Я ведь сказала — дайте подумать!
Яков. Уж очень вы долго думаете. Замуж выйти — не в винт играть, тут особенно долго думать незачем. Я человек свободомысленный, не стесняющий и весёлый. Притом же бедный. Значит, я буду вам верный друг. Честное слово! И будет вам всякая свобода от меня.
Таня. А на что мне свобода? Я и так без призора живу.
Яков. Теперь вы девица и стеснены в симпатиях ваших, потому что наш брат — жулик и девичья неопытность для нас — конфета! А будете дамой — оцените свою свободу, — вон, как Софья Марковна живёт! У неё роман за романом.
Таня (грустно). Зато какие гадости рассказывают про неё!
Яков. Не всякий разговор на аппетит действует. Кроме того — Павел! Он — жадный, грубый, никого не любит…
Таня (улыбаясь). Ошибаетесь, он в Софью Марковну влюблён…
Яков. Да что вы? Павел?
Таня. Да, да! Я сама видела, как он перчатки её целовал…
Яков. Ах, чорт возьми!
Таня. Она забыла у нас перчатки…
Яков. А он — целовать их? Вот дурачина! А — знаете — она обязательно пройдёт в мачехи вам!
Таня. Это — хорошо!
Яков (уныло). Ну, разве можно так рассуждать?
Таня (задумчиво). Была бы около меня умная женщина, с ней можно и о костюмах посоветоваться, и обо всём. При ней и дом перестроили бы, а то у нас тесно.
Харитонов (идёт). Эй, голуби! А где Иван Васильев?
Яков. Не нашли мы его.
Харитонов. Там архитектор приехал.
Таня. Ах, надо идти… Он такой интересный!..
(Поспешно уходит.)
Харитонов. Ну, что, балбес?
Яков (уныло). Ничего. Она такой мякиш.
Харитонов. Ты сам мякиш! Другой бы на твоём месте…
Яков (с досадой). Да что ж, насильно, что ли…
Харитонов. А хотя бы насильно? Девицы смелость любят. Болван! У меня бы давно уж Исайя ликовал…
Яков. Попробуйте — женитесь на ней сами!
Харитонов. Цыц! С кем говоришь? Вот, как я вылечу в трубу да останешься ты нищим…
Яков. Тише, вы… Тут кто-то ходит, наверно — Иван Васильич…
Харитонов (оглянувшись, вынул из кармана серебряный рубль, громко). Видал — кружочек маленький, а на нём — вся жизнь! Это надо понять! Какой цветок краше, какой порох сильней? К деньгам надо уважение иметь, а не швырять их зря… (Прежним тоном.) Ты что прёшь, шарлатан? Никого нет…
Яков. Я шаги слышал за сторожкой.
Харитонов. Шаги слышал! Ты мне сегодня это дело кончай… Иди, ходи за ней неотвязно!
Яков (идёт). Да если она глупа…
Харитонов. Для тебя же легче, дубина!..
(Ушли. От постройки медленно идёт Мастаков, подавлен, глядит в землю. Из-за сторожки — Старик, он усмехается, остановился, опираясь на палку обеими руками.)
Старик (негромко). Здорово, Гусев.
Мастаков (так же). Здравствуй, Антон.
Старик. Я теперь не Антон, а — Питирим. Переделался, как и ты. Ну, только я могу и Антоном жить, по-старому. Ты что на меня не взглянешь?
Мастаков. Видел я тебя.
Старик. Где видел? Когда?
Мастаков. В соборе, на паперти… а сейчас — со стройки… ты по дороге шёл с женщиной…
Старик. Значит — ждал ты меня?
Мастаков (молчит).
Старик. Коли признал, значит — ждал!..
Мастаков (угрюмо). Там, на паперти, по глазам я узнал.
Старик. Так… Ну, что же, — зови меня в гости!..
Мастаков (устало). Вот что, Антон… ты — умный, ты понимаешь — что значит для меня… приход твой… Так ты говори сразу — чего тебе надо?
Старик (усмехаясь, тряхнул головой). Разве эдак можно? Я в гости пришёл к тебе, старому дружку… мы с тобой страдали вместе, а ты — чего мне надо!
Мастаков. Я могу дать немало, ежели…
Старик. Денег? А куда мне деньги? Я — старенький, помру скоро.
Мастаков. Женщина эта с тобой…
Старик. Девица. Она — умная. Она мной крепко взнуздана…
Мастаков. Знает про меня?
Старик. А как ты думаешь?
Мастаков (хватая его за плечо). Не шути, чорт!..
Старик (ловко присел и вывернулся из-под руки). Эй, эй! Ты не груби!..
(Из-за деревьев вышла Девица.)
Старик. Ты меня не пугай, я все страхи видел уж…
Старик. Поговорить с тобой желаю…
Мастаков. О чём?
Мастаков (помолчав). Разошлись наши пути, Антон…
Старик. Так ведь вот — опять сошлись!
Мастаков. Сказал бы прямо — чего хочешь?
Старик. Я немалого хочу, гляди!
Мастаков. Ну?
Старик. Мне за все года страданья моего жалованьишко получить надо…
Мастаков. Сколько?
Старик. Не сосчитал ещё…
(Мастаков, спрятав руки за спину, смотрит на него с ненавистью.)
Старик. Что глядишь?
Мастаков. Помню я твой характер.
Старик. Помнишь? Спасибо.
Мастаков (с тоской). Чего тебе надо, Антон?
Старик. Испугал я тебя? Жизнь-то наша, Гусев, — какова? Ты тут строишься, топыришься во все стороны, а я тихонечко иду, иду…
Мастаков. Что худого я сделал тебе? Не помню.
Старик. И я не помню этого.
Мастаков. Я тебя жалел тогда…
Старик (усмехаясь). И жалеть надо с умом. Очень умеючи жалеть надо!.. А ты как думал?
Мастаков. Что же… Ты мне зла желаешь?
Старик (прислушиваясь). Я те после скажу, чего желаю. Будто идёт кто-то и по дороге едут — чу? Слышишь? Я пройду на кухню, а вечерком ты меня прими — ладно?
(Мастаков кивает головой, из сада Захаровна.)
Захаровна. Иван Васильич, батюшка, где же ты? Тебя ищут, ищут…
Мастаков (угрюмо). Проводи его на кухню, накорми…
Мастаков. Ну! Делай, как велят!
Захаровна. Там ждут тебя… (Старику.) Иди!
Захаровна. А ты знай — помалкивай…
Старик. Ой, да и ты сердита! Давно не бита?
Захаровна (обернувшись к нему). Да ты что?..
Мастаков (грозит ей. Оставшись один, в ужасе бормочет). Да не может быть, не может быть… господи! (Идёт к постройке, встречу ему Софья Марковна. Взволнована.)
Софья Марковна. Что за чепуху вы мне написали? Это — невероятно! Это же сказка!.. Вы в своём уме? Вы — были на каторге? (Хватает его за руку.) Да говорите же!
Мастаков (глядя в сторону). Был. На четыре года осудили.
Софья Марковна. За что?
Мастаков. Два года пять месяцев был… потом — ушёл… бежал…
Софья Марковна. Не смейте говорить так! Смотрите мне в глаза. За что вас судили? Фальшивые деньги, да?
Мастаков. Убийство.
Софья Марковна (отталкивая его руку). Вы — убийца? Невероятно… Как это случилось?
Мастаков. Не знаю,
Софья Марковна. Да придите же вы в себя! Когда так страшно — нельзя теряться, нельзя! Как это случилось, ну? Скорей…
Мастаков. Не знаю. Так я и на суде говорил — не знаю! Мне двадцать лет было тогда. Гулял я, рекрут был. Кто-то зарезал прасола… я был пьяный и не видел его, не помню, какой он. Никого не убивал. Сложилось так, что судить некого было — ну, осудили меня. Кровь нашли на мне…
Софья Марковна. Чью?
Мастаков. Не знаю. Рекрута дрались, и я тоже…
Софья Марковна. Ведь это правда? Да? О, боже мой, конечно — правда! Вы не могли… нет! Но — почему именно сегодня… почему вы раньше не сказали мне?
Мастаков (убито). Явился человек, с которым я на каторгу шёл и жил там. Он давно тут искал меня, подсылал кого-то. Я его в четверг на соборной паперти видел, узнал…
Софья Марковна. Ах, надо было тогда же сказать мне! Ведь я же, я… верю вам!
Мастаков. Я сегодня утром пытался, да вы не догадались…
Софья Марковна. Сегодня? Так, значит… Как я глупо вела себя!.. Ведь я думала… Как глупо! О, милый, простите…
Мастаков. Я давно собирался рассказать вам всё… духа не хватало! Боязно. Нет у меня никого, кроме вас… а вы мне — и сестра и всё…
Софья Марковна. Чего хочет этот человек?
Мастаков. Не пойму. Погубит он меня.
Софья Марковна. Нельзя говорить так! Где он?
Мастаков. На кухне. Он — злой! Софья Марковна — помогите мне, на всю жизнь рабом буду вашим! Я — жить хочу!
Софья Марковна. Нет, я не допущу гибели вашей.
Мастаков. Я думал — сделаю всё, как она хочет, а потом скажу: «Вот я кто! На душе моей — нет греха. Вы научили меня доброму… до вас я смысла в жизни не видел…»
Софья Марковна. Перестаньте! Всё это не нужно сейчас.
Мастаков. Верите вы мне?
Софья Марковна. Глупо спрашивать. Вы когда будете говорить с ним?
Мастаков. Вечером.
Софья Марковна. Сделайте так, чтобы я слышала вашу беседу, я останусь здесь… И чтобы дети не знали ничего — понимаете?
Мастаков (усмехаясь). Павел узнает — обрадуется.
Софья Марковна. И главное — говорите с ним спокойно.
Мастаков. А вдруг он и вас запутает? Что тогда будет?
Софья Марковна. Меня? Глупости! Идёмте в дом!
Мастаков. Софья Марковна…
Софья Марковна. Ну, что? Возьмите же себя в руки!
Мастаков. Боюсь я…
Софья Марковна. Это вам не поможет!
Мастаков. Вашего суда боюсь.
Софья Марковна. Но ведь вы не виноваты? Да? Ведь это — несчастье?
Мастаков. Да! Клянусь…
(Ушли. В кустах появилась Девица и тупо смотрит вслед им, почёсывая подбородок.)
Действие третье
Большая комната, посреди неё письменный стол, три кресла. На столе горит лампа, затенённая синим абажуром. В углу, за ширмами, видно изголовье кровати. В другом углу — изразцовая печь, около неё кушетка и дверь, прикрытая тяжёлой драпировкой. Около двери — большой шкаф. Другая дверь — перед зрителем. Мастаков на кушетке, полулежит. В среднюю дверь стучат.
Мастаков (вставая). Ну?
Захаровна. Проснулся.
Мастаков. Зови.
Захаровна. Чаю просит.
Мастаков. Пусть напьётся, тогда приведёшь.
Захаровна. Иван Васильич — ты его не привечай, недобрый это старик…
Мастаков. Ладно. Иди.
Захаровна. Всё он выспрашивает про тебя — как долотом долбит.
Мастаков. Выспрашивает?
Захаровна. И как ты живёшь, и какие дела твои, и про Софью Марковну…
Мастаков. И про неё?
Захаровна. Да, да, и про неё! Как будто он всё знает, а выспрашивает только для виду… Так вот и долбит, как судья всё равно.
Мастаков. Как судья?
Мастаков. Он знал меня, когда… я беден был. Вместе жили…
Захаровна. Мало ли кого в жизни знавали мы.
Мастаков (ходит). Софья Марковна у Тани?
Захаровна. У неё.
Мастаков. Позови поди… Вежливо. Скажи — прошу на минуту. (В дверь стучат, Захаровна хочет открыть, Мастаков, хватая за руку её.) Стой — кто это?
Захаровна. Ну, что ты, батюшка, кто, кроме своих!
Мастаков (негромко, гневно). Я тебе говорю. Дура…
Софья Марковна. Вам бы на себя надо крикнуть хорошенько…
Мастаков. Иди, Захаровна.
Захаровна. Сама знаю, что надо уйти…
(Выходит из комнаты.)
Софья Марковна. Ну, что? Как вы?
Мастаков. Плохо. Тошно мне.
Софья Марковна. Какой же вы мужчина, если так трусите?
Мастаков. Велика беда.
Софья Марковна. Беда ещё не ясна…
Мастаков. Я знаю его.
Софья Марковна. Вот посмотрим, поговорим с ним, дадим ему что спросит, а потом я начну осторожно хлопотать о помиловании. Наймём лучшего адвоката. За деньги всего можно добиться! Говорят — плохо это, но — если нет другой силы?
Мастаков. Не знаю, как я буду говорить с ним.
Софья Марковна. Ведь вы не чувствуете себя преступником? Чего же бояться?
Мастаков. Мало вы знаете людей.
Софья Марковна. А вот увидим. Где я буду?
Мастаков. Не надо бы этого!
Софья Марковна. Я сяду вот здесь, за шкафом… и прикроюсь драпировкой. (Улыбается.) Думала ли я, что буду принимать участие в такой удивительной истории?
Захаровна (входит, угрюмо). Не хочет он чаю. Звать?
Мастаков.
