господа?
Вот так. И арктического льда в голос.
Увы.
На «живчика» не подействовало. Такого надо бы холодильником глушить. Тогда дойдет.
— госпожа, простите мне мою неучтивость, я надеюсь, что ваша красота равносильна вашему великодушию. Клянусь Альдонаем, невозможно пройти мимо, когда видишь такую красоту!
— А вы постарайтесь, — усмехнулась Лиля.
Голова болела. Ей было капитально не до любезностей. Забрать бы ребенка и свалить.
Бояться она и не думала. Да, коридоры. Да, она одна. Случись что — свидетелей не будет. Лиля была не настолько благородна, чтобы предположить в средневековых парнях чистоту помыслов. Но это работает в обе стороны. С ней Нанук, который прекрасно может откусить что-нибудь важное, а в рукаве, в специальных ножнах, спрятан небольшой кинжал. С ножами Аля Скороленок работать умела. Хирург же. Каждый день с ножичком да на человека.
Так что бояться она не собиралась. А вот остаться одна хотела.
— Пошли, Тарни, — бросил высокий. Но живчика, похоже, зацепило.
— Фалион, давай хотя бы узнаем имя прекрасной дамы. Госпожа, вы же не оставите нас своей милостью? Прошу вас о малости — или я узнаю ваше имя или умру, и моя смерть будет на вашей совести.
— Умирайте, — «великодушно» разрешила Лиля.
— Полагаю, ваш спутник одолжит вам кинжал?
— Что?
Лиля ухмыльнулась. Куда вам до студентов-медиков, ребятки. Там быстро кусаться научишься!
— Вы собираетесь умереть, если я не скажу вам своего имени? Ну так умирайте. Моя совесть выдержит этот груз.
Живчик явно растерялся. Как вывернуться, не потеряв лицо, он не представлял. Но тут ему на глаза попался Нанук.
— прекрасные дамы теперь ходят во дворец с собаками? А что потом? Коз и овец сюда приведут?
— Козлы и бараны тут уже есть, — парировала Лиля.
— Будет вполне изысканное общество.
— Ах ты…
Куртуазность кончилась. Но тут высокий цапнул своего спутника за плечо так, что «кругляшок» скривился от боли.
— госпожа, прошу простить нам нашу назойливость. Ваше пожелание — закон. Мы — удаляемся.
Лиля чуть присела в реверансе.
— Буду очень признательна, если вы оставите меня одну.
Второй раз повторять не пришлось. Толстячок так просто не ушел бы. Но спутник буквально уволок его за собой. Лиля криво усмехнулась, гладя собаку.
Вот так вот.
Дворцы, короли… и такое вот быдло. Которое кочует из одного века в другой с назойливостью таракана. Лиля уже подозревала, что придется его как следует приложить. Ну да ладно. Избавилась — и слава богу.
Слуга появился, как призрак. И Лиля надвинулась на него.
— Кто эти двое?
— Наследник герцога Фалиона и барон Рейнольдс, ваше сиятельство.
— Та-аак…
Картотека щелкнула. Герцог Фалион. Старая сволочь и интриган. Довольно богат, земли на границе с Уэльстером, сам участвует в посольстве, кстати, где и ее супруг. Наследник известен своим увлечением. Разводит скаковых лошадей и продает их за бешеные деньги. Мечтает вывести коней не хуже аварцев. Но фиг ему что удается.
Барон Рейнольдс.
Бонвиван, выпивоха, бабник и жуир. Короче — серая дворцовая скотинка. Живет на доходы с поместья.
Лиля чуть перевела дух.
Не следовало бы так нарываться. Но…
Они были одни, честь не пострадает, самомнение — тоже. Да и вроде как она никого не обхамила, все в пределах нормы. Она — графиня. Он — барон. Полез — огреб. Все просто и понятно. Не Фалион же первым начал, ему графиня Иртон вообще по барабану.
— Если я узнаю, — шепнула Лиля слуге, — что кто-то рассказал об этом разговоре — я опять приду во дворец. С собакой. И она тебе что-нибудь откусит. Понял?
Лакей закивал. Лиля довольно кивнула.
— А раз понял — проводи меня к покоям принцесс и подожди, пока не отпущу.
***
Александр Фалион протащил своего спутника до выхода из зала. И только за дверью выпустил.
— Ты что — озверел?!
— возмутился Тарни. То есть барон Тарни Рейнольдс.
— Нет, это ты объясни мне, что на тебя нашло? Вязаться к женщине, к тому же — знатной даме, не служанке какой-нибудь. Еще бы немного — и поднялся бы скандал. А на тебя король и так смотрит неодобрительно.
Тарни скорчил рожу.
— слушай, а кто эта красотка? Я ее раньше при дворе не видел.
— Я тоже.
— Хочешь — оставайся и узнавай. Мне сейчас некогда.
Действительно, виконт Фалион опаздывал. Вот что бывает, когда заночуешь у некоей пылкой дамы. Проспал, а Тарни ему вообще встретился по дороге.
— Но ты видел, какая…
Тарни показал на себе весьма выразительными жестами, какие достоинства есть у женщины.
— Видел, видел…
Нельзя сказать, что Фалион был равнодушен к женской красоте, но ему не восемнадцать, чтобы на каждую женщину бросаться. Хотя незнакомка и его зацепила.
Только не внешностью. Хороша, этого не отнимешь. Но понравилось ему, как она отшила Тарни. Быстро и без лишних рассуждений. Такую пустыми комплиментами не возьмешь. Такими женщинами надо заниматься — а зачем? Выгоднее найти ту, которая за колечко с сапфиром выполнит тебе все акробатические позы.
И все же…
В отличие от Тарни Фалион заметил и кольцо с изумрудом, и край обручального браслета, выглядывающего из-под пышного манжета… графиня.
Интересно, как ее зовут?
***
Мири рассказывала про Шерлока Холмса.
Лиля, когда начала рассказывать девочке эти истории, столкнулась с суровой правдой жизни. Половину пришлось выбросить, половину обрезать. Но кое-что проходило почти без правки.
Например, «голубой карбункул», «скандал в Богемии», «пестрая лента», «вампир в Суссексе»… даже собаку Баскервилей Лиля умудрилась адаптировать. Хотя А.К. Дойл от такого кощунства наверняка в гробу переворачивался. Ну и ладно. Поворочается — и опять уснет. После некоторых фильмов и свободных продолжений, которые видела когда-то Лиля — ее правка была наиболее безобидной.
Принцессы слушали с открытыми ртами. Но это и понятно. Вот что читают благородным девицам?
Правильно.
Пункт первый. Религиозные тексты.
Пункт третий — смотри пункт первый. И так — без конца. А ведь дети же!
Им и страшилок хочется, и чего-нибудь интересненького… Поэтому Мири также третий час изображала Шахерезаду. Хотя и не знала, кто это такая.
Девочки успели уже выпить по нескольку чашек детского вина, Мири резко отказалась и сообщила, что мама ей голову оторвет.
Анжелина и Джолиэтт захлопали глазами и Мири пояснила. Так и так, Лиля ей запретила любые спиртные напитки до пятнадцати лет. Потом — свободный выбор. Но пока ребенок еще растет — алкоголь вреден. Даже такой разбавленный. Вода, чай, компот — на выбор. Но не вино.
Пришлось посылать служанку за кувшином с холодной водой для Миранды.
А заодно приказать ей принести и тазик для омовения. Ибо девочка решительно отказалась брать пирожные грязными руками.
Ополоснула пальцы в ароматизированной воде, прополоскала в ней же столовые приборы и взялась за пирожное, не забывая рассказывать.
— Этот крик разбудил всех в деревне, даже в самом отдаленном домике…
Именно на этом животрепещущем моменте в дверь поскреблись. И появилась Алисия.
— Ваши высочества, прошу простить меня за дерзость. Госпожа виконтесса, за вами мать пришла…
Мири подскочила и вылетела к Лиле.
— Мама!!!
Ребенок перенервничал. Лиля подхватила малышку, потрепала по волосам, лихо сдвинув бант на сторону.
— Мелкая, ты как тут?
— Жива-здорова. Мам, а ты можешь к нам зайти на пару минут?
— Зачем?
— Анжелина и Джолиэтт не верят, что ты мне аварца купишь!
Лиля заметила мордашки принцесс в двери, спустила Миранду на пол и присела в реверансе.
— Ваши высочества…
— графиня, надеюсь, вы уделите нам пару минут вашего времени, — протянула Анжелина.
Лиля вздохнула. Голова болела. Но как тут откажешься?
***
Спустя два часа Лиля-таки погрузилась в карету. Мири дремала на руках у Лейфа.
Алисия смотрела на невестку с откровенным уважением.
Что-что, а находить общий язык с детьми Лиля умела. Даже с подростками.
Надо чтобы им было интересно. А дальше они сами в вас вцепятся.
Вот девочкам и стало интересно.
Для начала их пришлось научить плести французскую косу. Тот же вариант, что у Лили. Потом подтвердить, что принц Ханганата обязательно приедет ко двору.
Показать, как правильно обмахиваться веером.
Рассказать еще одну историю из жизни мистера Холмса. Про «медные буки».
Пообещать поговорить с вирманами на тему еще парочки сторожевых. Для принцесс.
Девочки были очарованы. И искренне приглашали Лилю прийти еще. Пришлось дать согласие. Все равно приезжать через пару дней.
— Дорогая невестка, кажется все прошло очень неплохо.
Алисия была искренне довольна. Лиля нахмурилась.
— Вообще-то все не так радужно.
— Что случилось? Его величество?
— Его величество остался мной доволен. И обещал прислать мне приглашение на большой прием. Вместе с посольством Ханганата.
— Это замечательно. Но что тогда?
Лиля сморщила нос и рассказала о своей встрече в коридоре. Алисия сдвинула брови.
— Рейнольдс? Знаю я его! Я завтра же королю скажу! Пусть палками его прогонят! Скотина! Совсем ум потерял!
— может, не надо? Мое слово против его, никто ничего не докажет…
— А Фалион?
— А он будет подтверждать мои слова против своего друга?
Алисия задумалась.
— Знаю я и Рейнольдса, и Фалиона. Сложно сказать, подтвердит Фалион или не захочет раздувать скандал.
— вот и я его не хочу. Приехать еще не успела…
— ладно. Я Рейнольдса сама прополоскаю. Еще пожалеет о своей наглости… быдло!
— Быдло?
— Он барон в шестом поколении.
Нувориш. Понятненько.
— а с Фалионом его что связывает?
— Он прилипала. Подхалимничает, старается, чтобы его видели в компании более знатных и богатых, ему кажется что так он выглядит солиднее… А Фалион неплохой мальчик, неглупый, разводит скаковых лошадей на продажу. Его кони славятся на несколько королевств. Ну, после аварцев.
— Аварцы — лучшие, — вздохнула Лиля.
— Безусловно. Но ханганы не хотят продавать ни одной кобылицы. А вывести эту породу ни у кого не получается.
— Незнание генетики не освобождает от проблем…
— пробормотала Лиля едва слышно.
— что?
— Нет, ничего. Мысли вслух. Алисия, чем мне может грозить эта ссора?
— При ней никого не было?
— только слуга.
— Это не в счет. Мало ли что слуги болтают. Фалион промолчит, Рейнольдс тоже… ты поступила правильно. Вот если бы ты спустила Тарни его наглость, было бы хуже. Не забывай, ты — графиня Иртон. А Джерисон — племянник короля.
— И король его любит. Очень любит.
Лиля задумчиво смотрела в окно. Алисия бросила на нее встревоженный взгляд. Но вроде бы нет, не догадалась.
— Его величество очень любил Джессимин. А они с Джайсом были очень близки. Джайс стал поверенным любви тогда еще принца Эдмона и его самым близким другом.
— Наверное, Джессимин было очень сложно. А долго они с принцем встречались?
— Десять лет. То есть восемь лет просто так и два года после смерти ее высочества Имоджин. Пока был большой королевский траур.
— Не знаю, смогла бы я десять лет жить вот так? Прятаться, таиться… даже детей нельзя было иметь. Они ведь незаконные…
— Это жизнь. А она часто бывает жестока.
Лиля кивнула.
И все же, все же…
Были у нее нехорошие подозрения. Но зачем их озвучивать? Это так, на
