за собой в этот кошмар! Ничтожество!ться – это такая разновидность самоубийства. С его реакцией, скоростью движения, силой… элвар – это живая машина убийства.– Что, правда глаза цепляет? Валяешься!? И даже не вспоминаешь о ней?! А она за тебя душу отдала!Я покосилась краем глаза. Сцена была что надо. Элвар на миг снял амулет маскировки. И предстал во всей красе. В древней короне, с распахнутыми черными крыльями за спиной, с оскаленными клыками – одновременно то же самое проделали Керрон и Винер. Парень сдавленно пискнул, выпучил глаза – и ушел в обморок. Таня едва не последовала за ним, но я удержала парой пощечин.– кому говорят – голограмма! Такая большая, а в чертей веришь!– а как тут не поверишь?!Действительно, черти в спортивных костюмах смотрелись экзотично. Но не для разума наркомана, которому Тёрн еще послал такую эманацию страха, что взводу солдат хватило бы описаться. А Лерг еще и корректировал восприятие. Поверьте на слово, наркоша сейчас видел вовсе не элваров, а нечто намного более экзотичное. Как бы не всадников Апокалипсиса.– И еще. Тебя не спрашивали про душу. Тебя спрашивали про добровольность лечения. Чуешь разницу?Таня успокоилась. И посмотрела мне в глаза.– Ему точно ничего не будет?– Сложный вопрос. Но ты же хочешь, чтобы его вылечили?– Да!– Тогда молчи и терпи. Клизма – и то дело болезненное.Таня согласилась с этим утверждением. И опять отвернулась в ночь. А за нашими спинами ребята продолжили обработку. Тёрн транслировал мне внушаемое – и я почти видела, как это выглядит и звучит.***Керрон нависает над наркоманом, расправив крылья в боевой форме…– Значит так, урод. Татьяна – знаешь, о ком я говорю?– Знаю…– Она продала душу, чтобы дать тебе здоровье и шанс на новую жизнь. Но это все с оговоркой. Если примешь добровольно – сделаю. Нет – подохнешь. Ты согласен лечиться?И в дело вступает Лерг.– Отвечай мне, если сейчас тебе вернут здоровье – ты опять станешь принимать наркотики?!Ответом ему был трехэтажный матерный загиб.– Значит, не станешь. Ты добровольно хочешь от них отказаться? Ты никогда больше не испытаешь подобного удовольствия. Вообще никогда. Ни от алкоголя, ни от наркотиков.– Солжешь – узнаю. Умрешь при лечении. Понял? И прекращай материться. А то наш песик тебе язык оторвет! Будешь здоровым, но немым. Усек?– Всосал…– Цербер!– Молчу!И правильно. А то Эвин давно порыкивал при матерных пассажах. Не кусался только из врожденной брезгливости. Кому ж охотаэтов рот брать?– Тогда приступим. Спи.Дальше все было достаточно просто. Но требовало затрат силы. Так что Лерг пользовался накопителем.Минут через двадцать все было закончено. Таня так и сидела, отвернувшись. Она обхватила колени, уткнулась в них лицом, плечи ее дрожали. Я ее не утешала. Пусть лишний раз подумает. Да, мы вылечим этого типа. Но не факт, что он оценит ее самопожертвование. А если нет – зачем он ей такой нужен? Но пусть принимает решение сама. Любовь зла. Чем козлы и пользуются.– Лють, совесть поимей? Какие мы тебе девушки?Вгляделась в ауру наркомана.Здоров. Аура еще плохая, драная, с пятнами, разлохмаченная, но – цвета здоровые. Так что все в его руках. Возьмется за ум – выправится. Не возьмется – все на свете потеряет.– Не надо. Если она нам душу продала, то выглядеть должна, как жертва.– а я вроде спала? – удивилась Таня.– А мы возле него два часа яйца высиживать не будем, – огрызнулся Лерг. – Ёлке скажи лай… спасибо за доброту. Если б она не попросила, я бы и связываться с вами не стал. Глупее вытаскивания самоубийц, только объяснение в любви психически больным.– Любовь же не выбирает…– Зато ему дай возможность выбрать. Наш план таков…Я быстро пояснила Тане, в чем дело. И та неожиданно согласилась с нами. Если он даже такого поступка не оценит – ну и черт с ним! Пусть живет, как захочет!И Лерг положил обе ладони на виски ‘зайчика’.Павлуша (он же зайчик) дернулся на траве и застонал. Таня бросилась к нему, но Тёрн оттащил е в сторону.– не мешайся. Ему и так будет нелегко.– А я думал, тебе брюнеты нравятся.– Нет. Ошибся. Нравятся мне блондины. А брюнета я просто люблю, – парировала я.– Я тебя тоже люблю. Хочешь посмотреть, что творится в его разуме?– Еще как! Покажешь?Мы собирались показать Павлуше сон. Яркий, многоцветный, почти реальный и с его участием…Бывают такие сны, в которых ты живешь. И которые помнишь подолгу после пробуждения. Вот такой он и увидит. Сейчас. Уже сейчас…Лютик положил руку на плечо друга, подпитывая энергией. Я улыбнулась. И увидела то, что транслировалось. Словно на миг я стала тем самым Павлом. Я понимала, что Тёрн сейчас просто живет в его разуме, видит все, как он, слегка корректирует и параллельно показывает все мне. Но реальность была – куда там три Дэ или даже пять Дэ.Ему снилось, что он очнулся в домике. И рядом была Таня. И еще четверо. Собственно, это были элвары. Просто немного измененные. В боевой форме и приукрашенные для достоверности. Но это знала я. А нормальный человек, увидев рядом с собой нескольких здоровущих амбалов с клыками, крыльями, когтями и оружием – в лучшем случае подумал бы о визите вампиров. Поэтому сознание Павла сконцентрировалось на доступном.– Таня?Оно заговорило! Ура, ура, ура!!!– Да. Это я.– А…Тёрн выступил вперед. Тускло сияла древняя корона на черных волосах. Вид у него был такой инфернальный… повстречается такое ночью – до утра штаны не отстираешь.– Да. Именно она. Скажи спасибо девушке – и попрощайся.– Попрощаться?– Что, туго соображаешь? Девушка продала душу аду в обмен на твое исцеление. Сам понимаешь, мы тебе не благотворительная организация, даром не лечим. Поэтому прощайтесь – и мы ее забираем в ад.Павел только глазами захлопал. А Таня из его сна выдала печальным тоном:– Павлик, ты прости меня. Но когда они пришли и предложили мне…– Они – кто?– Ты ‘Мастера и Маргариту’ смотрел? Читал? Слышал?В разуме парня появился первый и слабый проблеск мысли.– Так это ж роман…– Сказка ложь, да в ней намек. Мы действительно существуем. Только не каждый способен продать нам свою душу. Все себя жалеют. А она вот – решилась.– Таня?Женщина закивала головой.– Они мне обещали.– Мы сдержали свое обещание. Прощайся – и пойдем.Таня опустилась рядом с ‘зайчиком’ на колени и трогательно поцеловала его в уголок губ.– Прости меня за все. И прощай. Мы, наверное, и там, после смерти, не встретимся…– Почему же?! Если будет вести себя, как прежде – обязательно попадет к нам! – подыграл Тёрн. – Ты его пока выкупила своей душой. Но вряд ли найдется еще одна такая же… героиня.– А вы – кто? – спросил Павел, пытаясь подняться с земли.Элвар мерзко ухмыльнулся.– Асмодей. Слышал о таком смертный?– слышал. Только вы вроде как хромой?– С чего бы это? И вообще не задерживай меня попусту. Или ты тоже душу продать хочешь? Так это мы мигом. Что нужно? Деньги, власть, гарем? Заказывай. Подпишешь контракт – и свободен… лет на сорок. А потом еще и со своей подружкой у нас встретишься…н давно не лакомился свежей человеческой печенью…– Отпускай. Только пусть вон тех не трогает. Еще отравится… и закричала.– Подождите!!!– Чего? – с великолепным презрением посмотрел на него Тёрн. – Договор заключен, мы выполнили обещанное, теперь она – наша.– Но что…– Вечность адских мук. Чтобы тебе было понятно – вечная непрекращающаяся ломка. Только намного сильнее.– А я – могу продать вам душу? Вы говорили…Тёрн благосклонно кивнул.– И чего ты хочешь? Говори.– Отпустите ее.– Что!?Элвар вполне правдоподобно разыграл изумление.– Зачем тебе это надо? Ты же ее все равно не любишь!– Да. Но… я…– Обязан? Никому ты не обязан! Это было просто ее решение! И она понесет за него ответственность!– Меня никто и никогда так не любил.– Мне они не нужны. Они будут у ног миллиона.– А какая тебе разница? Чего ты вообще хочешь, смертный!?– Оставьте ее. Заберите лучше меня.ким бредом – неважно! Важно другое. Даже в бреду отдавать себя ради другого человека – это очень много значит.– Что ты хочешь, смертный?– Возьмите меня, вместо нее.– Оставь их. Они готовы пожертвовать жизнью и душой друг ради друга. Их любовь сильнее смерти! Сильнее твоей власти!Керрон не выдержал – и отвернулся. Плечи его дрожали. Я понимала, что элвар давится от хохота. Да и сама я удерживалась с большим трудом.– Э, нет. Я что – должен остаться без добычи!?– Они любят друг друга. Ты не властен над теми, кто отдает жизнь за други своя, – строго повторил силуэт. Я понимала, что это работа Лерга. Но впечатление все равно было неплохое. – твоя душа навсегда останется моей! А это тебе – чтобы лучше меня помнил!Из темноты вылетел Эвин – и от души цапнул бывшего наркомана за ногу. За голень. Тот взвыл и откатился в обморок. Мы переглянулись.– А что хорошо получилось?Ребята опять активировали маскировку и заулыбались. Я отпустила Татьяну, и та рванулась к своему ‘зайчонку’. Надо будет еще раз ее проинструктировать, чтобы ничего не напутала.– Просто замечательно, – услышала я дорогого супруга. –Он все запомнит. Сейчас он не верит в реальность, но несколько дней в больнице с укусом сильно помогут ему. Да и шрам останется.ез поцелуи. Разве что болеть будет. И заживать намного дольше. Но так и лучше. Убедительнее.– Зачем!? – выкрикнула Таня, пытающаяся пережать кровь.Я вздохнула, опустилась рядом с ней и ловко наложила повязку. Из той простыни, которой воспользовался Лютик.– Мы сейчас поймаем тебе такси. А версию, которую надо ему рассказать, ты помнишь.– Да. Я продала душу дьяволу.– А потом за его и твое самопожертвование даже черти вынуждены были отказаться, ага?– Она не врет. Она жутко боится. И за себя и за него…– И чего нас бояться? Мы же такие добрые?– И крылатые.– Она же этого не видела!– Тем лучше. А то мы бы ее и не догнали.Тёрн фыркнул, но возражать не стал. Зрелище действительно было для сильных духом.– Все. Мы прощаемся. И больше не звони по этому номеру. Вам дан шанс. Но никто не подряжался разгребать ваши проблемы до скончания веков. Ясно?– Ясно.– и последнее. Если решишься от него рожать – погоди хотя бы пару лет. Организм должен окрепнуть и окончательно очиститься.Послышался шум мотора и из подъехавшего такси выпрыгнул Лерг.– А он у меня на заднем сиденье не сдохнет? – мрачно поинтересовался шофер такси – крепкий мужичок лет сорока.– Тогда довезешь до морга, – я сунула ему сто долларов. – Вопросы?– До какого именно морга?– при инфекционке. Таня, заползай.Ребята тем временем кантовали любимого Пашеньку, как комод с клопами. Загрузили на заднее сиденье, Таня села на переднее – и машина растворилась в ночи. Мы переглянулись – и пошли гулять по ночному городу. А почему бы нет?Спать пока не хотелось. А вот воспитать местное поголовье хулиганов…*** пропали в неизвестности.Но ведь сейчас все должно быть в порядке? Подлечится и вернется?Умом я понимала это. А сердце – сердце не хотело слушать