неотразимы, но мой траур…Цветы вернулись обратно с прибылью. И приходили каждый день. А с самим Джесом она увиделась во дворце.Аделаида аж зажмурилась от воспоминаний.Нет-нет, ничего такого как раз не было. С такими — нельзя по-хорошему. Джес Иртон — слишком завидная добыча. Красив, избалован, пресыщен женским вниманием… если сразу получит все, что пожелает — потом и глазом в ее сторону не поведет.А посему при встрече Аделаида краснела, бледнела, опускала глазки и трепетно лепетала, что никак не может принимать знаки внимания. Ее горе слишком глубоко и безнадежно…Она так страдает, так страдает о своем безвременно ушедшем муже…Джес проявлял понимание, гладил ее по ручке, затянутой в надушенную перчатку, уговаривал не хоронить себя… а Ада опускала голову все ниже.Мол, не подавайте надежд бедной вдове. Вы все равно уезжаете…Как Джес добился для нее приглашения?Аделаида не знала. Но служанки стояли на ушах уже три дня. Она должна, нет, обязана выглядеть королевой!Так, чтобы Джес Иртон ни на кого другого и не смотрел.И плевать, что он женат!Жена — не стена! Подвинется!— Кузина?Ада стиснула зубы. Не ко времени. Но вошедшему улыбнулась весьма радушно.— Алекс! Рада тебя видеть!Мужчина улыбнулся, притянул женщину поближе и поцеловал.— Как идет дело с графом Иртон?— Сам видишь, я еду с посольством.— Вижу. Не торопись ему там уступать, вываживай добычу…Двое обменялись понимающими взглядами.Алекс был племянником мужа Ады. Но вопреки всему они с молодой женой не стали враждовать. Может, потому что с первой встречи их потянуло друг к другу словно магнитом? Гостиные, конюшни, пикники… старый муж и не подозревал о таком увлечении. Наоборот, Ада шипела, что Алекс — дармоед и бездельник. Приживал и подхалим. Алекс честил ее продажной девкой и подзаборной кошкой. Так что супруг был абсолютно спокоен за свою честь.И ни о чем не беспокоился. В том числе и о своем кошельке… сволочь старая!После его смерти вдруг выяснилось, что полученного наследства хватит только года на три самой скромной жизни в глуши. А это любовников не устраивало.Они продали, что смогли, заложили все остальное — и отправились покорять столицу. Почему бы и нет?Оба красивы, молоды, Ада еще и с титулом…Действительность оказалась грустнее. Деньги таяли втрое быстрее, чем хотелось бы. А вот достойных кавалеров не находилось.Можно бы опять выйти замуж за старика. И Аделаида рассматривала и этот вариант. Но… не хотелось! Джес Иртон был просто подарком судьбы.— Я буду очень осторожна. Но он ведь женат!— Его жена живет в глуши. И вообще — не бери в голову. Я о ней позабочусь!— Вот как?— Малышка, даже не думай об этом. Приручай своего бобра. Нам нужна эта жирненькая тушка. А когда станешь законной женой — ты обо мне не забудешь, не так ли?Аделаида согласно улыбнулась.— Сомневаюсь, что Джес Иртон даже в подметки тебе годится в постели.— главное — пока это не проверяй. Ты женщина добродетельная, у тебя никого кроме мужа не было — и тот по большим праздникам.Аделаида еще раз улыбнулась. Уже не согласно, а откровенно блудливо.— А сейчас не праздник?Тонкие пальцы потянули корсаж чуть вниз.— Праздник, — согласился мужчина, подхватывая ее на руки. — И мы будем праздновать долго.* * * Остаток вечера Лиля потратила на расспросы о вирманах. И воспользовалась самым близким источником. Хозяином трактира.Тот был только рад присесть с графиней, поговорить о родине. Особенно когда слушают и задают вопросы. Собеседнику должно быть интересно, разве нет?Должно.Лиле и было.Вирма оказалась маленьким островом, на котором почти ничего не росло. В голодный год в корм скотине шло все — даже растолченные рыбьи головы. Хотя со скотиной там была напряженка. Коровы не выживали. Держали коз и овец. Пряли удивительно тонкую нить. Делали шикарные шерстяные платки. Но этим ведь не прокормишься!Вирмане были и пиратами.Это все знали, но выжигать «осиное гнездо» никто не торопился. Для этого нужен был союз. И крепкий. Все отлично понимали — пойдешь на Вирму за шерстью — вернешься стриженым. Кораблей там хватает, драки они не боятся, смерти тоже…Их терпели, как неизбежное зло. И в то же время…Корабли вирман ходили вокруг всего континента. Перевозили грузы, помогали торговле. Иногда наемничали.Им доверяли.У вирман было своеобразное отношение к честному слову, о котором знали все.У вирманина есть слово, топор и корабль. Потеряешь корабль — топор и слово тебе его добудут. Потеряешь топор — слово добудет тебе и топор и корабль. Но если твое слово ничего не будет стоить — ты уже не вирманин.Лиля вздохнула с облегчением.И задумалась — может быть плюнуть на гонор, прогнуться, да и поговорить с вирманином о найме?Кажется, вовсе уж в безнадежную аферу она не ввяжется? А пираты это все-таки не крестьяне. С ними будет легче.Или должно быть?С одной стороны — кругозор у них будет шире. И видно, что не идиоты.С другой — а будут ли они тебя уважать? Силу они уважают. А можешь ты им предъявить эту силу?Нет.Так что тогда? Из огня в полымя?Но дом как-то надо защищать! Арт говорил, что скупщики, которым продавали девчонок, придут примерно через месяц-полтора. И надо бы их встретить. Лиля весьма не любила работорговлю. Опять же, сразу несколько плюсов. Опасности они не ждут, больших потерь быть не должно…Потерь…Люди же!!!И за каждой мыслью, каждым шагом — человеческие жизни. Искалеченные люди. Изувеченные судьбы. Страшно — хоть под кровать лезь. И полезла бы, если бы помогло.Ей придется запустить… да хоря в курятник! Вот!!! И еще довериться, и постараться его приручить, и прикормить! И надеяться на лучшее.Но разве есть выбор?!Муж на нее, простите, забил глубокий болт. Если они тут есть — арбалетный. Или баллистный. Отцу тоже особо дела нет. Замуж вышла?Свободна, детка! Я тут и сам с усам. А ты плодись и размножайся, от баб-с толку нету, так ты мне внука роди. Мы из него человека сделаем!И что остается?Лечь и помереть?Не дождетесь. Мы еще побарахтаемся. Идей хватает! Я и в своем захолустье такое смогу сделать — оно и лучше, что захолустье. Меньше завистливых глаз, ушей и ног.А вирмане… если они имеют представление о порядочности — это замечательно. Если же нет — попробуем привязать их выгодой.Да хоть что-то попробуем сделать. Люди — главное богатство!!! На них ни серебра не жалко, ни золота… они тебе все добудут. Но если нет людей — ты никто.Меньше пустого места.* * * Лейф Эрквиг мрачно смотрел на берег.Подходить вплотную к берегу он не стал. Там было полно купеческих кораблей. Мало ли — если начнется шторм… да и просто — не хотелось. Лучше стоять подальше от всех. и ворье не полезет, и катапульты… хотя эти все равно достанут. Очень уж удобно устроены — всю бухту простреливают. В Ативерне не дураки живут…Все равно. Лучше подальше от берега. Шлюпки на корабле есть. Так что все будет нормально.С одной стороны — надо бы уходить.С другой — они только сегодня зашли в порт. Надо бы закупиться, поправить парус, да и…Куда идти?Вопрос стоял очень остро.Можно бы ходить вдоль побережья, предлагая свои услуги за плату. Можно!Но они ведь не одни! С семьями! Женами!! Детьми!!!И как прикажете жить? От порта до порта?Сам Лейф не видел в этом ничего страшного. Но сильно подозревал, что Ингрид так не сможет. И остальные женщины тоже.А дальше что?Вирманина кормит море.Ты можешь храбро идти на абордаж, когда знаешь — за твоей спиной команда. И только команда.А когда за твоей спиной еще и беззащитные люди?За которых ты в ответе?Случись что во время боя — и все.Как смотреть смерти в лицо, зная, что малейшая случайность — и самый лучший и близкий человечек на этом свете умрет?Лейф не считал себя героем.Но он помнил, ЧТО почувствовал, когда Торсвег выстрелил в Ингрид.А ведь это может повториться. И зажигательными стреляют. Запросто.— Тебе плохо…На плечи опустился теплый плащ. Ингрид не спрашивала. Утверждала.Лейф развернулся, обнял любимую, привлекая к себе, под плащ.— Нет, малышка. Я просто думаю…— Куда нам дальше идти?Лейф крепче обнял жену.— Ты все правильно понимаешь. Я был бы спокоен, оставив тебя на берегу. Но где такое место? Чтобы нас еще не нашли твои родные? Или получили отпор?— Сегодня за нас вступились…Ингрид словно читала мысли мужа. А может и читала?Флейна может и не таким оделить. Правда, иногда за ее дары кровью платят…— Сегодня другой случай.Лейф едва не передернулся. Показалось на миг, что сырой холод проник под плащ, потек ледяной струйкой по спине…А ведь сегодня все могло кончиться очень плохо.Очень.Их было всего двое. Он и Дагри. Ингрид не в счет. Она — любимая. Не воин. И в драке от нее толку чуть.Чужая земля, они здесь бесправные беглецы. И земля горит под ногами, что уж там… Торсвеги — клан крепкий. Потому и уходить пришлось, чтобы своих не вмешивать. Если разбираться — пусть с ним разбираются.А трое молодчиков были на своей земле, уверены в своем праве, к тому же случись что — городская стража их бы поддержала. Лейф это видел. Да, нехотя, но их там было человек шесть. Плюс эти трое… даже если мечи у них для красоты…Начнись заварушка…За себя Лейф был бы спокоен. И не таких видали. И ушел бы с боем на корабль. Запросто. И стражу бы положили, и сопляков…Но Ингрид…Страх был не за себя.За нее. За родную, любимую, единственную… много ли ей надо?Лейф отлично знал, как гибнут в глупых драках ни в чем не повинные люди. Случайный удар, а может и не случайный…Спасение пришло толстой женщиной в грязном платье.Благодаря ей, только благодаря ей… что ж. Лейф не забывает долгов…— А если поговорить с ней?Ингрид спросила тихо-тихо, словно боялась своих слов. Лейф коснулся губами светлой макушки.— С графиней Иртон?— Может быть ей нужны люди?— Вирмане? Милая, мы не самые лучшие слуги в этом мире… Слово мы держим, но… кто в это поверит?— Что мы теряем? Нам все равно некуда идти…Лейф только вздохнул.Ингрид была права.А с другой стороны — кто его наймет на службу? Его биография у него на лице прописана. Мечами и ножами. Шрамами и ветрами.Да и…— Не забывай, они тут верят в Альдоная. А мы…— Мне эта женщина показалась умной, — гнула свое Ингрид. — Мы же завтра еще будем здесь?Лейф вздохнул.— Будем. Малышка, ты понимаешь, что нам придется ей полностью довериться? И потом, она — графиня. А ее супруг? Она ведь в брачном браслете…— Если супруг умный — вы друг друга поймете.— А если дурак?— Думаешь, у такой женщины может быть глупый муж?В голосе Ингрид послышался смешок.Лейф улыбнулся.— Ты у меня, выходит, тоже умная женщина?— Я тебя люблю.— Ты сомневаешься в уме своего супруга?Это было