обладать от себя
самого и которые, таким образом, должны приводиться в действие первопри-
чиной, святостью самого Бога (35), однако эта мысль, пожалуй, слишком
уда-
лена от текста secunda via, второго пути, который должен быть не мораль-
ным, а метафизическим доказательством бытия Бога. 34 «Возможное» здесь –
не просто абстрактная общность, это слово относится к
конкретным вещам, которые возникают и уничтожаются. Верную интерпре-
тацию этому дает degl’Innocenti V. La validità della «terza via» // DC
1954, 41 70.
Сравнивая третье доказательство с соответствующим в S.c.G I 15 он
устанав-
ливает два различия, первое из которых я нахожу правильным: в то время,
как
доказательство в S.c.G. ведет ход аргументации через possibile esse
(=generabile)
[могущее быть (=порождаемое)], в S.th. – через possibile non esse
(=corruptibile)
[могущее не быть (=разрушаемое)]. Но второе отличие, а именно, что
доказа-
тельство в S.c.G. идет к первой действующей причине, а в S.th., напротив,
к
первой материи, по моему мнению, неверно. – Подробное сравнение доказа-
тельства от контингентного в обеих «Суммах» существует в: Geny P. A
propos
des preuves thomistes de l`existence de Dieu, согласно которому версия в
S.c.G. I
15 имеет в качестве источника Авиценну, а в S.th. – Маймонида (Dux
neutrorum,
кн. II, 1). Брюйе (Bruyges M. Exégése de la «tertia via» de S. Thomas
d`Aquin [Revue
de philosophie (N.S.3), 1932]) источником вместо Авиценны считает скорее
Авер-
роэса. Впрочем, он обращает внимание еще и на параллельный текст у Рихар-
да Сен-Викторского (De Trinitate, lib. I, c. 8 // MPL t. 196, col. 894
D).
В немецком издании Фомы (S. 336, Anm. 25) можно найти параллель в ходе
мысли у Фомы и в «единственно возможном доказательстве» Канта: посред-
ством reductio ad absurdum [сведения к абсурду] («и, таким образом,
ничего
не было бы») Фома желает заключить не от действительного к необходимо-
му, но только от понятия возможного, как и Кант в своем доказательстве
ис-
ходит не из реальной возможности вещей, но из их чисто логической, внут-
ренней возможности. Против этого следует сказать, что Кант как раз
исходит
из понятия именно реально, а не только логически возможного, и что Фома
ведет доказательство не от понятия возможного, но от существующих в мире
вещей, которые суть возможные, контингентные (см. Приложение III). Даль-
нейшие контроверзы в интерпретациях относительно tertia via обсуждаются
в: Philippe M.D. La troisiéme voie de S. Thomas (DC 1965, 41-17) и Giacon
C. Alcune
osservazioni sulla III e IV via di S. Thommaso (ib. 131-145). 35 Согласно
предпочтительному чтению: impossibile est autem omnia quae sunt
talia esse (вместо: talia semper esse). 36 Ср. Stallmach J. Zur
Problematik der «tertia via» der Gottesbeweise Thomas’ v. Aquin
[Miscellanea mediaev., 1963]. Прекрасное параллельное место приводит Жени
из S.th. I q.194 a.4 (Utrum aliquid in nihilum redigatur). См. Приложение
IV, С.
154 и сл. [Seidl H. Op. cit.]. 37 Господствует контроверза между
платоновски и аристотелевски ориентиро-
ванными интерпретациями четвертого доказательства, ср. Fabro C. Sviluppo,
significato e valore della «IV via» (DC 1954, 110-130), и также Il
fondamento
metafisico della IV via (DC 1965, 49-70). См. также Приложение IV, С. 154
и сл.
[Seidl H. Op. cit.]. 38 По поводу содержательной проблематики пятого
доказательства см. Parente P.
La quinta via di S. Tommaso. Significato e valore (DC 1954, 110-130) и
Duquesne M.
De quinta via. La preuve de Dieu par le gouverment des choses (DC 1963,
71 92).
(См. Приложение IV, С. 157 и сл. [Seidl H. Op. cit.]).
114
Приложения
I [II]. Общая структура доказательств в «пяти путях» у Фомы
Дополнительно к схемам доказательств бытия Бога, выявленных в
комментариях, здесь следует также воспроизвести общую основную
структуру и дать краткое пояснение.
Основная структура образована индуктивным ходом доказательств
бытия Бога. Их нижние посылки исходят из вещей, постижимых в опы-
те и наличествующих в мире (О1
, O2
, O3
(O — objectum)), с определенны-
ми свойствами — движением, контингентностью (возможностью возни-
кать и уничтожаться), возможностью быть в большей или меньшей сте-
пени, природной целесообразностью – и связывает их с ближайшими
причинами (c1
, c2
, c3
(c — causa)). Верхние посылки показывают, что эти
причины зависят от других и ставят их, как «вторичные» причины, в дизъ-
юнктивное противопоставление к «первой» причине в собственном
смысле (C). При этом здесь вводится аргумент, согласно которому вто-
ричных причин не может быть бесконечно много, поскольку в этом слу-
чае была бы устранена первая причина, а вместе с ней – и остальные.
(Исключение составляет четвертое доказательство в S. th., которое про-
пускает промежуточный шаг через вторичные причины). Вторичные
причины действуют только в силу первой, они выказывают себя как дей-
ствия первой и выступают в индуктивной схеме доказательства в каче-
стве среднего термина. Вывод гласит о необходимой связи между веща-
ми в мире и первой причиной и, тем самым, одновременно доказывает
ее существование; ведь коль скоро вещи в мире действительно существу-
ют, то должна быть и первопричина, необходимым образом связанная с
ними, от которой они зависят.
II O — c
I c — [c1, 2, 3
… (регресс в бесконечность)]
С
III O — C.
Черта обозначает причинную зависимость, скобка – дизъюнктив-
ное противоположение, одна альтернатива которого исключается, а
именно посредством аргументов о невозможности бесконечного регрес-
са в сфере вторичных причин.
Здесь еще следуют дополняющие замечания:
1. Понятие причины, введенное в нижней посылке доказательства
бытия Бога — в различных аспектах движущей, действующей, целевой
причин и причины бытия – не обозначает с самого начала «первопри-
чины», хотя оно и содержит ее имплицитно. Эксплицируется она толь-
ко в индуктивном ходе самого доказательства, а именно в дизъюнктив-
ном противопоставлении к зависимым, вторичным причинам. И, таким
образом, верхние посылки вводят, в каждом случае, дизъюнкцию между
вторичными причинами и первой — между движимыми-движущими
{
115
причинами и первой, безусловной; между естественно-имманентными
целевыми причинами и метафизической, первой1 . (В отдельных случа-
ях в ходе доказательства введены еще дальнейшие, особые дизъюнкции).
Первопричина существенно отличается от вторичных и находится
в исключительном противопоставлении по отношению к ним. Вторич-
ные причины зависят от первой; они не могут без нее ни существовать,
ни действовать. Поэтому они могли бы не предполагать первую только в
том случае, если их было бы бесконечно много.
2. Что касается часто оспариваемых аргументов относительно по-
стулата причины и невозможности бесконечного регресса в сфере при-
чин, то необходимо заметить следующее:
Аргументы относительно постулата причины стремятся доказать не
то, что вообще имеется причинность, но то, что для причины существен-
но всегда быть отличной от причиненного. Эти аргументы имеют ин-
дуктивный характер, как и дефиниции в той форме, в которой они ис-
пользуются в доказательствах; ведь они, на основании опыта, указыва-
ют на нечто относительно сущности движения и движущей причины (как
действующего начала относительно потенциального).
Аргументы о невозможности регресса в сфере причин, пожалуй,
имеют также индуктивно-дефиниционный вид: дизъюнкцию между бес-
конечно многими, вторичными причинами и первой можно сравнить с
дизъюнкцией между противоположными сущностными свойствами
(дифференциями) в дефинициях. И как в случае дефиниции уже благо-
даря опыту предположено, что подлежащее определению существует, но
еще не известно, какими свойствами обладает, ведь это только и должно
быть решено посредством дефиниции, так и рассматриваемые аргумен-
ты имеют предпосылкой существование причинности в сфере движи-
мых вещей в мире, но еще не то, в какой форме – в форме ли бесконечно
многих причин или конечных по числу, включающих первую. Как раз
это пытаются разрешить аргументы и приводят к результату, что суще-
ствование в виде бесконечно многих причин противоречит сущности
причинности. Скорее в случае нескольких причин должна быть первая,
от которой зависят остальные и которая является причиной в полном
смысле. То, что таковая существует, получается из ее связи с постижи-
мыми в опыте, вторичными причинами (в обеих посылках) и с причи-
ненными вещами, существующими в мире (в выводе). Таким образом в
этих аргументах нет никакого petitio principii; они не предполагают зара-
нее существование первой причины.
Гипотетическое допущение бесконечно многих причин привносит
нечто в понимание вторичных причин в их сущностном противополо-
жении к первой; ведь они, в конечном итоге, в совокупности обусловле-
ны ею и вообще не могли бы без нее ни действовать, ни существовать.
Но понимание первой причины не зависит от вопроса, существует ли
бесконечно много причин или нет. Понятие первой причины достига-
ется не только благодаря понятию невозможности бесконечно многих
116
причин. Поэтому если допущение бесконечно многих причин выступа-
ет как возражение против существования первой причины, то, наобо-
рот, это возражение отклоняется посредством понятия о вторичной и
первой причинах.
Сходно обстоит дело с аргументами в первом доказательстве бытия
Бога, которые касаются «постулата причины», — что каждое движимое
приводится в движение чем-то другим и предполагают понятие причи-
ны как уже понятое (а именно из эмпирических случаев движимых ве-
щей в мире, имеющих причину). Эти аргументы имеют поводом возмож-
ное возражение оппонента, а именно, что движимая вещь как целое мо-
жет быть причиной своего движения.
3. По отношению к неосхоластическим изложениям доказательств
бытия Бога можно, между прочим, заметить, что они, действительно,
говорят об индуктивной структуре, но скрывают ее при воспроизведе-
нии доказательств. Они допускают, чтобы доказательство начиналось с
высказывания о сущем и существовании. Так Ф. Ван Стеенберген
(Steenberghen F. v. Ontologie, 1953, übers. v. A. Guggenberger)
представляет
единственное доказательство, к которому «можно свести каждое другое,
если оно действительно имеет силу, и это — метафизическое доказатель-
ство существования бесконечного бытия, поскольку только благодаря
ему понимается и обосновывается конечное сущее» (244). Он начинает
с «антиномии между конечным и абсолютным» (237) и продолжает сле-
дующим образом (239-40):
I Всякое существующее есть
или абсолютное
или относительное.
II Порядок конечного сущего существует.
III 1 Порядок конечного сущего есть
или абсолютный
или относительный.
2 Но он не абсолютный.
3 Следовательно, он – относительный, то есть зависящий от аб-
солютного.
Это доказательство должно быть апостериорным; ведь «оно бази-
руется на высказывании о существовании, на суждении о существова-
нии, обладающем абсолютной фактической очевидностью и гласящем:
нечто существует, конечное сущее существует» (240-41). Но, по моему
мнению, это спорный пункт: индуктивное доказательство, как раз по-
тому, что оно должно исходить