и стал вести себя чуть более по-человечески, но этого совершенно недостаточно. Смогу ли я когда-нибудь доверять ему? Полагаться на него? Показать ему свою слабость?
Вряд ли.
Жизнь с ним — это всегда балансирование на канате и прыжок через огненный круг. Как тигра в цирке. Было, есть, будет… И кому какая разница, что иногда мне хочется выть и плакать?
Хорошо, что теперь у меня есть Шарль. Есть, хоть у кого на плече поплакать.
— А надо бы, — проворчал дед.
Я вынырнула из омута сожалений и улыбнулась.
— Дед, а мне ты запретить можешь?
— Могу! И запрещаю! — Дед важно поднял указательный палец. — Значит так! Если ты пойдешь к этим мощам, на карманные деньги можешь не рассчитывать. Живи на стипуху.
Я скорчила расстроенную гримаску и повернулась к маме.
— Мам, видишь, это никак низзя. Я на стипуху не проживу. Даже если перестану кушать вообще. Ее даже на оплату квартиры не хватит.
Мама в ответ показала мне язык.
— Учиться надо лучше — и будет хватать.
— Мам, повышенная спипуха у нас — две тысячи, — завелась я. — А за квартиру мне принесли как раз две двести! А хорошо бы еще что-то кушать, одеваться и ездить на автобусе!
Мама взмахнула рукой, отметая все возражения.
— Ладно. Не будем отвлекаться. К мощам ты не пойдешь. Я поняла. Когда ждать тебя и твоего Алекса?
Я подумала пару минут.
— Послезавтра.
— Хорошо.
Мы переглянулись с дедом. И перевели разговор на другую тему.
После ужина предок отловил меня в коридоре.
Я задумалась. Учитывая, что я деду вообще не говорила про Шарля…
— А ты не хочешь ко мне зайти? Сегодня попозже или завтра…
Дед кивнул. И я удрала в гостиную. Мы посмотрели какую-то старую комедию, еще немного поболтали — и я пошла домой. Через чердак, как обычно.
***
Шарль сидел дома за компьютером. Услышав меня, он встал и кивнул на кресло.
— Будешь висеть в паутине?
— Нет. Лучше ты виси, а я тебя порисую, — предложила я.
Дракон тряхнул отросшей золотистой гривой. Да-да, уже золотистой. Мы (Я, Мечислав и сам Шарль) решили, что лучше всего светлые тона, а не рыжие. Вампир предоставил нам своего парик-махера — милую лисичку по имени Лариса, которая стационарно окрасила Шарлю брови и ресницы, а с волосами провозилась часа два, сделала мелирование разными цветами — и теперь Шарль мог похва-стать неопределенно-русыми волосами. Часть прядей светлее, часть темнее, на улице таких голов — несчетное число. Только девушки с таким цветом волос обычно красятся в суперблондов.
Общий вид дополнили голубые контактные линзы — и дракон вполне мог ходить по улицам. Доку-менты Мечислав ему сделал. Одежды хватало, денег тоже.
И Шарль старался привыкнуть к современному миру.
Гулял по городу, пару раз сходил в кино, забегал ко мне в институт, толкался на рынке, катался в ав-тобусах, сидел в барах…
Месяца хватило с лихвой. И дракон полностью слился с городом. Парень — и парень. Из деревни, или городской… да какая разница? Важно то, что никто не тыкал в него пальцами, не крутил пальцем у виска и не орал: ‘Нечистая!!!’.
А больше и не требовалось.
Оставшееся время дракон использовал, чтобы посидеть в интернете и початиться. Благодаря мне, он освоил прорву всего интересного. А потом и расширил знания. И расширял до сих пор. Сейчас, на-сколько я поняла, он с кем-то сцепился на форуме для особо религиозных. Со стороны на него смот-реть было одно удовольствие. Глаза горят, щеки раскраснелись, пальцы порхают над клавиату-рой…
Карандаш словно сам прыгнул в руку.
Последнее время я физически не могла прожить и дня без рисования. Я рисовала в блокнотах, на лис-тах, в тетрадях и на партах. Портреты и шаржи моего изготовления ходили по институту стадами. Да-же не стаями. А декан посматривал с жадным интересом. Есть такое слово — стенгазета…
На первый рисунок у меня ушло минут двадцать. На второй — полчаса. Я положила рядом свои тво-рения и сравнила. На первом был Шарль в облике человека. Парень — и парень. Только почему-то в кольчуге и шлеме. Одна рука опирается на здоровущий меч в ножнах, во второй свисает булава, лицо сосредоточенное и задумчивое… Воин. Усталый, но все равно готовый к новой схватке. Пусть — смер-тельной. Пусть из нее не удастся выйти живым. Но побежденным он себя никогда не признает.
Вторая картинка изображала дракона.
Но уже не ту несчастную зверюгу, скованную цепями. Нет.
Сейчас карандаш, словно сам по себе, изображал дракона — израненного. Усталого. Опустившего крылья. И вообще, будь я ветеринаром, сказала бы, что зверушку лечить надо.
За прошедшее время мы многое сделали. Часть проклятья с Шарля спала еще тогда, над телом Доси. Бешеное усилие, когда он удерживал и меня и Мечислава, не прошло даром. Часть мечей исчезла. Еще два вытащила я, за последний месяц. Хотя давалось мне это безумно тяжело. Тошнило, мутило, кружилась голова, текла кровь из носа…
Никогда не думала, что могу настолько истощить свои силы. Но жизнь наращивала темпы.
Мечислав не оставлял меня в покое. Мы виделись с ним раз в два-три дня. И делились силой. К чести вампира, приставать он ко мне не пытался, переведя наши отношения в рабочую плоскость.
Параллельно мы работали с Питером, пытаясь создать амулеты для оборотних. Итогом стали амуле-ты, силы которых хватало на месяц. Потом — начинай сначала. Эти более-менее удачные версии разо-брали две тигрицы и лисичка, как раз находящиеся в ‘деликатном’ положении. Медведи пока не про-являлись.
ИПФовцы звонили пару раз, но сильно не доставали. Я к ним в гости тоже не напрашивалась. Без них было тяжело. Плюс еще учеба. Я приходила домой, падала — и засыпала, как убитая. Просыпалась ближе к полуночи, ездила к вампирам, учила материал, чтобы не откладывать все до сессии, ездила на тренировки к оборотням, училась владеть оружием… на последнем железно настоял Мечислав. Так что я отрабатывала приемы боя с ножом и стреляла из пистолета. Ни то ни другое по-человечески не получалось.
Телефон дзынькнул над ухом.
— Да?
— Привет, Юленька. Как ты себя чувствуешь?
Мечислав был в своем репертуаре. Вроде бы ничего такого и не сказал, а по коже стадами бегут му-рашки. И думается… ой, не на ту тему, на которую надо! Ему бы с таким голосом в сексе по телефо-ну подрабатывать! Два слова — и клиент счастлив! Только вот телефон оборвут…
— Шикарно, — отозвалась я. — Лучше всех живых и дохлых. Ко мне тетка едет.
Мечислав немного помолчал. И вкрадчиво предложил:
— Одно твое слово — и она никуда не доедет.
— Нет уж. Мне мать этого не простит.
— Но ты учти, мое предложение остается в силе.
— Учла. Что надо?
— Даже мысли не допускаешь, что я могу просто позвонить, поболтать?
— Ты? Скорее свиньи розами обрастут! Так что надо?
— Хотелось бы тебя видеть. Завтра. Ты сможешь приехать?
— Запишу в ежедневник, — буркнула я. И вдруг, поддавшись импульсу, предложила, — а хочешь — сам приезжай.
— Хочу. Но не могу. Ты же мне не разрешала, — справедливо заметил Мечислав.
Я скорчила рожицу. Ну да. Вампиры могут войти в дом только по приглашению. Мечислав мог бы обойти этот вопрос. Попросить Вадима, Бориса, Валентина… да кого угодно из моих друзей — и прийти по их приглашению. Но старался не злить меня еще больше.
— Разрешу.
— Завтра?
— Завтра.
— Хорошо, пушистик. Завтра вечером я буду у тебя.
— До свидания, — я нажала на кнопку отбоя. И подумала, что вампир стал себя вести подозрительно по-человечески. Раньше замучил бы своим сексом! Намеками, предложениями… А сейчас — ну просто воспитанник воскресной школы.
Но не успела я как следует уйти в себя, как раздался звонок в дверь. И Шарль отправился открывать.
Чтобы спустя секунду вернуться ко мне.
— Юля, там твой дед.
Я вздохнула, выбираясь из кресла. Фиг мне, а не отдых.
— Так открой дверь.
Шарль с сомнением поглядел на меня. Но пошел открывать.
Дед особо не церемонился. Прошел в коридор, огляделся — и протянул Шарлю руку.
— Леоверенский. Константин Савельевич.
— Милославский. Александр Данилович, — после секундной заминки представился Шарль. Я улыбну-лась. Хорошо хоть дракоша запомнил, как его зовут. — Можно — Алекс.
— Ага. Юлька, ты где?!
Я высунула нос в коридор.
— Чай пить будем — или в гостиную?
— Какой чай в двенадцать ночи!? — возмутился дед. — Пошли, поговорим.
Я нырнула обратно и заняла кресло. Дед — диван. Шарлю достался компьютерный табурет.
Все разглядывали друг друга. То есть дед и Шарль — друг друга. А я — их обоих. И пыталась угадать, о чем они думают. Тщетно. Оба были профессионалами.
Молчание затягивалось. И первой не выдержала я.
— Ну что, будем лечить больного — или пускай живет?
Мужчины повернулись ко мне.
— Мечислав знает? — задал вопрос дед.
— Абсолютно, — ответил вместо меня Шарль.
— И не возражает?
— Нет. Юля мне как сестра.
Дед поднял бровь, предлагая объяснить подробнее. Дракоша вздохнул. И начал свой рассказ. С того момента, как Альфонсо да Силва приехал в город. Дед слушал не перебивая. Спокойно и сосредото-ченно. А когда Шарль закончил, медленно кивнул.
— Что ж. Ошарашили вы меня.
— Я не хотела, — я опустила глаза. — Просто… дед, это было сильнее меня. Этот Альфонсо — он был хуже эсэсовца!
— Да я не о том, — отмахнулся дед. — Парня вытащила — хорошо. Одной сволочью на земле меньше — еще лучше. Но вот что теперь делать с вашим побратимством?
Вопрос был весьма актуален. Дед молчал еще минут пять, а потом решительно поднялся на ноги.
— Значит так. Я — домой. На ночь глядя, такие вещи не решают. Обдумаю — станет ясно, что делать. Матери пока ни слова. Татьяну к тебе, конечно, не поселим. Да, задали вы мне задачку…
Я вздохнула.
Задали. Не корысти ради, а токмо волею, но от этого ж не легче?
— Дверь за мной закрой, — выдернул меня в реальность дед. И вышел в коридор. Я пошла провожать его.
— Сердишься?
— Нет. Недоумеваю.
— Дед, прости меня, пожалуйста…
— За что тебя прощать?
— Я не хотела вас огорчать…
— Ты и не огорчила. Но вот с Мечиславом мне поговорить надо. Факт.
Я кивнула.
— Телефон…
— Да есть у меня его номер. Как-никак партнеры. Ладно. Не переживай. Утро вечера мудренее.
Дед взъерошил мне волосы — и хлопнул дверью. Шарль робко выглянул в коридор.
— У нас проблемы, сестренка?
Я покачала головой.
— Нет. Мы идем спать. А завтра — будет видно.
Я послала Шарлю теплую улыбку — и направилась в ванную. Умываться, чистить зубы, переодевать-ся… хочу спать! Вообще в последнее время я сплю, как убитая. У Шарля кошмары случаются с неза-видной периодичностью — раз
