образами, а образами интеллигибельными. Поэтому Августин говорит, что «душа содержит некоторое подобие тому виду, который она знает»673. Иногда этот интеллигибельный образ в пророческом откровении запечатлевается непосредственно Богом, а иногда он возникает из того, что представляется воображению, благодаря свету пророчества, поскольку просвещение высшим светом позволяет постигать глубинную суть представляемых воображению вещей.
Ответ на возражение 3. Действительно, человек может посредством своих естественных способностей формировать все типы представлений в воображении путём простого рассмотрения этих представлений, но он не может определять их к отображению интеллигибельных истин, поскольку это превосходит возможности его ума. Поэтому в указанном отношении он нуждается в помощи со стороны сверхъестественного света.
Раздел 3. ВСЕГДА ЛИ ПРОРОЧЕСКОЕ ВИДЕНИЕ СОПРОВОЖДАЕТСЯ АБСТРАГИРОВАНИЕМ ОТ ЧУВСТВ?
С третьим положением дело обстоит следующим образом.
Возражение 1. Кажется, что пророческое видение всегда сопровождается абстрагированием от чувств. В самом деле, в Писании сказано: «Если бывает у вас пророк Господень, то Я открываюсь ему в видении (во сне говорю с ним)» (Чис. 12:6). А глосса на эти слова в начале псалтыри говорит, что «видение, которое имеет место во снах и явлениях, состоит в том, что что-то представляется сказанным или сделанным». Но когда что-то представляется сказанным или сделанным, в то время как оно не сказано и не сделано, тогда налицо абстрагирование от чувств. Следовательно, пророчество всегда сопровождается абстрагированием от чувств.
Возражение 2. Далее, когда одна способность поглощена своей деятельностью, другие способности отвлекаются от своих; так, крайне сосредоточенные на слушании чего-либо люди часто не замечают того, что происходит вокруг них. Но при пророческом ви?дении ум в высшей степени возвышен и поглощён своим актом. Следовательно, похоже, что пророческое ви?дение всегда сопровождается абстрагированием от чувств.
Возражение 3. Далее, одно и то же не может одновременно стремиться к противоположностям. Но при пророческом ви?дении ум стремится воспринимать от него и, следовательно, не может в то же самое время стремиться к чувственным объектам. Следовательно, представляется необходимым, чтобы пророческое откровение всегда сопровождалось абстрагированием от чувств.
Возражение 4. Этому противоречит сказанное в Писании: «И духи пророческие послушны пророкам» (1 Кор. 14:32). Но это было бы невозможно, если бы пророк не владел своими способностями и абстрагировался от своих чувств. Следовательно, похоже, что пророческое видение не сопровождается абстрагированием от чувств.
Отвечаю: как было показано в предыдущем разделе, пророческое откровение может иметь место четырьмя способами, а именно: посредством всевания интеллигибельного света, посредством всевания интеллигибельного вида, посредством впечатления или сообразования представлений в воображении и посредством внешних представлений чувственных образов. Но, очевидно, что ни о каком абстрагировании от чувств не может быть и речи в тех случаях, когда нечто является уму пророка посредством чувственных видов – либо как божественно сформированное именно ради этого, например явленный Моисею куст (Исх. 3:2) и явленные Даниилу письмена (Дан. 5:25), либо как произведённое другими причинами, но определённое божественным Промыслом к тому, чтобы пророчески что-то ознаменовать, как, например, Церковь была ознаменована ковчегом Ноя.
Затем, абстрагирование от внешних чувств не представляется необходимым и тогда, когда ум пророка просвещается умственным светом или в него запечатлеваются интеллигибельные виды, поскольку в нас совершенное суждение ума обусловливается его обращением к чувственным объектам, которые являются первыми началами нашего знания, о чём мы уже говорили в первой части (I, 84, 6).
Если же пророческое откровение сообщается посредством образов в воображении, то абстрагирование от чувств необходимо для того, чтобы не путать воображаемые образы с объектами внешних ощущений. При этом в одних случаях имеет место совершенное абстрагирование от чувств, и тогда человек полностью лишается каких бы то ни было ощущений, а в других – несовершенное, и тогда он сохраняет некоторые ощущения, не до конца различая, что он воспринимает извне, а что видит в воображении. В связи с этим Августин говорит, что «являющиеся в духе телесные образы созерцаются так же, как созерцаются тела при посредстве тела; так что в одно и то же время бывает видим глазами какой-нибудь присутствующий человек, а другой, отсутствующий, духом, но как бы и глазами»674.
Однако это абстрагирование от чувств происходит в пророках без какого-либо нарушения естественного порядка, как это бывает с теми, кто утрачивает самообладание или лишается чувств, но напротив в силу некоторой упорядоченной причины. Такая причина может быть либо естественной, как, например, сон, либо духовной, как, например, напряжённость пророческого созерцания. Так, мы читаем о Петре, что он во время молитвы «пришёл в исступление» (Деян. 10:10) или, возможно, был вознесён божественной силой, согласно сказанному в Писании: «Была на нём там рука Господня» (Иез. 1:3).
Ответ на возражение 1. В приведённом тексте речь идёт о пророках, в которых формируются или сообразуются кажущиеся представления, причём либо в спящих, на что указывают слова «во сне», либо же в бодрствующих, на что указывают слова «в видении».
Ответ на возражение 2. Когда ум поглощён актом, связанным с тем, что крайне удалено от чувств, то интенсивность его обращения приводит к абстрагированию от чувств, но когда он поглощён актом, связанным с сообразованием или вынесением суждения в отношении чувственных объектов, то в абстрагировании от чувств никакой необходимости нет.
Ответ на возражение 3. Движение пророческого ума обусловливается не его собственной силой, а силой, воздействующей на него свыше. Поэтому абстрагирование от чувств происходит не тогда, когда пророческий ум подвигается к сообразованию или вынесению суждения о том, что касается чувственных объектов, а только тогда, когда ум воздвигается к созерцанию чего-то более возвышенного.
Ответ на возражение 4. Приведённые слова апостола относятся к произнесению пророчеств, и когда он говорит, что дух пророчества послушен пророкам, то имеет в виду пророческие речи. В самом деле, когда пророки говорят о своих видениях, они руководствуются собственным умом, а не утрачивают самообладания, как утверждали Присцилла и Монтан675. Что же касается самого пророческого откровения, то можно по справедливости сказать, что пророки послушны духу пророчества, то есть пророческому дару.
Раздел 4. ВСЕГДА ЛИ ПРОРОКАМ ВЕ?ДОМО ТО, О ЧЁМ ОНИ ПРОРОЧЕСТВУЮТ?
С четвёртым положением дело обстоит следующим образом.
Возражение 1. Кажется, что пророкам всегда ве?домо то, о чём они пророчествуют. В самом деле, по словам Августина, «ещё не обладают даром пророчества те, которые при посредстве каких-либо подобий телесных предметов изрекают знамения в духе, если к этому не присоединяется разумение ума для их понимания»676. Но понимаемое не может быть неведомым.
Следовательно, пророку не может быть неведомо то, о чём он пророчествует.
Возражение 2. Далее, свет пророчества превосходит свет естественного разума. Но тот, кто овладел наукой посредством своего естественного света, сведущ во всём, что касается этой науки. Следовательно, и пророчествующий о чём-либо посредством света пророчества не может быть в этом несведущ.
Возражение 3. Далее, пророчество определено к просвещению человека, в связи с чем читаем: «Мы имеем вернейшее пророческое слово – и вы хорошо делаете, что обращаетесь к нему, как к светильнику, сияющему в тёмном месте» (2 Петр. 1:19). Но просветить других может только то, что само по себе светло. Следовательно, похоже, что сам пророк первым просвещается знанием того, что он сообщает другим.
Этому противоречит сказанное о Каиафе: «Сие же он сказал не от себя, но, будучи на тот год первосвященником, предсказал, что Иисус умрёт за народ» (Ин. 11:51). Но сам Каиафа этого не знал. Следовательно, не всякому пророку ве?домо то, о чём он пророчествует.
Отвечаю: при пророческом откровении ум пророка подвигается Святым Духом как орудие, которое по сравнению с главным действователем несовершенно. Затем, ум пророка подвигается не только к схватыванию чего-либо, но и к говорению или деланию, причём иногда налицо все эти три, иногда – два из них, а иногда – только что-то одно, и в любом случае в знании пророка может наличествовать изъян. В самом деле, когда ум пророка подвигается к мышлению или схватыванию вещи, то подчас он подвигается просто к тому, чтобы схватывать эту вещь, а подчас он подвигается дальше и приводится к познанию того, что ему божественно явлено.
Далее, иногда ум пророка подвигается к тому, чтобы говорить нечто при понимании им того, что хочет означить Святой Дух теми словами, которые он произносит, как это имело место с Давидом, сказавшем: «Дух Господень говорит во мне» (2 Цар. 23:2). С другой стороны, иногда человек, ум которого подвигнут к произнесению тех или иных слов, не знает, что означает ими Святой Дух, как это имело место с Каиафой (Ин. 11:51).
Далее, когда Святой Дух подвигает ум человека к какому-либо деянию, то иногда тот понимает, что означает это деяние, как это имело место с Иеремией, который спрятал свой льняной пояс в Евфрате (Иер. 13:1-11), а иногда – не понимает; так, солдаты, разделившие одежды Христа, не понимали значения содеянного.
Таким образом, если человек знает, что он подвигается Святым Духом к тому, чтобы помышлять о чём-либо или ознаменовывать что-либо посредством слов или дел, то речь идёт о пророчестве в истинном смысле этого слова, тогда как если он подвигается без подобного знания, то речь идёт не о совершенном пророчестве, а о пророческой интуиции. Впрочем, до?лжно иметь в виду, что коль скоро пророческий ум, как уже было говорено, является несовершенным орудием, то даже истинные пророки не знают всего, что означает Святой Дух посредством того, что они видят, говорят или делают.
Сказанного достаточно для ответа на все возражения, поскольку все приведённые аргументы относятся к истинным пророкам, умы которых получили совершенное просвещение свыше.
Вопрос 174. О РАЗДЕЛЕНИИ ПРОРОЧЕСТВ!
Теперь мы должны рассмотреть разделение пророчества, под каковым заглавием наличествует шесть пунктов:
1) о разделении пророчества на виды;
2) является ли не сопровождаемое образным видением пророчество наиболее превосходным;
3) о разных степенях пророчества;
4) был ли величайшим пророком Моисей;
5) может ли быть пророком сопричастник;
6) может ли пророчество со временем совершенствоваться.
Раздел 1. НАДЛЕЖАЩИМ ЛИ ОБРАЗОМ ПРОРОЧЕСТВО РАЗДЕЛЯЮТ НА ПРОРОЧЕСТВО БОЖЕСТВЕННОГО ПРЕДОПРЕДЕЛЕНИЯ, ПРЕДВИДЕНИЯ И ОСУЖДЕНИЯ?
С первым положением дело обстоит следующим образом.
Возражение 1. Кажется, что глосса на слова Писания: «Се, дева во чреве приимет» (Мф. 1:23), недолжным образом разделяет пророчество, когда говорит, что «одно пророчество, например, рассматриваемое, проистекает из божественного предопределения и исполняется во всех отношениях, поскольку не зависит от нашей воли. Другое пророчество проистекает из предвидения Божия, и в нём участвует наша воля. А есть и ещё одно пророчество, которое называется осудительным, ибо оно свидетельствует об осуждении Божием». В самом деле, то, что общо любому пророчеству, не может считаться частью пророчества. Но всякое пророчество имеет место по божественному предвидению, поскольку, как говорит глосса на слова пророка Исаии (Ис. 38:1), пророки «читают в книге предвидения». Следовательно, похоже, что пророчество по предвидению не должно считаться
