семья была сделкой. Она обеспечивает мужу любовь, заботу, детей, репутацию. Муж ей – то же самое. Ну ладно, детей может не рожать, пусть просто участвует в процессе зачатия.
А что будет с графом Иртоном?
Проблемы. Однозначно. Господин граф самолюбив, горд, эгоистичен, ходок. Вопрос: можно ли перевоспитать человека, наделенного такими достоинствами? Ответ: не стоит и пытаться. Это все равно что алкоголика кодировать. Рано или поздно, так или иначе – он сорвется. Исключения подтверждают правило. А если кто-то сейчас заговорит о великой любви…
Вот заговорите мне только!
У Джерисона Иртона есть уже одна любовь. Зато всей жизни.
Он любит себя.
Любил Амалию, земля ей пухом, Миранду любит чуть меньше. Дальше по списку – Эдоард, Рик, кто там еще… А, кто бы ни был – не важно! Она в этот список все равно не попадает. Она – просто приложение. Сначала к верфям, потом к выгодному бизнесу… но любви между ними не вспыхнуло. И вряд ли появится.
Лиля вспомнила уже почти призрачное… Аля Скороленок, тогда еще шестнадцатилетняя. Лешка Сатин. Призывник, на пару лет старше ее. Это потом он уже учился, все потом…
А тогда – двое ребят, которые катятся с горки на санках. И смеются. Весело смеются. У него увольнительная, у нее выходной и каникулы – они просто счастливы. Сосны раскачиваются над головами, вздымается серебристым одеялом снег, сияют глаза… санки замедляют ход, и они смотрят друг на друга. Просто смотрят. И светятся.
Это сияние любви описывается в романах, пьесах, кинофильмах… но в жизни… в жизни происходит иначе. Ты просто смотришь на человека и понимаешь, что он – твоя жизнь, твой свет… и без него будет темно, пусто и холодно. И никак иначе.
Вот с Лешкой так было. С Джерисоном же… «Не верю!» – скулили осколочки прежней Лилиан. Скулили и стонали. Но Лиля безжалостно затаптывала их в прах. Не фиг! Ибо на фиг!
Итак. Любить ее Джерисон не будет. Значит, рано или поздно пойдет налево. Такой человек. И ничем его не удержишь. А значит, смешки за спиной – это раз. Болячки – это два. Антибиотиков тут нет, а вот сифилис есть. Надо? Перебьемся.
Дети? Дети от него будут неплохие. Но их еще воспитывать надо. Результат воспитания Джерисона она видела. Миранду едва успели спасти от превращения в копию Лилиан-первой. А родных детей ей дадут воспитать нормально? Могут и не дать. С его-то самомнением…
Дела Лиля бросать не собиралась. То есть граф так или иначе оказывается на вторых ролях рядом с женой. Нет, кто поумнее примет это спокойно. Лиля знала такую семью. Она бизнесмен, он полковник, собирался стать генералом со временем – отличный рабочий тандем. Мужик принял, что жена – талантливый экономист, и даже гордился этим. Да, она сильная, она умная женщина – завидуйте мне! Вам такой не досталось! Она – моя жена, и я ее люблю! Джерисону до таких высот не подняться.
Он ее не любит, не уважает, а ценить будет… а будет ли?
Собственно, сохраняя существующее положение вещей, что мы имеем?
Миранду. Титул. Активизированный геморрой с супругом.
Бросаясь альдону в ноги с воплями о неверности супруга, что мы получаем?
Титул его величество обещал. Хотя тут вилами по воде. Значит, надо будет сразу искать нового супруга. Король подберет из «угодных короне». О каком-то выборе по любви речи не идет. Потолок – два-три кандидата, чтобы создать видимость этого самого выбора. Это мы переживем? И даже пережуем. Собственно, брак по расчету Лилю бы вполне устроил и с Джерисоном. Но вот беда, граф ее доводов не примет.
Она – баба. То есть нечто безмозглое по определению. Вы бы стали беседовать с хомячком о его вкусах, оборудуя аквариум? О нет. Все устраивается так, как нравится человеку. А хомячок… сдохнет – нового купим. Значит, рано или поздно граф начнет закручивать винтики, потом пойдет налево, потом пойдут скандалы, а она лишится репутации, ибо кучу времени будет тратить на скандалы. И вообще, как ты дела ведешь, если со своим мужем договориться не можешь?
Лиля покусала ноготь прямо через перчатку.
Дадим Джерисону месяц. В течение которого она будет вести привычный образ жизни. Если он проявит себя как умный человек – отлично. Если начнет давить ей на психику – разрулим ситуацию жестко. Кстати, надо бы начать подготовку уже сейчас. Найти милую даму, которая за энную сумму, пожертвованную посторонним лицом, согласится за удовольствие. Ну и раскрутить графа на пару побрякушек, чтобы компромат был повесомее.
Вопрос в другом. Допускать до себя или не допускать?
С одной стороны – лучше бы не надо. Мало ли чего товарищ нахватался по командировкам.
С другой стороны – мало ли что и где случится? Стрессовые ситуации, нервы, законные права, ущемленная гордость – никогда не угадаешь.
Можно взять противозачаточное у Джейми. Пока она замужем – это нормально. Секс – природная потребность организма. В данном случае, ибо о любви речь не идет. А вот для восстановления гормонального баланса – надо бы хоть пару раз… Впрямую отказывать мужу в его законных супружеских правах Лиля не собиралась. Как, впрочем, и бросаться на шею с воплем: «Милый, я тебя хочу!» Что выйдет, то и выйдет.
А получив искомое, он может успокоиться и начать жить как привык. Появится возможность провести «краш-тест» пораньше.
Сегодня мужа гоним?
Посмотрим. Может, и гнать не придется. Иди сюда, супруг, я на все согласная…
Лиля ехидно усмехнулась.
Если он сможет безболезненно выставить из ее спальни Миранду, двух собак и мангустов. Ладно. За последних она ему даже спасибо скажет. А то мангуст-мальчик, Таш, повадился спать у нее на голове. А видеть, открывая глаза, мангустову филейную часть с прилегающими органами мало кому понравится.
Модный дом строился рекордными темпами. Были готовы стены, собирались делать крышу. Уже в этом году он распахнет свои двери. Скорее бы…
Торес Герейн отчитывался перед хозяйкой и видел – довольна.
Вместе еще раз распланировали. Летний зал с террасой. Зимний зал с большими окнами и здоровущими каминами. Десять примерочных. Семь на первом этаже, три – ВИП, на втором. Помещения для персонала, кладовые, мастерские…
По всему видно – места хватало впритык.
– Ваше сиятельство, а если нам еще земли докупить?
Лиля мысленно пересчитала наличность. Эввиры за дело взялись рьяно, и процент капал. Девушки активно плели кружево. А уж что до зеркал и стеклянной посуды…
– А, покупай! Потом она тут золотая будет.
Герейн радостно потер руки.
– Так, может, тут и парк разбить?
– Там посмотрим.
Хотя идея с парком Лиле понравилась. Там можно игровую для детей устроить, что зимнюю, что летнюю. Кусты фигурно подстричь. Дорожки проложить. Ну и много чего еще сделать…
Модный дом «Мариэль».
Звучит!
Альдон Роман листал свежеотпечатанное «Слово Альдоная». Пока – десяток страниц, единственный экземпляр. Пока…
Но навстречу Лилиан встал. И даже соизволил чуть наклонить голову.
Лиля отвесила поклон, опустилась на колено, сотворила все полагающиеся знаки.
– Пресветлый…
– Встань, дитя Альдоная.
Вот чем Лиле откровенно нравились местные священники – они никогда не говорили «дитя мое». Только – «дитя Альдоная». Тут нет «раба божьего», тут есть «дитя Альдоная». Большая разница? Принципиальная.
Лиля послушно поднялась, села в кресло и даже выпила немного черничного отвара – альдон ей спиртного не предлагал, уже усвоил…
– Я слышал, вернулся твой супруг?
– Да, пресветлый.
– Ты встретила его радостно, как и полагается?
Подтекст был очевиден: встретить-то ты его встретила, а потом?
Лиля опустила ресницы.
– Джерисон Иртон – мой муж.
– И вы, разумеется, будете счастливы. Я буду молиться за то, чтобы у вас все сложилось хорошо.
«У вас» было выделено интонацией. Лиля спрятала улыбку.
Ну да. Джерисон альдону по большому счету не нужен, а вот без Лили ему не обойтись. Ибо она владеет секретом производства бумаги и технологией печати. А вдруг потом и чего еще изобретет?
До идеи гравюр тут еще не дошли. А Лиля ведь кое-что помнила… Но это пока придерживала в рукаве.
Хорошо уже то, что она может обратиться за помощью к церкви. Монастырь – не лучшее место. Но все-таки… смотря как его оборудовать. Иные ученые монахами и были. А иные монастыри – борделями.
– Да услышит вас Альдонай.
Альдон кивнул и плавно перешел к тому, что его интересовало. А именно – к бумаге и ее производству. Крапива, конопля, другие волокнистые растения – что-то было куплено, что-то засеяно, оставалось устроить цеха и наладить оборудование. Часть уже была готова в Тарале.
Определились с составом чернил. Лиля с ними чуток помучилась, но теперь они не расплывались при малейшем попадании воды. Вообще-то это уже до нее сделали, но чернила были грубые и нехорошие. А вот если процедить, добавить чуть спирта…
Маленькие такие хитрости. Но ведь полезные?
Бумага, чернила, рабочие – не графиня ж будет этим заниматься, а стало быть, надобны грамотные люди. Кто? Лучше всего – монахи. Они и неглупы, и образованны – в отличие от части местного дворянства. Альдон, когда с ним об этом заговорили, даже нос кверху задрал. Да и было от чего. Хвалила Лиля монахов так, словно собиралась по весу золота продавать.
Так что были выбраны герои-первопечатники, сейчас они тренировались с уже имеющимися литерами, но вскоре их ждал новый набор. И даже был согласован первый список изданий, в котором наряду со «Словом Альдоная», житиями святых, королевскими указами и «Книгой семейств» (местные генеалогические древа с подробной росписью – кто, кому, кем и когда приходился) были две скромные строчки.
И вот за них Лиля стояла насмерть. Чтобы дети хоть что-то знали, следует научить их письму и счету. А потом уж они и сами учиться начнут. Альдон подумал, понял, что эти книги будут полезны, и согласился. А его величество и спорить не собирался. Зачем? Результат все равно будет в его пользу, и королевство обогатится грамотными специалистами.
Вечером Джерисон, граф Иртон ждал домой жену.
Ради такого случая граф изволил побриться, протер кожу куском ткани, смоченным в розовой воде, надушился, надел красивый камзол и даже разложил подарки. Да, уже купленное не подходило по всем параметрам. Ну хоть что-то подарить. Женщины любят знаки внимания.
Увы… Графиня не приехала. Терпения высокородного графа хватило часов до восьми, и он, вспомнив, что жена живет у его матери,
