ним траур.
Хороший враг — мертвый враг. Не будешь хорошей — будешь мертвой.
Разговор переходил на новинки, на кружево, на фероньерки… А потом — опять!
— у вас такой милый деревенский румянец, графиня… наверное, жизнь в захолустье очень увлекательна…
— Если женщина умна — ей везде интересно. И с ней всегда интересно. А если нет… значит — нет.
— Все равно, я бы не смогла жить в такой глуши…. Но мой муж никогда со мной так не поступил бы. Он меня ценит.
— Разумеется, такую жену как вы, надо высоко ценить, — парировала Лиля.
— не сомневаюсь, что ваши… таланты оценил по достоинству весь двор.
Баронесса сверкнула глазами. Но кусаться пыталась.
— а почему ваш супруг не взял вас с собой в посольство, графиня?
Лиля вскинула брови. Было желание сказать про беременность. Но — зачем? Этот слух она запустит через Алисию. А не через трех кошелок, которые пробиваются интимными местами.
— Баронесса, состав посольства утверждался его величеством. А воля короля — закон для его поданных. Который не обсуждают, а исполняют. Может быть, вас не затруднит поинтересоваться у его величества?
Намек был вполне толстым. Но баронесса восприняла его по-другому.
— О да, его величество доверяет мне…
— разумеется, он ведь доверяет вам самое ценное, — съязвила Лиля.
Баронесса вспыхнула. Ее подруги захихикали и тут же осеклись.
— На что вы намекаете, графиня?
— разумеется, на государственные дела. А о чем вы подумали?
Но улыбка на губах графини явно намекала на нечто другое.
Как любая женщина, добивающаяся всего умом и трудом, Лиля не любила дам, которые пытаются добиться того же через постель.
Несправедливо как-то!
Она пашет как лошадь, учит, сдает зачеты,… а однокурсница имеет тот же красный диплом за игру на флейте любви ректора.
Ее подруга претендовала на место в аспирантуре, но каков поп — таков и приход. И взяли другую. Которая гордилась своим умением исполнять почти все позы из ‘Кама сутры’.
Увы…
Баронесса отбыла через пару часов, злая, как Мальдоная. А Лиля без сил упала на кровать в своей комнате.
Лучше мешки таскать, чем светскую жизнь вести.
А ведь придется.
Как ни странно, отдушиной в череде визитов стало явление маркиза Фалиона.
***
Александр прибыл один и верхом. Раскланялся с Алисией, которая ненароком оказалась дома. Вытер руки и лицо наодеколоненной салфеткой.
Восхитился царящей в доме чистотой.
Подарил Лиле громадный букет цветов.
Передал игрушечную лошадку для Миранды. И завел светскую беседу. Чтобы на шестой минуте поинтересоваться Лидархом. После чего разговор плавно переместился в конюшню. И Лиля простила Фалиону все его занудство и чопорность.
При виде Лидарха маркиз просто растаял. И ходил вокруг аварца, как кот возле сливок. Глаза горели, с лица не сходила восторженная улыбка, а несколько яблок от Лили были приняты почти как королевские регалии и с благоговением скормлены лошади.
Лидарх тоже оценил человека — и ткнулся ему в плечо плюшевым носом. Лиля потрепала его густую гриву.
— Подхалим. Заласканный, залюбленный, балованный, очаровательный нахал.
Фалион улыбнулся.
— Графиня, он великолепен!
Лиля кивнула.
— Он чудо. Сами понимаете, маркиз, разве можно расстаться с таким красавцем.
По лицу Фалиона читалось, что он бы точно не расстался. Даже под угрозой расстрела.
— графиня, но вы же не будете против, если… у меня есть несколько симпатичных кобылок…
Лиля вздохнула — и кивнула.
— Не буду. Но поставлю и свои условия. Чистота и только чистота. И осторожность.
— Ваше сиятельство!
Маркиз возмущался совершенно искренне. Лиля улыбнулась.
— Я понимаю. Но и вы меня поймите. Вы бы не доверили такое чудо просто так, верно?
— Верно…
Маркиз машинально поглаживал Лидарха. Подхалим млел.
И Лиля не удержалась.
— Если очень хотите — можете прокатиться верхом. Я разрешаю.
Судя по глазам маркиза — он оценил. Но не бросился сразу пользоваться приглашением.
— Ваше сиятельство, я ценю вашу щедрость. И у меня есть еще одна просьба.
Лиля смотрела испытующе.
— Тахир Джиаман.
— На нем я вам прокатиться не предлагаю, — не удержалась Лиля.
Маркиз взглянул на нее ошалелыми глазами — а потом шутка дошла до адресата.
Лиля и не ожидала, что вяленая щука может так громко и весело смеяться. И так заразительно. Лидарх недовольно фыркнул, оглушенный взрывом смеха. Но прошло минут пять, прежде чем высокородные господа смогли успокоиться.
— Ваше сиятельство, — наконец успокоился Фалион.
— А господин дин Дашшар может прокатиться ко мне в имение?
Лиля вздохнула.
— Он свободный человек, а не мой слуга или раб. Что именно вам нужно? Кто-то болеет?
Фалион опустил ресницы более чем красноречивым жестом.
Лиля вздохнула.
Ладно. Съездить — от нее не убудет. Посмотрит, как там коней содержат, да и Тахиру лишняя практика, и ей — развеяться… не графиня она!
И не производственник! Не менеджер. Она изначально медик. И ее работа — людей лечить. А не пытаться скрестить ужа и ежа, чтобы получить десять метров колючей проволоки.
— Ваша светлость, вы с ним поговорите, если он согласится — я рада буду.
— Ваше сиятельство, вы очень добры.
На каких условиях согласился Тахир? Только если с ним поедет его любимая ученица. И ученик. Никакого ущерба чести, одна — графиня, второй — барон, просто пока непризнанный. Фалион почему-то был недоволен этим обстоятельством. Но Тахир уперся рогом — и маркиз уступил.
На следующий день трое лекарей под охраной вирман отправились в гости к маркизу. В этот раз Лиля уже подставляться не собиралась. И по дороге разъяснила Тахиру, что, как, когда, какие вопросы… она поможет, если что. Но лучше не доводить до помощи.
***
Маркиз встретил их на подъезде к дому. Раскланялся, умудрился поцеловать Лиле ручку, не слезая с седла, получил в ответ веселую улыбку — и помрачнел. И заговорил о деле уже в доме.
— господа… ваше сиятельство… я вынужден просить вас сохранить все увиденное и услышанное здесь в тайне. Я понимаю, что сомнения, но…
Тахир взмахом руки отмел все его слова.
— Ваша светлость, я — лекарь. И все, что произойдет между мной и пациентом — останется между нами и Звездной Кобылицей… ну, у вас — Альдонаем. И больше никто об этом знать не должен.
Фалион кивнул. Кажется, он все еще сомневался. Но потом-таки…
Дверь этой комнаты отличалась от остальных. Даже здесь и сейчас. Темный дуб, железные полосы, засов и замок, охранник рядом…
— Как сегодня?
— спросил Фалион.
— Сегодня тихо.
— Посмотрите сначала так, господин дин Дашшар — Александр отворил окошко в дверце. Тахир бросил взгляд и кивнул Лиле.
— ваше сиятельство…
Диагноз Лиля поставила практически сразу. А как его не поставить, если увидишь полуголую тетку в драной рубашке, грязную, нечёсаную тридцать лет, со слюной, текущей изо рта и пустыми глазами? Есть варианты?
Варианты есть. Шизофрения, психоз, маниакальные состояния — вот в психиатрии девушка была не слишком сильна. Да и не все ли равно. Чем страдает человек? Важно другое. Помочь ему (ей) не получится. Никак.
Простите, но транквилизаторы она тут не получит. И даже галоперидол остается мечтой.
Тахир смотрел на грустные глаза женщины — и понимал, тут поможет только Звездная кобылица. Но от нее дождись… все-таки в Ханганате обычаи более правильные. И мужчина имеет право взять нескольких жен — мало ли что случится с одной. А тут…
— Это у нее давно?
— После выкидыша. Постепенно становилось все хуже и хуже, она начала кидаться на людей, пытаться убить…
Лиля кивнула. МДП. А какой?
А важно ли?
— у нее в роду кто-то этим же страдал?
Фалион мрачно кивнул.
— ее мать покончила с собой. Я узнал уже после свадьбы…
— и понял по лицам Лилиан и Тахира, что помощи не будет.
— Это…
— Неизлечимо, — Тахир был грустен и спокоен.
— Медицина бессильна помочь. Мы еще не так много знаем, чтобы лечить недуги души, а не тела.
— Души?
— Да.
— А молитва…
Лиля не решилась вслух сказать, что тут можно хоть обмолиться. Не поможет.
— Дочь.
Тахир кивнул. Все было еще хуже. Во-первых, ребенок мог унаследовать проблемы матери.
Во-вторых, Фалион не мог избавиться от жены. Вот если бы ни одного ребенка не было — тогда, путем долгих заездов к альдону и крупных сумм…. А так… условия-то соблюдены. Дети есть, жена не изменяет, а что у нее крыша едет — молись, дитя мое, Альдонаю. Он смилостивится.
Все-таки в Ханганате люди мудрее.
Фалион вздохнул, попросил о соблюдении полнейшей секретности — получил слово и пригласил гостей на чай с плюшками. То есть вино и легкую закусь. Пообещал подумать насчет случки — либо кобылу привезти, либо жеребца… ну, там видно будет как лучше, получил принципиальное Лилино согласие — и попросил Тахира посмотреть еще и на дочь.
Разумеется, когда та вернется из деревни.
Сейчас девочка (хотя пятнадцать лет по местным меркам уже как бы и взрослая дама, замуж пора) жила в Фалионе — на границе с Уэльстером. И туда же Фалион-младший собирался отправить свою супругу. Давно пора. Раз уж вылечить ее не удастся, что все и подтверждают…
Лиля была грустна. Тахир вовсю пытал ее на тему психических расстройств. Джейми размышлял, что смотреть надо на ком женишься. А дома ее ждал Ганц Тримейн.
***
— Ваше сиятельство, нам надо поговорить.
Выражение лица Ганца было таким, что Лиля проглотила все возражения.
— Что-то случилось?
— Да, ваше сиятельство.
— И?
В кабинете Ганц уселся в кресло и серьезно посмотрел на Лилиан.
— Ваше сиятельство, вы просили меня узнать, кто стоял за Каристом Трелони.
— И вы?
— я расспросил семейство Дарси. Потом нашел те корабли, о которых говорил Карист.
— ‘Розовая чайка’ и ‘Золотая леди’.
— Они принадлежат купеческой компании ‘Рокрест и сыновья’. Я потихоньку начал копать. И не скажу, что результаты меня порадовали.
— Ганц, не тяните кота за хвост!
Лиля сверкнула глазами.
— Рокрест, Анвар, сорока пяти лет от роду. Компанию свою основал не так давно, лет около десяти назад.
— На какие шиши?
— А вот тут интересно. Ваше сиятельство, он женат. Прочным браком. На дочери милого человека, Жульетте Феймо.
— А вот тут, ваше сиятельство, начинается самое интересное. Дуг Феймо работает дворецким у Ивельенов.
— У кого?!
— Да. Лоран Ивельен, герцог Ивельен…
— и он дал денег на развитие дела?
— Документами, ваше сиятельство, это не подтверждено.
Лиля задумчиво кивнула.
— То есть от всего отопрется. А разрешения на допрос с пристрастием король не даст.
Ганц кивнул. Графиня опять смотрела в корень. Даже он с трудом докопался до истины. А уж король… да мало ли кто там и на ком женат?!
Это — не доказательство.
А Ивельены — один из знатнейших родов королевства, Питер Ивельен женат на сестре графа Иртон…. Кстати, еще и из-за этого не поверит. Хотя мало ли народа родную мать продать готовы за медяк?
Он опасался и реакции Лилиан. Как-никак родственники, да еще эти роды… но графиня в очередной раз его порадовала. Кивнула. И
