есть только одна истина, посредством которой истинно все?
С шестым положением дело обстоит следующим образом.
Возражение 1. Кажется, что есть только одна истина, посредством которой истинно все. Ведь, согласно Августину, «ничто не превосходит разумение человеческое, один только Бог»290. Но истина превосходит человеческое разумение, в противном случае разум сам был бы мерилом истины, тогда как в действительности он судит обо всем согласно истине, а не согласно с собственною мерой. Поэтому один только Бог и есть истина. Следовательно, нет никакой другой истины помимо Бога.
Возражение 2. Далее, Ансельм говорит: «В каком смысле говорится о времени той или этой временной вещи, в таком же – и об истине той или этой истинной вещи»291. Но у всего временного есть только одно время. Следовательно, есть только одна истина, посредством которой истинно все.
Этому противоречит следующее. Сказано в Писании: «Истины распадаются меж сынами человеческими» (Пс. 11:2)292.
Отвечаю: в одном смысле истина, посредством которой истинно все, одна, а в другом – нет. В целях доказательства этого нам надлежит принять во внимание, что когда что-либо сказывается о многом одноименно, оно находится в каждом субъекте оказывания согласно его природе; так, животное есть в каждом виде животных. Но когда что-либо сказывается о многом по аналогии, оно только в одном из них находится по природе, а прочие через это только обозначаются. Так, «здоровое» сказывается о животном, моче и медицине, хотя само здоровье находится только в животном; и именно от здоровья животного называется здоровой и медицина (коль скоро она является причиной здоровья), и моча (коль скоро она указывает на здоровье). И хотя здоровье не пребывает ни в медицине, ни в моче, тем не менее в них есть нечто, благодаря чему одна обусловливает, а другая указывает на здоровье. Затем, уже было сказано (1), что истина пребывает прежде всего в уме, и уже во вторую очередь – в вещах согласно их соотнесенности с божественным умом. Если, таким образом, мы говорим об истине постольку, поскольку она существует в уме согласно его собственной природе, то в этом случае речь идет о многих истинах – как во многих сотворенных умах, так даже и в одном и том же уме – по числу познанных им вещей. Поэтому в глоссе на Псалом 11,2: «Истины распадаются меж сынами человеческими», говорится: «Как одно и то же лицо многократно отражается в зеркале, так и множество истин суть отражения одной и той же божественной истины». Но если мы говорим об истине постольку, поскольку она находится в вещах, то конечно же все вещи истинны посредством одной первичной истины, которой каждый уподобляется сообразно своей собственной сущности. Итак, хотя сущности, или формы, вещей множественны, тем не менее, истина божественного ума одна, и все вещи полагаются в той или иной степени истинными по мере их согласованности с нею.
Ответ на возражение 1. Душа выносит суждение о вещах не согласно какому бы то ни было виду истины, но – согласно первичной истине, отражающейся в душе, как в зеркале, через посредство первых начал познания. Из этого, понятно, следует, что первичная истина превосходит душу. Более того, даже сотворенная истина, пребывающая в нашем уме, превосходит душу, но не вообще, а в том смысле, что она является ее совершенством; так, даже о науке можно сказать, что она в этом смысле превосходит душу. И тем не менее из всего сущего разумную душу поистине превосходит один только Бог.
Ответ на возражение 2. Сказанное Ансельмом справедливо в том смысле, в каком о вещах говорят как об истинных согласно их соотнесенности с божественным умом.
Раздел 7. Вечны ли сотворенные истины?
С седьмым положением дело обстоит следующим образом.
Возражение 1. Кажется, что сотворенные истины вечны. Ведь сказал же Августин, что «нет ничего более вечного, чем природа круга, или что два плюс три – пять»293. Но истины, относящиеся к подобным вещам суть истины сотворенные. Следовательно, сотворенные истины вечны.
Возражение 2. Далее, что есть всегда – вечно. Но универсалии есть всегда и везде; следовательно, они вечны. Такова, значит, и истина – наиболее всеобщая из всех универсалий.
Возражение 3. Далее, всегда было истинным то, что истинное сейчас в прошлом имело будущность быть. Но поскольку истина суждения о настоящем – это сотворенная истина, то такова же и истина относящаяся к суждению о будущем. Следовательно, по крайней мере некоторые сотворенные истины вечны.
Возражение 4. Кроме того, все, что не имеет начала и конца, вечно. Но истина словесных заключений не имеет начала и конца; ведь если бы их истина начала быть после того, как ее не было, было бы истинным, что истины не существовало, и истинно, конечно, по причине истинности такого заключения; таким образом, истина существовала бы прежде, чем она начала быть. И подобным же образом: если бы кто стал утверждать, что истина имеет конец, из этого бы следовало, что после прекращения ее бытия все еще будет истинно, что истины не существует Следовательно, истина вечна.
Этому противоречит следующее: как было установлено выше (10, 3), вечен один только Бог.
Отвечаю: истина словесных заключений есть не что иное, как истина ума. Ведь словесные заключения пребывают в уме да в речи. И поскольку они содержатся в уме, постольку содержат истину о самих себе, поскольку же – в речи, постольку называются изреченной истиной, выражая некую истину ума, а не ту, что содержалась бы в самом речении как в своем субъекте. Так, мочу называют здоровой не вследствие ее собственного здоровья, но – здоровья животного, на которое она указывает И в подобном же смысле мы говорим, что вещи называются истинными от истины ума. Значит, если бы не было ни одного вечного ума, не было бы и никакой вечной истины. А так как вечен один лишь божественный ум, то вечна и одна только истина. И из этого отнюдь не следует, что есть что-либо вечное помимо Бога, поскольку истина божественного ума – это сам Бог, о чем уже было говорено выше (5).
Ответ на возражение 1. Природа круга и то, что два плюс три равно пяти, вечны в разуме Бога.
Ответ на возражение 2. То, что нечто есть везде и всюду, можно понимать двояко. С одной стороны, это может означать обладание указанным «нечто» некоторою силой, позволяющей ему простираться на все времена и пространства, и именно так всегда и везде пребывает Бог. С другой стороны, это может означать полную неопределенность этого «нечто» по отношению к какому бы то ни было месту и времени; так, о первичной материи говорят как об одной не потому, что она обладает какою-то одною формой, но вследствие полного отсутствия в ней каких-либо отличительных форм. Это как раз и имеют в виду, когда говорят, что универсалии пребывают всегда и везде – ведь универсалии никак не зависят от места и времени. Из этого, однако, никак не следует, что они существуют вечно (разве что только в вечном уме).
Ответ на возражение 3. То, что есть сейчас, стало будущим прежде, чем обрело свое актуальное бытие, поскольку будущность его бытия содержалась в его причине. Таким образом, с устранением причины приход вещи к бытию утратил бы свое будущее. Но вечна одна только первая причина. Поэтому не должно полагать, что всегда было истиной то, что существующее сейчас непременно и будет сейчас, за исключением тех случаев, когда его будущее бытие содержалось в вечной причине, а единственная такая причина – Бог.
Ответ на возражение 4. Как ум наш не вечен, так и истины высказываемых нами суждений не вечны, но имеют начало во времени. Поэтому и нельзя говорить, что истина была прежде, чем она стала быть, за исключением только того случая, когда речь идет о божественном уме, в коем одном истина вечна. Скорее будет истинным сказать, что данная истина не существовала, хотя это высказывание истинно только с точки зрения истины, существующей в нашем уме и сейчас, а не с точки зрения какой бы то ни было истины в вещах. Ведь эта истина относится к небытию, небытие же не обладает никакою истиною само по себе, но – лишь постольку, поскольку о нем имеется представление в нашем уме. Следовательно, коль скоро мы можем представить себе небытие истины как нечто предшествующее ее бытию, истинным будет сказать, что истина не существовала.
Раздел 8. Неизменна ли истина?
С восьмым положением дело обстоит следующим образом.
Возражение 1. Кажется, что истина неизменна. Так, Августин говорит, что «истину и ум не следует полагать равными по достоинству, иначе истина была бы столь же изменчива, сколь изменчив и ум»294.
Возражение 2. Далее, все, что сохраняется при любом изменении, неизменно; так, поскольку первичная материя не возникает и не уничтожается, она сохраняется после любого возникновения и уничтожения. Но истина сохраняется при любом изменении; ведь после каждого изменения можно истинно сказать о вещи, есть она или нет Следовательно, истина неизменна.
Возражение 3. Далее, если изменяется истина суждения о некоторой вещи, она, пожалуй, изменяется вместе с изменением самой вещи. Но подобным образом она как раз и не изменяется. Ведь истина, согласно Ансельму, «есть некоторая правильность» в смысле соответствия вещи тому, что она т. е. вещь суть в божественном уме295. Но суждение о том, что «Сократ сидит», свое значение, т. е. что Сократ сидит, получает от божественного ума; и потому оно сохраняет то же самое значение даже и тогда, когда он не сидит. Следовательно, истина суждения никоим образом не изменяется.
Возражение 4. Кроме того, когда сохраняется причина, сохраняется и ее следствие. Но одна и та же вещь обусловливает истину сразу трех суждений: «Сократ сидит, сидел, будет сидеть». Следовательно, истинность каждого из них по отдельности суть одна и та же истина. Но одно из них необходимо истинно само по себе. Следовательно, истина этих суждений остается неизменной, и подобного рода умозаключения справедливы и для всего прочего.
Этому противоречит сказанное в Писании: «Истины распадаются меж сынами человеческими» (Пс. 11:2).
Отвечаю: истина, строго говоря, обитает только в уме, о чем было сказано выше (1); вещи же называются истинными через посредство добродетели истины, обитающей в уме. Следовательно, изменчивость истины следует рассматривать с точки зрения ума, истина которого состоит в его согласованности с разумеемой им вещью. Затем, эта согласованность, равно как и любое другое уподобление, может изменяться двояко – через изменение одного из крайних членов. Итак, с одной стороны, истина претерпевает изменение со стороны ума, когда изменяется мнение о вещи, которая сама по себе не изменилась,
