ее деньги, никто бы и не взглянул в ее сторону!!!
— и тем более — он, — тихо подсказал Вадим. Но Кларе хватило.
— Да!!! Тем более — Сашка! Он и нужен-то ей был только для развлечений! Как очеред-ная игрушка!!! А он влюбился!!! Идиот! Они еще и меня на свадьбу приглашали!!! Твари! Но я с ней потом поквиталась!!! Она и не знала, кто я такая! А я разорвала ей горло! И смеялась!!! Я смеялась, когда она подыхала!!! А Сашка рыдал на ее похоронах! Жалкий дурак!!! Я пыталась его утешить, но он осмелился сказать, что лучше нее никого не бы-ло!!! Гадина!!! Но я его не убила! Пусть живет — и мучается. А я временами присылаю ему ее фотографии!!! Пусть помнит, кого он мне предпочел!!!
Клара издевательски расхохоталась. Мне срочно захотелось принять ванну с хлоркой. Настолько ее смех, да и сама она были омерзительны.
— Но теперь у тебя есть Славка, — опять подсказал Вадим.
Клара расхохоталась еще громче. Глаза ее блестели.
— Славка!? СЛАВКА!? Кретин!!! Тварюшка!!! Да кому нужен этот идиот!? Я морочила ему голову, как только могла!! Врала! Притворялась!! Издевалась!!! А он ни разу не за-подозрил подвоха!!! Недоумок! Не отличить пади от примы!!! Ха-ха-ха-ха-аааааа…
Смех перешел в повизгивание. Я поборола желание зажать руками уши.
— Так ты — прима?
Допрос что — отдадут Вадиму? Я взглянула на Мечислава. Что тут происходит?! Но вампир только покачал головой. Мол, не мешайся.
Я пожала плечами. Ладно. Все равно все идет под запись.
— Да, разумеется!!! Неужели обычная пади справилась бы с таким делом!?
— Конечно нет, — согласился Вадим. — Сначала мы тебя даже не заподозрили.
— Как вы тогда узнали, что я — это я?! — взвизгнула Клара. Взгляд ее лихорадочно шарил по сторонам, ища пути отступления. Но возможности вырваться у нее не было. Даже ес-ли взять заложника. Я старалась держаться поближе к Мечиславу, вампир мог за себя постоять (ну и за меня тоже), а все остальные были не настолько ценными.
— Мы и не знали, — спокойно ответил Мечислав. — Ты сама себя выдала.
— Чем!?
— Ты не умеешь себя контролировать оборотень. Стоило только намекнуть тебе про Диего — и volia! Ты пришла сама. Да еще с ножом.
— А еще у тебя удивительно мерзкая аура, — вставила я свои пять копеек.
— А ты что — святая, чтобы мне об этом говорить!? Ты — мерзкая избалованная сучка!
Я пожала плечами. Пусть. Главное, чтобы эта дура по второму кругу не пошла. Надое-ла ее зависть. Вот уж чего никогда не понимала. На редкость глупое чувство. Тебе при рождении не выпало быть дочерью миллиардера? А мне не выпала идеальная фигура топ-модели, а кому-то достался нос крючком и уши лопухами. И — что? Это можно пережить. Не родилась дочкой миллионера? Так заработай сама. Стань сама — миллионершей. Или сделай себе пластику, если твое лицо тебя не устраивает. Все в твоих руках. Если они у тебя есть. Руки, ноги, голова… Есть!? Здоровье?! Есть? Ну тогда завидовать кому-то — это просто кретинизм. Ты всего можешь добиться самостоятельно. Надо только видеть цель, идти к ней и плевать на все препятствия. А тратить время и силы на то, чтобы си-деть и ныть ‘А вот у нее (него) есть, а у меня нету… а я хочу, а у меня нету…’. Да если хоть половину потраченных на это сил и времени употребить в дело, ты через год смо-жешь взаймы Билли Гейтсу давать. Ха!
— Кто отдавал тебе приказы!? — голос Мечислава хлестнул плетью, разнося в клочья мои мысли.
Клара оскалилась.
— Ничего я тебе не скажу! Понял, козел!? Можешь мне голову оторвать, ясно? Все равно тебе конец!!!
Мечислав улыбнулся. И эту его улыбку никто не назвал бы соблазнительной. Сейчас вампир был страшен. Страшен несоответствием формы и содержания. Те же потрясаю-щие зеленые глаза, то же совершенное лицо, небрежная пластика леопарда — и в то же время глуховатый голос лишенный всех интонаций, кривая улыбка на полных губах, обнажающая клыки. И какая-то мертвенная застылость всех черт. Словно маска, сделан-ная из светлого золота.
— Могу. Но не буду. Для этого у нас есть палачи. Взять ее.
Голос был потрясающе ровным. Казалось, Мечислав не приказы отдает, а читает со-вершенно неинтересную книгу.
Клара, было, дернулась вырастить когти, но не тут-то было. Ее скрутили в мгновение ока и бросили на кровать.
— Полагаю, ты не знаешь, что можно сделать с человеком при помощи обыкновенного штопора и коробка со спичками, — голос вампира был так же тих и спокоен. — Но у меня замечательные палачи. Ты все расскажешь. Даже то чего никогда не знала.
Клара материлась как сапожник. М-да. Нам надо быстро. А так она будет еще долго нас поливать. А если…
Чем можно напугать эту гадину? Судя по всему, она мазохистка. Боль ей не страшна. Это почти как анекдот. ‘Мучайте же меня, кусайте, рвите бейте… оооо да, да, да!!!’. Мечта мазохиста.
Я скользнула вперед.
— Позволь мне.
Мечислав чуть повернул голову, а потом кивнул.
— Ты уверена, что справишься?
— Она ведь не нужна нам живой, — моим голосом можно было кофе заправлять вместо взбитых сливок, столько я вложила нежности… — Совершенно не нужна. Нам просто нужна информация из ее разума. Бедная, бедная девочка. Что поделаешь. Я затяну ее глу-боко. Туда где мы были с Владом. Вампиры там гибнут. А оборотниха может и выжить. Она пока еще не умирала. Но там она скажет мне — все. Там просто нельзя лгать. Ска-ажет. А потом ее мозг разрушится. Она останется жива и невредима. Сможет даже ходить и говорить. Повторит свои показания перед всем советом вампиров. Но будет уже не Кларой… вовсе не Кларой. Я просто высосу ее личность — и сотру. А то, что останется, сделает все. Просто — все. Даже убьет того, кто приказывал ей шпионить за нами.
Хорошо получилось, убедительно. Я бы и сама поверила. Хотя врала, как сивый мерин. Я этого сделать бы не смогла. Не умею. И не научусь. Скорее всего, никогда. Я-то знаю, что все мои способности — находятся методом случайного тыка. Но я надеялась испугать Клару до недержания. Речевого. Увы.
— все ты врешь, гадина!!! Ты так поступить не сможешь! Нет у тебя такой силы! — за-шлась в диком хохоте Клара. — А пытать вы меня все равно не сможете! Не сможете!!! Я — прима!!! И могу остановить свое сердце в любой момент! И остановлю!
Я посмотрела на безумную женщину.
— Она действительно так поступит. А мы останемся при своем интересе.
— Если бы Рауль… Ленька, Рауль не вышел из транса?
Вот кто нам бы сейчас пригодился. Одно слово Питера — и оборотниха нам поведала бы обо всех своих грехах. И еще чего-нибудь бы добавила. М-да. Когда Питер выйдет из транса — он будет страшным оружием.
— Нет!
— Черт!
Я тоже зашипела от ярости. Да пропадом оно пропади! Вот она, шпионка, у нас в ру-ках, а сделать-то с ней ничего и нельзя! Око видит, зуб неймет. Только убеждать себя, что на фиг нам Клавка не сдалась — не получается. Ее показания нужны просто кровь из носа. Блин! Сделать бы с ней то, что планировал сделать со мной монах — она бы всех за-ложила!
— Господин! У нее останавливается сердце! — крикнул кто-то из вампиров.
Диего! Я иду к тебе!
Я бросила взгляд на ауру женщины. Над сердцем разливалась чернота.
Конец?!
А я останусь при своем пиковом интересе!?
Не дождетесь!!!
Какая-то сила шатнула меня вперед.
— Умирать!? Не позволю!
Кажется, Мечислав что-то крикнул. Но было поздно. Я положила левую руку как раз над сердцем Клары, в разливающуюся по ауре черноту.
— Так не должно быть. Она пока еще живет. Я приказываю — жить!
И провалилась в транс.
Поляна, на которой я оказалась, была мне хорошо знакома. Я тут уже бывала. И с Вла-дом, и с Питером. Чуть менялись декорации, но суть ощущалась неизменной. Неведомое место находящееся — где? — принимало меня и помогало. Мне было спокойно и уютно тут. И моя сила возрастала. Здесь я могла пользоваться ей осознанно.
Зато появившаяся на краю полянки увязанная, как тюк, Клара чувствовала себя явно не в своей тарелке. Еще бы. ЭТА тарелка принадлежала мне. И я понимала, что могу оста-вить здесь оборотниху на всю жизнь — или выкинуть ее к чертовой матери, убить — или подчинить себе. И даже наложить проклятие. Сняв его с Питера, я начала более-менее представлять себе механизм его наложения. Но делать этого мне не хотелось. Поче-му?
Не знаю. Но что-то внутри меня требовало не издеваться, а получить нужное — и убить. Быстро и милосердно. Все равно она уже мертва. С того самого момента, как умер Диего. Как и я. Юля Леоверенская умерла вместе с любимым. А то, что рождается — оно… она совсем другая….
— Ты!!! — взвизгнула Клара, заметив меня. — Ты что — сдохла!?
— Не дождешься.
— И будешь после смерти мне тоже гадить!? — продолжала девица. Потом услышала, что я сказала — и завопила еще громче. — Что происходит!? Я что — еще жива!?
— А это зависит от меня, — протянула я. И это действительно была правда. Клара чувство-вала ее в моем голосе.
— Могу отпустить, могу убить, Ну что? Будешь говорить — или тебе что-нибудь ото-рвать? — оскалилась я, приближаясь к оборотнихе.
Клара извивалась и поливала меня отборной бранью. А я внимательно разглядывала спутанную женщину. Что же не так? Почему я Влада и Питера видела, как они есть, а эта — словно припорошена серой пылью? Ничего не понимаю! Что же это такое с ней!?
Клара еще яростнее обматерила меня. И вдруг пришло осознание. Как мало надо, что-бы мозги встали на место, а?
Она — безумна. И эта серая пыль — ее безумие.
А смогу ли я что-то с этим сделать? Какой смысл говорить с сумасшедшей? Дурака учить, что мертвого лечить. А дурака лечить?
Чем можно убрать эту пыль? Пылесосом? Тряпкой? Руками смахнуть?
Но дотрагиваться не хотелось. Зря ли говорят, что безумие заразно?
Я огляделась по сторонам.
— Эх, ветерка бы…
Над телом лежащей оборотнихи прошелестел легкий сквознячок. Пыль слегка облетела на траву. То есть — можно попросить? Словами? Попробуем!
— Скажите, а можно, чтобы сильный ветер сдул с нее эту пыль — и унес куда подальше? Чтобы я ей не надышалась? Пожалуйста!
Этого хватило.
Порыв ветра растрепал мне волосы, хлестнул по глазам. Я поморщилась. Но Кларе при-шлось намного хуже. Ее вообще обрабатывало не хуже, чем пылесосом из рекламы. Где
