верная сопутница в этой жизни, и как разнообразна и весела, когда не сердится. У тебя я, я и я, а наш Александр Одоевский? И когда мы не вместе, есть о ком думать.

Avec ce cortège d’amis on ne s’ennuye pas mon coeur,[110 — С такой свитой друзей мое сердце не скучает(фр.)..] в том и счастие, чтобы сердце не оставалось пусто. Да хотя бы у нас только и назначения было, чтобы тебе ко мне писать, а мне любоваться твоею эпистолиею, так есть за что благодарить бога. Как ты решил? Все равно, а я нынче весь день был занят твоими портретами. Вижу, что правда, и огорчительная, насчет Катенина и Кандида. Смерть государя: #c009065_1 причиною, что мы здесь запраздновали, и ни с места. Мне уже тошно становится, никакого толку. Мазарович с утра морит меня изломанным французским языком, снег петербургский, солнца давно нет, скучно в поле, дома еще скучнее, не дают призадуматься, все это вроде арабесков, как об них говорит Алексей Петрович, что у человека из задницы дуб растет, с которого он зубами желуди хватает. Глупо.

Для развлечения бываю по вечерам в азиатской дружеской беседе Мирза-Джана, а у него певец, Алаиер, мурлычит татарские эклоги; коли поход в Чечню не состоится, то я долее не выдержу; как ни люблю Алексея Петровича, но по совести сказать, на что я ему надобен? Вот вам, например, я точно необходим, теперь сам вижу, испытал, что такое разлука, тянет обратно, уверен, что встретят меня с тою же горячностью, с которою провожали, а быть кому-нибудь в утешение куда приятно!!

Сделай милость, объяви мне искренно, или вы, лучше, скажите мне, милый друг Варвара Семеновна, отчего наш Александр так страстно отзывается мне о В. Н. Т…[111 — Фамилия тщательно зачеркнута.] Ночью сидит у ней, и оттудова ко мне пишет, когда уже все дети спать улеглись… Не давайте ему слишком увлекаться этой дружбою, я по себе знаю, как оно бывает опасно. Но может быть, я гадкими своими сомнениями оскорблю и ее, и Александра. Виноват, мне простительно в других предполагать несколько той слабости, которая испортила мне полжизни. Точно это вздор, она его гораздо старее, ни с чем не сообразно, и вы утаите эту статью от нашего друга, кстати, он теперь в Москве, по возвращении, ради бога, ему не показывайте. Не хочу от вас скрывать моих пятен, а то бы одним махом уничтожить всю эту подлость. Прощайте, милые мои, бесценные существа. Какое у вас движение в Петербурге!!: #c009065_2 – А здесь… Подождем. Варвара Семеновна, понуждайте нашего ленивца, чтобы не отставал от Одоевского, я перед вами на колена становлюсь. Пишите к дальнему другу и родственнику вашего избранья. Сто раз благодарю вас, что нянчите Вильгельма: #c009065_3, чур не заглядываться, тотчас треснется головою об пол. На днях прибыл сюда фельдъегерь Экунин и привез мне письмо из Театральной школы, стало быть, как я ни далек от нее, а все ближе вас, вы, верно, с нею не бываете в таких коротких сношениях. Шаховской таки сосватал сестру за полицейского Юпитера: #c009065_4, черт с ними со всеми. Скажите мне два слова об Аристофане, Фонтане: #c009065_5, Колосовой, Каратыгине, Григорьеве. Правда, я было позабыл, что не те времена.

От ужаса вся стынет кровь,

Лишь плачет тихая любовь.

На чей счет Булгарин нынче ветошничает, с кем в войне? Прощай, брат Андрей, когда-нибудь напишу тебе умнее, а ты все-таки отвечай. Коли вы Вариньки не согнали, так поцелуй ее от меня, между тем мой Сашка: #c009065_6 почтительно вам кланяется.

Продолжение впредь твоя ли рука?

Николаю I, 15 февраля 1826: #c009066

15 февраля 1826 г. <С.-Петербург.>

Всемилостивейший государь!

По неосновательному подозрению, силою величайшей несправедливости, я был вырван от друзей, от начальника, мною любимого, из крепости Грозной на Сундже, чрез три тысячи верст в самую суровую стужу притащен сюда на перекладных, здесь посажен под крепкий караул, потом был позван к генералу Левашову: #c009066_1. Он обошелся со мною вежливо, я с ним совершенно откровенно, от него отправлен с обещанием скорого освобождения. Между тем дни проходят, а я заперт. Государь! Я не знаю за собою никакой вины. В проезд мой из Кавказа сюда я тщательно скрывал мое имя, чтобы слух о печальной моей участи не достиг до моей матери, которая могла бы от того ума лишиться. Но ежели продлится мое заточение, то, конечно, и от нее не укроется. Ваше императорское величество сами питаете благоговейнейшее чувство к вашей августейшей родительнице…

Благоволите даровать мне свободу, которой лишиться я моим поведением никогда не заслуживал, или послать меня пред Тайный Комитет лицом к лицу с моими обвинителями, чтобы я мог обличить их во лжи и клевете.

Всемилостивейший государь! Вашего императорского величества верноподданный Александр Грибоедов.

Письма к Ф. В. Булгарину, 17 февраля – апрель 1826: #c009067

Булгарину Ф. В., 17 февраля 1826

<Гауптвахта Главного штаба.> 17 февраля <1826>

С дозволения инквизиции.

Друзья мои Греч или Булгарин, кто из вас в типографии: #c009067_1? Пришлите мне газет каких-нибудь и журналов, и нет ли у вас «Чайльд-Гарольда»: #c009067_2? Меня здесь заперли, и я погибаю от скуки и невинности. Чур! Молчать.

Грибоедов.

Das Papier in’s Feuer[112 — Бумагу в огонь.(нем.).].

Фадей, мой друг, познакомься с капитаном здешним Жуковским: #c009067_3, nous sommes camarades comme cochons[113 — мы с ним закадычные друзья(фр.).], может быть удастся тебе и ко мне проникнуть. Я писал к государю, ничего не отвечает: #c009067_4.

Булгарину Ф. В., после 17 февраля 1826 («Сто тысяч раз…»)

<Вскоре после 17 февраля.>

Сто тысяч раз благодарю, что потешил заключенного; а то я сидел только и проклинал моих гонителей. Сделай одолжение, не пугайся. Бояться людей – значит баловать их. – Пришли мне Пушкина «Стихотворения»: #c009067_5 на одни сутки. Как бы я желал тебя видеть!!!

Булгарину Ф. В., после 17 февраля 1826 («Дай, брат…»)

Дай, брат, пожалуйста, длинных академических газет да еще каких-нибудь журналов – я тотчас пришлю назад.

Верный твой друг.

Булгарину Ф. В., после 25 февраля 1826

<Вскоре после 25 февраля.>

Сделай одолжение, достань у Греча или у кого-нибудь «Атлас к Анахарсису»: #c009067_6 или какую-нибудь карту Греции да новых журналов пришли. О, правосудие!!

Булгарину Ф. В., февраль – март 1826

<Конец февраля – начало марта.>

«Атлас к Анахарсису». Вчера я говорил Жуковскому, что ты у него был; он у меня спрашивал, видел ли ты меня? – Нет: #c009067_7. Коли захочешь, он доставит тебе случай у меня побывать.

Булгарину Ф. В., после 16 марта 1826

<После 16 марта.>

Любезный друг. С нами чудные происшествия. Караул приставлен строжайший, причина неизвестная. Между тем, я комитетом оправдан начисто, как стекло. Ивановский, благороднейший человек, в крепости говорил мне самому и всякому гласно, что я немедленно буду освобожден: #c009067_8. Притом обхождение со мною, как его, так и прочих, было совсем не то, которое имеют с подсудимыми. Казалось, все кончено. Съезди к Ивановскому, он тебя очень любит и уважает, он член Вольного общества любителей словесности и много во мне принимал участия. Расскажи ему мое положение и наведайся, чего мне ожидать. У меня желчь так скопляется, что боюсь слечь или с курка спрыгнуть. Да не будь трус, напиши мне, я записку твою сожгу, или передай сведения Жандру, а тот перескажет Алексееву, а Алексеев найдет способ мне сообщить. Vale[114 — Привет (лат.).].

Булгарину Ф. В., 19 марта 1826 («Любезный друг. Одолжи…»)

19 марта.

Любезный друг. Одолжи меня 150 рублями, а коли у тебя нет, то извести о моем голодном положении Жандра или Петра Николаевича Чебышева. В случае, что меня отправят куда-нибудь подалее, я чрез подателя этой же записки передам тебе мой адамантовый крест, а ты его по боку.

Прощай.

Булгарину Ф. В., 19 марта 1826 («Любезный друг, очень…»)

<19 марта.>

Любезный друг, очень, очень благодарен тебе за присылку денег. Сделай одолжение, достань мне «Тавриду» Боброва: #c009067_9, да ежели нельзя на подержание, то купи мне «Le Calcul Differentiel» de Francoeur», по-французски или по-русски: #c009067_10.

Булгарину Ф. В., 18 апреля 1826

<21 марта.>

Очень хорош и заботлив ты, Калибан Венедиктович! присылаешь ко мне Муханова, а не мог мне дать знать об отправлении в ночь фельдъегеря; таким образом, заготовленные мои письма остались в столе и будут лежать по твоей милости. Где ты вчера, моя душа, набрался необыкновенного вдохновения?: #c009067_11 Эй, берегись. Галича: #c009067_12 получил; насчет шейного платка успокой Семена, которому прошу засвидетельствовать мое почтение.

Булгарину Ф. В., 21 марта 1826

<18 апреля.>

Христос воскресе: #c009067_13, любезный друг. Жуковский просил меня достать ему точно такое же парадное издание Крылова, как то, которое ты мне прислал: #c009067_14. Купи у Слёнина. Vous entendez bien, que je ne peux pas lui refuser un petit présent de ce genre[115 — Вы, конечно, понимаете, что я не могу отказать ему в маленьком подарке такого рода. (фр.).]. Да пришли, брат, газет. Друг мой, когда мы свидимся!!!

NB. Крылова он нынче же должен подарить в именины какой-то ему любезной дамочки.

Булгарину Ф. В., после 18 апреля 1826

<После 18 апреля.>

Благодарю тебя за четвероногие «Апологи»: #c009067_15; на днях дочитываю Degerando, коли еще нет продолжения, то достань мне старое издание, которое мне 15 лет тому назад подарил профессор Буле, оно доведено до Фихте и Шеллинга: #c009067_16. Также «Анахарсиса» скоро кончу и попрошу на место его Шубертовы календарики: #c009067_17. Кажется, что мне воли еще долго не видать, и вероятно, буду отправлен с фельдъегерем: #c009067_18, в таком случае, я матушке дам знать о деньгах, которыми ты меня одолжил.

Письма к Н. А. Муханову, апрель-июнь 1826: #c009068

Муханову Н. А., апрель – май 1826 («Я совершено лишен книг…»)

(Перевод с французского)

<Апрель – май 1826.>

Я совершенно лишен книг: #c009068_1. Пришлите мне 3 первых тома Карамзина: #c009068_2. И нет ли у вас «Статистики» Арсеньева: #c009068_3? Что вы слушали достоверного? Я вам послал надежного человека, пишите, не боясь быть скомпрометированным.

А. Г.

Муханову Н. А., апрель – май 1826 («Так как я…»)

(Перевод с французского)

<Апрель – май.>

Так как я нехорошо себя чувствую, то вылазка на сегодняшнюю ночь очень сомнительна. Может быть – завтра. – Пришлите мне книг. Дружески обнимаю.: #c009068_4

Г.

Муханову Н. А., июнь 1826

(Перевод с французского)

<Июнь.>

Дело в том, что я себя плохо чувствую. Боже, какой климат! Попросите Хомякова сейчас же зайти ко мне. Если же я, сделав усилие, приду к вам, то это будет не раньше полудня. До свидания.: #c009068_5

Грибоедов.

Алексееву С. И., 3 июня 1826: #c009069

3 июня <1826>. Петербург.

Почтеннейший друг и тюремный товарищ, Степан Ларионович. Мы когда-то вместе молились усердно нашему создателю и в заключении в чистой вере находили себе неотъемлемую отраду. Теперь одни в вашем семействе за меня помолитесь, поблагодарите бога за