это — пугливый олень,
(Исчезает вместе с нимфами)

Актеон (один, озирается чутко и неловко)

Кажется, здесь были люди.
А какая вкусная трава,
Какая холодная вода,
Мне хочется здесь пастись.
Но что я говорю?
Я человек, я Актеон…
Нет, я олень, только олень,
Иль это сонные чары?
Появляются странные существа с собачьими головами. Актеон мечется в ужасе, они набегают на него.

Первый (вкрадчиво и зловеще)

Ты помнишь пламенные губы,
Перед тобой они, гляди,
Прильни, целуй, кусай их грубо…
Актеон

О, пощади, о, пощади!
Второй (так же)

Ты помнишь грудь, как плод созрелый,
Перед тобой она, гляди,
Сожми ее рукою смелой…
Актеон

О, пощади, о, пощади!
Третий (так же)

Ты помнишь ослабевший пояс,
Перед тобою он, гляди,
Сорви его, не беспокоясь…
Актеон

О, пощади, о, пощади!
Все трое (вместе)

Беги, сок жил твоих отравлен,
Но ты склоняешься, дрожишь,
Ты нашей воле предоставлен
И никуда не убежишь.
Актеон мечется еще немного, потом падает, остальные разбегаются. Немного погодя входят Эхион и Агава.

Агава (зовет)

Сыночек, сыночек, иди с нами,
В доме тепло, а здесь сыро.
(Замечает лежащего, наклоняется к нему и отшатывается)

А сыночек-то в шерсти и с рогами,
Хуже самого последнего сатира.
Дитя Аллаха
Картина первая
Пустыня. Закат солнца.

Дервиш (молится)

Благословен Аллах, создавший
Солнцеворот с зимой и летом
И в мраке ночи указавший
Пути планетам и кометам,
Как блещет звездная дорога,
Где для проворного стрельца
Он выпускает козерога,
Овна и тучного тельца!
Велик Аллах, создавший сушу
И океан вокруг создавший,
Мою колеблемую душу
Соблазнами не искушавший,
Я стар, я беден, я незнатен,
Но я люблю тебя, Аллах,
И мне не виден, мне не внятен
Мир, утопающий в грехах.
Пери (входит)

Ты — дервиш, первый в нашей вере?
Ты сыплешь мудрость, как цветы?
Дервиш

А кто ты, девушка?
Пери

Я — Пери.
Дервиш

Небесная, откуда ты?
Пери

Я, пролетая летом птицы
За самой дальней из планет,
Нашла подкову кобылицы,
Которой правил Магомет.
Дервиш

Стопы твои за то целую!
Да будет жизнь твоя светла!
Пери

Я ту подкову золотую
Аллаху верно отнесла
И так сказала: «Я упрямо,
Творец, молю у ног твоих —
Пусти меня к сынам Адама,
Стать милой лучшего из них»
И сделал он меня свободной,
Но, чтобы не ошиблась я,
Дана звездою путеводной
Мне мудрость дивная твоя.
Все семь небес и все четыре
Стихии ведомы тебе:
Скажи, кто первый в этом мире,
Да вверюсь я его судьбе.
Дервиш

Дитя мое, молю, не требуй
Уроков мудрости моей:
Я предался душою небу,
Бегу мятущихся людей.
Но я тебе, ребенку Бога,
— Да славится Его лицо —
Дам белого единорога
И Соломоново кольцо.
Они — плоды моих молений,
Я в новолунье их достал
Ценою многих искушений,
Смотря в магический кристалл.
Покорный только чистой деве
И сам небесной чистоты,
Единорог ужасен в гневе
Для недостойных красоты.
Кольцо с молитвою Господней
На палец милому надень,
И, если слаб он, в преисподней
Еще одна заплачет тень.
Теперь прощай, но знай — повсюду
Я счастья твоего кузнец.
Пери

Твоих щедрот я не забуду,
Благодарю тебя, отец.
(Дервиш передает единорога и кольцо, сам удаляется; проходят верблюды, на одном сидит юноша, рядом идет раб).

Юноша

Как я пустыню ненавижу,
Пески, миражи и бурьян!
Раб

Ты видишь девушку?
Юноша

Я вижу,
Остановите караван.
Скорей несите винограду,
Шербет и фиников в меду!
О, девушка, я шел к Багдаду
И, видишь, больше не иду.
Пери

Ты — лучший из сынов Адама?
Юноша

О да, для неги и любви.
Взгляни на взор, смотрящий прямо,
На губы красные мои.
Пери

Ты царь?
Юноша

Для девушек.
Пери

Ты воин?
Юноша

Когда сражаюсь с бурдюком.
Пери

Певец, быть может?
Юноша

Я достоин,
Клянусь, назваться и певцом.
Ведь лютня дочери эмира,
Свирель пастушки молодой,
Гречанки золотая лира
Звучат, взволнованные мной.
От Басры до Бени-Алема,
Поверь, ты не найдешь гарема,
Где не вздыхали бы с тоскою
О ночи сладостной со мною.
Я знаю головокруженье,
Какое дарит наслажденье
Между собой переплетенным
И очарованным влюбленным.
И знаю я слова нежнее,
Чем ветер в розовой аллее,
Слова нежданней и чудесней
Ручья и соловьиной песни.
Твои беспомощные руки,
Пугливые, как серны, очи,
Я знаю, ищут сладкой муки,
Хотят безмолвия и ночи.
Раб

Прикажешь приготовить ложе?
Пери

Любовь, так вот она любовь!
Юноша

Ответь мне, милая, ну, что же?
(Рабу)

Дурак, конечно приготовь!
Пери

Как в сердце усмирить тревогу?
Мне кажется, что я люблю…
Я белому единорогу
Передаю судьбу мою.
(Единорог убивает юношу).

Юноша (умирая)

Жестокая, я умираю!
И странный звон, и все в огне…
Уйди, тебя я проклинаю!
Леила нежная, ко мне…
Пери

Что стало с ним? Недвижно тело,
Глаза погасли, кровь течет…
Ах, этого ли я хотела?
Я думала ль, что он умрет?
(Раб уносит труп; появляется бедуин на коне).

Бедуин

Я слышал запах свежей крови
И я погнал сюда коня.
О, нет судьбы моей суровей!
Сражались здесь — и без меня.
Где бой был, девушка?
Пери

Ты воин?
Бедуин

Война — единый мой закон.
Пери (про себя)

Быть может, он меня достоин:
Он горд, отважен и силен.
Бедуин

Не ты ль была добычей боя?
О, если так, то ты моя!
По праву первого героя
Тобой владею ныне я.
Пери

Ты с девой грубым быть не можешь,
И честным брак да будет наш.
Какой ты выкуп мне предложишь,
Какой подарок брачный дашь?
Бедуин

Дам славу. Слаще жизни слава
На многолюдных площадях,
Когда проходишь величаво
И все склоняются во прах.
Иль в бездне аравийской ночи,
Когда раздастся львиный рев,
И ты на льва подымешь очи,
И очи вдруг опустит лев.
Я словно царь! Где захочу я,
Там и раскину свой шатер,
В садах эмировых кочуя
И на вершинах диких гор.
Ко мне приходят бедуины,
Бойцы, какими горд Багдад,
Ужасные приходят джины…
И месс мой пьет, и меч мой рад.
Пери

А если вдруг архангел Божий
За мной иль за тобой придет,
Как защитишься ты?
Бедуин

Он тоже
Окровавленный упадет.
(Появляется Искандер).

Искандер

Хвастливый воин попугаю
Подобен. Я сильнее был,
А больше глаз не поднимаю,
И это сделал Азраил.
Пери

Мне страшно.
Бедуин

Кто ты, тень?
Искандер

Искандер
Меня зовет твоя страна,
Но ведают об Александре
И западные племена.
Дана мне тихая могила
И горестное торжество,
Но смертный сон мой возмутило
Твое пустое хвастовство.
Иди, смотри, как убивают
Ничтожных древние бойцы.
Бедуин

Я посмотрю, как умирают
Второю смертью мертвецы.
(Бьются. Бедуин падает).

Пери

Ты — первый в мире?
Искандер

Данник мрака,
Последний я, как он теперь.
В грязи живущая собака
Нас двух достойнее, поверь.
(Уходит, унося труп).

Пери

Он только что был солнцем страсти,
И вот его уносят тело…
Ужели вестницей несчастий
Я в этот странный мир слетела?..
(Появляется охота; пролетают сокола, пробегают гепарды, выезжают халиф и астролог).

Калиф

Не ты ли — лебедь, за которой
Мои помчались сокола,
И не тебя ль гепардов свора,
Как серну, бешено гнала?
Не, ты прекрасней серн проворных
И величавей лебедей
Под мягкими волнами черных,
Разбросанных твоих кудрей.
Астролог

Мне благосклонная планета,
О пери, сан открыла твой.
Но встань: потомок Магомета,
Калиф, беседует с тобой.
Пери

Ты — первый в мире?
Калиф

Цвет рубина,
Не первым быть бы я не мог:
Ведь тем, кто лучше господина,
Приносят шелковый шнурок.
Астролог

Созвездья утверждают явно,
Что солнце мира — наш калиф.
Калиф

Мой добрый астролог исправно
Мне льстит, подарок получив.
Но правда, блеск моей печати
Дарует смерть и торжество,
Таких богатств, красавиц, рати,
Я знаю, нет ни у кого.
А ты подобна изумруду,
И я люблю тебя одну,
Дочь дяди моего забуду,
Диван, охоту и войну,
Мы будем слушать ветер горный
С высоких каменных террас,
Смотреть на город, нам покорный,
На мир, живущий ради нас.
Пери

Не надо больше испытаний!
Калифа я не погублю.
Калиф

Что говоришь ты, дочь желаний?
Пери

Я повинуюсь и люблю.
(Появляется единорог).

Астролог

О звезды, я боюсь!
Калиф

Что кто?
Пери

Уйди, ужасный зверь, не тронь!
(Единорог склоняется перед конем калифа).

Астролог

От кобылицы Магомета
Калифа происходит конь.
Калиф

Дай губы, милая! Как розы
Шираза, твой пылает рот.
Дай руки белые, как козы
Памирских снеговых высот.
Но что? Сапфир огромный, цельный
Сияет, вправленный в кольцо…
Пери

Молчи! Кольцо мое смертельно!
Не смей смотреть, закрой лицо!
Мне дервиш дал его сегодня,
Промолвил: «Милому надень,
И, если слаб он, в преисподней
Еще одна заплачет тень».
Калиф

Надень кольцо мне.
Пери

Умоляю,
Что будет, если ты умрешь?
Астролог

Планеты…
Калиф

Я повелеваю!
Пери

Старик, быть может, молвил ложь…
(Передает кольцо калифу; тот падает).

Пери

И он, и он — во тьме безмерной…
Нет, встань, ты должен, я хочу…
Астролог

Я от наследника, наверно,
Подарок новый получу.
(Уносит труп).

Пери

Я в этот мир сошла для плена
Сладчайшего любви земной,
А смерть, как злобная гиена,
Повсюду крадется за мной.
Надежда, мысль о наслажденьи,
Все обмануло, все ушло…
О, только б заслужить прощенье
Мне за содеянное зло,
Чтоб, возвратясь в сады Аллаха,
Не говорить, краснея, ложь…
Дервиш (входя)

Вставай, иди за мной без страна,
Ты все поймешь и все найдешь.
Картина вторая
Улица Багдада. На заднем плане терраса дворца.

Входят Пери и дервиш.

Пери

Устала я. Вожатый строгий,
не это ли конец пути?
Мои израненные ноги
Не в силах далее идти.
Дервиш

Ты пожелала искупления,
Перед грехом своим дрожа,
И каждое твое веление
Твой раб исполнит, госпожа.
О бедная, тебя я выдам
Твоим безжалостным врагам,
Их оскорбленьям, их обидам,
На муку горькую и срам.
(Проходят старуха и кади).

Старуха

Привет тебе, мой добрый кади.
Кади

Привет ответный.
Старуха

Говорят,
Что скоро будет здесь, в Багдаде,
Великолепнейший Синдбад;
С ним двести золоченых барок,
Каких еще не видел мир.
Кади

Он, верно, кади даст подарок!
Старуха

А я пойду к нему на пир.
Дервиш (старухе)

О, госпожа моя, слетела
Печаль на блеск твоих седин,
Как птица хищная.
Старуха

В чем дело?
Дервиш

Твой нежный, твой прекрасный сын…
Старуха

Его нашли в чужом гареме,
Побили? Как довольна я!
Он издевался надо всеми…
Дервиш

Он умер, госпожа моя.
Старуха

Ты шутишь, дервиш, я не верю!
Дервиш

Он шел к Багдаду и в пути
Пустынному попался зверю…
Никто не мог его спасти.
Старуха

А караван?
Дервиш

Его умелый
Слуга до города довел.
Старуха

И все верблюды целы?
Дервиш

Целы.
Старуха

Ну, слава… Нет! О бездна зол!
Мой сын, он так любил фисташки
И франкских молодых рабынь!
Ты не привез его рубашки,
Пучка травы из тех пустынь?
Кади

Не плачь так громко, Бога ради,
Подумай, караван твой цел,
И ты цела.
Старуха

О, добрый Кади
Ты мудрость взял себе в удел.
Но как я буду одинокой
В расцвете сорока трех лет?
Мой муж — больной и кривобокий,
И стар, как время, наш сосед.
У одного видны все ребра,
Другой мешка с овсом