в соответствии с модусом и достоинством каждого»688. Но человеческому модусу и достоинству не соответствует его возвышение над тем, что свойственно его природе. Следовательно, похоже, что душа человека не восхищается к божественному.

Возражение 3. Далее, восхи?щение означает своего рода насилие. Но Бог, как говорит Дамаскин, не управляет посредством насилия или силы689. Следовательно, душа человека не восхищается к божественному.

Этому противоречит сказанное апостолом: «Знаю человека во Христе, который… восхи?щен был до третьего неба» (2 Кор. 12:2). А глосса на эти слова говорит: «Восхи?щен, то есть возвышен вопреки природе».

Отвечаю: восхи?щение, как было замечено выше, означает своего рода насилие, а «при насилии начало находится вне претерпевающего насилие, который в насилии нисколько не участвует»690. Но все по природе или по своей воле участвует в том, что направляет его в соответствии с присущей ему склонностью. Поэтому тот, кто восхищается каким-либо внешним действователем, восхищается к чему-то такому, что отличается от того, к чему он направляется своей склонностью. Это различие может иметь место двояко: во-первых, со стороны цели склонности (так, например, камень, который по природе склонен направляться вниз, может быть подброшен вверх); во-вторых, со стороны способа направления (так, например, камень может быть брошен вниз с большей скоростью, чем это свойственно его естественному движению).

И точно так же о душе человека можно сказать как о восхищаемой к тому, что противно её природе, двояко: во-первых, со стороны предела перенесения, как когда восхищают в наказание, согласно сказанному в Писании: «Дабы Я не восхи?тил (и не будет избавляющего)» (Пс. 49:22); во-вторых, со стороны естественного для человека способа, согласно которому он должен постигать истину через посредство чувственных вещей. Поэтому когда он лишается схватывания чувственностей, его называют восхи?щенным, даже если при этом он возвышается к тому, к чему он определён по природе (за исключением тех случаев, когда это происходит намеренно, как когда человек естественным образом отправляется спать, по каковой причине сон в строгом смысле слова не может быть назван восхи?щением).

Это лишение схватывания чувственностей, сколько бы оно не продолжалось, может являться следствием троякой причины. Во-первых, телесной причины, как это бывает с теми, кого от чувств отлучает болезнь; во-вторых, демонской силы, как это имеет место с одержимыми; в-третьих, силы Божией. Этот последний случай и является восхи?щением, во время которого человек возвышается Духом Божиим к сверхъестественному и отлучается от своих чувств, согласно сказанному в Писании: «Поднял меня Дух между землёю и небом, и принёс меня в видениях Божиих в Иерусалим» (Иез. 8:3).

Впрочем, до?лжно заметить, что иногда человека называют восхи?щенным не только потому, что он отлучается от своих чувств, но и потому, что он отлучается от того, на чём он сосредоточен, как когда человеческий ум отвлекается от своей цели. Однако такое использование этого понятия не вполне соответствует его правильному значению.

Ответ на возражение 1. Человеку естественно стремиться к божественному через посредство схватывания чувственных вещей, согласно сказанному апостолом: «Невидимое Его… чрез рассматривание творений видимы» (Рим. 1:20). Но модус, посредством которого человек возвышается к божественному и при этом отлучается от своих чувств, для него не является естественным.

Ответ на возражение 2. Модусу и достоинству человека соответствует его возвышение к божественному постольку, поскольку человек создан по образу Божию. Но коль скоро божественное благо бесконечно превосходит способность человека к достижению этого блага, ему необходима божественная помощь, которая сообщается ему каждым благодатным даром. Следовательно, то, что человеческий ум таким вот образом возвышается Богом в восхи?щении, не противоречит природе, хотя и превышает естественные способности.

Ответ на возражение 3. Сказанное Дамаскином относится к тому, что человек может делать самостоятельно. Но в отношении того, что выходит за пределы свободной воли, человек нуждается в том, чтобы быть возвышенным посредством более сильного действия, которое в некотором смысле, а именно со стороны модуса действия, может быть названо силой, хотя и не может быть названо так со стороны своего предела, к которому человек стремится как естественно, так и намеренно.

Раздел 2. ДО?ЛЖНО ЛИ ОТНОСИТЬ ВОСХИ?ЩЕНИЕ СКОРЕЙ К ПОЗНАВАТЕЛЬНОЙ, ЧЕМ К ЖЕЛАЮЩЕЙ СПОСОБНОСТИ?

Со вторым положением дело обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что восхи?щение скорее относится к желающей, чем к познавательной способности. Так, Дионисий говорит, что божественная любовь причиняет экстаз691. Но любовь принадлежит желающей способности. Следовательно, принадлежит ей и восхи?щение, или экстаз.

Возражение 2. Далее, Григорий говорит, что «тот, пасший свиней, по причине своего умственного блуда и нечистой жизни подпал под себя, тогда как Пётр, когда ангел вывел его из темницы и привёл в экстаз, находился даже не вне себя, а над собой»692. Но блудный сын был повергнут долу своим желанием. Следовательно, и в случае возносимых горе воздействию подвергается их желание.

Возражение 3. Далее, глосса на слова псалма: «На тебя, Господи, уповаю, да не постыжусь вовек» (Пс. 30:2), разъясняя его название «Во время экстаза»693, говорит: «На латынь греческое “экстаз” переводится как “excessus mentis”, то есть исступление ума, которое может иметь место по двум причинам: либо когда ужасаются чем-то земным, либо когда ум восхищается чем-то небесным, забывая о сем низшем мире». Но страх перед земным связан с желанием. Следовательно, и противоположное этому страху восхи?щение ума к небесному тоже принадлежит желанию.

Этому противоречит следующее: глосса на слова псалма: «Я сказал в исступлении моем: “Всякий человек – лжец”»694 (Пс. 115:2), говорит: «Речь идёт об экстазе не тогда, когда ум впадает в исступление вследствие страха, а тогда, когда он возносится ввысь на крылах откровения». Но откровение относится к умственной способности. Следовательно, к ней же относится и восхи?щение, или экстаз.

Отвечаю: о восхи?щении можно говорить двояко. Во-первых, с точки зрения предела восхи?щения, и в таком случае восхи?щение в строгом смысле слова относится не к желающей, а только лишь к познавательной способности. В самом деле, мы уже показали (1), что восхи?щение находится вне стремления восхищаемого, в то время как движение желающей способности является стремлением к желаемому благу. Поэтому в строгом смысле слова желающий что-либо не восхищается, а подвигается сам.

Во-вторых, восхи?щение можно рассматривать с точки зрения его причины, и в таком случае его причину можно усматривать со стороны желающей способности. Действительно, уже само сильное склонение желания человека к чему-либо может быть связано с неистовством его склонности, в результате чего человек восхищается от всего остального. Кроме того, наслаждение человека тем, к чему он восхи?щен, тоже оказывает воздействие на его желающую способность. Поэтому апостол говорит, что он был восхи?щен не только «до третьего неба», что связано с умственным созерцанием, но и «в рай», что связано с желанием.

Ответ на возражение 1. Восхи?щение добавляет нечто к экстазу. В самом деле, экстаз означает просто выход за собственные пределы вследствие помещения себя вне свойственного себе порядка, тогда как восхи?щение помимо этого означает ещё и некоторое насилие. Следовательно, экстаз может принадлежать желающей способности, как когда желание человека стремится к чему-либо вне его, и в этом смысле Дионисий говорит, что «божественная любовь причиняет экстаз», а именно потому, что она побуждает желание человека стремиться к любимому. Поэтому в том же месте он говорит, что «и Сам Бог, являющийся Причиной всего, по избытку любовной благости оказывается за пределами Себя, будучи привлекаем ко всему сущему Промыслом». Но даже если считать всё это сказанным о восхи?щении, то и тогда оно означает только то, что причиной восхи?щения является любовь.

Ответ на возражение 2. В человеке наличествует двоякое желание, а именно умственное желание, называемое волей, и чувственное желание, также известное как чувственность. Затем, достоинство человека состоит в том, что его более низменное желание подчиняется более возвышенному, и что низшее подвигается высшим. Таким образом, со стороны желания человек может оказываться вне себя двояко. Во-первых, когда умственное желание человека всецело устремляет его к божественному, и тогда он уже ни во что не ставит всё то, к чему склоняет его чувственность; так, Дионисий говорит, что «Павел в экстазе, будучи одержим божественной любовью, воскликнул: “Уже не я живу, но живёт во мне Христос” (Гал. 2:20)»695.

Во-вторых, когда человек всецело стремится к тому, что связано с низшим желанием, и уже не обращает никакого внимания на желание высшее. Именно так «тот, пасший свиней, подпал под себя», и этот последний вид выхода из себя, или пребывания вне себя, более сроден природе восхи?щения, чем первый, поскольку человеку в большей степени свойственно как раз более возвышенное желание. Поэтому когда вследствие неистовства низшего желания человек отстраняется от движения своего более возвышенного желания, тогда налицо его отстранение от того, что ему свойственно. С другой стороны, здесь нет никакого насилия, поскольку воля способна противиться страсти, а потому нет и соответствия истинной природе восхи?щения, разве что только в тех случаях, когда страсть настолько сильна, что полностью лишает разума, как это имеет место с обезумевшими от гнева или любви.

Впрочем, тут до?лжно иметь в виду, что оба эти вида выхода из себя, воздействуя на желание, могут обусловливать выход за пределы познавательной способности: либо потому, что ум, возносясь к интеллигибельным объектам, отвлекается от объектов чувств, либо потому, что он бывает поглощён некими воображаемыми образами или мистическими видениями.

Ответ на возражение 3. Подобно тому, как любовь является движением желания к благу, точно так же страх является движением желания от зла. Поэтому оба они равно могут причинять исступление ума, тем более что страх, как доказывает Августин, проистекает из любви696.

Раздел 3. СОЗЕРЦАЛ ЛИ ПАВЕЛ ПРИ СВОЁМ ВОСХИЩЕНИИ СУЩНОСТЬ БОГА?

С третьим положением дело обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что Павел при своём восхи?щении не созерцал сущность Бога. В самом деле, мы знаем не только то, что Павел «восхи?щен был до третьего неба», но и то, что Пётр «пришёл в исступление» (Деян. 10:10). Но Пётр в своём исступлении не созерцал сущность Бога, а имел образное видение. Следовательно, похоже, что и Павел не созерцал сущность Бога.

Возражение 2. Далее, созерцание Бога доставляет блаженство. Но Павел при своём восхи?щении не был блаженным, в противном случае он никогда бы не возвратился к несчастьям нынешней жизни, а его тело было бы прославлено истечением в него изобилующих энергий его души, как это имеет случиться со святыми по воскресению, чего очевидно не произошло. Следовательно, Павел, будучи восхи?щен, не созерцал сущность Бога.

Возражение 3. Далее, согласно сказанному в Писании, при наступлении созерцания божественной Сущности надежда и вера прекратятся (1 Кор. 13:10-12). Но Павел, находясь в рассматриваемом состоянии, обладал надеждой и верой. Следовательно, он не созерцал сущность Бога.

Возражение 4. Кроме того, как говорит Августин, «образы тел созерцаются посредством