Отсюда кажется невозможным, чтобы ангел был злым с первого же мгновенья своего существования.
Подобный аргумент, однако, неудовлетворителен, ибо основывается на допущении, что благо движется только тем движением, которое измеряется временем и осуществляется последовательно от места к месту. В самом деле, если пространственное движение последует изменению, то изменение и пространственное движение не могут завершиться одновременно. Но если изменения мгновенны, то первое и второе изменение могут произойти одновременно, как одновременно происходит освещение луны солнцем и атмосферы – луной. Но очевидно, что сотворение мгновенно, как мгновенно и движение ангельской воли, поскольку, как уже было сказано, она не нуждается ни в аналогии, ни в дискурсивном рассуждении (58,3). Следовательно, нет ничего, что бы воспрепятствовало сотворению и свободной воле осуществиться одновременно.
Поэтому должно утверждать, что, напротив, совершенно невозможно, чтобы ангел согрешил в первый же миг своего сотворения в результате неупорядоченного действия свободной воли. В самом деле, хотя вещь и может начать действовать в первое же мгновенье своего существования, однако то действие, которое она начинает вместе с обретением бытия, исходит от действователя, обусловившего ее природу, подобно тому, как и направленное вверх движение огня проистекает из произведшей его причины. Следовательно, если природа чего-либо обусловливается ущербной причиной, которая также может являться причиной его ущербного действия, то в первый же миг своего существования оно может начать ущербное действие; так например нога, будучи ущербной от рождения вследствие ущербности породившего ее начала, сразу начинает хромать. Но действователь, сообщивший ангелам их бытие, а именно Бог, не может быть причиной греха. Следовательно, нельзя говорить, будто бы с первого же мгновенья своего сотворения дьявол был злым.
Ответ на возражение 1. Августин говорит, что выражение «сначала диавол согрешил» (1 Ин. 3:8) «следует понимать так, что он согрешает не от того начала, когда он был сотворен, но от начала греха»281, ибо, согрешив, он уже навсегда пребудет в грехе.
Ответ на возражение 2. То отделение света от тьмы, в котором демонские грехи обозначены словом «тьма», должно разуметь как состоявшееся в предвидении Бога. Поэтому Августин и говорит, что «только тот, Кто отделил свет от тьмы, мог предвидеть еще прежде, чем они пали, что они падут»282.
Ответ на возражение 3. То, что относится к заслуге, исходит от Бога, и потому ангел мог обрести заслугу в первое же мгновенье своего сотворения. По той же причине из блага не мог произойти грех, о чем уже было сказано.
Ответ на возражение 4. Бог, по словам Августина, не разделял ангелов до тех пор, пока одни из них не отпали, а остальные обратились к Нему283. Поэтому, коль скоро все они были сотворены в благодати, в первое же свое мгновение все они обрели и заслугу. Но некоторые из них сразу же воздвигли препятствие на пути к своему блаженству, тем самым уничтожив свою предшествующую заслугу, а потому и были лишены заслуженного прежде блаженства.
Раздел 6. Был ли какой-нибудь промежуток времени между сотворением и отпадением ангела?
С шестым положением дело обстоит следующим образом.
Возражение 1. Кажется, что между сотворением ангела и его отпадением существовал некоторый промежуток времени. В самом деле, сказано же в Писании: «Ты совершен был в путях твоих со дня сотворения твоего – доколе не нашлось в тебе беззаконие» (Иез. 28:15). Но путь – это непрерывное движение, требующее времени. Следовательно, между сотворением дьявола и его отпадением существовал некоторый промежуток времени.
Возражение 2. Далее, Ориген, говоря о грехе, замечает, что «древний змей не сразу стал ходить на чреве своем»284. Следовательно, дьявол согрешил не сразу после своего сотворения.
Возражение 3. Далее, способность грешить обща человеку и ангелу. Но между сотворением человека и его согрешением прошло определенное количество времени. Поэтому по той же причине прошло определенное количество времени и между созданием дьявола и его грехом.
Возражение 4. Кроме того, момент дьявольского прегрешения отличен от момента его сотворения. Но между каждыми двумя моментами существует нечто посредствующее. Таким образом, между его сотворением и его отпадением существовал некоторый промежуток.
Этому противоречит сказанное в Писании о дьяволе: «Он… не устоял в истине» (Ин. 8:44), в связи с чем Августин говорит, что это выражение «мы должны понимать в том смысле, что он пребывал в истине, но не остался в ней»285.
Отвечаю: относительно этого вопроса мнения разделились. Однако более вероятным и в большей мере согласным с учением святых представляется то, что дьявол согрешил сразу же после первого мгновенья своего сотворения. Это станет понятным, если согласиться с тем, что он явил действие свободной воли в первый же миг своего сотворения, и что он был сотворен в благодати, о чем уже было сказано выше (62,3). В таком случае, коль скоро ангелы достигают блаженства посредством одного достойного награды действия, о чем также уже шла речь (62, 5), если бы сотворенный в благодати дьявол в первый же миг обрел и заслугу, то он сразу же, не имея на своем пути препятствия в виде греха, обрел бы и блаженство.
Если, однако, упорствовать во мнении, что ангел не был сотворен в благодати, или что он не мог явить действие свободной воли в первый же миг своего сотворения, то тогда ничто не препятствует тому чтобы признать наличие некоторого промежутка времени между его сотворением и отпадением.
Ответ на возражение 1. Порою Священное Писание описывает духовные и мгновенные движения в выражениях, напоминающих описание измеряемых временем телесных движений. В данном случае под «путями» следует понимать движение свободной воли, обращенной к благу.
Ответ на возражение 2. Ориген говорит, что «древний змей не сразу стал ходить на чреве своем», имея в виду то первое мгновенье, в которое он не был злым.
Ответ на возражение 3. Ангел, единожды сделав свой выбор, более не колеблется; таким образом, если после того первого мгновенья, в котором он сохранял естественное движение к благу, он сразу же не воздвиг препятствия к блаженству, он утвердился во благе. С человеком все обстоит иначе, и потому приведенный аргумент несостоятелен.
Ответ на возражение 4. Если говорить, что между каждыми двумя моментами имеется некоторый временной промежуток, при этом имея в виду непрерывное время, то утверждение будет истинным, что доказано Философом в его «Физике»286. Но в ангелах, которые не являются субъектами измеряемого непрерывным временем небесного движения, время измеряется последовательностью их умственных деяний или аффектов. Так что первый момент в ангелах надлежит разуметь как действие ангельских умов, посредством которого они обратились к самим себе своим вечерним познанием, ибо в первый день Творения вечер упомянут, а утро – нет. И это первое действие было благим у всех. Но от этого действия одни перешли к восхвалению Слова при своем утреннем познании, в то время как другие, будучи поглощены собой, остались, «надмеваясь гордостью», пребывать в вечернем познании, о чем хорошо говорит Августин287. Следовательно, первое действие было обще им всем, во втором же они разделились. Таким образом, в первое мгновенье все были благи, а во второе благие были отделены от злых.
Раздел 7. Был ли высший из отпавших ангелов наивысшим из всех?
С седьмым положением дело обстоит следующим образом.
Возражение 1. Кажется, что высший из согрешивших ангелов не был наивысшим из всех. Ведь сказано же в Писании: «Ты был помазанным херувимом, чтобы осенять, и Я поставил тебя на то (ты был на святой горе Божией…)» (Иез. 28:14). Но чин херувима, как сказано у Дионисия, ниже чина серафима288. Следовательно, высший из согрешивших ангелов не был наивысшим из всех.
Возражение 2. Далее, Бог создал умную природу с тем, чтобы она могла достигать блаженства. Таким образом, если наивысший из ангелов согрешил, из этого следует, что божественный порядок был нарушен самым достойным из всех творений, каковое утверждение нелепо.
Возражение 3. Далее, чем более устремлен к чему-либо субъект, тем менее вероятно, что он от этого отпадет. Но чем выше ангел, тем более он устремлен к Богу. Поэтому трудно представить, чтобы он мог согрешить и отпасть от Бога. Следовательно, похоже на то, что согрешивший ангел был не наивысшим, а, напротив, одним из нижайших ангелов.
Этому противоречат слова Григория о том, что главный из согрешивших ангелов «стоял во главе ангельского воинства, превосходя всех своею светозарностью и будучи наиболее просвещенным»289.
Отвечаю: в связи с грехом надобно принимать во внимание две вещи, а именно: склонность к греху и побуждение к греху. Если иметь в виду только склонность к греху, то похоже, что более высокие ангелы могли согрешить с меньшею вероятностью, нежели более низкие. В связи с этим Дамаскин говорит, что наивысший из согрешивших ангелов был определен к земному порядку290. Это мнение, похоже, согласно с учением платоников, о которых рассказывает Августин. В самом деле, они говорили, что все боги благи, тогда как среди демонов есть как благие, так и злые; при этом «богами» они называли умные субстанции, обитающие над лунной сферой, а «демонами» – умные субстанции, обитающие под луной, хотя и выше людей в порядке природы291.
Подобное мнение в принципе не противно вере, поскольку вся сотворенная телесность, как пишет Августин, управляется Богом через посредство ангелов292. Таким образом, нет ничего, что бы препятствовало говорить, что более низкие ангелы были определены божественностью для управления низшими телами, более высокие – высшими, а наивысший из ангелов был определен находиться пред Богом. В этом смысле Дамаскин и говорит, что пали ангелы самых низких степеней, хотя иные из таковых остались благими293.
Но если принять во внимание побуждение к греху, то станет ясно, что у более высоких ангелов это побуждение было сильнее, чем у более низких. В самом деле/как было указано выше (2), главный грех демонов – гордыня, а побуждением к гордыне является превосходство, которого тем больше, чем возвышеннее дух. Поэтому Григорий и говорит, что согрешивший ангел был наивысшим из всех. Это покажется еще более вероятным, если вспомнить, что ангельский грех есть результат не какой-либо склонности, а исключительно свободного выбора. Поэтому аргумент, основанный на представлении о побуждении к греху, кажется более предпочтительным. Тем не менее, не должно отбрасывать и другое представление, ибо побуждение к греху было также и у того, кто главенствовал над низшими ангелами.
Ответ на возражение 1. «Херувим» переводят как «обилие знания», а «серафим» – как «пламенеющий» или «возжигатель». Следовательно, херувим наследует знание, которое совместимо со смертным грехом, а серафим наследует теплоту милосердия, несовместимую со смертным грехом. Поэтому первый из согрешивших ангелов назван не серафимом, а херувимом.
Ответ на возражение 2. Божественное определение не могут нарушить ни спасшиеся, ни согрешившие, ибо Бог заведомо знает участь тех и других и
