графиня Лилиан Элизабетта Мариэла Иртон.Лиля величественно воздвиглась в дверях. И на несколько секунд замерла, давая себе возможность оценить местное общество — а обществу — осмотреть себя.Отлично!В обществе были десятка три мужчин — и столько же дам. Кто с женой, кто с детьми… Лиля довольно потерла лапки. Вот она — реклама. За отсутствием телевизора и топ-моделей — новинки будет представлять и рекламировать их создательница.И Лиля поплыла вперед. В голове крутилось «Она прошла, как каравелла по зеленым волнам…». И почему-то пыталось заменить каравеллу на ко ро веллу. Видимо, от слова «корова».Но разыграться комплексу неполноценности не дал барон Авермаль.— Графиня! Ваше сиятельство! Вы сегодня ослепительны!Склонился к пухлой ручке с брачным браслетом, еще раз пять восхитился ее красотой — и утащил представлять собравшимся.Следующий час Лиля просто была нарасхват. Не хуже поп-звезды в захолустном Козловске. Ее буквально рвали на части. Сначала именитые мастера и купцы, которые кое-что уже прослышали про ее сотрудничество с Хельке и столяром, а потом их жены. Тех, правда, интересовала не столько Лиля, сколько прическа, украшения, платья…Лиля специально надела все новое и интересное… а уж веер вообще оказался писком моды. Особенно когда Лиля чуть поиграла им, постреляла глазками из-за сложенного веера и показала, как правильно им обмахиваться, чтобы привлечь внимание к декольте. Или к лицу…Дамы хищно потерли ручки.Лиля и не сомневалась, что в мастерской у Хельке будет полный аншлаг. Ведь веер не может быть только один. И его можно делать из самых разных материалов. Не-ет… одним никак нельзя ограничиться. Такая новинка!На пять лет у Хельке будет монополия. И они с эввиром даже договорились о клейме.Хельке ставил свое — цеховое. Букву «Х» в окружении цветов. Но… когда ювелир предложил добавить к этому какой-нибудь знак Лилиан Иртон хотя бы и ее герб — Лиля откровенно опешила.Это как?Она еще не знает, что с мужем делать, а тут — клеймо? А если у нее что не так пойдет?Нет уж, ничего связанного с мужем она делать не будет. Да и…Вот представим — супруг увидит свой герб на веере. Или щетке.Начнутся расспросы. И выяснится, что дражайшая мадам, вместо того, чтобы подыхать после выкидыша — жива, здорова и резко активна. Да еще и прибыль получает.Насколько Лиля знала — здесь и сейчас жена считалась собственностью супруга. А такое понятие, как «личная фирма» вообще не принималось в расчет.Что у тебя может быть личного, дорогая? Ты решила утаить капитал от супруга? А господь заповедовал делиться…Девушка подумала. И решила — пусть ее символом станет крест. Обычный, красный крест. Как на машинах СМП. В память о той, прежней жизни и о родителях. Здесь такого символа не знали, знаком Альдоная считался круг — и Лиля этим воспользовалась. Хельке обещал поиграть с материалом — и выкладывать ее крест красным. Девушка предложила сердолик. И еще — клялся не упоминать о ней. Никогда и ни за что.И тут Лиля тоже ему верила.Пока она для ювелира — источник ценных идей. И ее надо оберегать. Холить и лелеять. А идей у нее много, на всех хватит…Один самогон чего стоит. Если им начать торговать — это ж золотое дно. Лиля подумала — и предложила Хельке не называть самогон по имени производителя. И не указывать состав. А придумать особые кувшины с рисунком — и продавать его в нескольких видах.Для медицинских целей — нет. Тут это не использовалось. А вот с добавками ягод, настоянный на тех или иных травах…Вопросом оставалось название, но в памяти всплыли «Столичная», «Беленькая», «Белочка»…Так и пошло. Чистый спирт — «Беленькая». Настойка на орехах «Белочка». Разных видов.На ягодах — «Клюковка». Или там «Смородинка»…Смотря на чем настаивать будем. Вот первооснова — та остается неизменной. Самогон. Чистый. Двойной перегонки. Но это Хельке будет гнать.С помощью дво- и троюродных, братьев, племянников, свойственников… эввиры вообще крепко держались друг за друга. И неудивительно. Когда тебя резко не любят — начнешь тут своих ценить.Программа вечера была проста.Тусовка.Ужин.Танцы.Тусовка для Лили прошла успешно.Ужин не порадовал. Ибо жрать на ночь — не стоило. Но один раз… ладно уж! Все равно еще танцы впереди… сколько нажрешь, столько и потратишь… Так что Лиля отдала должное тушеному мясу в вине, хлопнула бокал местной кислятины и даже попробовала запеченное яблоко в сахаре.Немного. Но обычно она себе и того после шести вечера не позволяла.А танцы…Хорошо хоть Лиля заранее шепнула барону, что не танцует. Дескать, супруг очень не одобрямс. Барон сочувственно покивал — и Лилю никто не приглашал. Ну не будет же она объяснять, что не умеет танцевать!Лилиан Брокленд умела, да. А вот Лиля…Увольте.Не хочу.А учиться? А время есть?Да и… лучше когда оно есть — еще десяток приседаний сделать. Или попробовать отжаться. Хотя бы от стенки. Пока получалось плохо, живот мешал. Но это только пока.Она справится. Похудеет, постройнеет, наладит свой быт…Хорошо уже то, что ожирение у Лилиан было по равномерному типу. Не брюхо и ягодицы размером с подушки — нет, это тоже, но и плечи, и руки и ноги… одним словом — жир распределялся равномерно. И стекал — также равномерно.Неприятно, конечно, было смотреть на себя — такую. Но Лиля замечала изменения. И платья показывали, что она права, обвисая то там, то тут…Главное, чтобы кожа обвисать не начала. Но вроде пока как нет?Упражнения, упражнения и упражнения. И… правда что ли танцами заняться?— Ваше сиятельство…Патер подкрался как приступ аппендицита — незаметно.Лиля тут же склонила голову, выполнила все предписанные «па» и попросила благословения. Которое тут же и получила.— вы не танцуете…— Я обещала супругу…При упоминании супруга патер поморщился, но тут же включил обаяние на всю мощность. А почему бы нет?Лилиан Брокленд он мог бы и охмурить, насколько Лиля осознавала свою «реципиентку» — та была весьма неравнодушна к красивым парням. Но Лилю…Поверьте, общага мединститута — далеко не монастырь. И нравы там более чем свободные. Но Аля и там хранила верность Леше. Почему?Да просто никого лучше, умнее, добрее и красивее она не встречала. По отдельности — было. Но ее мужчина… для нее Алексей был сосредоточием всех мыслимых и немыслимых добродетелей. И она бы просто не поняла, если бы ей сказали, что Алексей — не красавец. Или что он бывает строгим и даже жестоким…Она любила.И эта любовь ушла вместе с ней.Поэтому на патера Лиля смотрела без душевного трепета.Да ты хорош. Но любить я тебя не люблю. А хороша и яблоня в цвету.— Тогда я осмелюсь предложить вам прогулку по саду, ваше сиятельство?Лиля покачала головой.— Моя репутация…— Не пострадает. Я ведь ваш духовный водитель…Упс?Ничего себе заявочки?Но и отрицать пока Лиля не стала. Посмотрим, что тебе от меня нужно…— Нет. Прогуляться с вами по саду я не могу. Но если вам надо поговорить — здесь есть очень удобная ниша.Ниша и правда была. Патер покривился, но видимо понял, что лучше так, чем никак.Лиля опустилась на удобный диванчик. И патер заговорил.— Дорогая моя девочка…Если опустить все метафоры, гиперболы и сравнения, оказывалось, что товарищ патер Лейдер по уши влюбился в графиню Иртон (прекрасную, как цветущая роза на зимнем снегу…) как только она появилась в его храме (вы только вошли, а я растворился в свете ваших невероятных зеленых глаз…) и теперь готов был ради нее на все.Лиля привычно транслировала это на русский. Получилось грустно.Патеру было что-то нужно. Настолько, что он был готов и в постель с коровой лечь… но что?!Ответ нашелся тут же. Пока Лиля хлопала глазами, ей сообщили, что просто не могут с ней расстаться. И не представляют без нее жизни. А потому не разрешит ли самая прекраснейшая и несравненная отправиться с ней в Иртон? Чтобы хоть раз в неделю видеть свою богиню и наслаждаться общением с ней…Лиля задумалась. Выход нашелся тут же.— Мой супруг…Все равно он в отъезде, так что возразить не сможет. И Лиля недолго думая, приписала бедному Джесу такую кровожадность, что обзавидовался бы даже тигр-людоед.По ее словам выходило, что на завтрак Джес употребляет тех, кто посмотрел на его жену, на обед тех, кто сказа ей комплимент, а на ужин — отдельных умников, которые не вняли его предупреждениям во время двух первых трапез.Патер слушал внимательно. Лиля вещала вдохновенно.— Дитя мое, но ведь он не поднимет руку на духовную особу…Лиля опустила глазки.Нет. А вот…— Без согласия супруга я не могу ничего сделать. Полагаю, что если вы ему напишете и попросите — он не откажет? Пришлет мне распоряжение — и я с радостью приму вас в Иртоне.В переводе на русский — ты не со мной договаривайся. А с моим супругом.— Разве вы сможете жить без света истинной веры?Лиля захлопала глазами.— Вы, видимо, не запомнили? У нас есть пастер. И я регулярно посещаю церковь. И часто беседую с ним о заповедях Альдоная… Пастер Воплер умный и грамотный человек.Так тебя, гада!Без священника мы никак… эх, надо будет помириться, как домой приеду.Патер кривился, но куда деваться — путей ему Лиля не оставила.— Но вы же не будете возражать, если я приеду с визитом?— О, только прошу вас — осторожнее! Зимой у нас такие плохие дороги! Волки, разбойники!!! Я просто не переживу, если с вами что-нибудь случится!Патер покривился. И Лиля потерла лапки.Ну да.Рыбку мы хотим. И на ёлку тоже. И филей не ободрать!А вот фигушки!Лиля дружески простилась с патером — и отправилась искать барона.Хватит!Рекламу она новинкам сделала, теперь домой.Пора домой.Сначала в таверну, а потом в Иртон.Глава 6. Дом, милый дом… и кто это в нем? На дорогу домой ушло больше десяти дней.Лиля злилась, но куда было деваться? Несколько телег с покупками и отряд вирман, которые не очень хорошо держались в седлах — тут не покрутишься.Вирман с ней в принудительном порядке отправил Лейф. Сам бы отправился, да корабль нельзя оставлять без капитана.Зато наобещать своим людям кучу всего приятного, в случае, если графиню не уберегут — он мог. Так что Лилю стерегли даже в кустиках, выставляя дозор из трех человек.А кроме того стеклодув, кузнец, мальчишка-травник, который затребовал под все свои пучки трав, горшочки и запасы отдельную телегу, трое девушек, которые ни за какие коврижки не захотели расставаться с Лилей. Марсия еще и в личные горничные умудрилась напроситься. И заявления Лили о том, что у них работы будет и так выше крыши ее не напугали. Графине нельзя без горничной. То, что Марсия мастер швейного цеха — это мелочи. И прислуживать доводилось. А свою благодарность она должна как-то выразить, чтобы
