Можно бы рассказать немало удивительного о людях этой колонии, но, к сожалению, лично мне сделать это неудобно. Но вот на днях я прочитал замечательную книгу «Республика Шкид». Её написали два подростка, бывшие воры, воспитанники «Школы имени Достоевского для трудно воспитуемых». В этой книге авторы отлично, а порою блестяще рассказывают о том, что было пережито ими лично и товарищами их за время пребывания в школе. Они сумели нарисовать изумительно живо ряд характеров и почти монументальную фигуру «Викниксора», заведующего школой. Значение этой книги не может быть преувеличено, и она ещё раз говорит о том, что в России существуют условия, создающие действительно новых людей. Возможно, что скажут: всё это — исключения. Я добавлю: которые стремятся быть правилом.

В юности, когда я ненасытно читал все книги, какие попадали в руки мои, я заметил на ларьке старьёвщика одну, растрёпанную, в скучной серой обложке, в рыжих пятнах сырости, сквозь пятна проступали чёрные, значительные слова титула:

Книга мудрости и лжи

Хотя денег у меня не было, но я приобрёл эту книгу в собственность. Впоследствии я был сторицею наказан за это: у меня раскрали десятки книг.

«Книга мудрости» оказалась сборником грузинских сказок, читать её было скучно, и я не нашёл в ней ничего, что осталось бы в памяти моей.

Несколько месяцев тому назад эта книга снова попала в руки мне. Её составил Савва Сулхан Орбелиани, напечатана в Петербурге, в 1878 году, по распоряжению факультета восточных языков. Прочитал я её с наслаждением, и вот самое мудрое, что нашёл в ней:

«Визирь рассказал царю о рае и много врал, преувеличивая действительную красоту его».

Представляю всё, что могут сказать люди здравого смысла о визире и как они ловко обратят выписанную мной цитату против меня, против этой статьи!

А всё-таки восхищает меня мудрая дерзость визиря, преувеличивающего «действительную» красоту несуществующего! Это меня гораздо более восхищает, чем преувеличенные описания действительного ада, созданного на земле дружными усилиями различных людей.

Именно вот этой безумнейшей дерзостью человека, силою воображения, интуиции осуществлено всё то, чего не было на земле, — чудеса науки, волшебство искусства, всё, чем великий Муж Земли может гордиться.

И этой же дерзостью воображения, интуиции, упорной, неутомимой работой осуществится всё то, чего нет ещё, но. что будет, если хорошо пожелать.

Человек уже тысячи раз доказал, что он может быть тем, каким хочет быть.

Двадцатого марта исполнилось двести лот со дня смерти Исаака Ньютона, одного из гениальных людей мира нашего.

В Лондоне, в Вестминстере, на гробнице Ньютона написано:

«Да поздравят себя смертные, что существовало такое и столь великое украшение рода человеческого».

Прекрасно сказано. Человек есть украшение мира, и он имеет все основания удивляться себе самому.

Десять лет

В Советскую Россию приезжают из Европы иностранные визитёры. Прожив среди русских две, три недели, они возвращаются домой рассказывают о том, что видели. Рассказывают как люди исключительно проницательные, — люди, которым вполне достаточно двух десятков дней для того, чтобы всесторонне и совершенно понять смысл культурного процесса, происходящего в стране с населением в 160 миллионов, в стране, прошлое которой плохо им знакомо, а настоящее — эмоционально враждебно. Так как история воспитала в людях способность и делать и видеть с бо́льшим усердием и удовольствием, чем хорошее, — вполне естественно, что господа визитёры любят подчеркнуть «ошибки» и «недостатки» Советской власти, подчеркнуть «некультурность» русских и вообще адские их пороки.

Кроме этой причины, на суждения о России влияет застарелая болезнь европейцев — уродливо преувеличенное и до смешного напыщенное сознание их превосходства над русскими. Основой этой болезни является глубокое невежество господ европейцев во всём, что касается русского народа. И, разумеется, эта замечательная способность представителей культурной Европы не понимать Россию вообще, а современную — в особенности, усиливается и тем ещё, что господа Беро, Лондоны и прочие исполняют «волю пославшего». Готов допустить, что некоторые из них делают это, насилуя свою личную волю.

По всем этим основаниям исследователи русской действительности сознательно, по невежеству, по легкомыслию, а прежде всего, конечно, по силе классовой психики, рассказывая не очень злые анекдоты, забывают о тяжёлой сложности условий, в которых идёт работа Советской власти по восстановлению разрушенного европейской и гражданской войнами хозяйства и в которых развивается процесс создания новой культуры. Молчат о деятельном участии «интервентов» в грабеже и разрушении России.

Молчат и о том, что из десяти лет только шесть падает на созидательную работу, а четыре года были заняты гражданской войной, которая ещё более разоряла страну, хотя, рядом с этим, она же, отрезвляя народ от различных иллюзий, создавала и создала в нём новую психику.

Гражданская война, вероятно, продолжалась бы и до сего дня, если бы Владимир Ленин и его товарищи, рискуя совершенно распылить и уничтожить незначительную численно партию большевиков-рабочих в массе анархизированного войною крестьянства, не двинули эту партию на передовые посты, возглавив ею крестьянство. Этим Ленин спас Россию от окончательного разрушения и порабощения капиталистами Европы, — история не может не признать за ним эту заслугу.

Известно, что русская буржуазия всемерно содействовала порабощению страны Англией и Францией, да и до сего дня не утратила надежды вызвать вторжение иностранцев в Россию.

Какое наследство получила партия большевиков, взяв в свои руки власть, и при каких условиях она работала эти шесть, семь лет?

Несколько миллионов наиболее здоровых и работоспособных людей погибло на войне. Значительная часть «революционной» интеллигенции перебросилась на сторону врагов народа. Часть её забастовала, не желая помочь новой власти в её борьбе за свободу русского трудового народа, а затем бывшие враги самодержавия превратились во «внутренних врагов» своего народа. Полуразрушенное сельское хозяйство продолжало разрушаться под ударами «белых» армий. На фабриках, вообще плохо оборудованных, — изработанные за время войны машины. Гражданская война уничтожила значительное количество политически и культурно воспитанных рабочих. Вместо этого она наградила Советскую власть тяжёлым наследием разрушенного строя, вызвав к жизни людей дегенеративных, каких так много создал капиталистический строй во всех государствах Европы. Люди этого типа сознательно и механически всосались в организации Советов, мы видим, что власть и до сего дня ещё не может освободиться от выродившихся людей, как о том свидетельствует недавний процесс рязанских бандитов. Правительства Европы всеми средствами стараются затруднить работу Советской власти по хозяйственной и культурной реорганизации страны. Русская эмиграция, при помощи европейской буржуазии, ведёт против своего народа партизанскую борьбу, воспитывая и посылая в Россию шпионов и наёмных убийц. Ко всему этому надобно прибавить ещё голодный год.

Вот краткий и, разумеется, не полный перечень тех условий, в которых начала и продолжает работать Советская власть. Казалось бы, что, рассуждая о современной России, всё это следует помнить.

Чего достигла Советская власть за эти шесть лет?

Русский рабочий и крестьянин действительно учатся управлять государством, они начинают чувствовать, что государство — это их дело, что единственный путь к свободе — дружный труд всех сил страны, объединённых сознанием величия и трудности задач, решить которые они мужественно взялись. Трудовой народ мира, хотя и медленно, однако всё быстрее начинает понимать колоссальное значение этого факта.

Европейская интеллигенция, в большинстве равнодушная к судьбе своего народа, могла бы многому позавидовать, будь она лучше осведомлена о том, что уже достигнуто в России. Важнейший для жизни труд работников науки в Союзе Советов оценён по достоинству, как о том свидетельствуют сами представители русской науки, развившие за десять лет изумительно плодотворную деятельность. У них есть свои Дома учёных и Дома отдыха, чего в Европе нет. Русский учёный — активный и влиятельный сотрудник власти, как о том говорят почтенные имена крупнейших учёных. Забота о них поставлена на высоту, какая только могла быть достигнута в стране, живущей в условиях, пока ещё экономически трудных. В то время как Европа, после войны, значительно сократила ассигновки на содержание и оборудование научных учреждений, в России организован целый ряд исследовательских институтов, организовано несколько новых университетов, широко поставлено изучение недр земли, открыто немало новых месторождений различных руд, сделан ряд ценнейших научных открытий, технических изобретений, применяются новые методы борьбы с вредителями хлебных злаков и с полевыми грызунами, осушают болота, улучшаются породы скота и т. д. Непрерывно идёт электрификация страны, строятся новые фабрики, постепенно возникают новые производства.

Создана совершенно своеобразная пресса, до пустяковых мелочей быта внимательная к жизни рабочих и крестьян. Может быть, не меньшее культурное и политическое значение, чем большие газеты столиц, имеют бесчисленные маленькие газетки, которые издаются рабочими фабрик, типографий, трамваев, все эти «Челноки», «Верстаки», «Молотилки», «Искры трамваев», — газетки, в которых сами рабочие учатся писать по вопросам быта, вопросам развития продуктивности труда и где самокритика рабочих красноречиво говорит о повышении их чувства собственного достоинства, о росте их культурных запросов, о стремлении к знанию.

В Стране Советов работает армия «рабкоров», «селькоров», мужчин и женщин, армия «делегаток» и т. д. — это значит, что народ учат и он учится свободно говорить о себе самом, о своих нуждах и желаниях. Растёт армия комсомольцев, а за ними уже стоят «пионеры» — дети, которых учат думать государственно.

Для деревни издаются сотни тысяч газет, иллюстрированных журналов, брошюр по всем вопросам сельского хозяйства. И существует «Радиогазета», которая уже имеет до пяти миллионов слушателей.

В массе крестьянства растёт жажда знания, а это и есть признак роста культуры. С каждым годом всё шире и глубже становится участие женщин в политической жизни страны, раскрепощаются женщины-мусульманки, инородческие племена вовлечены в общий поток культурной работы, каждое племя хочет иметь свою столицу, — это значит, что возникнут новые города. Казань быстро превращается в столицу республики татар.

Заметят: но ведь крестьяне всё-таки ещё малограмотны. Да. Но — школы растут. Но каждый год в деревню уходят десятки тысяч хорошо грамотных красноармейцев, являются тысячи рабочих в отпуска. Это — хорошие учителя. Следует признать и за электрической лампочкой огромное культурное значение: в долгие зимние вечера она освещает уже тысячи крестьянских изб, собирая своими лучами грамотных и неграмотных для бесед о жизни мира.

Меня нельзя упрекнуть в идеализации крестьянства, но я утверждаю, что в Союзе Советов уже образовался значительный слой крестьян, более широко и всесторонне знакомых с жизнью мира, более активно культурных, чем крестьяне любого из государств Европы.

Главное, чего не хотят заметить и не замечают европейские визитёры, — это то, что в Союзе Советов привлекается к жизни масса населения, что народ быстро изживает психологию, воспитанную веками рабства, что он начинает понимать государство как организацию людей единой цели, а не как анархическое и механическое соединение единиц, разбитых на враждебные классы и касты.

Мне скажут: «Это дифирамб!»

Да, дифирамб! Всю мою жизнь я видел настоящими героями только людей, которые любят и умеют