— Ладно. Посмотришь на вторую — сам убедишься, что эта — не так плоха.
Вообще Ричард больше склонялся к кандидатуре Анелии. Эдоард знал, что делает когда отправлял сына в Уэльстер. Сначала Ричард сопротивлялся автоматически — не хочу жениться!
Потом сопротивление перегорело — и стала появляться мысль ‘на безрыбье…’.
А сейчас уже Ричард размышлял не о сопротивлении а скорее подсчитывал плюсы и минусы свадьбы. То есть — смирился.
— Напиши жене. Да и дочери тоже, — посоветовал Рик.
Джес кивнул.
— Знаешь, я по-прежнему ничего не понимаю. Но…
— Со временем все разъяснится. Даже не сомневайся.
***
Альтрес Лорт читал донесение своего шпиона почти со священным ужасом.
Что происходит!?
Он многого ждал от графини Иртон. Но чтобы — ТАК?!
По словам Джерисона Иртона — она страшная.
По словам Ройса — она красавица.
Джерисон считал свою супругу глупой?
Увиденное Ройсом в Иртоне говорило о чем угодно, только не о глупости.
Графиня каким-то образом наладила производство соли. Стекла. Кружева.
Образцы — прилагаются.
Образцы Ройсу дала сама Лиля. Отлично понимая, что товар сначала рекламируют, а уж потом…
Маленькое стеклянное зеркало поразило Альтреса. Кружевной воротник заставил качнуть головой. А соль, извлеченная из моря на вкус ничем не отличалась от обычной. Разве что чуть горчила?
Но изделия не заставили бы задуматься графа.
А вот другое…
Ройс писал, что в гостях у графини находится тот самый Тахир Джиаман дин Дашшар. Он лично наблюдал лекаря, беседовал с ним и даже пригласил в Уэльстер, на что мужчина ответил отказом. Он-де, приедет только со своей ученицей, графиней Иртон, в свите которой состоит.
Да и вообще, у графини наблюдается недюжинный талант к излечению — и мужчина не хочет оставлять ее.
Альтрес задумался.
Ладно. Может быть и имеет смысл.
Если Рик женится на принцессе, Гардвейг обязан быть на свадьбе. Там и с графиней поговорим. Обязательно.
А это что?
Список вопросов для Его величества?
Ну и наглость… А с другой стороны…
Напоследок Альтрес Лорт взял в руки письмо от графини.
Почитаем, что пишет женщина.
Посмотрим…
Граф Лорт.
Полагаю, Ваш шпион узнал достаточно и про меня, и про мои дела.
В дальнейшем, если Вы захотите что-то уточнить — напишите мне лично. Два умных человека всегда могут договориться ко взаимной выгоде.
Посылаю Вам список вопросов, на которые хотела бы получить ответы. Показывать их его Величеству или нет — решать Вам.
Также посылаю Вам образцы продукции, производимой в Иртоне.
Его величество Эдоард в курсе, так что вопросы поставок можно решить через него.
С уважением.
Лилиан Элизабетта Мариэла, графиня Иртон.
Альтресу оставалось только присвистнуть. И есть-то десяток строчек, а как много этим сказано?
Граф Лорт.
Не ‘Ваше сиятельство’ не почтительное ‘милостивый государь…’, о нет.
Граф Лорт. Намекая, что речь идет о равных.
…шпион узнал достаточно…
Более чем достаточно. Ровно столько, сколько ему позволили.
Два умных человека…
Мы не враги и не союзники. Пока. Мы те, кем нам предстоит стать. И многое зависит от вас. Я уже поняла, что вы не дурак. Вы прислали ко мне шпиона — я это простила и готова договариваться. О чем мы договоримся — пока неизвестно. Но я готова к любому варианту развития событий.
Образцы продукции — тоже интересно. Но вот другое… кажется, графиня представляет, насколько Альтрес предан своему брату. Но не афиширует это. Просто говорит, что готова помочь. А вот примет он помощь — или нет?
Покажет вопросы брату — или нет?
Это все в его воле.
А вот все остальное…
Его величество Эдоард в курсе…
Так что не надейтесь на силовые акции. И о визите шпиона будет доложено, если уже не…, и о его вопросах, и о самом Альтресе.
То, что зависит от графини — она готова сделать. Но действовать во вред своему государству не будет.
Это понятно. И даже заслуживает уважения.
Как и само письмо.
Так не пишут женщины. Минимум текста, но сколько в нем скрыто?
Определенно, очень умная женщина.
Альтрес отложил письмо в сторону. Потом он еще перечитает его.
А вот сейчас… вопросы?
Свиток развернулся легко.
От края до края заполненный тем же стремительным и четким почерком.
Альтрес скользил глазами по строчкам.
… питание… алкоголь… возраст… одежда, обувь… частота сердцебиения…
Создавалось впечатление, что графиня стремилась узнать все. Вплоть до частоты посещений королем спальни ее величества. Впрочем, в конце была кратенькая приписка.
Полагаю, даже данных сведений может оказаться недостаточно для опознания болезни.
И ничего больше.
Просто — вот тебе сведения, а ты, Альт, что хочешь — то и делай.
А что делать будем?
Альтрес проказливо ухмыльнулся.
А делать мы будем вот что…
***
— Граф Иртон…
Джес смотрел на Гардвейга не без трепета. Все-таки самодержец. И — самодур.
Только весьма и весьма немногие знали, что дурил Гардвейг больше по необходимости. Политика-с…
Пусть считают несдержанным тираном. Лишь бы боялись и слушались. А при болезни дурить — так и вовсе милое дело…
— Ваше величество, я счастлив видеть…
— Не надо много слов, граф. У меня к вам просьба.
Угу, то есть переводи — приказ. Джес дядю любил, но оценивал трезво. Для Эдоарда Ативерна — первое. Потом идут государственные интересы. Потом — семья. А место графа Иртон — в пятом десятке.
— Ваше величество, я счастлив буду…
— Привезите ко двору вашу супругу. Мы хотим ее видеть.
Многого ожидал Джес. Но чтобы так?
Гардвейгу стоило больших усилий не рассмеяться, глядя на ошарашенное лицо мужчины. А Альтрес так и вовсе мерзко хихикал. Должность придворного шута позволяет, знаете ли…
— М-мою суп-пругу…
— Ее сиятельство, графиню Лилиан Элизабетту Мариэлу Иртон. Я буду рад ее видеть.
Джес (сказалась придворная выучка) все-таки опомнился — и рассыпался в уверениях, что обязательно и всенепременно. Только вот сейчас супруга в Иртоне, а весной его величество Эдоард уже того-с…
Гардвейг выслушал его с легкой улыбкой.
— Я не возражаю. Приезжайте летом. Или даже осенью. Но чем раньше, тем лучше. А вашему королю я сам отпишу.
Граф Иртон раскланялся — и кое-как бочком отполз в укромный угол. Где его и атаковала леди Вельс.
— Джес!
Мужчина дернулся и зло посмотрел на навязчивую даму.
— Аделаида.
— Нам надо поговорить!
— Мне с тобой говорить не о чем, — Джес пожал плечами.
— А наш ребенок?
— Твой ребенок. Не наш. Что хочешь с ним — то и делай. А если не оставишь меня раз и навсегда — по возвращении домой будем говорить в другом месте. Ты пыталась убить мою дочь. И жену. И я об этом не забыл.
— Это не я! Это Алекс!
— С которым ты спала, — добил Джес. — еще раз приблизишься — попрошу, чтобы тебя отправили в Ативерну. Пошла вон!
Аделаида прикусила губу и растворилась в толпе. А Джес облегченно прислонился горячим лбом к холодному мрамору стены.
Голова у мужчины шла кругом. Без преувеличений.
Раньше все было… если и не просто, то достаточно ясно.
Есть король. Дело, которое он поручает, надо делать быстро и хорошо.
Есть семейное дело. Там за всем приглядывают надежные управляющие. Его же дело — контролировать и пресекать воровство.
Есть верфи. Это выгодно и полезно. Они могут перейти детям, поэтому их надо освоить.
Есть супруга. Это противный довесок к верфям. Она жирная, глупая, истеричная и склочная. Ее надо терпеть. Никуда не денешься.
Есть Миранда. Родной ребенок. Ее надо любить и баловать.
Есть любовницы для приятного времяпрепровождения.
А сейчас мир бедняги рушился по всем системам координат.
Дело, порученное дядей сделать качественно не удавалось. В семейном деле наметились явные прорехи. И ворье, и янтарь… ничего себе — разрывы?
Верфи… ну тут еще посмотрим. Знай Джес, что Август им недоволен — почва шаталась бы еще больше.
Супругу.
Самый страшный камень преткновения.
Джес решительно ничего не понимал. Вообще.
Как глупая и толстая истеричка могла оказаться тем… кем оказалась? Ему что — жену подменили?
Или кто-то ей диктует, что делать?
Оба варианта были равно невероятными. Но третьего Джес даже выдумать не мог.
А вот ничего. Поехать в Иртон?
Дядя и так недоволен. А за такую выходку… как бы там в Иртоне и жить не остаться. Года на три.
Тоже не получится. Весной она с Мирандой едет ко двору.
Вызвать Миранду? Ага, ребенка через две страны… чего умнее не придумал?
Джесу оставалось только одно. А именно — сесть и написать всем. Сестре. Матери. Мужу сестры. Августу. И дяде.
И ждать хоть какой-то информации. Потому что уже имеющаяся в картину мира не укладывалась.
***
Лиле пришло письмо от отца. Он многое накопал про Кариста Трелони. Но не знал, что главное, а что второстепенное. Поэтому посылал — все.
