и такой не было!А оттисков можно наделать хоть сотню.Хоть десять тысяч.- Ваше сиятельство, так это ж…- Да, пастер. Бумага недорога, оттиски тоже — и слово Альдоная может быть хоть в каждом доме. Поучения о святых, рассказы о их жизни… люди должны знать, к чему им стремиться, правда?- Ваше сиятельство, вы сами — святая!Лиля искренне смутилась.Если уж честно — плевать ей было на местную церковь. Не тронь — и тебя не тронут. А вот то, что можно внедрить буквари, кучу книг, повальную грамотность — и крупно на этом заработать, получив подряд от государства и патент — это да.Тут пахло миллионами. А Лиля не собиралась отдавать никому свои деньги.Она прикидывала все варианты.Согласно одному — она договорится с супругом.Согласно второму — не договорится.И придется обеспечивать себя — самостоятельно.Вот тут все пойдет в ход.Лиля собиралась стать бумажно-книжным магнатом. Чтобы и спустя триста лет все книги выходили из ее мастерских. И у нее были все предпосылки.Она примерно знает рецепт.Знает, куда стремиться.Знает о рекламе и как ее использовать во благо своего дела.Так почему бы нет?Отец ее поддержит. Хотя… и тут не все так просто. Август Брокленд не вечен. Мало ли что, мало ли как…Но Лиля полагала, что может и сама получить личное дворянство, закрепляя его за своим родом.За шахматы и кружева такое не дадут.А вот за бумагу?Книги?Стекло и зеркала?Рецепты знает она одна. По бумаге — только она. Она лично перетирала крапиву до нужной консистенции. Добавляла коноплю. Лен. Солому. Экспериментировала. И продолжала заниматься этим у себя в лаборатории.Стекло и зеркала — еще двое человек. Но им она тоже обрисовала последствия. И ребята понимали — лучше молчать о некоторых вещах.Лиля дала им в руки золотую рыбку. Но надо быть очень осторожными в своих поступках, чтобы не похитили, не запытали, не стали шантажировать, не заперли навек в каменном мешке… вариантов много. И ни один мастерам не нравился.Так что — тссссс…..Конь нес свою всадницу по заснеженной дороге. И Лиля машинально отметила, что следов на ней нет. То есть гость в замок пришел через поля.Зачем?Какого черта ему тут надо?Если у вас паранойя — это не значит, что за вами никто не следит.***В следующие полчаса Ройс сильно пожалел, что пришел.Пожалели и стражники у ворот, на которых Антрел отыгрался по полной программе. Разнос он устроил такой, что весь замок слышал.- Вы!!! … и …!!! …!!! Вы почему постороннего подпустили к графине, …!!!? Да я вас… и …!!! А если бы он убийцей был?!!! … и …!!!Речь капитана была весьма эмоциональна. Но Ройс понял, что на графиню уже было покушение. И навострил уши.Увы…Ценной информации получить не удалось. Зато Антрел закончил разнос стражи — и взялся за него.- Откуда путь держим?- По деревням брожу, где за песню кормят…- а сюда какими путями?- Да обычными. С востока. Заблудился случайно в лесу, потом выбрел…- а питался чем?- Да лепешки с собой были. Рыба вяленая. Зайцев силками ловил… Если погоните — хоть хлебушка черствого дайте. А то вовсе подохну, не дойдя до деревни…Врал Ройс убедительно. По странному капризу природы — сколько бы он не ел, всегда оставался тощим, как щепка, с запавшими щеками. А остатки пищи из заплечного мешка — вяленое мясо, мед, мука, сахар — были надежно спрятаны неподалеку. Так, чтобы зверье не добралось.Лейс чувствовал, что где-то гость крутит, но докопаться до правды не мог. И поэтому мужчину пустили в замок. Хотя и предупредили, чтобы дальше людской не заходил. Там и покормят.А если его еще где увидят — ноги вырвут.Ройс послушно закивал. И отправился в людскую. Краем глаза отметив застекленные окна замка. И это — в такой глуши?С ума сойти!***В людской было еще интереснее.Во-первых, в окна людской тоже было вставлено стекло. Да не простое, а разноцветное. Так, что свет играл на стенах яркими огоньками.Это для Ройса было шоком.Ладно!Он мог допустить, что граф присылает деньги своей жене. И та тратит их на роскошь! Но — на себя ведь! Не на холопов дворовых!Ан нет, даже в людской было уютно.Столы и лавки сколочены на совесть, все буквально вылизано до блеска, он даже во дворцах такой чистоты не встречал. А на столе — стеклянная посуда.Правда, кубки и тарелки сделаны не особо хорошо — там край покривился, там еще что-то, но ведь и это — невероятно!Обычно слуги ели с деревянной посуды. А то и вовсе обходились корками хлеба. А тут?А это что?Подсунутый ему прибор сильно отличался от привычной ложки. Вроде маленьких вил.- Это госпожа придумала, — шепнула грудастая служанка. — Ты попробуй.И показала, как — утащив незнакомой штуковиной кусок рыбы из тарелки ‘менестреля’.Ройс попробовал.Вкусно. И удобно, кстати. Сначала — не очень, но когда приспособишься — работать ‘вилкой’ одно удовольствие. И рыба вкусная. Ей-ей… и соли, и специй в меру… для слуг?- Ты мне никак господскую пищу принесла? — лукаво обратился он к служаночке. — А графиня не заругает?Мэри покачала головой.- Да что ты! Графиня такое не ест! Это для слуг.- А графиня, небось, соловьиных язычков требует?Ройс вроде бы и подшучивал, но информацию мотал на ус.И добротную одежду на служанке, и розовые щечки, и блестящие глаза — так не ведут себя слуги у богатой самодурки. О, нет. Ни забитости, ни нервозности — девушка определенно довольна жизнью.Не говоря уж о роскоши — кружевном цветке на низко вырезанном платье. Ройс и не слышал про такое… то есть кружево он знал. Знал, что оно — полосками. И дико дорого. Но чтобы вот так?Цветами?И у слуг?Невероятно!Хотя ничего невероятного тут не было.Неудачные образцы Лиля распорядилась отдавать слугам. Что Марсия и делала. Ройс просто не знал, что у цветка половина петель — откровенный брак. Он-то в жизни ничего себе не шил и не штопал.- Да нет! Графиня у нас золотая!И Мэри пустилась болтать языком.Ройс слушал весьма внимательно, подбирая хлебом подливку.Вот тоже… хлеб? Зимой?И ведь не лепешки из зернотерки, нет. Нормальный вкусный хлеб.Только зимой слугам в такой глуши и того не достается.Но судя по словам служанки — графиня позаботилась о питании. Случилось это не сразу, но после потери ребенка. До того она тихо сидела у себя в комнате. А после выкидыша…Первое, что она сделала — уволила управляющего. С ним была какая-то непонятная ситуация — Ройс так и не понял. То ли он умер, то ли потом объявился… короче — расспросим кого поумнее.Второе — отправилась на ярмарку, где продала все, включая свои платья — и купила скот для поместья.А заодно наняла вирман.Те принялись ловить, солить и коптить рыбу.Соль?Говорят, те рыбу прямо в морской воде солят.В это Ройс не поверил, но большего служанка и правда не знала, разливаясь в похвалах графине. И добрая, и порядок любит, и платьями жалует… одно требование — чистота.Раз в десять дней все оттирают замок и моются. И тут уж никаких оправданий. Болен, не болен, плохо, хорошо — шагом марш.- почему шагом марш? — удивился Ройс.- а это госпожа любит так говорить.’Госпожа’ явно была любима слугами. Не всеми. Но на всех ведь и не угодишь.Ройс удобно устроился у камина, пел под лютню незатейливые песенки, а в перерывах — расспрашивал.Вилка?Ее сиятельство приказала себе такую сделать. А за ней и все остальные потянулись.Стекло?Так графиня мастера нашла в Альтвере. Вот он и…Кружево?То же самое.Мастерицы из Альтвера вяжут. Говорят, графиня часто сидит с мастерами, но уж чем они там заняты — только им и известно.Госпожа графиня ненужного любопытства не одобряет. Строга.Может и прикрикнуть, и нужники послать чистить… было уже такое… когда ее убить хотели, да вместе с ней чуть молодая госпожа не погибла. Ух, как графиня тогда разозлилась.Убить хотели?Ой. Тут никто ничего не знает, кто, за что… господин королевский представитель был, тоже все расспрашивал — ан нет.Вирмане знают, но те молчат.И господин Антрел. Только он тоже никому ничего не говорит. Зато графиню защищает, как верный пес. А и то… был простым воякой, а стал капитаном замка. Госпожа его всячески обласкала, деньгами жалует… говорят, с одной из кружевниц-мастериц у него все очень даже серьезно… пастер уже намекал на весеннюю свадебку.Вирмане?А что — вирмане?Конечно, всякое бывало. И драки, и ссоры… госпожа всех мирит. Сказала, что если кто посмеет — прикажет высечь на конюшне и выгонит взашей. Все одно дело делаем…Графиня, графиня, графиня…Слуг не приходилось подталкивать — они сами говорили. Многое. А вот что из этого было правдой?Ройс не знал.Только качал головой. Ему придется сильно потрудиться, отделяя выдумку от правды.И можно ли такое выдумать?Для живущих в этом замке все происходило постепенно. А вот Ройсу рассказывали в один день.И мужчина подозревал, что для женщины столько сделать — непосильно.Но сделала ведь!Такое не подделаешь!Но — как?Ответа не было. Были только сплетни и слухи. И впервые Релаймо терялся. Отделить одно от другого было невозможно.Оставалось только ждать встречи с графиней.***Хотя встречей это назвать было нельзя.Его просто пригласили петь, пока благородные господа изволят ужинать.Спеть несколько песен, повеселить хозяев…В небольшом зале было тепло и уютно. Стол был накрыт на двенадцать человек.Сама графиня. Удивительно красивая, с толстой золотой косой, обнимала маленькую девочку. Юная виконтесса Иртон.Тоже симпатичная. Черные волосы, синие глаза — в отца…Зеленорясый. И рядом с ним держится похожий мальчик. Сын?Мужчина — капитан стражи.Ханган. Пожилой, но очень умный. Глядит остро и серьезно. Все уважительно обращаются к нему господин дин Дашшар. А графиня называет Тахир-джан. Уважительно. Он ее именует также Лилиан-джан. А это у ханганов обращение только к мужчине.Только!Или к женщине, которую ставят с собой на равных.Но — ханган?Странно.Заморский целитель, очень нашу госпожу уважает, говорит, что такие как она не каждый век рождаются , — всплыли слова служаночки.Светловолосый юноша. Одет достаточно дорого,, но держится немного неуверенно. Графский лекарь.Двое вирман. Мужчина и женщина. Он — здоровущий.. насквозь просоленный ветрами моря. И она — тоненькая, хрупкая, глядящая на своего мужа с обожанием.Еще один мужчина средних лет. Кажется, его зовут Тарис. Но кто это — Ройс не знает.И мужчина моложе. Шевалье. Шевалье Лонс.На миг Ройсу показалось, что шевалье его испугался. Метнулся в ярких глазах страх. Явно метнулся….Но почему?Или показалось?Ройс решил еще понаблюдать. И — запел.Пальцы привычно касались струн, слова сливались в песню, а Ройс внимательно наблюдал. Жизнь научила его, что за каждой женщиной должен стоять мужчина. Не бывает иначе. Плющ не живет без дерева, а женщина не
