войне.
И вот теперь мы видим, как она, в эмиграции, озверела, отупела, позорит себя гнусной клеветой на свой народ, воет волчьим воем, призывая на голову его все беды и напасти, все «казни египетские». Едва ли в истории человечества найдется поведение более позорное, чем поведение «интеллигентов» русских, обитающих в Праге, Париже и других грязных гнездах европейской буржуазии.
Вероучители победоносного мещанства с начала и на протяжении всего XIX века стали воспевать индивидуализм, воспитывать сильных крепких людей, но в то же время XIX век — век мощного развития науки, техники, промышленности, торговли деньгами, век бесчеловечной цинической эксплоатации белых и цветных рабочих всей земли — этот век был веком широчайшего развития пессимизма, учения о бессмысленности жизни. В философии он дал столь ярких выразителей его, как Шопенгауэр, Гартман, Леопарди, в поэзии — Байрона, Ленау, Мюссэ, Лермонтова, Бодлера, Сологуба, — называю только самых крупных выразителей пессимизма. Это настроение безнадежности не чуждо было Гете в «Фаусте», Шиллеру в «Дон Карлосе» и «Валленштейне». В прозе пессимизм тоже имел десятки талантливейших выразителей.
Все указанные здесь противоречия, вся путаница умозрительных размышлений, все социально-экономические причины вырождения и банкротства мещанского индивидуализма будут сказаны в предисловиях к томам «Истории молодого человека XIX столетия». Вероятно, уже нет надобности говорить о том, почему наша молодежь должна ознакомиться с этой историей. Но все-таки намекну в нескольких словах — почему именно. Не говоря о том, что в каждом из нас все еще живет ветхий Адам мещанства и в каждом есть — более или менее — тяга к устройству личного благополучия за счет чужой силы, то есть воспитанный веками волчий индивидуализм еще не издох, — в наших современных условиях реконструктивного периода существуют кое-какие возможности развития индивидуализма. Это надобно знать и твердо помнить. Пролетарская рабочая молодежь, так героически строящая первое в мире государство социалистов, государство, где личности будет предоставлена полная свобода развития всех ее качеств, — пролетарская рабочая молодежь должна хорошо понять различие между необходимостью воспитания новой социалистической индивидуальности и уродующим человека животным, звериным индивидуализмом мещан. Она должна следить, чтоб на ее здоровом, мощном теле не разрослось то дикое мясо, вернее та раковая опухоль, которая обессилила, вызвала внутреннее загнивание мещанского мира и .окончательно разлагает его. Молодежи нашей следует понять очень простую вещь: дети должны быть умнее, сильнее своих отцов, они будут такими, если хорошо ознакомятся с ошибками прошлого и глубоко освоят все лучшее, жизнеполезное, что придумано отцами, начато ими, что исторически, идеологически неизбежно истекает из их сурового революционного опыта.
Наступил момент, когда и слепым, и глухим должно быть совершенно ясно, что безответственная кучка грабителей чужого труда, организация паразитов человечества грозит разрушить культуру, которая создавалась не только физическим трудом рабочих, но и талантливейшими выдвиженцами рабочей массы во все области творчества. В наше время можно не вспоминать о Фарадеях и Ломоносовых как счастливых исключениях — пролетариат Союза советов эти исключения делает обычными. Буржуазия, все более анархизируя рабочих Европы и Америки, провокаторски вызывает то там, то тут стихийные взрывы неорганизованных сил. Вожди социал-демократии превратились под влиянием всемерного мещанства в цепных и комнатных собак его. Единственной силой, способной организовать классовое революционное сознание пролетариев всех стран, является III Интернационал. Рабочий класс Союза советов — его передовой отряд и по праву первого, одержавшего победу над грабителями мира, должен быть и является учителем миллионов своих братьев по классу, по духу.
Но плох тот учитель, который не учится или учится мало. Нет оружия более острого, чем знание, основанное на трудовых процессах, на изучении прошлого человечества. Прошлое враждебно нам, но для того, чтобы смертельно бить врага, необходимо хорошо знать врага. 1932 г.
