близко, совсем рядом, у меня голова закружилась. И не только голова. В животе словно плеснуло огнем, а свитер показался слишком грубым и тесным в груди. Пришлось вцепиться в плечи вампиру, чтобы устоять на внезапно ослабевших ногах. Наши тела сдвинулись. Мечислав наклонился ко мне еще ближе. Кажется, он собирался поцеловать меня по-настоящему, но я отдернула голову.
– Нет!
Глаза вампира удивленно расширились. Я постаралась говорить медленно и спокойно. Получалось пло-хо. Все тело свело от желания, но поддаться ему сейчас? Дать управлять собой, как всеми остальными женщинами на его пути? Да никогда!
– Я приношу свои извинения. Я говорила не подумав. Но не стоит провоцировать меня. Я человек и жи-ву гораздо меньше семисот лет. И все же мы с Даниэлем друзья. Мы спасли друг другу жизнь. Я имею право хоть на какое-то уважение. И не собираюсь терпеть ваши выходки.
Мечислав не размыкал рук, но объятие стало чуть менее интимным. Я чувствовала, как в его груди глу-хо колотится сердце – и мое начинает биться в такт с ним. Я ощущала путь крови в его теле так же чет-ко, как и в своем. Как будто мы делили наши тела на двоих. Плохо, Юля, очень плохо! Соберись, или потом тебя не соберут!
– Я принимаю ваши извинения, Юля. Но не испытывайте мое терпение впредь.
– А вы – мое, – отозвалась я.
Вампир улыбнулся – и у меня весь низ живота стянуло спазмом. Мне так хотелось остаться с ним на-едине. Стянуть этот дурацкий плащ. Гладить черные блестящие волосы. Коснуться руками его обна-женной кожи и попробовать его на вкус. Мне хотелось, хотелось… Юля! Нет!!!
– Скажите, вы всех так зачаровываете? Или это только я такая испорченная? И вообще, хватит меня об-нимать!
Вампир послушно отпустил меня, и я вцепилась в спинку сиденья, чтобы не упасть. Зеленые глаза смеялись.
– Будь вы действительно так испорченны, как говорите, вы бы сейчас попытались заняться со мной лю-бовью. И даже не подумали бы о том, что на улице холодно или о присутствующих здесь вампирах. У вас очень сильная воля. И я признаю вашу правоту. Даниэль не предупредил вас о моих особенностях?
– Нет, – отозвалась я. И повернулась к Даниэлю. Желание все еще гуляло по моему телу, но гнев – от-личное противоядие. – Даниэль, ты мог бы и заранее сказать, что твой приятель действует на людей, как доза конского возбудителя!
– Фи, как грубо, – прокомментировал Мечислав.
– Вы еще и учитель хороших манер на пол-ставки? Вот радость-то! Даниэль, ты мне ответишь? Вампир опустил глаза.
– Извини, Юля. Я хотел проверить твой талант – и насколько ты можешь управлять своим даром. Луч-ше всего это было сделать здесь и сейчас. Меня передернуло от отвращения.
– Краш-тест решил устроить? Сволочь! Глаза бы мои на тебя не смотрели!
– Вы собираетесь ругаться и скандалить!? – голос Мечислава был заинтересованным.
Я развернулась и впервые посмотрела ему в глаза – сама. Плевать мне на всех гипнотизеров мира, когда я в таком бешенстве! Ярость волнами расходилась по телу, выжигая последние остатки здравого смысла и сексуального желания.
– А что – имеет смысл ругаться?! И так ясно, что вы меня… вы в лучшем случае воспринимаете людей, как домашних животных! Кто же будет советоваться с коровой или кошкой!? Но я-то не кошка, я – жи-вой человек! Богом клянусь, еще до конца всего этого кошмара вы научитесь уважать людей!
– У вас есть святая вода, – напомнил мне Мечислав. Кажется, он тоже меня прощупывал. – Попробуете применить силу, чтобы мы вас больше уважали?
– А что – поможет!? – съязвила я. – Вас тут четверо, а я далеко не Жан-Клод-Я-вам-как-дам! Мне не справиться со всеми! И у меня рука болит! Вы мне чуть ее не оторвали вместе с пистолетом! Или я должна не заметить, как ваш Вадим следит за моими руками!? Он сломает мне кисть раньше, чем я вы-тащу пистолет или бутылку!
– Вы жестоко ошибаетесь, Юля, – зеленые глаза смеялись.
– Да неужели!?
– Он не будет ломать вам руку. Легкого вывиха вполне хватит, чтобы привести вас в чувство.
– Идите вы все к черту!!!
Я кое-как выпрыгнула из автобуса, поскользнулась и неловко упала на колени. Черт! Больно! Но врагу не сдается наш гордый «Варяг», пощады никто не желает! Кое-как я поднялась и зашагала в сторону турбазы. Если повезет, там можно будет получить ужин и ночлег. И даже прожить пару дней. Потом вернется дедушка – и все станет на свои места. И вообще, я действую по обстоятельствам! Я прошла достаточно далеко, прежде чем меня догнал Даниэль. Он словно соткался из ночной тени – и уперся ла-донью в воздух передо мной. Я молча обошла его, как стенку, и пошла дальше. Не надо было во все это ввязываться! С самого начала – не надо!
– Юля!
Даниэль схватил меня за плечо.
– Куда ты!?
– Оставь меня! – я вырвалась из его рук. – Иди, пей, а то крови не хватит!
– Юля, ну прости меня пожалуйста! Послушай! Хотя бы минуту.
Даниэль ловко перехватил меня за обе руки и прижал к себе. Я попыталась ударить его ногой, но только поскользнулась. Почему-то вампир стоял на льду, как каменная скала. И это ужасно злило. Послушай! А что – есть выбор?
– Я говорил тебе, что я вампир. Это – одна из составных частей. Я говорил, что мы привыкли использовать людей в своих целях и относиться к ним, как к расходному материалу. Ты пропустила это мимо ушей! И теперь винишь – меня!?
Я захлюпала носом.
– Это действительно было так необходимо?
– Мечислав никогда не поладит с Андрэ. Это война. А на войне хороши все способы.
– И чем вы тогда лучше фашистов? – мертвым голосом спросила я.
– Юля, Юлечка, ну не надо! Прошу тебя, не надо обливать меня холодом! Я не вынесу этого!
Я удивленно подняла глаза на вампира. Лицо Даниэля было удивительно несчастным. Но гипноза тут и в помине не было. Серые глаза блестели, словно от невыплаканных слез.
– Что с тобой?
Даниэль расстегнул куртку и осторожно приложил мою ладонь к своей груди.
– Послушай!
Его сердце стучало раза в два чаще, чем у людей. Словно хотело прорвать кожу и мышцы – и вырваться наружу.
– Юля, я… ты ведь ничего не знаешь о вампирах! А я – я вампир уже в пятнадцать раз дольше, чем ты живешь на свете. Ты не представляешь насколько это ужасно – все время быть в темноте, повиноваться приказам, ждать каждого глотка крови, как милости, да и просто пить кровь! Жить – отнимая жизни других! И быть всегда одному! Всегда! Вечность! Многие могли бы разделить со мной постель, но никто не разделит моей души. Когда я увидел тебя, я так надеялся, что ты сможешь понять, что сможешь принять меня таким, какой я есть… – голос его дрожал и срывался. – Я знаю, что я поступаю некрасиво по отношению к тебе, но я давно даже не разговаривал с людьми! Я просто не умею по-другому!
Я выдернула руку. Тоже мне, дон Хуан нашелся! Что, теперь в вампиры принимают только после обязательного просмотра бразильских сериалов? Просто Хосе Лучи из какой-нибудь сеньориты или Хуаниты! Мамы здесь нет. Она все эти сопли любит…
Воспоминание о маме мгновенно охладило мою злость. Уйти-то я уйду. Но вот сколько продержусь? Мать не выдержит, если потеряет еще и меня. А если я и проживу до их возвращения – что делать дальше? Семейно партизанить? Хм…
– Даниэль, подобные штучки тебе плохо удаются. Надо было попросить Мечислава, – сказала я уже более спокойным тоном. – Вот кому роль героя-любовника пойдет, как вторая шкурка. Когда с него первую сдерут!
Вампир почувствовал, что я больше не выдираюсь и вообще успокаиваюсь и попытался заглянуть мне в глаза. Не удалось. Надоели они мне со своими ментальными штучками, как последние заразы! Карманы по автобусам беречь не успеваешь, теперь еще и мозги беречь приходится. Куда мир-то катится!?
– Это не штучки, Юля.
Я вздохнула. Бросить его?! Как это было бы прекрасно! Но не бросила же? Не бросила! А надо было вообще не заходить в ту камеру. Теперь уже поздно. Надо идти до конца.
– А что же это тогда!? Юля, я так тебя люблю, не бросай меня! Можешь не надрываться, я и так тебя поддержу, если понадобится!
– Если бы мне и правда нужно было от тебя только это – пошел бы Мечислав. Ему всегда это хорошо удавалось. Если выстроить в очередь всех его женщин – можно будет передать яблоко отсюда и до Америки!
– Не советую включать меня в эту колонну!
– Он просто подчинил бы твой разум. Он это умеет. А убеждать стал бы уже в автобусе.
– Ну и прислали бы его!
– Я не хотел! Я должен подчиняться ему, но не настолько же! Юля, ты же знаешь, что мы – вампиры! Я не прошу тебя относиться ко мне, как к человеку! И не надо прощать меня! Это придет со временем. Просто возвращайся!
– Перебьетесь.
– Это и для твоей безопасности.
– Ничего, крестов понавешаю. И уйду в партизаны.
Даниэль улыбнулся на мою мрачную шутку.
– Юля, я вампир. Этого не изменить. И когда мы вернемся – я буду подчиняться Мечиславу. Я – вампир и этого не изменишь. Это не мой выбор, но я хочу жить! Не осуждай меня за это! И, пожалуйста – не оставляй меня! Ты мне очень нужна!
Я подняла голову. Надо было как-то поломаться. Но как? На чувства давить, что ли? Ой, какая же я стерва! Аж самой радостно!
– Хорошо. Я вернусь. Но если еще раз ты посмеешь проделать такое со мной – это будет последняя наша встреча. Я ясно выразилась!? – Я смотрела прямо в глаза Даниэлю. Что он прочел в моих – не знаю, но вероятно ничего хорошего. Потому что опустил голову и кивнул.
– Я буду, честен с тобой, Юля. Если я обману, ты имеешь право уйти. Ни я, ни кто-либо другой не будут задерживать тебя. Слово чести.
Я вздохнула. Интересно, чего стоит вампирское слово чести? Трех копеек? Надеюсь, эта слабость не обернется моим поражением. И сдалась.
– Предложите даме руку, господин вампир! Или за триста лет вы так и не выучили хороших манер!?
– Разрешите, госпожа? – Даниэль отвесил мне изящный поклон.
Я положила руку на его локоть.
– Даниэль, а твой друг – кто он?
– Мечислав? Вампир!
– Да, вампир, но я не об этом спрашивала.
Даниэль смотрел на меня с искренним удивлением.
– А что ты тогда хочешь узнать?
– Почти ничего. Когда я смотрела на Андрэ, на одного его вампира, на тебя, на спутников твоего друга – я вполне могу контролировать себя. И никакого желания. Ничего. А Мечислав – он другой. Он вызывает желание так же просто, как дышит и двигается. Для