И фырканье, и малодушье! А дураки меж тем на суше И почва твердая вокруг.
Вороны возвращаются.
За эту меткость глазомера Я похвалю вас Люциферу.
Теперь вам доказать пора, Что и в другом вы мастера. Летите к кузнице подгорной,
Где гномы день и ночь упорно Железо на огне куют.
Трудолюбивый этот люд Уговорите дать нам пламя, Не выразимое словами, Каленья белого предел,
Чтоб каждый, увидав, чумел. Обычны в облаках зарницы, Привычен звезд падучих вид, Но гром из ветки – небылица, Да и звезда во сне не снится, Которая в траве шипит.
Вороны улетают. Все совершается согласно сказанному.
Враги погружены в потемки. Неверен шаг по горной кромке, А тут, слепя их, ко всему Сверканья прорезают тьму,
Но, будто этих вспышек мало, Глушит их грохот небывалый.
ФАУСТ
Из оружейных зал доспехи На воле предались потехе.
Трещат, стучат, шумят, звенят, — Разноголосица, разлад.
МЕФИСТОФЕЛЬ
Теперешний их шум нестройный — Дань добрым старым временам, Когда их рыцарские войны
Такой же подымали гам.
Их дребезжащих лат пластины Возобновили нелады,
Остаток вековой вражды, Делившей с гвельфом гибеллина. И через столько сотен лет
Дерет нам уши их фальцет. Возьми строптивый самый норов, Но нет свирепей ничего Междоусобных старых споров:
Здесь безрассудства торжество. Смотри, как этот адский гул, Слепой, панический, бесчинный, Смешал противника дружины
И, в бегство обратив, столкнул Остатки войска их в долину.
Громкая нескладица в оркестре, под конец переходящая в веселые военные мотивы.
Шатер враждебного императора
Трон, богатая обстановка. Габебальд и Айлебойта
АЙЛЕБОЙТА
Здесь первая с тобою я.
ГАБЕБАЛЬД
Мы быстролетней воронья.
АЙЛЕБОЙТА
Богатства сколько! Как во сне!
С чего начать? Что стибрить мне?
ГАБЕБАЛЬД
Вещей, вещей! Не перечесть. Не знаю, раньше что загресть.
АЙЛЕБОЙТА
Возьму ковер, а то жестка Моя кровать без тюфяка.
ГАБЕБАЛЬД
А я мечтал давно в душе Как раз об этом бердыше.
АЙЛЕБОЙТА
А я мечтаю взять домой
Плащ красный с золотой каймой.
ГАБЕБАЛЬД
(забрав оружие)
Вот этим встречного хвати, И нет преграды на пути.
А ты без пользы пол-узла
Пустого хлама набрала. Я б дряни этой не берег,
А взял бы лучше сундучок. В нем целой армии казна, Он полон золотом до дна.
АЙЛЕБОЙТА
Куда мне! Словно врос он в пол. Не подыму, так он тяжел.
ГАБЕБАЛЬД
Нагнись, не уплыло б из рук. Я на тебя взвалю сундук.
АЙЛЕБОЙТА
Ой-ой! Приходит мой конец! Ларец сломает мне крестец.
Ящик падает и раскрывается.
ГАБЕБАЛЬД
Ты видишь, куча золотых. Живей хватай горстями их.
АЙЛЕБОЙТА
(на корточках)
Скорей в передник их сейчас. До самой смерти хватит с нас.
ГАБЕБАЛЬД
И живо уходи. Пора.
Она встает.
Ай-ай, в переднике дыра! Карман-то оказался худ, И на пол денежки текут.
ТЕЛОХРАНИТЕЛИ ИСТИННОГО ИМПЕРАТОРА
Как в императорском шатре Вы рыться смеете в добре?
ГАБЕБАЛЬД
Да так, что мы за этот приз Служить в солдатах нанялись. А скарба вражьего дележ — Захват по праву, не грабеж.
ТЕЛОХРАНИТЕЛИ
У нас в войсках иной разбор. Солдат не вор, не мародер,
И к нам на службу лишь идет Высокой честности народ.
ГАБЕБАЛЬД
И этой честности прием Мы контрибуцией зовем.
Девиз наш: «Отдавай мошну!» — Вот с чем идем мы на войну.
(К Айлебойте.)
Пойдем, тащи свою суму, Мы не милы тут никому.
Уходят.
ПЕРВЫЙ ТЕЛОХРАНИТЕЛЬ
Зачем грубьяну-наглецу Ты не дал тотчас по лицу?
ВТОРОЙ ТЕЛОХРАНИТЕЛЬ
Рука не поднялась, представь. Казалось, это сон, не явь.
ТРЕТИЙ ТЕЛОХРАНИТЕЛЬ
И мне глаза застлала муть,
Так что не мог на них взглянуть.
ЧЕТВЕРТЫЙ ТЕЛОХРАНИТЕЛЬ
Я сам не знаю, но с утра Была ужасная жара,
И все смешалось в духоте:
Валились эти, бились те. Противник падал, что ни шаг, От взмаха чьих-то рук впотьмах. Глаз был туманом замутнен,
В ушах стоял какой-то звон. И вот мы здесь, а доищись, Как мы сюда перенеслись.
Входит император в сопровождении четырех князей. Телохранители удаляются.
ИМПЕРАТОР
Что там ни говори, мы выиграли бой. Разбитые враги рассеялись толпой.
Вот трон изменника, а вот сундук тяжелый С казной, которой он поддерживал крамолу. Мы ж, свитой окружив себя со всех сторон, Ждем представителей от подданных племен. Известья добрые: везде успокоенье,
В стране подавлен бунт, нам радо населенье. Нам скажут, в наш успех вмешалось колдовство, Плоды достались нам, довольно и того.
А мало ли еще случайности какие На памяти хранят анналы боевые?
На голову врагов то дождь кровавый льет, То град камней летит, то ураган невзгод.
Или вселяет гул таинственный в пещере Уверенность в одних, а в остальных неверье. Но побежденный пал, преследуем стыдом, А тот, кто победил, не помнит ни о чем,
Но славит господа, сливая в хор хвалебный Мильоны голосов собравшихся к молебну. В счастливый этот час дарений и наград
Я на себя смотрю и перемене рад. Правитель молодой пусть времени не ценит, Года пройдут, года его и переменят.
Я долю уделить хочу вам четырем
В распоряженье царством, домом и двором[194].
(Первому.)
Устройство войска, князь, налажено тобою, В опасный миг оно не пошатнуло строя.
Во время мира будь таким же молодцом. Я жалую тебя фельдмаршальским мечом.
ФЕЛЬДМАРШАЛ
Нам до сих пор внутри страны случалось биться. Когда ж давать отпор начнем мы у границы, Тогда на торжество весь двор мы созовем
И в императорском чертоге родовом,
Меч этот обнажив, с тобой я рядом стану, Тем знаменуя, как крепка твоя охрана.
ИМПЕРАТОР
(второму)
Ты – храбр и слыл всегда учтивости примером. Вот трудный пост тебе, будь первым камергером. Тот государь без слуг, при ком семью и двор Подтачивают рознь, интриги и раздор.
А ты покажешь, как характером покорным Нетрудно угодить монарху и придворным.
ПЕРВЫЙ КАМЕРГЕР
Одушевляемый стремлением одним — Хорошим помогать и не вредить дурным,
Я буду прям без лжи, без плутовства спокоен И близости с тобой, мой государь, достоин.
А на твоем пиру перед столом твоим Предстану пред тобой я с тазом золотым, И кольца подержу, и радоваться буду, Что руки моешь ты водою из сосуда.
ИМПЕРАТОР
Ну что ж, задумывай пиры и торжества, А у меня полна не этим голова.
(Третьему.)
Охотою моей и птичником заведуй,
Будь стольником моим и обеспечь к обеду Продуманный подбор моих любимых блюд, Как в сроки разные к столу их подают.
СТОЛЬНИК
Поститься буду я, подавленный и грустный, Пока не будешь ты доволен кухней вкусной.
Не помешают нам ни дальность, ни пора, Дворецкий сыщет все, все сварят повара.
Да сам ты враг причуд, не свойственных сезону, И любишь стол простой, здоровый, немудреный.
ИМПЕРАТОР
(четвертому)
Но речь опять к пирам свелась сама собой. Будь виночерпием, герой мой молодой.
Смотри, чтобы вино у нас не убывало, Сортами лучшими наполни нам подвалы. И, веселя гостей во время шумных встреч, Сам страсти пагубной не дай себя увлечь.
ВИНОЧЕРПИЙ
Знай, государь: когда нам старший доверяет, То юноша, гордясь доверием, мужает.
И так как на пиры опять слова свелись, Роскошный подберу я к пиршеству сервиз. Ковши из золота, серебряные чаши,
Тебе же выберу бокал ценней и краше — Венецианского прозрачного стекла[195], Где винная струя чиста, крепка, светла
И пьется медленней, сознанья не туманя,
И менее пьянит, и учит воздержанью.
ИМПЕРАТОР
Что я облюбовал для каждого из вас, Я устно объявил в высокий этот час.
В том вы заверены высоким словом честным. Но в дополнение к решениям словесным
На подпись подадут мне письменный указ.
А вот и канцлер, он и нужен нам как раз.
Входит архиепископ-канцлер.
ИМПЕРАТОР
Мы камнем угловым смыкаем дуги свода, Которому тогда не угрожают годы.
С князьями четырьмя, как видишь ты, с утра Рассматриваю я потребности двора.
Но если эта часть под стать такому штату,
Чтоб царством управлять, – понадобится пятый. Мы выделяем вас из всех, и пятерым Имущество князей-изменников дарим,
Чтобы во много раз расширенным наделом Поднять вас высоко над нашим краем целым, Сверх этого еще рескрипт мой подтвердит, Чтоб не чинили вам и в остальном обид.
Вы вправе округлять владенья по желанью Покупкой, меною или по завещанью.
Я преимущества вам пятерым раздам, Присущие другим владетельным князьям; Вершите у себя свой суд, свою расправу Без апелляции в суды моей державы.
Взимайте пошлины и подати свои. Прибавьте к этому доходные статьи: Чекан монет, руду, акциз, налоги с соли,
Дорожный сбор, весь лист коронных монополий. Я до себя почти вас поднял, уступив
Такое множество моих прерогатив.
АРХИЕПИСКОП
Благодарю тебя за всех, но не жалей: Усилив нас, ты сам становишься сильней.
ИМПЕРАТОР
Еще я отдаю на ваше попеченье
Мысль о наследнике и трона замещенье. Еще я жив и жить хочу, но всякий миг Могу отозван быть в круг праотцев моих. Когда умру я, вам пяти я поручаю Преемника избрать покинутому краю.
В день коронации избранник молодой
Пусть миром кончит то, что началось войной.
КАНЦЛЕР
Мы этим польщены и пред тобой смиренно Склоняемся, князья, властители вселенной. Покамест кровь течет по жилам верных слуг, Мы – плоть твоя, а ты – нас двигающий дух.
ИМПЕРАТОР
Чтоб не дробить земли, пожалованной в дар, Сопровожу одним условьем циркуляр.
Хоть вам земля дана на все века и свято, Но вам принадлежит по праву майората. Пусть вотчину свою умножит господин, Наследует ее один лишь старший сын.
КАНЦЛЕР
Я на себя сейчас возьму завидный труд Пергаменту предать монарший твой статут. Переписать указ – задача канцелярий,
Все завершат печать и подпись государя.
ИМПЕРАТОР
Я отпускаю вас, и вы об этом дне Подумайте, домой вернувшись, в тишине.
Светские князья уходят. Архиепископ, как лицо духовное, остается и говорит с пафосом.
АРХИЕПИСКОП
Пусть канцлер вышел. Я, епископ, – пред тобой. Тревога за тебя, мой сын, владеет мной.
С отеческой к тебе я укоризной строгой.
ИМПЕРАТОР
Какая у тебя в столь ясный день тревога?
АРХИЕПИСКОП
В счастливый этот час владеет горько мною Сознание, что ты в союзе с сатаною.
Хотя, на первый взгляд, упрочен твой престол, Ни к богу ближе ты, ни к папе не пришел.
Узнай он, как достиг ты снова воцаренья, Он поразит твой край громами отлученья. Ведь не забыты им еще те времена,
Когда, взойдя на трон, простил ты колдуна
И милости лучом, склонясь челом венчанным, Коснулся головы, противной христианам.
Покайся между тем и в грудь себя ударь И лепту скромную дай церкви, государь.
Места, в которых след оставил осквернитель Победой колдовства, отдай ты под обитель
С окрестной полосой, с лесами и горой, Поросшей по краям травою луговой,
С ключами, бьющими сквозь каменные глыбы, Со множеством озер, богатых всякой рыбой.
Чем шире будет мера щедрости твоей, Тем и прощенье будет ближе и верней.
ИМПЕРАТОР
Безмерно потрясен свершенным прегрешеньем. Где хочешь, проведи границу тем владеньям.
АРХИЕПИСКОП
Чтоб след кощунства смыть, во-первых нужно нам Всевышнему на той горе воздвигнуть храм.
Тот храм провижу я, и мысленному взору Рисуется: в лучах восхода блещут хоры, Крестом посереди два корабля сошлись, Молящихся как бы приподымая ввысь.
Они по паперти проходят богомольно,
Их благовест из сел сзывает колокольный, В долинах далеко гудит церковный звон, И грешник кается, молитвой обновлен.
В присутствии твоем уже в предвосхищенье Я храма этого свершаю освященье.
ИМПЕРАТОР
Прославь зиждителя и этот храм построй, Очисти от греха дух отягченный мой.
Надеждою одной, и то я окрыляюсь.
АРХИЕПИСКОП
Как канцлер, в записи я дарственной нуждаюсь.
ИМПЕРАТОР
Формальный акт составь, пожалуйста, ты сам, Как будет он готов, я подпись тотчас дам.
АРХИЕПИСКОП
(откланивается, но перед выходом снова возвращается)
И храму в собственность отдай доход старинный; Повинности крестьян, налоги, десятину.
Свой дар увековечь и храму
