в любом грехе имеет место обращение к некоторому преходящему благу. Но в гневе наличествует обращение не к преходящему благу, а к чьему-либо злу. Следовательно, гнев не является грехом.

Возражение 3. Далее, Августин говорит, что «никто не грешит в том, чего нельзя избежать»481. Но человек не может избежать гнева. Так, глосса на слова Писания: «Гневаясь, не согрешайте» (Пс. 4:5), замечает: «Движение гнева нам не подвластно». И философ говорит: «Действуя в гневе, всякий испытывает страдание»482. Но страдание противно воле. Следовательно, гнев не является грехом.

Возражение 4. Кроме того, по словам Дамаскина, грех противен природе483. Но гнев, будучи естественным актом человеческой способности, а именно раздражительности, не противен природе, в связи с чем Иероним в своём письме замечает, что «гневливость свойственна человеку». Следовательно, гнев не является грехом.

Этому противоречат следующие слова апостола: «Всякое раздражение и ярость, и гнев… да будут удалены от вас» (Еф. 4:31).

Отвечаю: как уже было сказано (1), гнев в строгом смысле слова означает страсть. Страсть чувственного пожелания блага в той мере, в какой она направляется разумом, а если она оставляет порядок разума, то становится злой. Затем, порядок разума в отношении гнева можно рассматривать с точки зрения двух вещей. Во-первых, с точки зрения желаемого объекта, к которому склоняет гнев, а именно мести. Так, если человек желает, чтобы месть была осуществлена в соответствии с порядком разума, то его гнев достоин похвалы и называется «ревностным гневом». С другой стороны, если он желает такого отмщения, которое противно порядку разума, например, если он желает наказать кого-либо незаслуженно, или больше, чем тот заслужил, или с нарушением предписанного законом порядка, или не ради надлежащей цели, а именно защиты права и исправления порока, то его гнев греховен и называется «греховным гневом».

Во-вторых, порядок разума в отношении гнева можно рассматривать с точки зрения модуса разгневанности в том смысле, что движение гнева не должно быть неумеренно жестоким ни внутренне, ни внешне, и если это условие не соблюдается, то гнев будет греховным даже в том случае, когда само по себе отмщение обоснованно.

Ответ на возражение 1. Коль скоро страсть может и упорядочиваться разумом, и нет, из этого следует, что в абсолютном смысле слова страсть не содержит в себе понятия достоинства или недостатка, равно как и похвальности или осуждения. Но как упорядоченная разумом она может быть в некотором смысле достоинством и заслуживать похвалы и, с другой стороны, как не упорядоченная разумом она может быть недостатком и заслуживать осуждения. Поэтому философ говорит, что «если за гнев кого-либо хвалят или порицают, то за этот вот конкретный гнев»484.

Ответ на возражение 2. Разгневанный желает зла другому не ради своей выгоды, а ради мести, к которой желание склоняет его как к некоторому преходящему благу.

Ответ на возражение 3. Человек является хозяином собственных действий через посредство суждения своего разума. Поэтому он не властен полностью воспрепятствовать тем движениям, которые предшествуют этому суждению, а именно сделать так, чтобы они не возникли, хотя его разум способен сдержать любое из них после того, как оно возникло. Поэтому слова о том, что движение гнева нам не подвластно, относятся к ещё не возникшим движениям. Однако коль скоро и эти движения в какой-то степени всё-таки нам подвластны, они, не будучи упорядочены, не могут считаться совсем безгрешными. Утверждение философа о том, что гневающийся страдает, означает, что он страдает не от гнева, а от причинённой ему, как ему кажется, обиды, и это страдание побуждает его желать мести.

Ответ на возражение 4. Раздражительная способность в человеке по природе подчинена его разуму, и потому человеческий акт естественен в той мере, в какой он сообразован с разумом, а в той мере, в какой он противен разуму, он противен и человеческой природе.

Раздел 3. ЯВЛЯЕТСЯ ЛИ ГНЕВ СМЕРТНЫМ ГРЕХОМ?

С третьим положением дело обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что любой гнев является смертным грехом. Ведь сказано же в Писании: «Глупца убивает гневливость» (Иов. 5:2) (здесь речь идёт о духовном убийстве, по которому именуется смертный грех). Следовательно, любой гнев является смертным грехом.

Возражение 2. Далее, только смертный грех заслуживает вечного осуждения. Но гнев заслуживает вечного осуждения; так, Господь говорит: «Всякий, гневающийся на брата… подлежит суду» (Мф. 5:22), а глосса на этот отрывок замечает, что «те три вещи, о которых здесь идёт речь, а именно суд, совет и адский огонь, недвусмысленно показывают нам сообразные разным грехам различные места обитания находящихся в состоянии вечного проклятия». Следовательно, гнев является смертным грехом.

Возражение 3. Далее, всё, что противно горней любви, суть смертный грех. Но гнев противен горней любви, поскольку, как говорит Иероним, комментируя слова Писания: «Всякий, гневающийся на брата…» и т. д. (Мф. 5:22), он противен любви к ближнему. Следовательно, гнев является смертным грехом.

Этому противоречит следующее: глосса на слова псалма: «Гневаясь, не согрешайте» (Пс. 4:5), говорит: «Гнев простителен, если не переходит к действию».

Отвечаю: как мы уже показали (2), движение гнева может быть неупорядоченным и греховным двояко. Во-первых, со стороны желаемого объекта, как когда кто-либо желает неправедной мести, и тогда гнев является смертным грехом по роду, поскольку он противен любви и правосудности. Впрочем, подчас и такой гнев может быть простительным грехом по причине несовершенства акта. Это несовершенство можно усматривать или в отношении субъекта желания мести, как когда движение гнева предшествует суждению его разума, или в отношении желаемого объекта, как когда кто-либо желает мести столь незначительной, что её не стоит принимать в расчёт, так что даже если он и переходит к действию, например, одёргивает ребёнка или делает что-то подобное, то это не является смертным грехом. Во-вторых, движение гнева может быть неупорядоченным со стороны модуса разгневанности, как, например, когда кто-либо чересчур свирепо гневается в душе или переходит границы в своих внешних проявлениях гнева. Такой гнев, не будучи смертным грехом по роду, в некоторых случаях всё же является смертным грехом, как, например, когда из-за неистовства своего гнева человек отпадает от любви к Богу и ближнему.

Ответ на возражение 1. Из приведённых слов следует не то, что всякий гнев является смертным грехом, а то, что глупцы убиваются гневом духовно, поскольку, не сдерживая движение гнева разумом, впадают в смертные грехи, например, хуля Бога или причиняя ущерб ближнему.

Ответ на возражение 2. Сказанные Господом слова о гневе дополняют слова Закона: «Кто же убьёт – подлежит суду» (Мф. 5:21). Следовательно, Господь в данном случае говорит о том движении гнева, посредством которого человек желает убийства или причинения какого-то иного тяжкого вреда ближнему, и если его разум соглашается с этим желанием, то тогда он, несомненно, совершает смертный грех.

Ответ на возражение 3. Когда гнев противен горней любви, он является смертным грехом, но так бывает не во всех случаях, как это явствует из того, что было сказано нами выше.

Раздел 4. ЯВЛЯЕТСЯ ЛИ ГНЕВ САМЫМ ТЯЖКИМ ГРЕХОМ?

С четвёртым положением дело обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что гнев является самым тяжким грехом. Ведь сказал же Златоуст, что «нет ничто более отталкивающего, чем вид гнева, и более уродливого, чем лик жестокости, и уж тем более – жестокости души»485. Следовательно, гнев является самым тяжким грехом.

Возражение 2. Далее, похоже, что чем больший вред причиняет грех, тем он и тяжелее; в самом деле, Августин говорит, что «злом считается то, что причиняет вред»486. Но гнев причиняет наибольший вред, поскольку лишает человека разума, позволяющего ему владеть собой; так, Златоуст говорит, что «гнев ничем не отличается от безумия; пока он действует, он – демон, изнуряющий даже больше, чем какой-либо демон»487. Следовательно, гнев является самым тяжким грехом.

Возражение 3. Далее, о внутренних движениях судят по их внешним следствиям. Но следствием гнева является тягчайший из грехов, убийство. Поэтому гнев является самым тяжким грехом.

Этому противоречит следующее: гнев сопоставим с ненавистью как сучок – с бревном, поскольку, как говорит Августин в своём уставе, «дабы гнев не перерос в ненависть и сучок не вырос в бревно». Следовательно, гнев не является самым тяжким грехом.

Отвечаю: как уже было сказано (2), неупорядоченность гнева можно рассматривать в двух отношениях, а именно в отношении недолжного объекта и в отношении недолжного модуса разгневанности. Что касается желаемого им объекта, гнев, похоже, не является слишком греховным, поскольку гнев желает зла – наказания какого-то человека под аспектом блага, а именно мести. В самом деле, со стороны желания зла грех гнева подобен тем грехам, которые желают ближнему зла, вроде ненависти и зависти, но в то время как ненавидящий желает другому зла абсолютно, а завидующий желает ему зла из-за желания собственной славы, гневающийся желает ему зла под аспектом одной только мести. Отсюда очевидно, что ненависть хуже зависти, а зависть – гнева, поскольку хуже желать зла ради зла, чем ради блага, и желать зла ради внешнего блага, такого как почести или слава, чем под аспектом осуществления правосудности. Со стороны блага, под аспектом которого гневающийся желает зла, гнев подобен греху вожделения, который тоже стремится к благу. В этом отношении и в строгом смысле слова грех гнева тоже не так тяжек, как грех вожделения, поскольку благо правосудности, к которому стремится разгневанный, лучше блага приятности или пользы, к которому стремится субъект вожделения. Поэтому философ говорит, что «невоздержанность в гневе менее позорна, нежели невоздержанность во влечениях»488.

С другой стороны, если рассматривать неупорядоченность в отношении модуса разгневанности, то гневу, похоже, надлежит усвоить некоторое превосходство по причине силы и скорости его движения, согласно сказанному в Писании: «Жесток гнев, неукротима ярость – но кто устоит перед ревностью» (Прит. 27:4). Поэтому Григорий говорит: «Изъязвлённое гневом сердце бьётся в конвульсиях, тело дрожит, язык заплетается, лицо пылает, глаза, замутнённые яростью, никого не узнают, язык издаёт какие-то бессмысленные звуки»489.

Ответ на возражение 1. Златоуст имеет в виду возникающие по причине неистовства гнева его отталкивающие внешние проявления.

Ответ на возражение 2. В этом аргументе речь идёт о неупорядоченном движении гнева, которое, как уже было сказано, обусловливается его неистовством.

Ответ на возражение 3. Ненависть и зависть причиняют убийство не в меньшей степени, чем гнев, однако гнев менее тяжек постольку, поскольку, как было показано выше, он связан с аспектом правосудности.

Раздел 5. ПРАВИЛЬНО ЛИ ФИЛОСОФ ОПРЕДЕЛИЛ ВИДЫ ГНЕВА?

С пятым положением дело обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что философ, разделяя гневных на «вспыльчивых», «желчных» и «неумолимых», или «раздражительных»490, определяет виды гнева неправильно. Так, по его мнению, о человеке говорят как о желчном тогда, когда «он непримирим и гнев у него длится долго». Но это явно связано с обстоятельством времени.