а? Вдруг, ни с того ни с сего… а?
Цыганов (Черкуну). Мне не кажется, что ты поступил, как Соломон… нет! Денег он уже наворовал… зачем гнать его? Парень неглупый… а кулаком будет все равно… Умные люди — всегда жулики…
Степа (вбегает и бросается в ноги Черкуну). Егор Петрович… дай вам бог…
Черкун. Э, черт возьми! Сейчас же встаньте!
Степа (встает). Я боялась, я дрожала… думала — отдадут они меня ему…
Катя. Какая глупая…
Анна. Степа! Вас никто не может…
Степа (со страхом). Да ведь я — одна! Одна я! Со мной — всё можно сделать… И возьмут они меня… отец и этот… они возьмут!
Анна (подходит к ней). Полноте, Степа…
Степа. Уйду в монастырь… оттуда не достанут… Ведь не достанут?!
Анна (уводит ее к себе). Идите ко мне…
Катя (Черкуну). Вот это вы хорошо сделали! Так и нужно… Раз-два шишка на лбу и никакого удовольствия…
Черкун. Наконец-то удостоился вашей похвалы…
Цыганов (позевывая). Которой ждал так трепетно и долго…
Черкун. Но когда вот так — раз-два — я вашего папашу поучил…
Катя (убегая в комнату Анны). Ишь вы! То — отец мой…
(Анна идет навстречу, наливает стакан воды и уходит.)
Анна. Как хорошо ты поступил, Егор…
Черкун (морщится). Ну, Анна, перестань…
Цыганов. Так, Жорж! Именно скромность всего приличнее герою…
Лидия. Нет, дядя Серж, как быстро следует за подвиги награда!..
Анна (уходя). Как вы не устаете, господа, осмеивать все на свете?
Черкун (хмуро). Вы, кажется, думаете, что я не способен верно оценить все это? да?
Лидия (прислушиваясь). Звонок?
Черкун (быстро). Да… Пойду открою… (Идет.)
Цыганов. А я знаю, кого он хочет встретить…
Лидия. Вы что молчите, тетя?
Богаевская. Нельзя же в одно время думать и говорить… У меня тут затруднение…
Цыганов. А я знаю, кого он ждет…
Богаевская. Откуда-то явилась пятая дама, и нет девятки…
Лидия. Вот девятка… а это не дама — валет…
Богаевская. Воистину так… ишь ты! Глаза-то… Валет… ну-с…
Цыганов (поет). А я знаю… а я знаю…
Лидия. Неостроумно, дядя Серж… Тетя, вы скоро пойдете к себе? Это очень вредно — так долго сидеть…
Богаевская (озабоченно). Подожди… я сейчас… Да… я — скоро…
(Идут Черкун, исправник.)
Черкун. Все еще не нашли? Исправник (уныло). Нет. Черт его знает, где он… И куда можно убежать из этого города? Добрый вечер, Лидия Павловна… Здравствуйте, почтенная Татьяна Николаевна…
(Молча жмет руку Цыганова.)
Богаевская (не глядя на него). Ну, что ваш чиновник?
Исправник. Пропал, каналья… Ищем, ищем… в горле пересохло!
Цыганов. Последнему могу помочь. (Наливает вина.) Да сколько он украл?
Исправник. Четыреста шестьдесят три рубля тридцать две копейки… болван! Уж тащил бы всё, там тысяч восемь было… А то — один пакет, осел! И наконец — ну, украл… ну что же? Не редкость… не убийство! Приди и скажи, — вот я… Получишь за это смягчение вины… а он, извольте видеть, скрылся… и девять человек ищут его…
Черкун. Несчастный мальчишка…
Богаевская (не отрываясь от карт). И украл, как нищий… с копейками!
Цыганов. Браво, Татьяна Николаевна!
(Лидия и Черкун смеются.)
Исправник (смотрит на часы.) Я, видите ли, заехал сказать вам, Сергей Николаевич… это самое… и прочее… Вы его видели в день совершения кражи… так вот придется вам…
Цыганов (серьезно). Понимаю. На меня падает подозрение в соучастии…
Исправник. Э… как? (Хохочет.) Ах вы!.. Как хочется посидеть у вас… а надо ехать… там какой-то дурак жену избил…
Богаевская (как раньше). До смерти?
Исправник. Кажется, до смерти… А где же Притыкин? Он со мной приехал… Мы думали несколько повинтить…
Черкун. Он занят с Лукиным…
Исправник (грустно). А на дороге полицейский доложил об этой драке… Да, вот еще Лукин… Вы бы сказали ему, чтобы он… воздержался. Про него ходят слухи… насчет его знакомств с рабочими на фабриках… Ну зачем это? Тут, знаете, есть такой благочестивый мужчина — Головастиков… купорос! Сами его боимся… Всё знает! Сны ваши и те знает… А мне не хочется прибегать к мерам… не люблю неприятностей!
Цыганов. Хорошо! Беру это на себя… Кому приятны неприятности?
Исправник. Вот именно! Ну-с — общий поклон… Ах, Сергей Николаевич, славный вы человек…
Цыганов (провожая его). Несмотря на тяготеющее подозрение в соучастии с Порфирием Дробязгиным, укравшим тридцать две казенных копейки?
(Исправник хохочет. Из прихожей доносится слащавый голос Притыкина и едкие возгласы Степана.)
Черкун (негромко, Лидии). Как это вам нравится, а?
Лидия. Вы по поводу Лукина?
Черкун. О нет! Это естественно… а вот этот Дробязгин… черт его возьми! Как бы ему помочь, что ли? Ведь если правду говорить — Сергей… вы понимаете?
Лидия (улыбаясь). Вы скоро будете совсем почтенным человеком… право!
Черкун (серьезно). Он развратил мальчишку… это несомненно! Чему же вы смеетесь?
Лидия. А помните — когда-то вы хотели поставить город вверх дном?
Черкун. Хотел? Ну да… хотел… Так что же? Что вы хотите сказать?
Лидия. Я только напоминаю. Вы говорили, что вашей волей сюда придут новые мысли, новые вкусы… А дядя Серж ничего не говорил, но, посмотрите, сколько мертвецов разложилось благодаря ему…
Черкун. Ага, я понимаю вас! Говорите дальше…
Лидия. Я вот не вижу, чтобы жизнь обновилась благодаря вам… а сами вы, мне кажется, немного потускнели…
Степан (из прихожей). Егор Петрович, на минуту!
Притыкин (жалобно). Пожалуйста, Егор Петрович!
Черкун (уходя). Я вам отвечу… потом…
Лидия. Тетя! Да бросьте же! Пойдем к себе, а?
Богаевская. Я и здесь, как у себя… подожди… Тут все так спуталось, запуталось… перепуталось… Это, милая моя, самый трудный пасьянс, «две необходимости» — зовут его…
Лидия. Я — иду… (Идет в прихожую и по лестнице вверх.)
Богаевская (наклонясь над картами). Ты идешь… ты идешь… а вот я что буду делать? Да… А вот я и не знаю, что мне делать… (Поднимает голову, оглядывается.) А?.. Ушли все… и осталась я одна… ну, одна так одна… (Смотрит на карты и вдруг смешивает их.) Эх, Татьяна… скоро ты умрешь,
Татьяна…скоро ты умрешь, старая дура… да… (Идет в прихожую — в дверях стоит Притыкина, в платке, жалкая, лицо дряблое, не накрашенное, как всегда. Богаевская отступает перед ней.) Что тебе? Кто это?
Притыкина (тихо). Я…
Богаевская. Это… ты, Палагея?
Притыкина. Да… я… Муж-то здесь?
Богаевская. Кажется, здесь… ну?
Притыкина (тихо плачет). Ведь бросает он меня… покидает он меня… Все вечера у Веселкина сидит, в карты с ним играет… и дочь его обольстить хочет… милая вы моя!
Богаевская. Ну, не дури… врешь все! Тоже… обольстителя нашла! Не срамись… иди ко мне… наверх…
Притыкина. Сердечная вы моя, — бьет меня! Век ты мой загубила, говорит, чертова кукла… старая, говорит, ведьма ты… Иди вон, говорит… А куда я пойду? Имущество все на него переведено… все у него в руках… матушка, что делать буду?
Богаевская (идет). Лезь наверх… не шуми тут…
Притыкина (следуя за ней). Лезу, лезу: Посоветуйте вы мне, как с ним быть? Как я буду теперь? Ай! Голос его слышу… пустите вперед меня… матушка…
(Они скрываются. Почти в то же время хлопает быстро открытая дверь, и из прихожей является взволнованный Притыкин; за ним Черкун и Степан.)
Притыкин. Нет, господин студент, так со мной нельзя-с! Я человек всем здесь известный… и даже буду головой… да-с! А вы еще, с позволения сказать, просто молодой человек… и больше ничего!
Черкун. Ну, здесь не место кричать…
Притыкин. А место здесь называть меня жуликом? Почему я жулик… именно-с?
Степан (с усмешкой). А вот — цифры…
Притыкин. Цифры? Цифры можно написать… какие угодно… это не резон… да-с!
Степан. Вы и написали какие вам было угодно… Вот объясните мне, откуда у вас эти шесть тысяч триста рублей взялись…
Притыкин. Егор Петрович, позвольте мне не объяснять… пусть это будет между нами… Сергей Николаевич верит мне… А господин Лукин — я не знаю, чего они желают…
Степан. Поймать вас в плутовстве…
Притыкин. Плутовство? Нет… я так не могу!..
Черкун (сухо). Оставим это до завтра…
Притыкин. Нет-с, не могу! Я человек честный… Сергей Николаевич это знает… Я насчитал верно-с… спросите их… они знают…
Черкун (негромко, гневно). Молчать… Идите сюда… ну?
(Ведет Притыкина к себе.)
Притыкин. Позвольте… тащить меня нельзя…
(Черкун вталкивает его в дверь и резко захлопывает ее. Степан бросил счета на стол, сунул руки в карманы и уходит.)
Степан (сквозь зубы). Э… жулье!..
(Из комнаты Анны выходит Степа с какой-то книгой в руках, проходит в гостиную. Слышен голос Анны — она что-то читает. В прихожей шум, шаги. Идут Цыганов и Надежда.)
Цыганов…И стоял на крыльце… один. Осенью иногда хорошо посмотреть в небо…
Надежда. А где же все?
Цыганов (усмехаясь). Тот, кого вам нужно, явится, когда услышит ваш голос… но он не даст вам ничего… Осенью по небу быстро бегут тучи… тяжелые тучи…
Надежда. Не люблю черного цвета. Самый важный, самый внушительный цвет — красный. В красном королевы ходят и разные аристократки…
Цыганов. Не видал, но представляю, как это красиво… Н-ну-с, скоро я уеду, дорогая моя…
Надежда (на диване). Вы не один уедете…
Цыганов. Не один? Как это понять? Вы решили?
Надежда. Что я решила?
Цыганов (негромко). Едете со мной? В Париж? Подумайте — Париж! Маркизы, графы, бароны — все в красном… И у вас будет все, что вы захотите… я все дам…
Надежда (спокойно). Это просто даже неприлично, Сергей Николаевич! Как будто я какая-нибудь… этакая:
Цыганов. Вы — дивная, вы — редкая… страшная! И я люблю вас, поверьте мне! Люблю, как юноша… Вы… сила! Сколько счастья, сколько наслаждений ждет вас…
Надежда. Сергей Николаевич, ну зачем же все это? И разве можете вы любить, как юноша, когда вам скоро пятьдесят лет, и через два года, может быть, вы совсем лысый будете? И что же это за езда по Парижам, если я вас не могу любить? Вы очень интересный мужчина, но пожилой и мне не пара. Обидно даже, извините меня, слышать такие ваши намерения…
Цыганов (почти стонет). О черт возьми! Ну… хотите — обвенчаемся? Я устрою вам развод с мужем и…
Надежда. Не все ли это мне равно? Ведь важен мужчина, а не что-нибудь другое… Нет, вы меня, пожалуйста, оставьте… Вы многому меня научили, стала я теперь умнее и смелее…
Цыганов (приходит в себя). Ну хорошо! Давайте — похороним это, мой друг! Честное слово — моя последняя попытка… больше нет времени… и сил! И сил нет…
Надежда. Ну вот! Вы умный человек… вы понимаете, что силу в лавочке не купить…
Цыганов (как всегда). О да, вы правы! Это нечто вроде ума — его не продают даже в универсальных магазинах…
Надежда. Вот видите!
(Входят Редозубов и Павлин. Редозубов сильно постарел.)
Редозубов. Здорово… Дочь у вас?
Цыганов. Здесь, кажется… (Стучит в дверь к Анне.)
Редозубов (Павлину). Видишь? Всё — парами… да…
Анна (из двери). А, здравствуйте, Василий Иванович… Катя!
Надежда. Добрый вечер, Анна Федоровна…
Анна (вздрогнула). Ах… это вы?
Надежда. Да…
Катя (отцу). Ты что приплелся?..
Павлин (негромко). Тоскуют…
Анна (зовет). Степа! (Надежде.) Вы будете пить чай? Вы любите…
Надежда. Не откажусь…
(Степа входит.)
Анна (Степе.) Пожалуйста, Степа, чаю… Я — сейчас!
