практики.– Я обязательно прилечу, ты же знаешь.– Я буду очень ждать.Тёрн на секунду замолчал, и я внимательно посмотрела на него.– Что случилось? Ты в последнее время сам не свой. Я же вижу!– Ты научилась читать мои мысли?– Нет. Но ты в последнее время ужасно рассеян. И я видела, как ты поступил с Клаверэном.– Наверное, я просто разозлился. – попытался отговориться элвар. – Плохое настроение бывает у всех.– Ты? – Я искренне расхохоталась. – Чушь! Клаверэн предан тебе. Я скорее поверю, что Лорри съест меня на обед, чем в то, что ты станешь срывать злость на своем друге!– Ты и правда хорошо меня знаешь.– Ты же мой друг.– Ёлка, я не могу сейчас рассказать тебе всего. Ты действительно считаешь меня своим другом?– Ты знаешь это не хуже меня! – возмутилась я.– Хорошо. Тогда обещай приехать, как только я пришлю тебе вызов. В тот же день телепортируйся ко мне. Прошу тебя.Я не колебалась.– Я приеду, даже если придется сражаться со всеми драконами планеты.– Даже если придется стравить одних драконов с другими, – кисло улыбнулся элвар. – Сама знаешь, три драконьих семьи за тебя в огонь и в воду.– Знаю, – я поправила белый плащ из драконьей кожи – последний из подарочков от Лилии. Родив в законном браке двоих детей, драконочка линяла по три раза в год.– Я пришлю тебе письмо.– Пришли еловую веточку, и я приеду даже из другого мира.– Не говори мне о другом мире! – неожиданно взорвался Тёрн.Я постаралась скрыть свое изумление. Он вообще не любил, когда я рассказывала о России, но такой взрыв я наблюдала впервые. К чему бы это, как не к войне с Турцией?– Ты точно не хочешь рассказать мне, в чем дело?Тёрн с видимым усилием закрыл глаза. Через несколько секунд его лицо стало абсолютно спокойным, и я завистливо вздохнула. Ну и самоконтроль. Хотя чего еще можно ждать от телепата?– Я пришлю тебе еловую веточку. Обещай приехать в тот же день.– Клянусь.– До встречи.– До встречи. Тёрна!? Настолько вывести, чтобы он стал орать на Клаверэна. Я случайно проходила мимо (правда, случайно!) и услышала, всего несколько слов из их разговора, но каких!– Какой Тьмы вы так поступаете со мной!? Я – король! Или вы считаете, что у меня нет ни чувств, ни сердца?! – голос Тёрна дрожал от плохо скрытого бешенства. Или он дошел до такой стадии, когда держать себя в руках уже не было сил.– Мой король, – голос Клаверэна был нарочито спокоен и холоден. – У вас есть определенные обязательства перед державой. Даже, несмотря на эту ведьму…– Ёлка – мой единственный друг. – Теперь и голос Тёрна стал ледяным. Но я вздрогнула. Если королевское бешенство обещало только смертную казнь, то ТАКОЙ голос обещал гораздо больше боли и ужаса. – Не втягивай ее сюда.Кажется, Клаверэн почувствовал то же, что и я. Но не сдался. Голос его немного дрожал, но элвар прочно стоял на своем.– Не буду. Но вы обязаны это сделать! Обязаны!– Это мы еще посмотрим!Дальше я уже ничего не слышала. Ушла прочь. Это не мое дело. Если Тёрн пожелает, он сам все мнерасскажет. Главный принцип моей дружбы – не лезть в дела друга без его разрешения. И точка. Но Тёрн ничего не говорил об этом разговоре. Промолчал. И я не настаивала. Книга отлетела в сторону и Лорри ловко подхватила ее. И улетучилась.Ну и правильно. Перед смертью не надышишься. А зачет будет уже через десять минут. Если Виктор не опоздает.Ой!– О чем ты думаешь? – поинтересовался Кан, обнимая меня за плечи.Подкрался, гад! Вот заряжу по нему в следующий раз заклинанием, чтобы поумнел! Между прочим после Буздючьей истории, директор в обязательно порядке приказал всем магам носить три амулета. Проверку на яд – амулет в виде кольца начинал светиться и теплеть, если его владелец отравлен. Амулет первого удара, защищающий от всего – но только пять секунд. Кто бы на тебя не бросился. Нечисть. Или другой маг – но пять секунд тебе гарантированы. И сигнал бедствия. То есть своего рода сотовый телефон с ограниченными функциями. Если маг погибал, последние тридцать секунд его жизни отправлялись в кристалл памяти в Универе. И их можно было проглядеть. Стоили они доро– Неважно, – я дернула плечом, сбрасывая его руку.– Об этом элваре, я угадал? – рука вернулась на прежнее место.– Пошел ты к черту! Я могу думать хоть об элваре, хоть о Милотанском принце, – но тебя это не касается! Ясно? – рука опять отлетела в сторону.– Ёлка, ты же знаешь, что я тебя люблю! – Кан сделал еще одну попытку приобнять меня.травлял мне жизнь не хуже крысомора.– Я тебя не люблю. И не устаю повторять тебе это! Отвали!Я сбросила руку приятеля и пошла в аудиторию. Нет, ну почему Кан не может быть таким же, как Тёрн? Вот уж с кем мне никогда не было так… неудобно! Элвар, как всегда, окаони там видят или думают! Мы про из дворца, чтобы посмотреть на комету. Комета появилась в строго рассчитанное время. К сожалению, под утро появились еще и элвары, которые разыскивали своего правителя. А мы как раз спали. Разумеется в обнимку. А что делать, если из всего постельного белья только два плаща? Между прочим, простуда – единственная болезнь, которая нненными. Я сперва согрелась под ними, а потом едва не загорелась. Тёрн потом сказал мне, что элвары считают меня его любовницей. Но каждый думает в меру своей испорченности! И тот же Клаверэн прямо сказал, что Тёрн и я – не просто друзья. Дурак! А ведь он хорошо нас знает!Ну и пусть думают что хотят! Между нами ничего не было. Да и наверняка не будет. Последние пять лет я провожу в Элварионе все каникулы. Или телепортируюсь, или прилетамежду Элварионом и Азермоном поселилось двадцать два дракона. Азермонские контрабандисты просто рыдают и бьются в истерике, султан заваливает моего приятеля нотами протеста, а элвар, нагло хлопая длинными ресницами, предлагает султану скидываться в фонд помощи драконам, чтобы те с голодухи на людей не бросались. Бедненькие, несчастненькие ящерки! Хотя правитель Азермона предпочитает более радикальные средства. Уже троих самоубийц с ядом поймали. И конечно есть не стали. Драконы чуют яд не хуже алхимиков, мне бы так научиться!Зато в Элварионе как и прежде нет ни одного волшебника. Элвары говорят, что им просто не нужна человеческая магия. Любую нечисть, которая осмелится появиться в их влдухе, по мелочи. Для меня это семечки. Если честно, я просто наслаждаюсь своими каникулами. Элварион – отличное место, а Тёрн смотрит на меня, как на единственного друга, который в его присутствии не следит ни за речью, ни за мыслями. Как на постоянный источник смеха. Как на клоуна. Как на человека, с которым можно просто поболтать. Это довольно важно, ведь Тёрн – телепат высшего уровня, а может даже и еще выше, и говорить с ним, даже просто находиться в одном помещении очень сложно. Он очень страдает от одиночества, и я, по мере сил и возможностей, скрашиваю его жизнь. Но он точно не смотрит на меня, как на женщину. Я, в свою очередь, не желаю увязать по уши в любви, ревности, выяснениях отношений и прочем душевном мусоре. Я собираюсь стать хорошим магом. «Одно другому не мешает», – возразят мне люди. – «Можно быть хорошим магом и замужней женщиной». И подтвердят свою глупость.траивает. Мне нравится свободная вольная жизнь. Это в мире техники я уже вышла бы замуж, а сейчас мне торопиться некуда. Даже наоборот. Есть женщины, у которых весь смысл жизни в доме и детях, есть, но я не из таких. Мне нужно перебеситься. Слишком бедна была на события моя жизнь в моем мире. Зато здесь всегда можно повеселиться! Пусть даже и за чужой счет. Все равно наши жертвы не протестуют…А вот и наш преподаватель. Обычно зачеты мы сдаем в начале учебного года, но мне и еще троим ненормальным, разрешили сделать это сейчас. Почему? Потому что зачеты в этменами – твое дело. Выучил – сдал. И халява здесь не пройдет. Если я желаю сдать зачет досрочно, меня будут гонять по всему, вообще всему материалу по предмету. А иногда и по смежным дисциплинам. Так что учить приходится на совесть. При всем желании не забудешь. Я лично желала сдать теорию и практику межмировых перемещений порань В аудиторию вошел преподаватель.– Кто отвечает первым?– Я! – тут же подскочила я с места. А чего тянуть, если все знаешь?– Хорошо. Иди к доске, Ёлка. И напиши мне для начала коэффициент Лемарны.Я машинально провела мелом по щеке, кивнула и остервенело принялась пачкать доску. Преподаватель мучил меня уже больше часа, когда по коридору разнесся голос директора.– Где Ёлка!? Немедленно в мой кабинет!!!Преподаватель остановил меня и улыбнулся.– Ну, что ты натворила на этот раз? жизни. Он был фанатом, энтузиастом, истинно верующим адептом своего предмета. И знал все о магическом переходе между мирами. Все, что знала современная наука. Учебники, описывающие теорию межмировых переходов, были для него важнее десяти библий, а магические инструменты и кристаллы для обсчета и практических занятий – ценнее Святого Грааля. Еще он верил, что ВОРОТА есть проявление некоей закономерности, которую можно рассчитать и был ужасно рассеян. Его обожал весь Универ и мы не стали исключением.Увидев, как Виктор входит в кабинет, растрепанный, с лягушкой на плече, в учительской мантии, которой явно вытирали доску и стирали чернила с парт, застегнутой криво и косо, я фыркнула, но смех прошел, как только Виктор схватил мел и принялся рассказывать о межмировых переходах. Сразу стало ясно, что у человека ВОРОТА – идея фикс.елом, для которого подходил наилучшим образом. Энтузиазм брызгал из него, как шампанское из хорошо взболтанной бутылки – во все стороны. Он просто заражал людей своими идеями. Учиться у него было сплошным удовольствием. Дней десять я болела ВОРОТАМИ, я бредила ими по ночам, я с головой закопалась в литературу стотысячелетней давности. Потом болезнь прошла, но иногда возвращалась в более легкой форме, и я опять утыкалась в книги. То же самое происходило и со всеми остальными. При этом Виктор был рожден в мире техники, в России, примерно в те времена, когда правила Екатерина Вторая, жил в мире магии вот уже шестую сотню лет и жил в основном появлениями ВОРОТ, постоянно проверяя свои теории. Мы уважали его за то, что не понимали. А еще за то, что он никогда не говорил о том, чего не знал сам. В отличие от многих других учителей, Виктор давал лекции прямо из головы. И никогда не спрашивал ученика, если сам не мог дословно ответить