забыть. Тем и плохи были биопротезы, что сигнал от живых нервов к приживленным мог пройти с опозданием — или вообще пойти не так, как надо. И в итоге, иногда Джим просто падал, не успевая даже ухватиться за стенку, потому что нога или замирала деревянной колодой, или начинала вопреки желаниям хозяина дергаться вправо и влево…. Сарн подумал — и определил его к Эрасмиусу в качестве сначала одного из первых пациентов, а потом, ко-гда Джим поправился — то ли слуги, то ли соглядатая.
Джим отлично справлялся со своими обязанностями. И докладывал, что ‘Док по уши в своих банках и склянках’, ‘Док вырастил руку Моури’, ‘Док отремонтировал морду Мэтьюсу’ или ‘Док извел на опыты еще одного пленника’.
Эрасмиус не возражал. Сарна тоже все вполне устраивало.
Пленных можно и еще набрать. Надо будет опять сходить в рейд. Вот получит он выкуп еще за десяток чело-век — и можно отправляться.
Обидно, что дочка сенатора оказалась пустышкой, Сарн рассчитывал поиметь на ней пару миллионов галактов, но нет — так нет. В конце концов, ее можно иметь — и просто так. Без денег.
В кабинете, как всегда, было чисто и тихо. Сарн улыбнулся, указывая гостю на удобное кресло — и нажал на кнопку вызова.
Буквально через десять секунд в дверь поскреблись — и не дождавшись ответа, заглянули внутрь.
— Вызывали, господин?
Сарн кивнул.
— принеси вина. ‘Арэстис лавенга’, второго века взлета. У меня есть 180-й год. Будете, док?
— Разумеется, капитан.
— поняла? И что-нибудь к вину. Рысью!
Служанку снесло вихрем. Сарн ухмыльнулся.
— Располагайтесь, док. И посмотрите пока списки оборудования. Это то, что пришло последним, вчера вечером. Если вам еще что-то понадобится, вы мне скажете. Но мне кажется, это все, что вы требовали по списку.
— Благодарю вас, — Эрасмиус взял распечатанные листки и зашелестел бумагой. Разумеется, Сарн мог вос-пользоваться клавиатурой. И вывести списки на комп. Но так было лучше. Намного лучше и удобнее.
И было что-то такое в старых бумажных документах… что-то очень уютное в век пластика и металла.
Эрасмиус проглядывал листки время от времени расплываясь в довольной улыбке. Сарн молча ожидал вер-дикта.
Но служанка пришла раньше. Эрасмиус отвлекся, когда она стала расставлять на столе бокалы и тарелки — и удивленно поднял брови.
— Капитан, я где-то видел ее раньше?
— Разумеется, док. Вы даже летели с ней на одном лайнере. Если вы не помните — мисс Видрасё.
Эрасмиус фыркнул.
— Капитан, неужели из этой избалованной сучки можно сделать полезного человека?
Сарн фыркнул.
— Это было несложно. Сломать эту дурочку проще, чем сухую галету. Особенно когда она узнала, что род-ной отец от нее отрекся.
— а он отрекся?
— Да. Решил, придурок, поиграть в благородство. Мол, лучше никакой дочери, чем опозоренная пиратами. Что ж, ему виднее. Никакой, так никакой. Кстати, вам она не нужна?
— Хм-м…
Эрасмиус повертел бокал с вином в руке — и улыбнулся пирату.
— Мой капитан, давайте сначала о деле, а потом об удовольствиях. Итак. У меня все готово, чтобы присту-пить к выращиванию маток. И хорошо бы сразу приступить к выращиванию пилота. Пилотов.
— Сколько их потребуется?
— Человек двадцать. Женщин, разумеется. Я предполагаю, что на первом этапе будут большие потери мате-риала.
— Почему же?
— Потому что необходимы будут внутриутробные операции на плоде. Облучения. Много разных процедур. Часть плодов погибнет. Часть женщин — тоже. Кстати, капитан, советую выбирать женщин здоровых и… с которыми вы сможете переспать.
— Зачем?
— Потому что конструировать пилотов я буду на основе ваших генов. Чтобы они чувствовали сродство с ва-ми.
— Вы хотите сделать из человека — пилота.
— Нет, не так. Я хочу сделать из человека — часть корабля. У вас будут выращенные живые полуразумные крейсера. И у вас будут выращенные пилоты. Я сразу стану сопрягать их материал с материалом матки, в которой будет выращиваться корабль. Чтобы они были частью друг друга. Более того, чтобы пилот мог влиять на процесс выращивания своего корабля!
Сарн покачал головой.
— Друг мой, мне этого просто не понять. Скажите, что именно вам хочется получить — и оно у вас будет. Но не мучайте меня наукой. Прошу вас.
Эрасмиус покачал головой.
— Капитан, вы напрасно прибедняетесь. Я знаю, вы способны на многое. Но — ладно. Если вкратце, обору-дование доставлено. Все необходимые реактивы и материалы — тоже есть. Осталось найти двадцать женщин, оплодотворенных вами. Сможете?
Сарн улыбнулся.
— Здоровых женщин. Как скоро они вам нужны?
— Как получится — так и получится.
— Тогда… давайте начнем вот с этой? Вы не возражаете?
Иридина в ужасе замерла. Бутылка со звоном выпала из ее пальцев.
Сарн сверкнул на женщину глазами.
— Убери все, тварь! И пошла вон! Вечером придешь.
Женщина негнущимися пальцами подобрала осколки, вытерла красную лужу на полу и вышла.
***
Калерия была зла, как сам черт!
Да если бы черт спустился к ней — она бы оторвала мерзавцу хвост, завязала бантом вокруг рогов и пропус-тила бедную нечисть через мясорубку.
Сарн, как и обещал, развлекался.
От всей души.
Сначала — на глазах у Калерии превращая в покорное и забитое существо Иридину. И объясняя, что это ждет и саму Леру.
Ему даже нравилось, что Лера так плохо реагирует на его усилия.
Хотя… Лере было страшно. Безумно страшно. Спасала только привычка. Чем страшнее было Калерии Вайндграсс, тем внешне спокойнее она становилась. Спокойнее, безразличнее, равнодушнее… внешне.
В душе она могла корчиться от ужаса и кричать от боли.
Так что последние два с хвостиком галактических месяца Калерия сидела на цепи в комнатах Сарна. На цепи — в буквальном смысле. В ошейнике, прикованная к ножке кровати и ожидающая любого решения пирата. Что бы он ни придумал.
И Лера знала, что все окончится ее смертью.
Молилась она только об одном.
Чтобы не было слишком больно и унизительно.
Хотелось уйти с достоинством. А в идеале — добраться до глотки проклятого пирата. Но он был слишком ос-торожен… ах, хотя бы один шанс!!!
***
А вот Аврора оказалась в сложном положении. Когда Сарн выбрал ее в качестве личной жертвы, она разо-злилась.
Не растерялась, не впала в истерику от ужаса — девушку трясло от ярости и гнева.
Это ж надо!
Она столько всего сделала! Столько перенесла! Так хотела домой!
Отпуск был так близко! И ее всего лишают! И кто!!!
Чтоб ему на белом карлике провести остаток дней!
Но когда первый приступ ярости прошел, Аврора начала размышлять.
Она нашла ‘союзниц’. Пусть Калерия была НОПАШкой, а Иридина вообще тряпкой, но даже такие союзники лучше, чем вообще ничего.
Сарн.
Не то, чтобы Аврора любила боль. Или получала удовольствие, когда ее унижают во время секса.
Но она ведь была шпионкой. И ее учили. И учили очень хорошо.
Аврора могла испытывать любые эмоции, которые сама пожелает. А боль… говорят же, что боль — это про-сто другая сторона удовольствия.
Секс — это важная часть человеческой жизни. И Аврора, как и любой шпион Русины, владела всеми возмож-ными техниками. Более того, испытала все на себе. И могла применять.
Специально ее на подготовке не мучили. Но ситуации бывают разные. Она могла столкнуться с садистом. Или с мазохистом. И даже лечь в постель с подобным существом. Она должна была быть готовой. И Аврора благословляла своих учителей.
Сарн любил пытать и мучить. Любил причинять боль. Любил слезы. Но… какое удовольствие в том, чтобы жертва цеплялась за тебя и умоляла сделать ей больно?
Еще и еще.
Чего ей это стоило — знала одна Аврора.
Психотехники. Самогипноз. Самообработка.
Собственно, личность Авроры была просто спрятана в дальний уголок сознания. А наружу вылезла бессты-жая нимфоманка-извращенка, готовая на все ради своего удовольствия.
Была среди масок Авроры и такая. Хотя ей это и не доставляло никакого удовольствия. Сама Ро мечтала о доме. Детях. Счастливой семье.
А вместо этого приходилось цепляться за Сарна и умолять подарить ей еще одну ночь. И еще. И снова и сно-ва…
В итоге пират пока не отдавал ее команде. Но и не доверял. И тоже держал взаперти.
Дина, бедная девочка, была вынуждена прислуживать и Авроре и Калерии.
А Аврора с каждым днем злилась все сильнее и сильнее.
Маячок давно был расконсервирован. Но толку-то с него?
Его надо было поместить в передающее оборудование. В идеале — на ретранслятор.
Аврора знала, где оно находится. Но вот как туда добраться?
Черт его знает!
Пока ее не выпускают из каюты — все бесполезно.
***
Все изменилось через два дня. Сарн опять провел ночь с Авророй. И выпустил ее из каюты.
— Будешь мне прислуживать вместо этой дуры.
— Вы убили ее? — выдохнула Аврора. — А я так хотела посмотреть!
Козе понятно, не хотела. Но надо же узнать о судьбе ‘подруги’. Сарн рассмеялся и похлопал Аврору по ще-ке.
— Давно мне таких как ты не попадалось.
Аврора скорчила рожицу. Как так!? Я уникальная! Но промолчала. Отлично зная, что за не вовремя сказан-ное слово можно получить пару часов весьма неприятных сексуальных упражнений.
— Она жива. Я отдал ее в лабораторию на опыты.
Аврора чуть не задохнулась.
Бедная Дина.
Такого никому не пожелаешь. Но вслух она сказала совсем другое:
— говорят, этот доктор настоящий искусник! А можно мне будет сходить к нему в гости… на экскурсию? Это должно быть так возбуждающе?
Язычок облизнул розовые губки.
Сарн фыркнул.
— Ничего возбуждающего в беременных женщинах нет. Все они на редкость отвратительны. Но я могу сво-дить тебя.
— Пожалуйста… Аврора стала на колени и прижалась лицом к ткани брюк пирата. — Я была бы так благодар-на…
Молния расстегнулась с тихим шелестом.
— Можешь начать высказывать свою благодарность уже сейчас. И если будешь недостаточно старательной — я тебя выпорю кнутом.
— О, — я буду очень старательной… — заверила Аврора. И приступила к делу.
Хотя кнута избежать и не удалось.
***
Когда в комнату вместо Дины вошла Тайса, Калерия глазам своим не поверила.
— Ты!?
— Я.
Аврора тоже была в шоке. Она помнила Калерию, как крепкую, симпатичную женщину. Воина. А сейчас перед ней на постели была прикована… секс-игрушка? Рабыня?
Калерия сильно похудела. Но это было ей даже к лицу.
А вот все остальное…
Куча шрамов по всему телу. Ошейник. Наручники. Полное отсутствие одежды.
И — страх вперемешку с яростью в больших глазах.
Это затравленное существо не имело ничего общего с той Лерой. Аврора вздохнула — и приступила к уборке, попутно болтая о пустяках. Калерия ничего не отвечала, глядя в стену. Оно и понятно. Апартаменты Сарна были оборудованы не одной камерой.
Наконец Аврора отцепила пленницу и повела в ванну. Обе женщины молчали. Аврора помогала Калерии вымыться — и потихоньку нажимала пальцами в старом коде.
— Дина у профессора.
Калерия перехватила мочалку. Несколько прикосновений под защитой ткани.
— Черный доктор?
— Да. Он здесь.
— Да. Нужно время. Пока я изображаю сумасшедшую нимфоманку-садистку. Ничему не удивляйся.
— Зачем?
— Свобода передвижения.
