С т а р и к. Может, я мягче стану после того. А что я мерзавец говорили мне это. И это для меня хорош чин, я с ним доживу.
С о ф ь я М а р к о в н а. Какой ужас… Какая злоба…
С т а р и к. Не согласна? Брось всё это, барыня: волка сахаром не накормишь. Давно обрыдли, опротивели мне люди, а такие вот, чистенькие, особо противны.
С о ф ь я М а р к о в н а (почти кричит, задыхаясь). Послушайте — ведь есть же в душе у вас что-нибудь человеческое?
С т а р и к. Обязательно есть. Ищи! Нет, не можешь ты найти, не найдёшь. Чем тебе утихомирить меня? Никаких силов нет у тебя! Жить мне осталось немного, да и то стариком, без радостей. Молодое моё время я потратил в наказании, там осталась вся сила моя. Ты думаешь, для меня женщина не сладка была? А я — двенадцать лет не касался груди женской, всё на тебя работал да на голубчика твоего. Что мечешься, а? Жгётся правда?
С о ф ь я М а р к о в н а. Вы не тому мстите, кто исказил вашу жизнь, не тому! О, господи!
С т а р и к. Мне виноватых искать некогда… А Гусев — он вот где у меня, как воробей зажат. Он своего сроку-страдания не дотерпел — почему? Я — дотерпел до конца. Судья ли я для него? Законный, непощадный судья. Вы меня замучили, а хотите мириться? Нет мира вам, и не будет! За каждую слезу мою я с вас по пуду золота не возьму… Выпусти меня отсюда… слышь? Будет… поговорили!
С о ф ь я М а р к о в н а. И ничего — ничего доброго не осталось в сердце у вас?
С т а р и к. Будет, говорю, довольно! Ничего ты не добьёшься. Для меня жизнь безжалостна была. (Идёт к двери, остановился.) Нет, как ты влетела, а? Я думал — ну, кончено! Эта сомнёт меня… (Смеётся. В двери Мастаков и Девица.) Устал я, Гусев, отдохнуть надо мне, иди, укажи где! В кухне у вас старушка больно зла — мешает мне…
Д е в и ц а. Идите, братец, спаньё приготовлено.
С т а р и к. Хороша у тебя защита, Гусев, редко хороша! На суде не поможет, а — хороша! Что ж, барынька, когда он снова в Сибирь пойдёт, и ты с ним, поселенкой? Не пойдёт она за тобой, Гусев! В трудный час баба не друг… Эх вы, узники божий… глядеть на вас жаль!
(Ушёл.)
М а с т а к о в (негромко). Уезжайте домой, Софья Марковна, а то…
С о ф ь я М а р к о в н а. Молчите! Какой ужасный человек… до чего довели! Я поеду в город, посоветуюсь… прокурор — мой хороший знакомый… Я завтра же вернусь. Нет, лучше вы приезжайте… прямо ко мне. Вы слышите? Вам надо уйти отсюда. Это — дьявол! Боже мой, боже мой, как он смотрит, какие глаза! Вы говорили с его девицей?
М а с т а к о в. Да. Она — как машина.
С о ф ь я М а р к о в н а. Глупая?
М а с т а к о в. Мёртвая какая-то… Ничего не будет, Софья Марковна, ничем не поможешь. Человеческий суд… злобно судит человек ближнего! Бывало — читаешь жития святых — приятнейшие книги — умиляешься: сколько было грешников во святых! Утешало это, думалось: вот и я как-нибудь покрою грех… прощён буду…
С о ф ь я М а р к о в н а. В чём — грех? Ведь вы же говорите…
М а с т а к о в (усмехаясь). Да уж я теперь сам не знаю… Неповинен я, не убивал, не грабил… А вот он, этот… Может, я в чём другом грешен? Не знаю…
С о ф ь я М а р к о в н а. За что его судили?
М а с т а к о в. За насилие над несовершеннолетней…
С о ф ь я М а р к о в н а (вздрогнув). Вот как… Приведите ко мне эту девицу!
М а с т а к о в. Не надо бы…
С о ф ь я М а р к о в н а. Приведите! Необходимо удержать его язык дня на два…
М а с т а к о в. В случае чего вы, пожалуйста, Таню к себе возьмите…
С о ф ь я М а р к о в н а. Ах, перестаньте вы…
М а с т а к о в. Она беспомощная…
С о ф ь я М а р к о в н а. Идите за девицей.
М а с т а к о в (идёт). Лишнее… Противен я себе…
(Софья Марковна, оставшись одна, ходит по комнате, взволнована. Дверь около печи тихо отворяется, выглядывает Захаровна и шепчет.)
З а х а р о в н а. Софья Марковна! (Её шопот не слышен Софье Марковне.) Барыня, матушка…
С о ф ь я М а р к о в н а (изумлённо). Как? Вы были там? Вы слышали?
З а х а р о в н а (со слезами в голосе). Я сразу, как пришёл он, почуяла недоброе, на Ивана Васильича глядя. А вскоре слышу — говорит он девице своей: «Мы, говорит, с тобой большими кораблями поплывём отсюда».
С о ф ь я М а р к о в н а (с недоверием). Он сказал это, да, сказал?
З а х а р о в н а. Сказал. «Гляди, говорит, дура, здесь счастье твоё!»
С о ф ь я М а р к о в н а (волнуясь). Вы не ошиблись — вы слышали это?
З а х а р о в н а. Ну, да… Господи! Я боюсь его, тенью ползаю за ним, всё слышу…
С о ф ь я М а р к о в н а (обрадовалась). А-а, вот как! Значит, это он только цену набивал? О, какой мерзавец!
З а х а р о в н а. Софья Марковна…
С о ф ь я М а р к о в н а. Приведите ко мне девицу эту!
З а х а р о в н а (тихо). Лучше бы старичка-то как-нибудь своим средством…
С о ф ь я М а р к о в н а. Что? Каким средством?
З а х а р о в н а. Я бы достала… У меня есть…
С о ф ь я М а р к о в н а (с досадой). Что такое? Какое средство?
З а х а р о в н а. От мышей…
С о ф ь я М а р к о в н а (изумлённо). Мышьяк, да?.. Мышьяком?
(Захаровна, утирая глаза, утвердительно кивает головой.)
С о ф ь я М а р к о в н а (в страхе, тихо). Но — послушайте! Это невозможно… это…
З а х а р о в н а. Уж я сама сделаю…
С о ф ь я М а р к о в н а. Но это же преступление, убийство, грех!
З а х а р о в н а (вздохнув). Грех!
С о ф ь я М а р к о в н а. И вы, такая милая, решаетесь?.. Это безумие!
З а х а р о в н а. А как иначе с ним? Ведь ограбит он, разорит всё гнездо… Не уступит он — знаю я таких! Они, праведники, богу ябедники…
С о ф ь я М а р к о в н а. И вы думаете, что я соглашусь на такое? Или вы испытать меня хотели?
З а х а р о в н а. Полноте, матушка, как я могу пытать вас, что вы?
С о ф ь я М а р к о в н а. Но тогда… Неужели вы думаете, что Иван Васильевич способен отравить?
З а х а р о в н а. Я бы сама уж…
С о ф ь я М а р к о в н а (испуганно). Господи, боже мой!.. Не понимаю ничего!
З а х а р о в н а. Вы — умница, учёная… неужто вы допустите, чтоб червяк этот…
С о ф ь я М а р к о в н а (почти плачет). Но поймите — это убийство!
З а х а р о в н а. А куда денутся дети, если это случится? Срам-то какой будет для Тани! И Павел — ведь он пропадёт! Ведь им — жить надо! А вы — как?
С о ф ь я М а р к о в н а. Непостижимо! Слушайте… я вам запрещаю даже думать об этом. Поняли? А мышьяк — дайте мне сейчас же…
З а х а р о в н а. Не сумеете вы…
С о ф ь я М а р к о в н а (возмущена). Идите вон! Вы сумасшедшая… Вы не смеете подозревать меня в этом!.. Вы из ума выжили, старуха!
(Захаровна стоит молча.)
С о ф ь я М а р к о в н а (спокойнее). Вы всех погубите… вашими фантазиями… Позовите девицу! Слышите?
(В дверь стучат. Мастаков вводит Девицу.)
С о ф ь я М а р к о в н а (ему). Идите сюда! (Отводит его в сторону, шопотом.) Смотрите за этой глупой старухой — она предлагает отравить старика, у неё есть мышьяк — вы поняли?
М а с т а к о в. Час от часу не легче!
С о ф ь я М а р к о в н а. Уходите! Уведите её…
М а с т а к о в (уходя). Идём, Захаровна…
С о ф ь я М а р к о в н а (Девице). Садитесь.
Д е в и ц а. Ничего.
С о ф ь я М а р к о в н а. Садитесь, я вас прошу.
(Девица, улыбаясь, садится в кресло, ощупывает его.)
С о ф ь я М а р к о в н а. Послушайте! Ваш… покровитель…
Д е в и ц а. Братец. Старец.
С о ф ь я М а р к о в н а. Он хочет погубить хозяина этого дома.
