нём надо неусыпно. А нам, бабам, особо много думать приходится. Века жили под отцами да под мужьями и никуда больше смотреть не дозволялось, а теперь вот встали так, что на нас весь мир смотрит.

Молодой колхозник и рабочий с АМО рассказывали мне, как они ездили в гости друг к другу и как радостно одного изумил образцовый колхоз, а другой так же радостно изумлён был работой АМО. Перед обоими развернулась яркая картина слияния смыслов работы в поле и у станка завода.

Такие беседы — будь они чаще — дали бы нам не меньше, чем даёт студентам университет. И в беседах этих перед всеми ярко виден был бы могучий рост родины новых людей, идущих в мир учителями пролетариата всех стран.

Больше бдительности!

Убит прекрасный человек, один из лучших вождей партии, идеальный образец пролетария, мастера культуры. Всей душой разделяю горе партии, горе всех честных рабочих. Не могу не сказать: успех врага говорит не только о его мерзости, но и о недостаточной нашей бдительности.

Предисловие к книге И.Гордиенко «Первый Выборгский»

Изд. «Советская литература», М. 1934

Эту книгу написал рабочий, старый большевик, один из тех большевиков-ленинцев, которые строили партию снизу, из подполья. Тема книги — приключения рабочего продотряда летом 18 года, во время созданного Владимиром Ильичом похода рабочих Ленинграда и Москвы в деревню за хлебом, а также для организации деревенской бедноты против кулаков и мироедов. Книг на эту тему я не помню в нашей литературе, кажется — их нет. Очень трудно понять: как случилось, что, несмотря на политическую важность этой темы и её глубокий драматизм, она оказалась за пределами внимания наших литераторов и не вызвала к жизни ни одного более или менее заметного произведения?

Илья Гордиенко — участник и свидетель исторического события, свидетель не плохой, хотя, может быть, он иногда слишком «лиричен» для большевика. Местами он старается быть похожим на литератора и — поднимает тяжесть, которая ему не под силу. Но кое-где и это удаётся ему. Он умеет наблюдать, хорошо слышал, видел и довольно живо рассказал о том, что было пережито лично им и его товарищами за месяц пешего хождения по Казанской губернии. Его книга — документ, который будет полезен историку и художнику, рядовой наш читатель тоже вынесет нечто полезное для себя, ознакомится с настроением деревни 18 года и лучше поймёт историческую неизбежность событий в деревне 28–29 годов. А чтоб ещё более хорошо понять смысл этих событий, нужно вспомнить эпоху «освобождения крестьян» божественной волей царя, — волею, которая руководилась интересами промышленности. Известно, что в 61 году было фактически — то есть экономически — освобождено не крестьянство в целом, а только те «умненькие» оброчные мужички, которые вскоре сели на хребет крестьянской бедноты как Разуваевы и Колупаевы, как трактирщики и фабриканты, прасолы, судовладельцы и прочие «мироедного дела мастера». Прототип таких умников был дан Тургеневым в лице Хоря — читай рассказ «Хорь и Калиныч». В течение пяти десятков лет эти мужички обильно расплодились, выродились в городскую буржуазию, особенно жутко отвратительную в мелких городах провинции, где они жили бок о бок с деревней и откуда особенно удобно было перекачивать кровь крестьянской бедноты в крупные гнездилища человекоядцев — в губернии и столицы. Процесс роста буржуазии можно изобразить в таких словах: мелкая земельная собственность, паразитствуя на земле, истощая её, создавала крупных паразитов, а они всё более пожирали мелкую, и крестьянство, в массе своей, становясь нищим, начинало сердиться. Министр последнего царя Николая Романова, учитывая сердитое настроение бедняцкой деревни, решил сфабриковать возможно больше кулаков и придумал реформу — «выход из общины на отруба». Эта реформа тоже была ставкой на «Хоря», на умненького, крепкого мужичка. На него ставили в своей игре все мелкобуржуазные партии, разумеется, не говоря об этом вслух, а может быть, и не сознавая этого. О судьбе крепкого мужичка и до сей поры горестно рассуждают, проклиная большевиков, белые эмигранты, понимающие, что из-под ног у них вырвана почва — навсегда.

Освободительные реформы царей и министров, сладкогласные нашёптывания мелкобуржуазных политиков и все другие давления на разум крестьянства укрепляли в нём его основное — его жажду собственной земли. И, разумеется, особенно разгорелась эта жажда в тёмной душе кулака. Илья Гордиенко рассказывает, как были встречены деревней красные вестники революции. Отряд Гордиенко потерял только одного товарища, убитого кулаками, это — счастливый случай. Некоторые продотряды рабочих целиком исчезли в деревнях. В гражданской войне против пролетариата дрались кулаки и частью оболваненная ими беднота. Разбитый кулак ещё не был побеждён и организовал террор, — начались убийства селькоров, «советчиков», героев социалистического строительства. Затем — поджоги совхозов, колхозов, всяческое мелкое вредительство, начались все пакости, на которые способно существо, имеющее на месте сердца гривенник, а весь мозг кипит жаждой наживы. И вот, наконец, партия большевиков осуществила грандиозную, небывалую «реформу» — она пересадила класс кулаков «на новые места», в условия, где сила «крепкого мужичка» может свободно расти и развиваться по генеральной линии интересов социалистического государства. Это и есть действительное освобождение крестьян, освобождение от «власти земли», от власти, которая века служила источником всех бедствий и нелепостей крестьянской жизни, а прежде всего служила почвой, из которой крестьянство всегда выращивало на шею себе бесчисленное количество всевозможных угнетателей и кровососов. Ныне «крепкий мужичок» — он же кулак, — будучи поставлен в условия, достойные его крепости и силы, но ограничивающие его зоологический инстинкт хищника, начинает понимать, что — «так лучше».

Предисловие к книге «Первая боевая организация большевиков 1905–1907 гг.»

Изд. «Старый большевик», М. 1934

Эта книга является дополнением изданной Институтом Маркса-Энгельса-Ленина в 1932 году книги «Первая конференция военных и боевых организаций РСДРП в ноябре 1906 г.». Она дополняет протоколы конференции иллюстрациями технической работы боевой группы, основанной при ЦК большевиков, и она ещё раз говорит об изумительной революционной проницательности Владимира Ильича Ленина, который уже в 1902 году считал вооружённую борьбу рабочего класса против самодержавной буржуазии неизбежной и близкой. Один из вождей меньшевиков, Мартов, более честный, чем его товарищи, называл безошибочную проницательность Ленина «утопической» и даже угрожающей «отвести пролетариат далеко от русла классовой борьбы». Но ленинцы, выступив против врага с оружием в руках, победили, а меньшевики оказались где-то вне пределов истории, не торопясь помирают «от скуки жизни» в те дни, когда социальные процессы, преображая мир, развиваются с вулканической силой.

Эта книга рассказывает о деятельности «Боевой группы» и рисует портреты боевиков, людей Беззаветной преданности делу партии, делу пролетариата. Те из них, которые уцелели, до сего дня остаются на службе революции, так же беззаветно работая в различных областях строительства социализма.

К числу радостей, испытанных мною, я искренно причисляю моё близкое знакомство с некоторыми из этих людей.

Третьему краевому съезду Советов

Товарищи!

Что следует помнить нам особенно крепко?

Каждый наш хозяйственный, каждый наш культурный успех всё более сгущает озлобление хищников против нас, всё более разжигает зависть «свободных» безответственных грабителей мира. Они хозяйствовали века, нажили много золота, создали отличные машины, ограбили, довели до великой нищеты рабочих и крестьян у себя и вот теперь вооружаются для того, чтоб отнять друг у друга — сколько удастся — земли и покупателей. На сегодня одним необходима Абиссиния, другим — Югославия, третьим — Австрия, четвёртым — Китай, Дальний Восток и т. д.

Но если б удалось захватить эти жирные куски, послезавтра грабителям понадобились бы одним — Польша и прибалтийские государства, другим — Франция, третьим — Балканы, Турция, Персия, и каждая группа капиталистов Европы мечтает о власти над всем миром.

Жадность к наживе — это древнее безумие торговцев людьми и вещами — в наше время осложнена и усилена предчувствием гибели капитализма. Насколько это предчувствие сильно, мы видим по тому, что единство жадности не может создать единства действия и возбуждает в стае двуногих волков всё более разнообразные и непримиримые противодействия. Все вместе капиталисты очень хотели бы завоевать и ограбить страну, где живёт 170 миллионов народа, где власть принадлежит рабочим и крестьянам, где рабоче-крестьянская власть, организованная и руководимая партией Ленина — Сталина, показывает пролетариату и крестьянству всей земли, что трудовой народ отлично может хозяйствовать без капиталистов.

В Союзе Советских Социалистических Республик семнадцать лет чудесно работает энергия, количество которой из года в год возрастает, качество повышается, и эта энергия непрерывно во всём мире возбуждает к жизнедеятельности энергию, классово родственную ей. Путь пролетариата к победе становится всё шире, всё более ясно виден. Петля, накинутая историей на шею капитализма, стягивается всё сильнее, всё более туго. Но капитализм всё ещё жив и действует, отравляя зловонием людей, созданных им, воспитанных на его гнилой и грязной почве.

Ссмнадцать лет партия Ленина — Сталина непрерывно борется с вредителями, с людьми, которые продают родину свою подлейшим врагам её. Семнадцать лет стража пролетариата вылавливает и уничтожает шпионов европейского капитализма. На восемнадцатом году диктатуры пролетариата убит один из крупных его вождей Сергей Киров. Вслед за этим убийством властью оглашено, что в стране скопились и выловлены десятки наёмных убийц, посланных «культурнейшими» соседями нашими для истребления вождей.

В ответ на эти факты страна рявкнула достаточно мощно, не обнаружив никаких признаков паники, ни тени какой-либо депрессии. Так и следовало. Но — мало крикнуть. Необходимо предвидеть и предотвращать. Мы живём в состоянии войны, — вот что нам нужно помнить, не забывая ни на минуту. В нашей среде, оказывается, прячутся мерзавцы, способные предавать, продавать, убивать. Существование таких мерзавцев недопустимо. Оно было бы невозможно, если б мы в текущей ежедневной героической работе нашей не забывали о том, что враг ещё жив, что он следит за нами изо всех углов и всегда способен воспользоваться каждым нашим промахом, ошибкой, обмолвкой. Враг вполне заслуживает непрерывного внимания к нему, он доказал это. Нужно уметь чувствовать его, даже когда он молчит и дружелюбно улыбается, нужно уметь подмечать иезуитскую фальшивость его тона за словами его песен и речей. Нужно истреблять врага безжалостно и беспощадно, нимало не обращая внимания на стоны и вздохи профессиональных гуманистов. Нужно помнить, что в мире воспламенён подлинный гуманизм пролетариата, — гуманизм, цель которого — освобождение пролетариев всех стран из железной клетки капитала.

Приветствие к пятнадцатилетию советской кинематографии

Горячо поздравляю с прекрасными победами. Уверен, что чем дальше, тем более успешно развиваться ваша работа. Культурное значение её в таких образцах, как «Гроза», «Пышка», «Чапаев», — огромно.

Максим Горький

О сказках

Вы спрашиваете: что дали мне народные сказки, песни?

С живописью словом, с древней поэзией и прозой трудового народа, — с его литературой, которая в первоначале своем появилась до изобретения письменности и называется