месте. Лапочка!
Но Вадик тут же перегадил все впечатление.
— Соединять?
— стоять! — взвыла я. — Я же не накрашена! И не уложена!
— Ты все равно прелесть, — Шарль подкрался сзади.
— А на моем фоне никто и не обратит внимания на мелочи, — Нидхегг очаровательно улыбался. Получа-лось плохо. Но все же…
А я видела тщательно скрываемый страх в глазах Олега.
М-да. Неужели Нед действительно такой страшный?
Мечислав ловко подхватил меня под руку.
— Пошли, солнце мое. Вадим, картинка готова?
— спрашиваете, шеф?
Вадим кивнул на постамент в дальнем углу зала. Я присвистнула. Вадим постарался на славу. Стена была задрапирована бежевой тканью с золотистой искрой. Мы с Мечиславом смотрелись на ее фоне очень… интересно. Мечислав с его золотистой кожей, черными волосами и зелеными глазами — тот вписывался в любую обстановку. А вот я казалась изможденной. И вообще бледной немочью. Вампиры же на ее фоне… Нед во всем черном, мертвенно-бледный и неулыбчивый, казался созданием мрака. Олег вообще сливался со шторой в своем дорогом светлом костюме.
А еще ребята нашли кресла, похожие на троны. Ровно четыре штуки. Одно, самое большое, явно предназначалось Мечиславу. То, что на ступеньку пониже и поменьше — для меня. Два по бокам и чуть сзади — Олегу и Неду. Вроде бы и ровня, но центром внимания так и так становился Мечислав. Я, кстати, сидела в стороне Неда. Оставалось только головой покачать. Все продумано.
— Вадик, в тебе погиб великий режиссер.
— Он только начинает пробуждаться, — вампир весело подмигнул мне.
Напротив тронов, чуть сбоку, стоял большой диван из черной кожи.
Я присмотрелась внимательнее.
Вадик — зараза! Нет, даже не так! ЗАРАЗА!!!
Диванчик был с подвохом.
Из той офисной мебели, в которую сажают врагов! В ней просто тонешь, коленки задираются выше ушей, а вскочить с такого — нереально. Мало того, диванчик был расположен так удачно, что рядом находилось кресло, предназначенное для Неда. Конечно, не совсем рядом, где-то метрах в двух, но сам факт!
— А за диваном кто-нибудь будет?
— разумеется, — пожал плечами Вадим. — Все учтено могучим ураганом…
— Вадька, как нам с тобой повезло!
Вадим сверкнул глазами — и быстро чмокнул меня в щеку.
— Юлька — свистулька!
И улетучился раньше, чем я смогла хотя бы пихнуть его в бок.
— Вы не слишком много позволяете этому вампиру? — Северный говорил спокойно и равнодушно.
У меня язык зачесался сказать, что мы ему вообще ничего не позволяем. Он сам все берет. Вадим — от-личный товарищ. И с ним легко. Но я уже играла роль. Я — Фамилиар Князя Города Мечислава. То есть — голову вверх, чуть улыбнуться — одними губами…
— Если человек отлично справляется со своими обязанностями, он может позволить себе маленькие развлечения. Я не сторонница наглухо закрытых паровых котлов.
Нед насмешливо поглядел на меня. Его мое ‘высокомерие’ не обмануло. Северного — тоже. Но для те-лемоста — сойдет.
Двери в зал распахнулись.
И я впилась глазами в лица входящих.
Елизавета.
Как всегда — прекрасная. Как всегда — омерзительная.
Чем-то похожая на ледяную королеву. Чем-то на безумную крысу, загнанную в угол. И я еще раз вспомнила рисунок Даниэля.
Красива. Но есть в ней что-то такое… гадкое. Словно ты берешь большое, красное, вкусное на вид яб-локо подносишь к губам — и замечаешь выглянувшего на прогулку слизня. И накатывает такое…
Следом за Елизаветой шла еще одна вампирша. На миг мне даже показалось, что это ее сестра-близнец. Но нет.
Те же черные волосы, те же огромные ледяные глаза, те же точеные черты лица, но на эту было при-ятно смотреть. И я наконец поняла в чем разница.
Пусть говорят, что в душу не заглянешь. Пусть у вампиров с возрастом не меняются черты лица. Но… на лице Елизаветы навек отпечаталось ледяное высокомерное презрение. Полная уверенность в себе. И в своем праве распоряжаться всем остальным миром.
Елизавета глубоко презирала всех окружающих. Даже не ненавидела. Они вызывали у вампирши омер-зение. А мы ведь в чем-то зеркала. Если собеседник относится к нам плохо — подсознательно мы почув-ствуем и тоже ощетинимся. Если хорошо — улыбнемся. Даниэль отразил Елизавету в зеркале и показал всем то, что скрывала ее красота. И вампирша не простила.
У второй вампирши этого не было. Она вообще была — никакая. Неинтересная. Серая. Задавленная. Елизавета явно выдавила из нее все, кроме внешнего сходства. И остался призрак человека.
Я сжала подлокотники кресла — и посмотрела дальше.
Четыре оборотня. Два светло-русых, один темненький, один шатен. Симпатичные. Я бы сказала — кра-сивые. С идеальными фигурами.
Сейчас они были одеты во что-то невразумительное. Понятное дело, на охоту ‘от кутюр’ не оденешь. И шесть вампиров.
Наверное, они были симпатичные. Или не очень.
Я так и не поняла. Да и неважно было.
Потому что последним в зал шагнул… Владимир!
Как всегда элегантный, аккуратный, подтянутый. Как всегда — настоящий аристократ. Пятна от травы на костюме и тяжелые цепи на его руках казались досадной помехой. Глупым розыгрышем.
— Володя!? — в шоке прошептала я.
Мечислав положил мне руку на плечо.
— ты не знала?
— Откуда!?
— Он пытался вас убить. Был вместе с Елизаветой,…
— и что? Мне было не до него, — призналась я.
Еще бы. Я тогда сама чудом выжила. Нед — он же как носорог. У которого плохое зрение, плохая рас-цветка и плохой характер, но при его массе — это уже не его проблемы.
— Обещаю, тебе все станет ясно. А сейчас — держи себя в руках.
Я кивнула.
— Процесс пошел?
— Минута обратного отсчета, — отозвался мне голос Вадима.
Я впилась глазами в Володю.
Но лицо вампира было абсолютно невозмутимо.
Ну ПОЧЕМУ!?
Почему люди предают, подличают, обманывают… за что!?
— Пять! Четыре! Три! Два! Один!
***
Экран на стене зажегся. И с него смотрели вампиры.
Три штуки. Симпатичный негр — без вывернутых губ на пол-лица и бараньих кудряшек. Тонкое лицо, серьезные черные глаза, белый смокинг и очаровательная улыбка, обнажающая кончики белых клыков. Блондинка в бледно-голубом платье с шикарными волосами — она перекинула сложно заплетенную косу через плечо — и та уходила куда-то в район колен. Чтобы мне такие отрастить — придется лет триста не стричься. И брюнет лет сорока на вид. Со шрамом на щеке, в простом сером пиджаке — я бы приняла его за обычного офис-менеджера, если бы не глаза. Огромные, ярко-голубые и пронзительные настолько, что стало даже неуютно. На лицо привычно заползла улыбка идиотки. А что?
Ивана Тульского я с ее помощью уделала. Чем эти хуже?
Членов совета я рассматривала с большим интересом. Они меня — тоже. Как трехголового сиамского таракана. И я не осталась в долгу. Глупо захлопала ресницами и громким шепотом поинтересовалась у Мечислава, сидящего немного сзади.
— Лапочка, а вампиры волосы наращивают или выращивают?
— Отращивают, — отозвался шепотом Мечислав. — не отвлекай меня.
— а разве у трупов волосы растут? Ногти точно! А волосы?
— Юлька, успокойся, — цыкнул на меня Нед. При звуке его глосса Елизавета дернулась. Северный по-бледнел еще больше. А на лицах членов Совета выразилась готовность к труду и обороне. Только пусть Нед их не трогает.
Я обернулась и захлопала на него глазами.
— А если я тоже хочу косу до пят?
— Я тебе лично приклею.
Я вняла и замолчала. Мечислав чуть слышно кашлянул.
— Добрый вечер, господа. Филипп, — негр чуть наклонил голову, — Мария, Александр. Мне жаль, что я побеспокоил вас, но ситуация такова, что требует вашего решения.
Я не слушала. Словесные кружева Мечислав плел умело, фальши в его тоне не звучало, так что я не-много отвлеклась на переглядки с Недом. Вампир явно понял, что я собираюсь делать. И не возражал. ‘Хочешь разыгрывать идиотку?’ — говорил его взгляд. — ‘Давай! Вперед!’.
‘Хочу и буду!’
Потому что вампиров на экране я уже оценила. И была уверена — я им на один зуб. Если меня начнут трясти серьезно — я все выложу. И не замечу как. Самые страшные предатели — это твои слова. Они все-гда скажут больше, чем ты захочешь. А с дуры какой спрос?
Ивана Тульского убедила при личном контакте! И эти никуда не денутся!
Ой! А Славка перешел к делу!
Мечислав уверенно излагал свою версию происшедшего.
Он рассказал, как Елизавета заплатила медведицам и что именно она обещала. В подтверждение его слов в зал втолкнули группу женщин в цепях. И это были именно цепи. Настоящие кандалы. Не игрушки. Блондинка с экрана брезгливо поморщилась.
Брюнет прищурился.
— Это и есть неудавшиеся киллеры?
— Я могу подтвердить истинность их слов, — вмешался Олег.
— Ты подтвердишь все, что попросит твой дружок.
Я дернулась, как от удара. Заговорила Елизавета. И я впилась в нее глазами.
Ты мне сегодня ответишь за Даниэля!!!
И я тут же затрещала, прежде чем кто-то успел хоть слово сказать.
— Славочка, а на что это она намекает!? Что Совет будет нас судить исходя из вкусов? Или… как это… симптомов и ампи… нет! Синтетий? О! Симпатиев! Какая наглая тетенька!
Елизавета дернулась, как от удара. Полагаю, тетенькой ее за все года жизни никто назвать не смел. Но меня уже несло, как по волнам.
— А мне кто-то говорил… как же там! А вот! Если человек плохой, он везде видит только черное! Правда!?
И захлопать глазами, повернуться к Палачу и тронуть его за рукав.
— А вы как думаете?
Нед даже не попытался улыбнуться. Я знала — он развлекается от души. Но виду не подает.
— Юля, ты главное старайся не думать ни о чем плохом. Все твои передряги уже закончены. А эти господа будут судить по справедливости. Я уверен.
— Прааавда? — протянула я тоном неизлечимо обиженной блондинки.
— Я тебе обещаю.
И выразительный взгляд в сторону экрана.
Проняло всех троих.
Знают, гады, кто тут главный. И главный только что пообещал всем больших и толстых… нет, не плюшек. А по плюшкам. Если они, вампиры нехорошие, будут кому-нибудь подсуживать.
Да, впрямую это и не сказано. Но зачем?
Мудрому достаточно. Sapienti sat.
Елизавета испепеляла меня глазами. Я знала — если бы она избавилась от цепей, если бы рядом с ней не стояла охрана, о… она бы жизнь положила, чтобы добраться до моего горла.
Но Мечислав не оставил ей шансов.
За ее спиной стояло несколько вампиров. И все внимание их было сосредоточено на неудавшихся за-говорщиках. Малейшее движение — и все. Моментально — и в море. И Совет не будет иметь ничего про-тив. Покушение предотвращено. Этого достаточно.
А с Недом никто спорить не будет.
И Елизавета выжидала.
Кипела от ярости, но ждала. Своей минуты.
А я была уверена, что у нее этой минуты не будет!
Не дам!
Я вспомнила, как просила ее. Какой шок испытала от ее слов.
Вспомнила Даниэля.
И сжала кулаки так, что ногти до крови впились
