по лицу несчастную девчонку, только что пережившую крушение всего своего мира. Хотя… а кому повредила пара оплеух?
Но Лера-таки сдержалась. Улеглась на свою койку — и стала смотреть в потолок. Плечо болело. И лучшим способом забыть о боли, была медитация. Поочередное расслабление групп мышц, равномерное дыхание, отрешение от своего тела…
Наконец Иридина выплакалась — и обратила внимание на свою нечаянную соседку.
— Ты… вы кто?
Ишь ты, какие мы вежливые, — усмехнулась про себя Калерия. — Уже и ‘вы’ появилось. Побудет в лапках у Сарна еще недельку — вообще на человека будет похожа.
— Калерия Вайндграсс, капитан космической пехоты, — просто представилась женщина.
Судя по лицу Иридины, ей это ни о чем не говорило.
— А я…
— Я знаю. Иридина Видрасё, дочь сенатора Карлайла Видрасё, гражданка НОПАШ. Не повезло.
— Отец меня обязательно выкупит!
Калерия пожала плечами. Боль опять прострелила рану, и женщина чуть скривила губы.
— Ты уверена?
— Отец за меня ничего не пожалеет!
— Если Сарн возьмет деньги. А может и не взять. Он явно на тебя глаз положил.
Иридину затрясло. Девушке стало не просто страшно — жутко. Как в кошмаре, когда хочешь проснуться, но это никак не удается… и остается только умирать. Она вспоминала страшные глаза пирата, нож в его руках, его подручных и как они ее…
Нет, пираты не были самоубийцами. Иридину просто грубо потискали. Но для выросшей в полном покое и безнаказанности девушки это оказалось страшным потрясением.
— Ты хочешь сказать, что он… что я…. что он меня…
Калерия вздохнула. Потом поднялась с лежанки и пересела к Иридине. Неловко приобняла подругу за плечи. — Мы в одинаковом положении, девочка. Только за меня платить выкуп некому. А что с нами сделает этот ублюдок — одному Богу известно.
Калерия не хотела пугать девушку. Да — известно только одному Богу. Но и среди военных ходили слухи. И записи. И легче от этого женщине не делалось. Тем более, что Сарн собирался ‘поиграть’ с ней. То есть — та же смерть. Только более медленная и мучительная.
Прости, папа… я так и не стала генералом. И даже генеральшей…
Дверь камеры открылась, и внутрь закинули третью девушку. Симпатичная темноволосая кхонка оглядела присутствующих — и поклонилась.
— Дамы, рада знакомству.
Иридина даже не обратила на нее внимания, свернувшись клубочком на койке. Калерия фыркнула — и повертела пальцем у виска.
— нашла где церемонии разводить!
Кхонка улыбнулась, потом осторожно подошла и присела на краешек неудобного лежбища рядом с Калери-ей.
— Неплохая была попытка. Жаль, не удалась.
На амере она говорила, как на своем родном. Иридина в уголке всхлипнула.
— Да, — согласилась кхонка. И вдруг сделала быстрый жест рукой.
Калерия едва не полетела с койки. А кхонка пристально поглядела ей в глаза — и опять повторила его.
О черт!
Этот жест она знала от своего знакомого. Буква ‘Z’, вычерченная в воздухе означала ‘Свой. Работаю под прикрытием’. Но… улыбка, играющая на шубах кхонки, расставила все по своим местам.
— Ты…
— Да.
Кхонка защебетала что-то о своей работе, и о том, как расстроится ее жених Ли Лаори… а рука ее постепен-но опускалась на ладонь Калерии. Опустилась. И начала рисовать на ней буквы. Так, чтобы не увидела ни одна камера.
Калерия с трудом (сказывалось отсутствие практики) расшифровывала ее сообщение.
— Своя. Тайса Ли. Инженер-электронщик. Камеры. Помощь…
— Какая? — не утерпев, Калерия нарисовала ей свой вопрос.
— Пока никакой. Надеюсь выбраться. Держи уши открытыми.
— Буду. Дина?
— третья?
— Да.
— Нет. Слаба. Глупа. Беспомощна. Я ей не доверюсь. Пока…
И все это под непрекращающийся щебет о стажировке на Кхон-Тао и подаренных родителями каникулах в НОПАШ.
— что планируешь?
— По обстоятельствам. Если не выкупят…
— Тогда? Меня не выкупят.
— Убить Сарна. Взорвать его базу.
— Крупно.
— Поможешь?
— Шкуру отдам.
— Сарн ее и так возьмет.
Калерия не сдержала улыбки. Кхонка… то есть Тайса отличалась завидным спокойствием и хладнокровием. А, что бы она ни задумала… про себя Калерия знала точно.
Её не отдадут за выкуп. Сарн просто мучительно и медленно убьет ее. Но если есть шанс,… а если она под-садная? Нет, вряд ли… Лера видела ее на корабле. Да и что — есть выбор!?
***
Полковника Рико Эстевиса очень любили солдаты. И очень не любили генералы. И, в общем, было за что. За неумение прогибаться перед начальством. За краткие и емкие характеристики прямо в глаза. За привычку называть дурака — дураком. За то, что полковник никогда и никому не позволял посылать своих людей в бесполезную и глупую бойню. А если с кем-то из его солдат случалось что-то нехорошее, он мог пробить лбом любые двери. И пробивал.
За это же его очень любили все младшие чины. А солдаты вообще души не чаяли И втихорца называли ‘Па-паша Рико’.
За это же его безумно не любили чиновники от армии.
Рико Эстевис был героем. Даже более того — Героем.
Двадцать лет назад была война с булажонцами — расой разумных приматов. Они также вышли в космос. Так-же осваивали планеты. Но их главным императивом было ‘Мое — мое. И твое — тоже мое’. И вот эта армада на боевых кораблях решила начать атаку с пограничной планеты, носящей старое название ‘Брест’. Даль-нейшее только подтвердило не менее старую поговорку ‘Имя определяет судьбу’.
На Бресте жили всего-то три миллиона колонистов. Укреплений построить еще не успели. Булажонцам про-тивостояли сотня ‘катеров’, два крейсера и один эсминец. Ах, да. Еще два транспортника.
Шикарное войско против сотни линкоров, порядка пятисот крейсеров и сотни эсминцев? И это еще не считая катеров и мелких суденышек.
Три миллиона колонистов? С женщинами, детьми стариками…
Пятьдесят тысяч солдат, большинство из которых даже не были в настоящем бою.
И против них — почти миллион булажонцев. Проверенных. Обкатанных. Спаянных кровью и боем.
Но полковник Рико, в те времена еще просто капитан космопорта Рико Эстевис, сделал невозможное.
Разведчики донесли о приближающейся армаде. И прогнозировали ее приход через два-три дня.
Существующих транспортных средств не хватило бы для эвакуации всех гражданских.
Поэтому когда мэр попытался удрать вместе с генералом обороны и своими прихлебателями, Рико сделал то, что подсказала ему совесть.
Расстрелял предателей прямо на взлетной площадке. И взял все в свои руки.
Заводы и фабрики были спешно переоборудованы под производство маленьких мин и гипербомб. Ручного оружия и патронов. Благо, все русские заводы строились так, чтобы мгновенно переключать их на оборон-ную промышленность.
А потом Рико сделал то, что мог. Взорвал четыре луны, создав вокруг планеты метеоритные кольца, нашпи-говал их минами, ловушками и обманками и приготовился защищаться.
Роботы спешно рыли и оборудовали подземные убежища. Люди работали круглые сутки, падали у станков, но не жаловались. Поднимались, принимали стимуляторы — и снова принимались за работу.
Все понимали, что с булажонцами шутки плохи.
Приматы не уничтожали планеты. Не подвергали их ядерной бомбардировке. Они уничтожали оборону, подходили почти вплотную, высаживали десант — и полностью зачищали планету от местных жителей.
Эвакуироваться не успел бы никто.
Но Рико смог за три дня совершить чудо.
На помощь ему спешил флот. Но даже в самых глубоких слоях гипера, они не успели бы раньше, чем через пять дней. Два дня надо было продержаться.
В лучшем случае. В худшем — неделю.
И Рико вцепился зубами в астероидный пояс.
Эти несколько суток битвы впоследствии вошли во все учебники. Как пример абсолютно гениальных, не-стандартных и безумных решений. Пилоты жертвовали собой, чтобы подбить хотя бы один корабль була-жонцев. Устраивали ловушки. Заманивали корабли на мины. Шли на диверсии.
К моменту прихода помощи оставалось не больше пятисот солдат. Десант булажонцев таки высадился на по-верхность планеты. И они даже смогли пробиться в одно из подземных убежищ.
Погибли порядка двухсот тысяч человек.
Но Рико совершил невозможное. Он выбил семьдесят процентов кораблей противника. Выбил бы и больше, но — увы! Даже эти пятьсот человек спаслись только благодаря счастливому случаю.
А если быть точным, булажонцы просто решили над ними поиздеваться. Понеся громадные потери, они таки смогли захватить флагман противника (в действительности — старенький эсминец), оплавили ему все орудия, заварили выходы и отбуксировали к поверхности планеты. Чтобы генерал посмотрел, как умирают люди, которых он не сумел защитить.
Но помощь пришла.
С точки зрения Рико — слишком поздно.
С точки зрения правительства Российской империи — вовремя. Они выбили остатки приматов, выпустили население из убежищ, оставили солдат для их защиты — и двинулись к планетам булажонцев.
Разгорелась кровавая война. На уничтожение.
И Рико был в первых рядах.
За свои подвиги на Бресте он получил полковника. К концу компании он был генералом. Его заслуги признавали все. Как свои, так и противники.
Единственное, что приводило генерала в бешенство — была гибель гражданских. Напрасная гибель. Смерть, которой можно было избежать.
Из-за этого его и разжаловали обратно в полковники. Взаимная нелюбовь Рико и дипломатов, а также его нежелание исполнять ‘тупые и преступные приказы’ вошли в легенды и анекдоты.
Сейчас Рико разносил в пух и прах подполковника ВС НОПАШ.
— я не понял! Какого хрена вы вообще тут делаете!? Да, лайнер пропал на нашей … территории! И что!? За это время сто раз можно было выслать … разведчиков! Получить сведения от осведомителей! Начать пре-следование, …! Вместо этого вы сидите на … заднице в открытом космосе и ждете, пока вас … под нее кто-то пнет!? А Сарн с каждой минутой удаляется все дальше и дальше! Какого … и …!!!???
— Сарн прислал нам письмо, проблеял устрашенный полковник. — Он сказал, что если мы…
— Письмо!!! — рявкнул вконец разозленный Рико.
Подполковник послушно вложил ему в руку инфокристалл. Рико взял его и засунул в считыватель. На экра-не тут же появилось лицо Сарна.
Пират вежливо раскланялся и заговорил:
— Доброго времени суток, господа. Полагаю, вы уже в курсе, что пассажиры ‘Звезды Америки’ наслажда-ются моим гостеприимством. И будут наслаждаться им, пока за них не соберут выкуп. На всякий случай я оставляю вам списки пассажиров. Каждого пассажира первого класса я оцениваю в миллион галактов. Второго — в пятьсот тысяч. Третьего — в триста. Это ведь совсем недорого. Так что передайте родственникам, пусть собирают деньги. Если за кого-то не заплатят, я оставлю за собой право распоряжаться их судьбами по своему усмотрению. Если попытаетесь преследовать меня — я также распоряжусь их судьбами, как мне будет угодно. Через несколько дней вы получите список людей, которых сможете выкупить, условия перевода денег и прочие необходимые реквизиты. С неуважением. Сарн Готтран.
Пират снова раскланялся и исчез с экрана.
Рико сверкнул глазами.
— Ну и какого … и … ты, урод …, сидишь тут на … и …!?
Родители Рико эмигрировали в Российскую империю из НОПАШ. С одной аграрной планетки, на которой жили люди с примесью латинской
