это не самое лучшее место для человека. Для нархи — ро тем более. Откуда он взялся?
Жили — были в мире Амальдеи листэрр. Странные и очень могущественные существа.
Нархи — ро знают, что когда‑то листэрр стали слишком сильны, так, что ткань миров начала рваться под их ногами — и им пришлось уйти. Разлом — это дверь, которую они открыли для себя.
И по сей день люди рискуют спускаться в Разлом, ради богатой добычи, но где они выйдут? Когда? А самое главное — какими?
Что еще остается?
В Къянт не попасть. Там вообще процветает работорговля, а потому границу с Къянтом патрулируют не за страх, а за совесть. Яна верила в свои таланты, но одинокая нархи — ро в Къянте станет добычей. Шет, конечно, гадость и редкостная, но быть рабыней? Шило на мыло поменять?
И что остается?
Море?
Топиться тоже не хочется. Как и любая нархи — ро, Тайяна не доверяла морю. Как ему вообще можно верить? Море коварно и жестоко, из него приходят бури и смерчи, исконные враги Леса, там нет ни пищи, ни воды для нархи — ро…
— Бежать‑то и некуда, — резюмировала Тайяна.
Таалейн пожала плечами.
— Тогда возвращайся и смирись. Я же смогла, может, и ты станешь со временем такой же, как я.
А вот этого Тайяне не хотелось.
Она выпрямилась, посмотрела на тетку.
— Я подумаю. Еще день у меня есть, а потом… либо Разлом, либо море.
— Безумная.
Тайяна пожала плечами.
Да хоть какая, а жить‑то хочется… и не замужем за идиотом Шетом.
Не бывает безвыходных ситуаций, бывают двери, которые она не видит!
Она подумает.
* * *
Следующий день Тайяна посветила валянию на песке и общению с Аашей.
— Бежать — или не бежать? Это не вопрос. Бежать, определенно. Даже если и поймают — хотя бы попытаться. Но бежать надо так, чтобы меня не поймали.
Волчица согласно дернула ушами. Она тоже так считала. Если это не самец — то бежать надо хорошо. Далеко, быстро…
— То есть — надо бежать в двух различных направлениях. А лучше — в трех. Чтобы верили, что я ушла в Разлом — это первое. Или чтобы решили, что я сошла с ума и собралась пробираться к границе с Къянтом? Хотя нет, второе не подойдет. Чтобы попасть в Къянт, мне надо будет пройти через весь Лес, в такую глупость никто не поверит. Значит, остается Разлом.
Болота?
Болота тоже не подойдут, туда мы ходим. Там наши патрули. А вот Разлом… особенно если тетушка мне поможет.
Оставим с тобой следы, ведущие к Разлому, а сами…
А сама я…
Тайяне безумно не нравилась ее идея, но это было единственным выходом.
— Я запасусь пищей и водой на несколько дней — и попробуй пройти по морю. Я помню карту. Вот, смотри, Ааша. Разлом. А потом — Интар. Если пройти морем вдоль Разлома, вдоль берега, может быть, у меня и есть шансы. Но сколько это по времени? Дней десять? Больше? Сколько с собой брать пищи и воды? И главное — на чем плыть?
Лодки у нас, в Лесу непопулярны. Сколотить плот? Из чего? И сколько времени это займет?
Или так, на бревнышке?
Очень смешно.
Какие еще есть варианты?
Я точно знаюю, что есть контрабандисты, есть пираты, есть ловцы водорослей и жемчужниц. Но публика эта своеобразная и галантности к одинокой девушке она не проявит. Да, Ааша, и даже если ты будешь со мной — все равно не проявит. Стрелам все равно, в кого втыкаться.
Сбежать — полбеды, главное ни во что при этом не вляпаться.
А еще надо будет на что‑то жить… на что? Людских денег у меня нет, это только у старейшин. Какие‑то драгоценности?
Откуда я их возьму? С металлами у нас бедновато, с драгоценностями тоже. Вряд ли люди оценят ягоды вайхи, или цветы ревалена, несмотря на всю их красоту. Кстати, а ведь это идея.
Если что — я смогу работать среди людей. Знахаркой, травницей — это мне доступно. Слава Лесу, я не бездельничала, а читала все, что под руку подвернется и училась. Отвары, настои, мази…
Не пропадем.
Но как выбраться?
Вот за этими размышлениями ее и застала Таалейн. Пригляделась к племянницце, вздохнула и присела рядом.
— Ты еще не передумала?
— Нет.
— А надумала что‑нибудь?
— Ну…. я так поняла, что единственный выход — море. И к людям.
— И подальше от Леса. Мерлор, Торадор — на твой выбор.
Тайяна кивнула.
— Придется, наверное, связывать плот…
— Не придется.
Таалейн смотрела грустно, но в то же время.
— Нет?
— У тебя будет лодка. И ты поместишься, и твоя зверюга. Она ведь привязанная?
— Да, она без меня уже не сможет.
— Тебе будет легче среди людей, если рядом будет такая волчица. Мало кто решится обидеть.
— У нас есть рыбаки. Как ты думаешь, где держат лодки?
— Я… на пристани?
— Я думаю, что тебе стоит прогуляться. И подумать еще раз. Ты просто не поонимаешь, на что хочешь пойти.
— Но я понимаю, куда я хочу дойти. На свободу.
— а что такое свобода, девочка?
— Свобода выбирать свою ссудьбу.
— а достаточно ли у тебя ума и опыта, чтобы выбрать верно?
Тайяна задумалась.
Что верно, то верно. Недостаточно. Ни первого, ни второго… чем продиктовано ее решение бежать?
Хотя это можно и не спрашивать.
Жадные губы накрывают ее рот, по — хозяйски вторгается чужой скользкий язык, сильные руки шарят по телы, больно сжимают грудь — и подкатывает ощущение беспомощности. Ты — никто и ничто, и сейчас с тобой сделают, что пожелают. А ты — тебя просто нет.
Нет!
Тайяна встряхнулась.
— Я знаю, что поступаю глупо. Наверное. Но и справиться с собой не могу. Если я хотя бы не попробую — я просто умру. Не внешне, нет. Я буду ходить, говорить, рожать детей — и каждую минуту что‑то давить в себе. Пока маска не станет лицом. Тетя, я не готова к этому.
— Я тоже не была готова.
Вот сейчас Таалейн казалась живой. Такое отвращение было на ее личике…
— Ты жалеешь, что не попробовала?
— Я жалею, что доверилась ничтожеству. И мне хотелось бы, чтобы у тебя все получилось.
— Я сделаю.
— Знаешь, у пристани всего один охранник на ночь.
— Почему так мало?
— А что удивительного? Мы же нархи — ро. Душа Леса…
Нархи — ро не доверяют морю. Оно коварно, оно опасно, оно враг…
— Бескрылая душа.
Таалейн вздохнула.
Но сказано было верно. Бескрылая душа. Погасшая… и сколько не подбирай пары, а крыльев все нет и нет…
— Прогуляйся… Потом расскажешь.
Так Тайяна и поступила.
И смотрела, долго смотрела на лодки, на нархи — ро, которые рыбачили, на сети, на улов, на то, как ставят лодки у пристани и привязывают на ночь…
Готова ли она?
Нет!
Нельзя быть готовой к такому. Но и остаться нельзя.
— Ааша, мы попробуем?
Волчица согласно прикрыла зеленые глаза. Она не знала, что хочет попробовать ее подруга, но готова была следовать за Тайяной хоть в Разлом, не то, что в море.
Вечером Тайяна сидела — и прикидывала, что ей надо взять с собой. Получалось так, что воду и пищу хотя бы на десять дней. Рыболовные снасти. Весла.
Вот ведь…
Под парусом она ходить не умеет, остается только грести вдоль берега. А сможет ли она?
Тогда надо еще что‑то для рук, чтобы не стереть их в кровь. Парус тоже надо взять. Но на сколько ее хватит? Сможет ли она пристать к берегу, хотя бы ненадолго?
Предприятие казалось все более и более безнадежным, но отступать Тайяна не собиралась.
Значит, так тому и быть.
Пальцы зарылись в густой черный мех.
— Простишь ли ты меня, Ааша? Ведь это не только моя шкура, но и твоя…
Ааша смотрела спокойно. Оно была согласна, а в волчьем взгляде переливалась искрами мудрость столетий. Волки — свободная стая и Тайяна ей не хозяйка. Подруга. Она сама выбрала — и сама принимает решение. Но и Ааша выбирала сама. Смерть — так вдвоем.
Надо что‑то, чтобы закрыться от солнца. Парус?
Да, возможно.
Ориентироваться можно по солнцу, это несложно.
А вот остальное…
Тайяна понимала, что многое не продумано, что план сырой и трещит по швам, но выбора нет. Скоро ей уезжать — и она должна уехать отсюда, но не приехать — туда. Сможет ли?
Попытается.
* * *
Таалейн смотрела на племянницу. Внимательно, серьезно, злорадно…
Тайяна ничего не замечала, поглощенная мыслями о побеге. А Таалейн думала, что время мести всегда приходит.
Давным — давно ее предала родная сестра. И потом вышла замуж за нархи — ро, которого любила Таалейн.
Сейчас настало ее время платить по счетам.
Таалейн только не знала, что лучше — чтобы Тайяна попалась у лодок, как она в свое время — или чтобы девчонка «успешно» предприняла свою попытку побега?
Что будет больнее для матери?
У нее еще есть пара дней, чтобы выбрать.
Месть ждет долго. Но как же приятен ее аромат, после стольких лет тоски и безнадежности!
* * *
Яна прогуливалась по берегу и обдумывала план.
Лодка должна исчезнуть ночью, во время отлива. То есть на месте она должна быть за час до того. Погрузить пищу и воду, погрузить Аашу — и вперед.
Сможет ли?
Должна.
Девушка уселась на песок, достала из кармана кусок хлеба с мясом и по — честному поделила с волчицей. Ааше две трети мяса и треть хлеба, Тайяне — остальное. Облизнулась и подумала, что неплохо бы напиться. И направилась к роднику.
Где уже набирала воду в два кувшина пожилая нархи — ро.
Набрала, огляделась и ругнулась.
— Вот где этот лентяй!? Вари! Вари!
Бесполезно. Неведомый Вари словно в небо взлетел.
Тайяна напилась из родника, выругала себя за инициативу и посмотрела на женщину.
— Вам помочь?
— А и помоги, коль не в тягость.
— Не в тягость.
Кувшин был тяжелым, но Тайяна умела правильно носить их — на плече, так, чтобы не давило. Женщина посмотрела, как она чуть перегибается в пояснице, чтобы сохранить равновесие и кивнула.
— Благодарствую.
— Да не за что.
— я тебя в нашем поселке не видела раньше. Ты кто?
— Тайяна. Я к тете приехала в гости, ненадолго.
— А тетя у нас кто?
— Таалейн.
Нархи — ро гадливо скривилась.
— Понятненько. Ну, пошли…
— Вам она не нравится? — не удержалась Тайяна.
— Ее муж — когда‑то моей дочери нравился, — женщина пожала плечами. Осторожно, ибо одно плечо было занято кувшином. — Виаль за ним бегала, а он и не смотрел ни на кого, кроме твоей тетки. И что он в этой гадюке нашел — не понимаю. Но ведь ходил, добивался ее у жрецов, просил, унижался — и получил! Чуть перед свадьбой не сбежала, да с кем! С женихом своей же сестры!
Тайяне на голову
