ро оценили бы. Невысокая, с тонкой талией и красиво круглящимися грудью и бедрами…
Ансамбль дополнили туфельки в тон платью — и лайри поправила рукав, выпуская наружу изящный брачный браслет.
Яна наблюдала за сборами со странным чувством. Люди были любопытными объектами изучения. И глядя вот так, отстранено, она бы сказала, что лайри нервничает, старается показать себя с лучшей стороны и в то же время дать понять, что она принадлежит другому.
Что было между ней и этим трайши? Люди — такие сложные существа…
Наконец женщины вышли из дома. Ааша скользила впереди черным облаком пушистой шерсти, привлекая к себе всеобщее внимание. Лайри Аэла настояла на том, чтобы повязать волчице на шею хотя бы ленточку. Понятно, что это никак не ограничит свободу хищника, но даст понять стражникам, что это — не дикий зверь. Тайяна подумала, спросила Аашу — и согласилась. Голубая ленточка в черной шерсти, завязанная бантиком, производила потрясающее впечатление.
Люди бледнели, столбенели и провожали компанию ошалелыми взглядами. Лайри Аэла шла, как ни в чем не бывало.
— У Диолата есть свой дом в городе. Постоянно он живет в столице, а здесь бывает наездами.
— Надолго?
— Месяц — два. Когда от его дел поднимается слишком большой ветер, он пережидает бурю в глуши, а потом возвращается, как ни в чем не бывало.
— и тогда, когда вы с ним встретились впервые?
— Я была молодой и глупой…
— Вы и сейчас молоды, лайри.
— Надеюсь, я чуть поумнела с той поры. Яна…. у меня большая просьба. Не оставляй меня ни на минуту. Пожалуйста. У меня любимый и любящий муж, двое детей, замечательная жизнь… я не хочу это разрушить!
— обещаю. И Ааша тоже обещает. Не думаю, что кто‑то сможет остановить — ее.
Волчица дернула ухом в знак согласия. Не остановят, пусть и не рассчитывают. Порвет на тряпки!
Лайри Аэла чуть вздохнула. Боялась? Себя? Неведомого Диолата?
В любом случае, Яна решила ей помочь. Так что….
* * *
Увидев трайши Диолата, Яна поняла, что помогать — надо! Даже НАДО!
Означенный трайши был хорош. Потрясающе хорош, начиная от высокой мускулистой фигуры — и заканчивая золотистыми локонами вьющихся волос, который красиво спадали на плечи. А лицо!? Тонкий прямой нос, полные чувственные губы, массивный подбородок… подкачал только лоб, слишком низкий, но трайши умело прикрывал его прядями челки.
— Моя дорогая Аэлена!
— Благодарю за приглашение, Диолат, — лайри являла собой образец ледяной сдержанности.
— Ну, зачем же так официально? Можно просто — Алеист, как в старые добрые времена…
— Можно. Но не стоит, — лайри выглядела абсолютно спокойной, но Ааша взъерошила шерсть на затылке и предвкушающе смотрела на ногу трайши. Так что Аэла явно нервничала. — перейдем к делу?
— Неужели ты даже не позволишь угостить тебя чашечкой ланти? Совсем небольшой…
— Благодарю, мне не хочется. Итак, трайши, вы желали получить свой портрет?
— да, разумеется. И я не могу представить себе другого художника. Твоя слава, Аэла, долетела до столицы, ты знаменита, ради тебя в эту дыру приезжал даже Лишанор…
— Ближе к делу, трайши.
— К делу… о да. Неужели тебе нужна охрана в моем доме?
— Мне не нужна охрана. Но Яна — моя подруга, — Аэла пожала плечами.
— Яна? Странное имя… нархи — ро? Как интересно… Аэла, ты так оригинальна…
— Ну что вы, трайши, вы мне льстите. Куда мне до вас, — в голосе женщины проскользнул металл.
Диолат обратил свое внимание на Тайяну.
— А вы, милая Яна? Может быть, ланти? Или травяной отвар? Вина не предлагаю…
— Благодарю, но вынуждена отказаться.
— А это ваше… животное?
Ааша рыкнула. Трайши чуть побледнел. Яна улыбнулась.
— Извините. Она не любит, когда ее так называют.
— А как же ее имя?
— Полагаю, трайши, что мы здесь собрались не для обсуждения имени моей волчицы? — показала зубы Яна. Ааша поддержала ее глухим утробным рыком и трайши счел за лучшее переключиться на первую жертву.
— Итак, Аэла, мне нужны несколько портретов. Один — большой парадный. И несколько миниатюр, разумеется, в хорошем исполнении. Ты можешь это сделать?
Аэла пожала плечами.
— Могу. Но мне придется приходить несколько раз. Работа над портретом займет больше десяти дней, а миниатюры я уже напишу с него….
— Как пожелаешь. Итак, если мы будем видеться каждый день, начиная с сегодняшнего, в десять утра, часа на два — три, до обеда?
— Хорошо.
— буду рад видеть тебя…
Произнесено это было так многообещающе, что Яна поморщилась. То ли мужчина считает себя неотразимым, то ли желает произвести впечатление…
Лайри Аэла доиграла до конца, а на улице вцепилась Тайяне в руку.
— Ох, Яна…
— Пошли. Нам надо где‑нибудь посидеть…
Тайяна почти силой утащила женщину в парк и усадила на скамеечку. Хорошо бы еще воды, да где ж ее взять? Пришлось ограничиться растиранием ледяных запястий лайри.
Прошло не меньше пятнадцати минут, прежде чем Аэла пришла в себя.
— Спасибо, Яна.
— Не за что. Он плохо влияет на тебя.
— Знаю. Ох, уже почти полдень?
— Да.
— Тогда нам надо домой — и побыстрее. Скоро дети приедут…
— Ваши дети?
— У меня их трое. Два мальчика и девочка. Младшенькая….
— А как их зовут?
— Лим, Риман и Аира.
— Красиво.
— Они у меня тоже замечательные. Я приехала чуть пораньше, а они… ох, Яна, как я рада, что их не было дома вчера ночью! А если бы эти негодяи перепугали их?
— Это была бы половина беды. Аэла, они ведь хотели тебя убить…
— Кому я могла помешать?
— Не знаю. Но они шли убивать. Пойми это…
— Стоит ли перевозить сюда детей? Ты об этом?
— да. Ты настолько доверчива…
— Считается, что я неплохо разбираюсь в людях…
— и поэтому ты впустила в свой дом незнакомого человека…
— Ты не человек, ты — нархи — ро.
— и потому я могу быть еще коварнее, разве нет?
— А ты хочешь причинить мне зло?
— Нет.
— Вот видишь…
Тайяна видела. Женщина была растеряна, не знала, кому доверять, а тут еще этот… павлин с хвостом!
— А скоро вернется твой муж? — как‑то спонтанно женщины перешли ‘на ты’.
— Дней двадцать. Торговые дела…
— У лойрио?
— И что? Мой муж не из тех, кто сидит на одном месте и обрастает мхом. Он сотрудничает с купцами и занимается торговлей. Хотя некоторые считают, что это унизительно…
— Почему?
— Не знаю. Так принято. Хотя муж у меня странный по меркам лойрио. Он занимается торговлей, женился на мне, дочери воина, не сидит на месте, предпочитает торговать, а не трясти медяки с крестьян…
— Мне сложно понять людей…
— Ну… посмотри на Диолата. Настоящий трайши, который проживает свое наследство, постоянно развлекается, ищет новых острых ощущений… а мой муж просто работает. С чьей‑то точки зрения он скучный…
— Вы, люди, такие странные….
— Да, безусловно. Пойдем домой?
— Да.
* * *
Дом встретил их шумом и смехом детей.
— Мама!!!
— Мамочка!!!
На Аэле в трех сторон повисли мелкие существа, вопящие так, что Ааша недовольно заворчала и спряталась за Тайяну. Волчица твердо знала, что от детей надо держаться подальше, если тебе дорога шерсть. К сожалению, это не всегда удавалось, но…
— Родные мои!!!
Аэла обнимала детей, пытаясь одновременно поцеловать три чумазых личика, а со второго этажа уже спускалась полная женщина в строгом сером платье.
— Лойрио Лим, лойрио Риман, лара Аира, как вы себя ведете, позвольте спросить? Немедленно поприветствуйте матушку, как положено!
Дети скорчили недовольные гримаски, но потом мальчики склонились в поклонах, а девочка полуприсела.
— Мы рады видеть вас, госпожа матушка, после столь длительной разлуки…
Лайри улыбнулась, вмиг став лет на десять моложе.
— Ох, родные мои…
Дети не дослушали, опять повиснув у мамы на шее. Минут через пять старший, кажется, Лим, обратил внимание на Тайяну.
— Мама, а это кто?
— Это лайри Тайяна э´Лесс Риккэр. Она представительница одного из высоких родов нархи — ро и какое‑то время поживет у нас. Знакомьтесь.
Дети по очереди повторили тот же ритуал с поклонами и приседаниями. В Лесу такого не было, поэтому Тайяна склонила голову.
— Я рада нашему знакомству, юные лойрио, лара…
— А вы правда нархи — ро?
— Балбес, погляди на ее руки!
— А это ваша волчица?
— Да, я правда нархи — ро и это моя подруга, — честно ответила Яна.
— А как ее зовут?
— Ааша.
— А можно ее погладить? — девочка выглядела удивительно отважно.
Ааша обреченно прижала уши.
* * *
Дети были заняты волчицей, а Яна и Аэла беседовали, удобно устроившись в саду.
— Я должна буду ходить к нему каждый день, несколько дней. Яна, я не выдержу…
— Это так больно?
— ты любила когда‑нибудь?
— Нет.
— Но ты любишь и детей, и мужа — разве нет?
— Не знаю. Это не любовь, нет. Они — часть меня, я не смогу жить, если их не будет. И в то же время…. когда Диолат смотрит на меня — все внутри сжимается, меня бросает то в жар, то в холод, хочется броситься ему на шею и утащить его в спальню — и в то же время, чтобы он обнял меня и не отпускал… это — любовь?
Вот на это Яна точно знала ответ.
— Нет.
— ? — Аэла выглядела искренне удивленной.
— Это одержимость. Но не любовь, нет. Подозреваю, что ты… не обижайся, ладно?
— Обещаю.
— Ты его не получила? Так?
— Я была тогда начинающей художницей. Рисовала на улице, за медяки… там он и заметил меня. Позвал с собой, поманил новым миром, сказал, что представит знати — и я согласилась. Что мне было терять?
— Честь? У вас же это связано?
Аэла нехорошо рассмеялась.
— Ох, Яна… Он хотел, да. Но я считала, что должна беречь себя до брака… представляешь?
— У нас это не так, но я могу тебя понять.
— Однажды… я пришла и застала его с другой. Я была в шоке. А он просто рассмеялся мне в лицо, сказав, что между ног у всех женщин одно и то же. И если я не… он предложил мне присоединиться.
Тайяна рыкнула не хуже Ааши.
— Жаль, что я об этом не знала! Скот!
Аэла пожала плечами.
— С его точки зрения, все правильно. Жизнь дана для того, чтобы получать удовольствие, а где, как — неважно. Совершенно неважно. Я убежала, но потом он еще попрекал меня зашоренностью, косностью мышления, неготовностью к развлечениям…
Мнение Тайяны о красавчике упало ниже низкого. Шет тоже был красив, но если бы он такое предложил…
Нет, инстинкт самосохранения у бывшего жениха был силен.
— ты ушла.
— и не пожалела. Мне было сложно, это было как наркотик. Хотелось к нему — до стиснутых зубов, до слез хотелось. Или чтобы он пришел и
