и всему двору — и все это изготовлено в Иртоне. Зеркала, кружево…
Но — откуда?!
Иртон был словно заколдованная страна из детской сказки. Где все превращалось в нечто волшебное, но оттуда не получишь ни вестей, ни писем… и выйти оттуда тоже не удается.
Дядя написал все, что мог. А что-то более серьезное…
— Рик, как ты думаешь, мы можем заехать в Иртон?
— Нет. А зачем?
— Хотелось бы посмотреть своими глазами, что там и как…
— Джес, это нереально.
— Даже мне на десятинку вырваться?
— Ты бы лучше сидел ровно и не злил отца больше меры.
Джес сверкнул глазами.
— Куда уж больше! Из-за этой … мне так достается…
Рик прищурился.
— Джес, а кто тебе мешал поднять задницу немного раньше? — Некрасиво, да. Но достал его уже кузен своим нытьем. — проверить своих людей, содрать с воров шкуру… а уж про убийц вообще молчу. Миранда чуть не погибла, а ты все на жену обижаешься!
Джес засопел.
— Я с Мирандой людей отправил. Ты не путай, если бы на мою корову не покушались…
— Пока она была Лилиан Брокленд — на нее и не покушались.
— Хочешь сказать — я во всем виноват?
— Если и не во всем, то очень во многом.
Джес вылетел вон хлопнув дверью. Рик улегся на кровать и задумался о будущем.
Весна на носу. Скоро надо уже выезжать в Ивернею. А тут…
Джес то дуется, то злится… переживает. Оно и неудивительно. С детства парень так качественно по ушам не получал. Поэтому когда получил — для начала ушел в загул по борделям. А потом стал знакомиться с достоинствами уэльстерских придворных дам. Обстоятельно так. Видимо, стараясь восстановить разрушенную самооценку. Рик не ругался. Все было тихо и по добровольному согласию.
Ну да ладно. Переживет.
Теперь у него впереди лето. И лето он должен провести в Ивернее. А как зарядят дожди — отправляться домой. И уже всерьез выбирать, кто, кого…
Хотя…
Анелия Уэльстерская ему не очень нравилась. Глуповата, избыточно кокетлива, да и сразу видно — будь он не принцем, плевать бы она на него хотела.
Но…
Одновременно с этим были и плюсы.
Она достаточно молода, чуть ли не в два раза младше Рика. На нее легко влиять.
А Гардвейг чуть ли не прямым текстом сказал, что ему важен союз, а не чувства Анелии. Так что сделай наследника — и гуляй, Ричард.
Как к такой постановке вопроса отнесется Бернард Ивернейский? Вряд ли корректно. Рик слышал, что тот души в дочке не чаял. Как же… младшенькая, любимица… после шести сыновей.
Так что тут — минус.
Рик вообще склонялся к кандидатуре Анелии. Жениться все равно придется, как не оттягивай… а эта хоть симпатичная. А если что-то не устроит…
Пример Гардвейга перед глазами был. Интересно тесть сильно обидится, если зять пойдет по его стопам?
Рик все еще надеялся повстречать любовь.
Но — не стоит возносить принца на пьедестал.
Любовь — да. Но пока она не пришла спокойно можно сделать наследника. А в промежутках между обязанностями еще и поразвлечься заглянуть. Чем плохо?
Да ничем.
Поживем — посмотрим, куда судьба выведет.
***
До малявки пока добраться не удается. Но корову я достал. Докторусы не надеются ее вытащить.
***
За малявку доплачу. Напиши, когда корова умрет.
Деньги заберешь у Трелони.
***
Альтрес Лорт нахмурился, когда ему донесли о разговоре гостей. И перо полетело по бумаге.
Лилиан Иртон он оценил — и решил заранее подстраховаться.
Благодарность умной женщины? Это дорогого стоит. Та же Тисия Медерин…
Умница, хоть и не красотка. Но ведь Гарду она помогла в свое время. И — всерьез. Если Лилиан Иртон той же породы — пользы от ее будет на порядок больше, чем от графа Иртона. А с учетом пришедшего недавно письма…
Ройс пока оставался в Альтвере. И о принце, направленном на излечение в Иртон, был вполне осведомлен. Как и о том, что тот пока жив.
Вирмане, хоть и старались не болтать, но погулять по кабакам себе позволяли. Не в Иртоне ж этим заниматься? Лейф нарочно брал с собой самых сорвиголов, чтобы пар стравливали. Они и развлекались.
И один проговорился Ройсу, что так и так, принца направили на лечение, госпожа графиня долго ругалась на ханганских докторусов, но мальчишка явно выздоравливает.
А докторусы? А они хвостом ходят за графиней и Тахиром дин Дашшаром.
Ройс обдумал это дело — и написал Альтресу, что есть в этом загадка.
Вроде бы сама графиня не докторус, но вот… лечит же! А если учесть, что в деревне (до замка-то он не сразу добрался) ему рассказали про вылеченного крестьянского мальчишку, а потом как графиня лечила раненных после налета (слуги проболтались своим семьям, а те молчать не стали)… картина складывается интересная. Вот святая Арлинда лечила наложением рук. Может быть, и здесь что-то подобное? А молчит графиня о своих талантах, потому как жить хочется.
Да и сияющими становятся только после смерти,… а ведь если о ее талантах узнают — прибить не побрезгуют.
Альтрес обдумал этот вопрос — и решил, что показать сюзерена и брата ханганским лекарям не помешает. В случае, если принц останется жив.
Но это до лета. У Альтреса были подозрения, что Рик таки выберет Анелию. И свадьба состоится в Ативерне. Гардвейг обязательно поедет. Там и встретимся с графиней.
А пока…
Перо быстро летало по бумаге.
Ваше сиятельство.
Я надеюсь, Вы не обиделись на моего человека. Ройс весьма лестно отзывался о Вас.
И поэтому, как умный человек, я хотел бы поинтересоваться — не желаете ли вы нанести визит в Уэльстер? Его Величество будет рад видеть Вас при дворе, а я, со своей стороны, сделаю все возможное, чтобы Ваш визит оказался успешным, а наше сотрудничество плодотворным.
Разумеется, с согласия Его Величества Эдоарда.
Список вопросов, который Вы приложили, прочитан Его Величеством. Но подробные ответы он решил дать при личной встрече.
Хочу также проинформировать вас о поведении Вашего супруга.
Полагаю, Вам известно, что в составе посольства находится его бывшая любовница, которая покушалась на Вашу жизнь.
Но хочу с прискорбием заметить, что выводов Ваш супруг не сделал — и во всех своих бедах винит лишь Вас. Супружескую верность он также блюсти не собирается, поэтому Вы можете в любой момент потребовать раздельного проживания — я готов предоставить Вам всех его любовниц. Мое положение при дворе позволяет это сделать.
Безусловно, меня интересуют зеркала, стекло, и прочее, что производится в Иртоне, но это всего лишь вещи. А люди намного ценнее.
И я готов пожертвовать многим ради добрых отношений между двумя умными людьми.
Искренне расположенный к Вам.
Альтрес Амадей, граф Лорт.
Вот так. Переслать это письмо Ройсу — и пусть подсуетится.
Даже если графиня Иртон не сможет вылечить Гарда — все равно. Такая графиня нужна самому.
Намек она понять должна. Если умная.
А если нет?
Тем хуже для нее же.
***
Лиля получила письмо графа Лорта ранней весной. И задумалась.
Картина вырисовывалась неприятная. У сильного всегда слабейший виноват. Однозначно. Если для Джерисона Иртона она — крайняя…
Плохо. Вопрос в другом.
А правду ли ей написали?
Хорошо. Допустим, Альтрес ей соврал. Возможно.
Что мы получаем?
Что с супругом можно договориться. Почему нет? Это она и так планировала сделать. Альтресу при таких раскладах веры больше нет. И он это понимает.
Вариант второй. Ей не лгут. И Джерисону Иртону под хвост попали шлея, кактус и перец. Одновременно.
При таком раскладе ей остается только взвыть — и бежать. И Альтрес ненавязчиво намекает, что в Уэльстере ей всегда будут рады. Это мы еще с отцом обсудим, конечно. Но Лиля предпочла бы Вирму, если что.
Блондинка, там она будет самой обычной деталью пейзажа. Остров, так что корабелы востребованы. Медики же…
Двадцать первый век породил кучу нежизнеспособных профессий, но врачи… она всегда найдет работу.
И на Вирме — больше, чем где-либо. Выйти замуж за главу клана, основать свою школу медиков, народ будет в очередь становиться, от Вирмы до Ханганата…
Уэльстер нравился Лиле меньше. С другой стороны, выход к морю есть и там, врачи нужны и там… а если придется бежать…
Короче!
Отношения с графом портить нельзя.
И Лиля принялась сочинять вежливое письмо Альтресу Лорту.
К письму будет приложена подзорная труба. Это уже не кружево. Это — дело государственное.
Безусловно, народ рано или поздно повторит ее успех. Но их линзы будут с искажениями. Они-то про кольца Ньютона отродясь не слышали.
Боги, сколько ж забот, сколько дел… Лиля просто разрывалась.
Времени иногда не оставалось даже на сказки. Но сделано было очень многое.
Сейчас, глядя назад, она могла сказать, что зима прошла не напрасно.
Она осталась в живых. Это немало.
Она знает, кто хочет ее убить. И знает, за какие ниточки тянуть, чтобы выловить остальных убийц.
Она разобралась со стеклом и линзами. Это важно.
Она организовала кружевниц.
Устроила курсы для докторусов — и отдельно для медсестер. Вирманские женщины высоко оценили ее знания — и слушали с открытыми ртами.
