довоенного года выпуска!? Так что четверо мальчишек и девчонка чувствова-ли себя очень неплохо. И шкодили в меру своей фантазии.
Пойманные и выпоротые, они, конечно, покаялись. И их на всякий случай даже проверили.
Ноль. Пустота. Сами по себе шкодничали. И хорошо. Будь у них еще и способности — они бы все село на рога поставили.
Нет, такой дар, как у Юлии, чрезвычайно редок. Но кучу мусора все равно просеивать приходится. Вдруг да блеснет жемчужное зерно.
Не блеснуло. И домой он возвращался злой и усталый. И пытался вспомнить, есть что-то в холодиль-нике — или проще зайти в круглосуточный супермаркет?
В магазин идти не хотелось. Но кушать хочется… даже жрать!!!
За тяжелыми раздумьями, Рокин и не заметил, как ему на спину из кустов метнулась быстрая хищ-ная тень.
***
У Анны — Екатерины тоже не было выбора. Она хотела подождать ИПФовца возле дома, но — не получилось. То ли дом освятили, то ли что-то еще — ей тяжело было даже сидеть рядом на лавочке. Кружилась голова, накатывали приступы голода и ярости — она боялась себя выдать — и поэтому про-хаживалась по тропинке, ведущей к дому от остановки.
Нужную фигуру она опознала сразу — и спряталась за кусты, растущие у мусорных баков. Анна знала — дичь вооружена и опасна, второй попытки у нее может и не быть. А жить хотелось. Очень.
А еще она ощущала усталость человека. Он явно думал о чем-то своем. И был не слишком вни-мателен.
Шаг. Еще один шаг…
И женщина решилась.
Она оттолкнулась от земли — и упала Рокину на спину. Вцепилась клыками сзади в шею, рва-нула когтями…
Мужчина не успевал оказать сопротивление. Она уже чувствовала солоноватый вкус крови во рту. Ощущала в своих руках биение его жизни… и сейчас, уже сейчас…
АУУУУУУУУУУ!!!!!
Дикий визг прорезал темноту ночи.
Не надо было елозить руками по шее ИПФовца. Не надо. Освященные предметы жгут вампиров не хуже каленого железа. И сейчас маленький крест на шее ИПФовца вспыхнул ярче магния. Обжигая, ослепляя, отгоняя…
Надолго бы это вампиршу не остановило. Она нашла бы, как добить врага. Но на крик уже от-реагировали. Вспыхивали окна, высовывались люди — и Анна, зашипев, отступила в темноту. Убить — да. Но приказа умереть ей не отдавали. А Рокин может умереть и сам по себе. У него явно сильная кро-вопотеря, инфекция, если будет сепсис…
В медицине Анна разбиралась весьма слабо. Но полагала, что ИПФовец может и сам по себе по-дохнуть от полученных повреждений. Эх, надо было сразу сворачивать ему шею, а не пить кровь. Но она голодна, а было так вкусно…
Шаг. Еще шаг…
Она растаяла в темноте.
Рука болела. И нужна была еще кровь, чтобы залечить повреждение. Или хотя бы чуть ослабить его.
Анна мчалась по темному городу.
И остановилась только когда перестала слышать крики за спиной. У какого-то гаражного коопе-ратива.
Губы расплылись в хищной улыбке. Где есть гаражи — есть и припозднившиеся пьяные мужчи-ны… Наверняка.
Но первой ее жертвой стал бомж.
Грязный, вонючий — Анне было все равно. Лишь бы напиться крови. И побольше, поболь-ше…
Алая целебная жидкость помогала заживлять рану. И Анна, оторвавшись от полностью обес-кровленного бомжа, наконец смогла рассмотреть свой ожог.
Черт! Как неудачно!
Она умудрилась попасть по кресту (или что это было?!) ладонью. И теперь через ладонь шел уродливый рубец.
Надо будет это убрать. Только как?
Надо добраться до дома. Сейчас она уже способна это сделать. Хотя… еще один человек не по-мешает…
Женщина огляделась по сторонам. Ночь кончится еще не скоро. У нее есть время обследовать гаражи. И найти себе пропитание.
***
Под утро мы с Шарлем отправились домой.
— Юля — наставлял меня Мечислав, — все очень серьезно. ИПФ — это не игрушки на лужайке. Я приста-вил к тебе охрану, но прошу тебя — будь взрослее. Не удирай от них, не разыгрывай и даже не старай-ся обнаружить. Так вы все целее будете.
Я послушно кивала.
— Твоих родных тоже охраняют. А тебе хорошо бы действительно уехать на недельку-другую…
Я пожала плечами.
— Это ничего не решит.
— Может и так. А может и решить.
— что?
— Пока об этом рано говорить, — Мечислав чуть сдвинул брови. Для вампира — случай небывалый. На-едине со мной он старается походить на человека. Но на людях — с тем же успехом можно добиться эмоций от мраморной статуи. Нет, вампир очарователен, он улыбается, искрится сексуальностью, не хуже бенгальского огня, смеется и меняет выражения лица… не хуже кукольника. Искренности там и на грош нету. А вот эта морщинка озадаченности была искренней. И я ее очень ценила. Но бежать и прятаться на неизвестный срок… есть ли смысл?
Нету.
На том и порешили.
***
Дома меня встретили родственники. Я не поняла, они что — спать так и не ложились?
Во всяком случае, когда мы с Шарлем открывали дверь, она внезапно распахнулась — и перед нами возникла Леля, облаченная в одну лишь трикотажную ночнушку со слониками. М-да.
Слоники были шикарные. Голубенькие и розовые. И Лёля тоже. Этакая валькирия. Только вот…
— А ты чего не спишь? — поинтересовалась я.
Лёля скорчила такую гримасу, что я чуть не забеспокоилась. Судя по глубоко трагическому выраже-нию лица — у нее проблемы с пищеварением? С дороги, что ли? Посоветовать ей употребить внутрь пол-кило чернослива я не успела, потому что кузина закатила глаза:
— И ты еще спрашиваешь! Как у тебя только язык поворачивается?!
— Да он и не поворачивается, — отмахнулась я снимая туфли. — Ты не обращала внимания? Язык в плоскости рта ходит сверху вниз и вправо — влево. Но не по кругу. Факт. И вокруг своей оси он не вер-тится.
Леля запнулась. Видимо я сбила ее с настроя. Но потом она опомнилась и завелась заново.
— Ты где-то пропадаешь! Уходишь ночью! Я уже звонила твоей матери! Я же за тебя волнуюсь!!!
— А мать что сказала? — резко спросила я.
— Неужели ты не понимаешь, что подобная безответственность…
Все. Мое терпение сдохло, не родившись. Я кивнула Шарлю, который стоял с кислым выражением на лице. Мол, понаехали тут, как без вас хорошо было…
Дракоша мерзко улыбнулся, ухватил правдорубку за воротник и слега тряхнул.
— Молчать! Отвечать на вопрос.
Леля ухнула и замолкла. Она бы продолжила, но стянутая рукой Шарля ночнушка намертво пере-крыла ей доступ воздуха.
— Что сказала моя мать? — раздельно повторила я.
Шарль подержал кузину еще пару минут, пока та не начала задыхаться и выпустил.
Леля свалилась на пол слоновьей кучкой и засипела, пытаясь загнать в легкие побольше кислоро-да.
Я потыкала ее ногой.
— Что сказала моя мать? Не слышу ответа. Алексу продолжить?
Леля сверкнула на меня глазами. Она явно была готова продолжить скандал, но у меня не было ника-кого настроения. Шарль состроил грозную гримасу.
— Ну!?
— Да не звонила я никуда! — дала задний ход родственница — С ума сошла, что ли!?
— а брат где?
Леля покосилась на дверь гостиной. Оттуда доносился громкий храп. Я ухмыльнулась. Ага. Оно и яс-но. Заснуть под такое сопровождение нереально, спальню занять нельзя, вот она и взбесилась. Но это — их трудности.
— Если моя мать хоть на каплю из-за тебя побеспокоится — голову оторву, — коротко пообещала я. — Алекс, пошли спать?
Шарль кивнул.
— Чур, я первый в душ.
— Я уже там была. Так что я пошла спать. Присоединяйся.
— разврат, — прошипела Леля.
— Завидуй молча, — отшила я.
А ведь это она еще Мечислава не видела.
***
— У вас все готово?
— Да. Через два дня…
— Отлично. Они не подведут?
— Не должны.
— До связи. Следующий сеанс завтра в это же время.
Вампир положил трубку и задумался. Время уходило. И надо было делать решительный рывок. Но… получится ли?
Обязательно получится. Он — лучший. Он достоин быть Князем города. И все же… пару раз уже все повисало на краю.
Нет! Не стоит паниковать! Он должен справиться в этот раз. Уничтожить Мечислава. Выбить точки опоры из-под Юли. И она упадет к нему в руки. А вместе с ней — её сила. А где сила — там и власть. Все готово. Осталось действовать. И можно будет списать все разборки на ИПФ. Как они во-время активизировались, эти… библией пришибленные!
Надо еще раз сесть и все проверить. Главное в его плане — согласованность.
***
Просторный зал. Сводчатые потолки, великолепная акустика, вентиляция, мозаичный пол…
Обагренный кровью. А к потолкам раз за разом взлетает страдальческий вопль. И стены дробят его и усиливают, заставляя палача жмуриться от удовольствия. Хорошая работа.
В центре зала стоит пыточный стол. Фактически — крестовина, положенная горизонтально. Пятико-нечный крест, удобный, чтобы разводить руки и ноги пытаемого под нужным углом. Пластиковый, конечно. Раньше был металлический, но слишком быстро ржавел. Кровь, пот… а заказать такую иг-рушку из нержавки — хозяйка решила не рисковать. Да и незачем. Пластик ничуть не хуже.
Рядом — стол с хирургическими инструментами. Блестящие, начищенные…
На крестовине бьется нечто окровавленное и истерзанное до такой степени, что даже неясно — муж-чина это или женщина. Но палач не собирается останавливаться.
Это женщина. Очаровательная, в алом платье, грива шикарных волос падает ей на плечи и черным шелком льется почти до земли… Тонкие черты лица светятся от удовольствия. Ей явно нравится ее труд.
И она собирается продолжать его еще очень, ОЧЕНЬ долго…
Вампиры — практически бессмертны. А вот боль они способны чувствовать. И это с ее точки зрения восхитительно.
Сзади щелкнула дверь.
Кто посмел прервать ее развлечения!? Ну, если это что-то неважное… но надо выслушать, она все-таки Княгиня…
— Госпожа, вы позволите?
Вампирша развернулась. Черные волосы разлетелись вокруг нее тяжелым плащом. Но слуга шарах-нулся в сторону. На миг ему показалось, что это — змеи. И сейчас они вопьются ему в горло…
— что тебе нужно!?
— Звонила ваша агентесса. Гризли. Она просила доложить, что рыбка клюнула. Основная операция назначена через два дня.
— Отлично. Передайте ей, что в первую очередь должны быть уничтожены все Леоверенские. И в пер-вую очередь — эта маленькая заносчивая сучка. Ясно?
— Да, госпожа.
— пошел вон!
Оставшись в одиночестве — замученное тело не считаем, оно слишком радо передышке, Елизавета прошлась по комнате. Задумчиво облизнула кровь со скальпеля.
Все складывалось неплохо.
Ее шпионы держали все под контролем. Если никто ничего не напортачит, через пару дней у соседей будет новый князь. Вместо выскочки Мечислава. А еще через неделю, она получит все его ресурсы. Право поединка еще никто не отменял. Это с Мечиславом она не могла справиться, а с этим ничтоже-ством…
Ха!
Особенно если уничтожить Леоверенскую… сучка!!!
Елизавета зашипела от ярости. Юлию Евгеньевну Леоверенскую она ненавидела чистой багровой не-навистью. Как только одна женщина может ненавидеть другую.
Менее удачливая соперница — более удачливую.
Елизавета не призналась бы в этом даже господу Богу. Но!
Одним из мужчин, которые всегда смотрели на
