понять, на что она наткнулась. И самое главное — она умолчала о своем открытии.
Она отлично понимала, что на такие темы пишут докторские диссертации. И получают профессорские звания. Только вот еще она понимала, что ей с открытия перепадут копейки. В лучшем случае. В худшем ее вообще убьют. А открытием воспользуется какой-нибудь олигарх. Ненадолго. До следующей мировой войны.
Поэтому женщина подумала. И сделала ход конем.
Так получилось, что у нее был один знакомый финансист. На этом месте мемуаров Аврора непочтительно фыркнула. Тоже мне — знакомый! От знакомств дети не рождаются. А все трое детей Словаревой были именно от Введенского. Что интересно, родила их она уже после своего открытия. Хотя и в довольно молодом возрасте. Ей еще даже сорока не было.
Да и финансист… если тогда это было то же, что и сейчас, — с голодным марсианским шершнем спать как-то безопаснее. Он хоть убивает безболезненно. А эти…
Как известно, нет такого преступления, на которое не пошел бы капитал ради трехсот процентов прибыли. А тут Введенскому светили не триста, а триста миллионов процентов. Дурак он был бы, упустив такой шанс. Он и не упустил. На пять лет парочка затаилась. А потом по всему миру начали открываться «плавучие заводики». За это время Словаревой удалось минимизировать свою технику и отладить технологию. Правда, работала она не одна, а еще с двумя друзьями. Но честь открытия принадлежала ей.
Заводики втягивали воздух. Поглощали из него углекислоту, азот, водород — и давали на выходе белок. Места на суше они также не занимали, располагаясь на плавучих платформах. Рабочих также не требовали. Ничего не требовали, кроме одного человека, который должен был раз в сутки засыпать катализатор и снять контейнер с белком.
Абсолютно чистым химически.
Полученное соединение исследовали со всех сторон. Словаревой дали все возможные премии. Она оформила патент на свое изобретение. Деньги, слава, мировая известность…
И вот тут сказалась акулья хватка финансиста. Всего за пять лет он выстроил настоящую империю белка. Как? История умалчивает. Но, надо полагать, он не цветы конкурентам дарил.
Что интересно, он не стал тупо сидеть и ждать денег от природы. Вместо этого он зарегистрировал фонд Верстовского и занялся тем, чем стоило бы заниматься государству. Финансированием действительно необычных проектов.
Почему именно Верстовского?
Словарева настояла. Это был ее первый учитель. И женщина хотела увековечить его память. Хотя бы таким образом.
Ни для кого не секрет, что во все времена существуют талантливые ученые. Но… где бы раскрыться их таланту?!
В институтах?
Три ха-ха!
Если кто не знает — любой институт это гадюшник. Более того, приличная кобра там отравится через три дня. Сама.
Среди «ученых» постоянно идут склоки за… да за все! За место на кафедре! За ученую степень! За ставку! За лишние часы! За жизнь!
За все и сразу. И чтобы никто не ушел обиженным. И вообще на своих ногах не ушел. А уж если затронуты чьи-то личные интересы — тут просто держись. Остается только прятаться под стол и молиться, чтобы взрывом не накрыло. В ход идут самые подлые методы. От сплетен до анонимок и подстав. Как ни печально.
А уж если в дело вмешиваются простые человеческие чувства, такие как зависть к более умному, удачливому, талантливому и яркому коллеге…
Человеческая плесень не умеет совершать открытий. Но она прекрасно умеет разъедать чужие жизни. Беспощадно убивая в людях искры божьего огня. Кстати, сама Словарева писала об этом очень вдохновенно. Видимо, получила в свое время по ушам.
И в итоге… когда ж тут заниматься наукой? Выжить надо!
Фонд Верстовского поступил проще. Они купили несколько зданий, оснастили их современной аппаратурой — и открыли свой сайт в Интернете. На сайте были вывешены приглашения на работу всем ученым, которые чувствуют себя не в своей тарелке в институтах. Которые хотят работать, а работать им не дают. Которые хотят попробовать реализовать свои идеи… а денег на это у государства нету.
А еще была куча почтовых ящиков, куда можно было отправить сообщение и получить приглашение на собеседование. И куча ящиков, куда можно было послать письмо, рассказав о талантливом ученом. Часто ведь со стороны виднее…
Понятное дело, что в фонд хлынула волна псевдоученых. И куча денег была потрачена на заведомо гиблые проекты. Но денег было не жалко. Все равно делались они в буквальном смысле слова из воздуха.
И тут появлялись еще три имени. Андрей Ростовский, Юлия Яковлева и Сергей Дереди. Ученые, которые смогли сконструировать первый двигатель, работающий на воде. В бензобак, который таковым, собственно, уже и не являлся, заливалась вода. За счет какой-то сложной реакции на ионном уровне высвобождалось большое количество энергии. И эта энергия шла в дело. А на выходе получались водород и кислород. Та самая смесь, которая называлась гремучим газом. И эта смесь использовалась в двигателе внутреннего сгорания принципиально новой конструкции.
Введенский подумал — и приобрел завод по производству автомобилей. Чтобы еще через три года весь мир перешел с бензиновых двигателей на двигатели Деяро — простые, экологически чистые и намного более удобные в быту.
За это время случилось многое. Основателей фонда пытались убить. Пытались похитить их детей или родных. Пытались уничтожить сам фонд. А про такие мелочи, как саботажники и шпионы, и говорить не приходится. Но каким-то чудом — или эти двое, Словарева и Введенский, сами были чудом — все обходилось. Из мемуаров Словаревой становилось ясно: Словарева была избыточно осторожна, а Введенский предпочитал экстрим во всем. Как они уживались — бог весть. Хотя, судя по мемуарам, — неплохо. А судя по династии Введенских, которая до сих пор процветала на Земле Изначальной, детей они тоже сумели воспитать достойно. А еще через год и было совершено под патронажем фонда Верстовского решающее открытие. А именно — открытие гиперпространства. И фонд начал его разрабатывать. Шаг, другой… и оказалось, что до Марса лететь всего два месяца. Это если в гиперпространстве, в верхнем его слое. А ведь этих слоев — бесконечное множество.
И началось расселение людей по планетам. Сначала Солнечной системы. Потом — ближайших галактик. А потом и отдаленных. Контакты с внеземными разумами.
И начало этому положил фонд Верстовского. Что самое важное, туда по-прежнему приходили ученые. Талантливые ученые. И до сих пор фонд Верстовского работал на Земле Изначальной. До сих пор им управляли Введенские, открывшие филиалы фонда на каждой десятой планете, принадлежащей людям.
Аврора пролистнула несколько страниц — и залюбовалась Словаревой и Введенским. Их фотография была размещена в самом конце книги. И они там были такие…
Яркие, молодые, веселые и счастливые. Аврора знала, что они умрут в 2054 году. Сначала она, а через полгода и он. Успеют слетать на Марс, побывать на Юпитере и посмотреть на кольца Сатурна. Эпилог был написан уже не Словаревой. Даже два эпилога. Первый принадлежал перу Введенского. И искренне поразил девушку. Она-то считала, что между этими двумя было теплое чувство привязанности и благодарности с ее стороны и холодный расчет с его стороны. Ан нет. Словарева писала о своем муже так, что строчки были пронизаны теплом. А он о ней…
«Единственная женщина, которая могла понять меня… Самая очаровательная и изменчивая… Женщина, которая жила только ради меня и наших детей… Женщина, которая безумно любила и меня, и наших детей, и весь мир… она умирала счастливой, зная, что с нами все будет хорошо…»
И заключительный аккорд: «Я жду нашей встречи и не боюсь смерти. Она обещала дождаться меня за порогом. Она всегда старалась выполнить свои обещания. И я верю — мы с ней обязательно встретимся. Только бы поскорее. Жить без нее почему-то совсем не получается. Алюшка, мой свет, моя любовь, моя жизнь навеки».
Второй эпилог был написан их младшей дочерью Алиной, названной в честь матери. Совсем коротенький. От имени всех троих детей.
«Сегодня, 28.11. 2054 г., умер наш отец. Он ушел спокойно. Ушел к нашей маме, надеясь, что она ждет его там за чертой. И зная, что может надеяться на нас. Папа, мама, мы обещаем, что не посрамим вашей памяти. Мы сделаем все, чтобы вы смогли нами гордиться. И будем продолжать ваше дело. Спите спокойно, родные и любимые. Мы вас не забудем. Никогда».
Аврора вытерла слезы и свернула книжку. Еще не хватало, чтобы ее видели такой. Потом от насмешников не отмахаешься.
А отмахиваться приходилось.
Шла третья стандарт-неделя ее службы.
Хотя служба — это громко сказано.
Армейские порядки ее не напрягали. Совершенно. Распорядок дня — тоже. В шесть утра подъем. Через десять минут надо быть на зарядке, от которой Аврору никто не освобождал. Это на полчаса. Потом в течение часа свободное время — утренний туалет и уборка комнаты — и завтрак. Небогатый. Каша с тушенкой. Хлеб с маслом. Чай.
Впрочем, Авроре хватало. Разносолов ей не требовалось. Пища была простая, питательная, помогала поддерживать тело в рабочем режиме… а всякие деликатесы — это излишество.
Дальше у солдат шли политинформация, развод, занятия, самоподготовка, а Аврора, поприсутствовав на политинформации, брала свой рюкзак с техникой и отправлялась работать.
Кому что — а ей сети и техника.
Компьютеров в части было много. Очень много. И сетей — тоже. А вот работало это хозяйство из рук вон плохо. Никакой согласованности. Никакой толковой связи. Ни-че-го!
Аврора сильно подозревала, что тут и года не хватит, чтобы весь этот бардак разгрести.
Потом обед. У солдат шла самоподготовка. У Авроры — опять работа. До ужина. Потом — свободное время, вечерняя прогулка и отбой.
Выходные для девушки не отличались от будней.
Она попробовала побездельничать в воскресенье, в свободное время, но ее тут же припахала комендант общежития.
По результатам работы Аврора переехала в более уютную и удобную комнату. Но недоделанных дел было много. И девушку буквально рвали на части.
Штаб.
Техники.
Бытовики.
Опять штаб…
Калерия, увидев своего ребенка, только головой покачала. Вообще-то это не поощрялось, но, когда Лера привезла дочери вещи, Джек Тайнри решил посмотреть на нее лично.
Лера тоже поглядела на генерала и решила, что ему ребенка доверить можно. Так что они с Авророй ежедневно созванивались, переписывались и чувствовали себя спокойно.
Кто беспокоился?
Юджин Чайни.
Да, был и такой червяк в яблоке.
Зам командира части по воспитательной работе.
Редкая сволочь.
С Авророй он познакомился на второй день ее пребывания в части. Просто вызвал девушку к себе.
Аврора, как раз чинившая комп в штабе, только раздраженно зашипела. Ну что за жизнь?! Разложилась, устроилась, хорошо устроилась… а вот иди!
Блин! Как не ко времени!
Но выбора не было.
Пришлось отряхнуть комбез, попросить ничего не трогать и отправляться.
Сержант Вайндграсс по вашему приказанию прибыла.
Да, сержант. Джек решил, что так будет лучше. А вот Джину, то есть Юджину, это очень не понравилось. Он вообще считал, что место женщины —
