на секунду задумалась. А может вампир и правда не представляет, что может быть что-то кроме него? Что я учусь, что мне нравится биология, что я хочу стать специалистом — и хорошим?
Вполне может быть. Это как учителя в школе. Они настолько зацикливаются на своем предмете, что просто забывают обо всем остальном. Что школьники — живые люди. Что кроме их предмета есть и еще чертова дюжина других. Что в обыденной жизни никому не нужна теория поля или, например, страдания Анны Карениной. То есть они могут и пригодиться, но только если человек на всю жизнь свяжет себя вот именно с этой профессией. А если нет? Вот какая мне в принципе разница — утопилась Анна или под поезд бросилась? Кроме широкого кругозора?
Так и вампир. Он может просто не представлять, что кроме него и прочих клыкасто-зубастых есть что-то интересное и нужное.
Что ж. Надо будет ему это просто объяснить. Иногда Мечислав может быть вполне разумным существом. Полагаю, трех — четырех скандалов хватит с лихвой.
***
Мечислав ждал меня в своем кабинете. Он явно работал с каким-то отчетом, но, увидев на пороге меня, отложил бумаги и встал, широко улыбаясь. Радушный хозяин, рыбу, зебру, мать…
Выглядел он просто шикарно. Хотя у Мечислава не бывает другого вида. Либо он выглядит шикарно, либо потрясающе, либо восхитительно. Если это не так — приближается конец света. Или хотя бы вампира активно и серьезно пытаются прикончить.
На моей памяти он не выглядел как топ-модель только тогда, когда за нами гонялись вольпы Андрэ — и в плену. Во всех остальных случаях — хоть на обложку снимай.
— Кудряшка! Наконец-то! Я рад тебя видеть!
Я мрачно глядела на вампира. Сегодня Мечислав был затянут в темно-синие джинсы из какой-то тонкой ткани — фасон, покрой — все безупречно. Это явно джинсы. Но ткань облегает все его тело, как перчатка, не оставляя воображению никакого места. Чего воображать? И так все обтянуто! Чтобы не сказать — облеплено! Синяя рубашка была сделана из какой-то тонкой сетки с вкраплением блестящих нитей. И выглядело это так, словно торс вампира завернули в синее облачко. Глаза Мечислава, оттененные синим, сияли как два аквамарина на золотистой коже.
Черные волосы были стянуты в хвост и переброшены вперед, на плечо. В сложной заколке из желтого металла блестел здоровущий синий камень.
На что спорим — это натуральный сапфир и золото? Подделок и пластмассы вампир бешено не любил. Эта заколка наверняка старше меня раз в десять.
— Очень рад? Ну, полюбуйся, пока есть возможность.
— что случилось? — насторожился Мечислав. Под мое плохое настроение он уже попадал и не раз. Его кабинет я вообще разносила раз пять. А сколько раз пыталась покалечить этого вампира,… даже прицельно стульями швырялась.
Уворачивался, гад. Еще и посмеивался — это вместо тренажерного зала.
Сейчас видимо, ему не хотелось заниматься спортом.
— Скажи, ты на календарь смотришь — иногда?
Вампир потянулся всем телом как здоровущий хищный кот. Я с восхищением пронаблюдала, как ходят мышцы под тонкой прозрачной тканью. Красив… Безумно, бездумно красив. И так же бездумно действует на всех женщин. В том числе и на меня. И каждый раз тяжело колотится сердце, а в животе все сжимается в комок. И тягучими, сладкими каплями сочится время.
Мечислав ласково коснулся моей щеки. Когда он успел оказаться рядом?
Я тряхнула головой, преодолевая желание потереться щекой об эту золотистую ладонь с тонкими изящными пальцами. Нельзя! Опасно потерей свободы мышления!!!
А так хочется. И потереться, и прижаться, и завернуться в его запах, как в пушистое одеяло. И провести пальцами по его волосам, ощутив их мягкость и шелковистость. Снять заколку, распустить черные пряди — и потереться об них всем лицом.
Нельзя. И вообще — Юля, возьми себя в руки!
Я сделала шаг назад. Вампир смотрел… понимающе. Кажется, он тоже знал, чего мне хочется. И что тут удивительного? Рядом с ним этого хочется любой женщине — от десяти до девяноста пяти! Рефлексы. Феромоны. Физиология!
— Календарь… я слышал такое слово, — мурлыкнул вампир. Я зашипела, вспомнив, зачем я здесь. Куда и влечение девалось!
— Хорошо. А это было до Петра-сифилитика или позже?
— Во времена Петра Первого меня в России не было, — внезапно мрачнея отрезал вампир. Наступила на мозоль? Интересно, какую. Я бы на ней еще потопталась. — Что ты хочешь сказать?
— Что скоро первое сентября.
— И?
— У меня — институт.
Вампир хлопнул длиннющими ресницами. Получилось очень трогательно и мило. Пришлось напомнить себе — кобра хоть и красивая, но кусается больно.
— И?
— Что — и!? Вот расписание! — я шваркнула на стол блокнот. На пол свалились еще несколько бумаг. — Три — четыре пары в день! Считай на пальцах! Ты меня постоянно выдергиваешь на всю ночь! Утро у меня будет занято капитально. Пять-шесть дней в неделю. Когда мне прикажешь спать? Отдыхать? Встречаться с друзьями!?
— Какими еще друзьями? — подобрался вампир.
— Твое какое хлюндячье дело?! Я что — став твоим фамилиаром, обязана общаться только с вампирами и оборотнями!? Нет уж, увольте! Я учусь с людьми и не собираюсь становиться раком-отшельником из-за твоих заскоков!
Мечислав чуть расслабился.
— Так в этом все дело?
— В этом. С момента попытки узурпировать власть тандемом «Иван — Рамирес», ты мне просто покоя не даешь! Я здесь бываю чаще, чем у матери с дедом! Надоело!
Мечислав вздохнул и уселся на край стола. Расстегнул заколку, растрепал волосы и очаровательно улыбнулся.
— Прости, кудряшка. Я действительно не подумал.
— Я заметила. И что ты теперь собираешься делать?
— Извиняться. Какую форму извинений ты предпочтешь?
— Исключительно материальную, — корыстно потерла я лапки. — Хочу себе личный пистолет и обойму с серебряными пулями! А лучше — две! Хочу! И все тут!
Мечислав возвел очи горе.
— Ну почему ты такая кровожадная?
— с кем поведешься, — огрызнулась я. — то-то вы все здесь пушистые и безобидные!
— Разумеется, — подтвердил вампир, не моргнув и глазом.
— Ага — поддакнула я. — Особенно оборотни в полнолуние. Пушистость — повышенная. Клыкастость — тоже.
— Ну, ты же все равно их любишь, — пожал плечами Мечислав. — Когда Насте рожать?
— Через месяц — полтора. Это если все пойдет, как надо. Как раз пройдет очередное полнолуние. Близнецы вообще рождаются чуть раньше. Подумаешь, полежат недельку в роддоме. А Настю вообще стая забирает в лес сразу после родов.
Мечислав кивнул. Проблема беременной оборотнихи нас весьма беспокоила. Летом, в июле обнаружилось — неожиданно для меня самой, — что я могу видеть ауры. Мало того, я могу ими манипулировать. И оборотниха-вольп по имени Настя стала моим первым подопытным животным. Я не хотела, честное слово. Так получилось. Замечательное оправдание, ага?
Обычно так оправдываются, наделав дел. В моем же случае все получилось лучше всяких ожиданий.
Оборотнихи не могут рожать детей. То есть они беременеют, но потом у них обязательно происходит выкидыш. Примерно на пятом месяце. Как раз когда тело ребенка уже слишком большое, чтобы перенести изменения матери и слишком маленькое, чтобы измениться самостоятельно.
Настя же… она безумно хотела детей. И как раз была на пятом месяце беременности.
У меня все получилось просто чудом. Я закрыла ей способность к превращениям примерно на месяц. И выкидыша не произошло. Оборотниха сидела дома, смотрела детские фильмы, пила пустырник в товарных дозах и слушала медитативную расслабляющую музыку. В следующее полнолуние мы с ней опять повторили запрет на превращения. Оставалось еще одно полнолуние — по моим скромным подсчетам.
Потом она будет рожать. Сама или кесарево — неважно. Для оборотней сойдет любой вариант. Если что — Настя отлично восстановится. Любые раны заживают на оборотнях в срок где-то от одного часа до недели. Кроме повреждений мозга. Сердце, говорят, сильные оборотни могут вылечить.
— Замечательный. Настя прекрасно себя чувствует, не считая сильной раздражительности. Рауль не звонил?
— Звонил. И об этом нам тоже надо поговорить.
— Да?
— Кудряшка я тебя вызвал не просто так.
— Что у нас опять случилось — кроме очередных заскоков нашего губернатора?
— Альфонсо да Силва обещает приехать на этой неделе.
— Твою крокозябру! Этот козел раньше не мог приехать!? И вообще, напиши ему — и скажи, чтобы приезжал в октябре!
Мое возмущение было вполне оправдано. Альфонсо ломался весь остаток лета, как… как сдобный пряник! Тянул, спорил, возмущался… То ему не подходят условия, то у него дела, то одно, то другое… а теперь, когда на носу учебный год — он соглашается!? Да чтоб его ИПФовцы поймали и в святой воде искупали!
Козел!
— Только ему этого не скажи.
— я что — вслух говорю?
— Да. И меня радует только одно. Что в моменты серьезных потрясений ты можешь собраться.
— меня это тоже радует, — кисло протянула я.
А вас бы радовало? Значит, на днях у нас очередной губернаторский заскок. Послезавтра — первое сентября. То есть надо ходить на лекции, посещать практики, чего-то учить, я, между прочим, на третьем курсе, через год надо диплом начинать писать, если я хочу вообще в аспирантуру…
А тут — счастье! Мечислав покоя не даст. Альфонсо — это крутая проблема. Чтобы не сказать короче и жестче. Песец подкрался и стал кусаться.
— Какой у нас получается распорядок на ближайшие пять дней — и что ты хочешь свалить на меня?
Мечислав взял со стола лист бумаги — и протянул мне. Я пробежала глазами строчки и нахмурилась.
— Так. С женщинами из стаи медведей я завтра встречусь. У нас их много?
— Вот папка. Проглядишь на досуге.
Я кивнула. Ладно. Мои дела, мои и тапки. Лучше я честно объясню медведицам, что и как. То есть: как обстоят дела и что им светит в плане размножения. Это — на завтра. Днем.
— Валентин или Леонид могут меня сопровождать?
— могут. Решишь сама — кто.
Я задумалась. Валентин мне ближе. А Леонид — вреднее. На переговорах с дружественной стаей лучше иметь рядом с собой конкретную сволочь типа Леонида. Этот свою выгоду не упустит. Никогда. И мою заодно.
— Леонида. Распорядишься?
— Знаю. Послезавтра — первое сентября. Так что ничего не планируй на этот день. Ясно?
— предельно. Но ночью я тебя жду.
— За… черт!
— я рад, что ты помнишь.
Я уныло кивнула. По соглашению, я делилась с Мечиславом кровью и силой — два раза в неделю. Так было легче и мне и ему. Мне — сбрасывались излишки силы. Мечиславу же потом не надо было кормиться на людях дня два. Экономия.
Кстати, крови я при этом много не теряла. Грамм двадцать каждый раз, не больше. Моя сила уже привыкла к Мечиславу
