с пакетами серо-зеленого, совсем невзрачного порошка, похожего на размолотую каменную соль, можно подписать Рылу смертный приговор.
Или мне.
Замок-то мой…
Мы переглянулись с Шакром. А вот что с этим делать?
— Лучше б это уничтожить, но если Ройл поймет, кто…
Тогда за нашу жизнь и копейки не дадут. Перепрятать? Но куда?
В итоге мы сгребли гайларн обратно в пакет и засунули все обратно. Я посмотрел на Шакра.
— Дайрин определенно в курсе.
— может, и нет. Ройл может брать у нее ключ, когда ему надо. Но придумано умно. Даже если искать будут — кто тут что учует? Среди этих запахов?
И верно, специи, пряности и прочее пахло так, что мы то и дело зажимали пальцами носы, стараясь не расчихаться.
— похоже, Рыло проторговывает гайларном, — подвел итог я.
Зайке приходилось тяжелее, она выскользнула из кладовой и теперь караулила снаружи. Мы уже собрались выходить, когда по кухне понесся отчаянный детский крик.
Детский?!
Заячий!!!
Зая!?
Забыв обо всем, я рванулся на голос.
Лайса.
Кухонная дверь была приоткрыта. Я скользнула внутрь — и едва не задохнулась от радости.
Зайчишка сидела посреди кухни, сложив лапки, и казалось, ждала меня.
Наконец-то!
Я бросилась молнией. Рычать?
Предупреждать?
Да вообще о чем разговаривать с этой мерзавкой!
Сейчас я убью ее — и все будет просто отлично!
Зая.
Колин и Шакр копались в кладовке, а я тем временем ждала их, сидя на полу в кухне. Если кто-то случится — я предупрежу. Но по ночам на кухню никто не заходит. Задняя дверь, конечно, открыта, чтобы проветрилось, иначе после целого дня готовки тут не продохнешь — огонь ведь, жара, духота, но кому надо сюда идти?
Кладовки запираются, слуги спят в людской, к тому же, дверь должна быть открыта — и уединения тут не обрести. Вот зрителей — запросто. Никто и не идет сюда.
Интересно, стану я кем-то еще, кроме зайца? Хорошо бы…
Но на глазах у Колина перекидываться не стоит. Вот когда сама уверюсь, тогда и расскажу, что и как. А пока помолчу, чтобы не сглазить…
Запах чего-то знакомого ударил плетью.
Я инстинктивно отскочила в сторону — и этим спасла себе жизнь.
Зубы Лайсы, готовые сомкнуться у меня на загривке, чтобы сломать шею или перегрызть артерию, щелкнули вхолостую.
Да, это была Лайса. Чуть отощавшая, злая и — она хотела меня убить.
Это я поняла вполне отчетливо.
Не знаю почему, но она хотела моей смерти.
Тихое рычание. Взгляд глаза в глаза… оборотни о многом могут сказать запахом.
— я тебя ненавижу… — говорил запах Лайсы.
— За что!?
Лисица заворчала — и я смутно угадала в ее рычании что-то похожее на «Рай»…
Все встало на свои места.
Райшен. Ради него?!
Лайса на миг остановилась, видимо от меня потянуло слишком уж сильным удивлением.
Да бери ты его себе, со всеми потрохами, мне он и даром не нужен! И с доплатой не возьму! Вот!!!
Я попыталась как-то передать это — запахами, писком… нет, Лайсу было уже ничем не остановить, кроме моей смерти. Она оскалилась — и прыгнула вперед.
Я опять увернулась. Я не могла ей сопротивляться, я не хотела ее убивать, но и поднимать шум… если бы у меня были когти!
Еще бросок — и опять я отскакиваю в сторону. Как часто мы играли так с детьми? Очень часто.
У меня есть только один шанс на победу. Если опрокинуться на спину и ударить задними лапами в незащищенное брюхо, в морду… если удачно попасть — я выведу ее из строя, может, даже убью.
Но для этого она должна потерять осторожность.
Мы метались по кухне двумя тенями в причудливом танце.
Бросок — отскок. Прыжок — поворот.
И я чутьем уловила, когда Лайса просто взбеленилась. Из пасти потекла пена, зверь стал брать вверх…
Так бывает с молодняком, когда зверь завладевает их разумом. Не у меня, но часто, часто…
И на очередном прыжке я решилась.
Лайса кинулась — уже не загрызть и уйти, уже порвать в клочья, сожрать, растоптать, уничтожить — таким бешенством от нее веяло…
Я опрокинулась на спину — и резко взмахнула лапами, целясь в брюхо.
И закричала от неожиданности.
Показалось мне — или из подушечек пальцев действительно выметнулись длинные острые когти?
Не заячьи, о нет! Эти были длиннее раз в шесть, острые, черные, словно птичьи, с легкостью вспоровшие тонкое лисье тело от горла до паха… я не достала бы так своими… или достала?!
Кровь хлынула потоком — и я наткнулась на темный лисий взгляд, как не меч.
Она еще не могла поверить, что умирает, она тянулась ко мне, она…
Я всхлипнула и отползла подальше.
За все мои семнадцать лет никто меня так не ненавидел… да за что!?
— Заюшка, радость моя, ты в порядке?!
Ласковые руки подхватили меня с пола, прижали к тонкой вышитой рубашке, под которой перекатывались сильные мышцы… я забыла про Колина!
А Шакр?!
Колин.
Я вылетел первым. Шакр замешкался, закрывая дверь в кладовку — и хвала Четырехликому за эту удачу!
На кухне, в луже крови, сидела Заюшка. Тоже в крови, разве что уши чистые.
А на полу корчился лисий… лисье…
Как это назвать — я так и не понял.
Это была лиса, безусловно. Лиса с распоротым животом, умирающая, пытающаяся дотянуться до моей Заи… я подхватил любимую на руки.
Лисье тело на полу дернулось, обжигая ненавидящим прощальным взглядом маленьких глазок.
Замерло в последней судороге — и начало меняться.
Точь в точь, как это делала Зая.
Когда Шакр вылетел на кухню, в луже крови лежала красивая рыжая девушка. Полностью обнаженная и со страшными следами от когтей.
— Лойрио!?
М-да. Остаток ночи пройдет весело, это факт.
Шакр, десятник стражи.
Я закрыл дверь в кладовку, повернул отмычку в замке… вот так. Теперь никто не заметит, что мы там были.
И скорее — к Колину.
Во что еще мог ввязаться мальчишка!?
Кто кричал?
Его заяц?
Крик зайца вообще сильно похож на человеческий, но почему тогда не слышно шагов? Ничего не слышно, Колин ни с кем не дерется, не звенит оружие, не…
Когда я влетел в кухню, то сначала глазами своим не поверил.
На полу, в луже крови, лежала красивая рыжая девушка. Потрясающе красивая.
Длинные огненно-рыжие волосы, прозрачная, словно светящаяся в полумраке кожа, фигура такая, что облизнуться хотелось… облизнулся бы.
Но — девушка была безнадежно мертва. Ее тело пересекали страшные раны. Такое ощущение, что ей вспороли живот десятком кривых кинжалов.
Но кто?!
КАК!?
Колин стоял рядом со странным выражением на лице. На руках у него сидела зайка, измазанная в крови. Сам же мальчишка был абсолютно чист — ну, не считая испорченной рубашки. Да и не было у него такого оружия.
Нет, это не он.
А кто?!
Что…
— Что тут происходит!?
Рык Ройлу удавался великолепно.
Я развел руками.
— Знать бы. Лойрио, вы не знаете, кто это такая?
Лойрио сделал шаг в кухню — и ошалел не хуже нас.
— Эт-то еще что за… и…!?
Колин невинно пожал плечами.
— не знаю. У меня зайка запросилась на двор, я решил ее выгулять.
— а я пошел проводить лойрио, — вставил я.
— Вот. А на кухне она, видимо, в это… наступила.
— а почему через заднюю дверь? — Удивился Рыло.
— а через какую? Парадную, в зале открывать? Народу больше перебудим. Да и где мне животное выгуливать? Рядом с собаками?
Звучало логично, но меня не покидало ощущение, что Колин чего-то недоговаривает.
Рыло покосился подозрительно, но Колин был настолько бледен, что это точно была не игра. Да и оружия у него не было.
— Лойрио, а она не из замка? — уточнил я.
— Нет, — подала голос Дайрин, которая тоже прибежала на шум и стояла в одной сорочке и длинной шали. — Я бы ее знала. Она даже не из деревни.
— Так, — рыкнул Ройл, беря все в свои руки. — Стража!!!
Заспанные рожи долго ждать себя не заставили.
— Спали? — с обманчивой мягкостью вопросил Рыло. — Ла-адненько. А тут по замку голые бабы разгуливают — это как? Живо, проверьте, где ворота не заперты…
— Лойрио, я с ними, — вызвался я.
Ройл кивнул, видимо, не слишком полагаясь на своих головорезов.
Но ворота были заперты. Все. И калитки — тоже. Если кто-то и впустил эту девицу в замок, то он тщательно замел следы.
Но Колин точно что-то знал… что?
Интересно, это не его лесная девушка?
Хотя нет, мальчишка бы не так держался. А эту он точно первый раз в жизни видел.
Ничего не понимаю…
Колин.
Рыло был растерян, это видели все. Ну, я его понимал, не каждый день в замке обнаруживается голая мертвая девица. Да еще такая.
Зайка дрожала у меня на руках так, что я вынужден был позаимствовать шаль у Дайрин. Девку я отправил одеваться, нечего тут своими титьками сиять перед всеми, а зайку закутал так, что только нос наружу торчал. И все равно она дрожала.
Я так понял, что это кто-то из оборотних. Но кто?
Ладно, когда мы с Заюшкой останемся одни — я ее расспрошу.
Разумеется, никто не нашел, где девица пролезла в замок. Стражники клялись, что никого не видели, а я внимал всему этому бардаку со скучающей гримасой.
Потом кивнул Дайрин.
— Прикажи согреть мне воды, а то зайчиха меня всего лапами перемазала. И поесть чего-нибудь пусть принесут в мою комнату. Ройл, сообщите мне потом, если что-то выяснится.
Рыло машинально кивнул. Но я твердо знал, что ничего он не добьется. Ну откуда ему знать про лисиц, которые ночью могут куда хочешь пролезть?
В своей комнате я опустил Зайку на кровать, погладил.
— потерпи, маленькая. Сейчас принесут горячую воду, сможешь искупаться… Все будет хорошо, обещаю.
Громадные черные глаза смотрели так испуганно, что сердце защемило. Я опять взял ее на руки.
— все будет хорошо, родная. Доверься мне, девочка, я все сделаю…
Лайри Аделия Каренат.
Шум разбудил меня. Я потянулась, позвала служанку… нет ответа.
Все-таки я прикажу выпороть эту мерзавку Дайрин на конюшне! Распустили слуг!
Отвратительно!
Пришлось встать, накинуть длинное свободное платье поверх ночной рубахи и спуститься вниз.
Шум доносился с кухни — и я направилась туда.
Слуги расступались передо мной, освобождая дорогу. Я прислушалась. На кухне разговаривали двое. Лойрио Ройл и кажется, тот старик, который охранял Колина, Шакр.
— … да нет, лойрио. Вы поглядите! Такое ощущение, что ее просто сверху донизу кинжалом пропороли! Да не одним, а несколькими. Разве такое тихо сделаешь?
— а почему тогда никто ничего не слышал? Или ее уже дохлую притащили?
— И опять не похоже. Поглядите — некоторые раны аж насквозь проходят. Тут бы кровью все улили на перестрел вокруг.
— Тут ты прав.
— Да и я… лойрио я охранять должен, ежели б чего услышал — не пустил бы его…
— а как это было?
— Он первым шел. Зайчиха его вскрикнула…
— Ну, не зайчиха ж так ее…
— Лойрио, это заяц, а не… я даже не знаю, какое оружие так может сделать!
— я тебе так скажу —
