Тахир тоже многое знает. И вопреки всем обычаям ханганов, спокойно относится к ее приказам. Даже наоборот. Иногда в его взглядах видно… почтение?
Да, пожалуй.
Эта пара стоила наблюдений.
А еще…
Это были первые лекари, которые не заявили: «Мы вас обязательно вылечим». О, нет. Внутренне они были готовы и к удаче, и к неудаче. Ханган немного боялся, а вот графиня была спокойна. Покосилась на банку с пиявками, сморщила нос.
– Уважаемый докторус, как ловили этих тварей?
– На свинью! – оскорбился мужчина.
Лиля облегченно вздохнула.
– Не люблю их. Но полезны. И разумеется, они использовались только на Его величестве?
– Разумеется!
Не врал. Лиля еще раз выдохнула. Им только заражения крови или инфекций не хватало.
– Хотите поможете, – просто сказала она докторусу. Тот фыркнул, но и уходить не стал. Пристроился рядом.
Лиля еще раз извинилась перед Его
