готовность человека к новому акту, подчиненному любви. Этим увеличением готовности человек воспламеняется к акту более пылкой любви и к приложению усилий для того, чтобы и далее следовать стезями любви, а уже после происходит актуальное возрастание любви.

Ответ на возражение 1. Каждый акт любви заслуживает жизнь вечную, которая, однако, даруется не сразу же и не там же, но – в надлежащее этому время. И точно так же каждый акт любви заслуживает возрастание любви, но это возрастание имеет место не сразу, а по мере приложения нами усилий для того, чтобы оно произошло.

Ответ на возражение 2. В случае возникновения приобретенной добродетели не каждый акт завершается формированием добродетели. Множество таких актов способствует возникновению этого следствия посредством расположения к нему, и только последний и наиболее совершенный акт, вобравший добродетельность всех предшествующих ему актов, актуализирует добродетель, что подобно тому, как множество падающих капель в конце концов обрушивает скалу.

Ответ на возражение 3. Человек подвигается вперед на пути к Богу не только посредством актуального возрастания любви, но также и посредством своего расположения к этому возрастанию.

Раздел 7. ВОЗРАСТАЕТ ЛИ ЛЮБОВЬ К ГОРНЕМУ БЕСПРЕДЕЛЬНО?

С седьмым положением дело обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что любовь к горнему не может возрастать беспредельно. В самом деле, как сказано во второй книге «Метафизики», всякое движение есть движение к некоторой цели и пределу252. Но возрастание любви к горнему является движением, и потому оно стремится к цели и пределу. Следовательно, любовь к горнему не может возрастать беспредельно.

Возражение 2. Далее, никакая форма не может превосходить возможности своего субъекта. Но возможности являющейся субъектом любви разумной твари предельны. Следовательно, любовь к горнему не может возрастать беспредельно.

Возражение 3. Далее, любая конечная вещь может посредством непрерывного возрастания достигнуть количества другой конечной, но намного большей вещи, за исключением тех случаев, когда ее приращение с каждым разом становится все меньше и меньше. Так, Философ говорит, что если начать бесконечно делить линию, отнимать от нее каждую последующую часть и прибавлять к другой линии, то мы никогда не достигнем того конечного количества, которое было бы равно сумме этих двух линий, а именно той, от которой отнималось, и той, к которой отнятое прибавлялось253. Но это никак не относится к предмету нашего рассмотрения, поскольку нет никакой необходимости в том, чтобы второе возрастание любви было меньшим, чем первое – ведь оно вполне может быть равным или даже большим. Таким образом, коль скоро любовь блаженного есть нечто конечное, то если бы любовь странствующего в этой жизни могла возрастать беспредельно, из этого бы следовало, что любовь странствующего могла бы сравняться с небесной любовью, каковое предположение представляется нелепым. Следовательно, любовь к горнему странствующего не может возрастать беспредельно.

Этому противоречат следующие слова апостола: «Не потому, чтобы я уже достиг, или усовершился, но стремлюсь, не достигну ли и я» (Филип. 3:12), каковые слова глосса разъясняет так: «Как бы ни был усовершен кто-либо из верных, ему не дозволено мыслить: «Достиг!». Ибо кто помыслит так, тот оставит свой путь прежде, чем достигнет назначенного». Следовательно, любовь к горнему странствующего может возрастать и возрастать.

Отвечаю: предел возрастания формы может быть установлен трояко. Во-первых, по причине того, что сама форма имеет некоторую установленную меру, и когда она достигается, дальнейшее приращение этой формы становится невозможным, а если развитие ее продолжается, то в итоге получается какая-то другая форма. Примером этого может служить бледность, которая посредством непрерывного изменения может завершиться или полной белизной, или же – чернотой. Во-вторых, со стороны действователя, сила которого не простирается на дальнейшее возрастание формы в ее субъекте. В-третьих, со стороны субъекта, который оказывается неспособным к дальнейшему совершенствованию.

Однако предел, который мог бы воспрепятствовать возрастанию человеческой любви к горнему в то время, когда он находится в состоянии странствующего в этой жизни, не может быть установлен ни одним из указанных выше способов. В самом деле, сама по себе любовь к горнему не имеет никакого предела своего возрастания, поскольку она суть причастность той беспредельной любви, которой является Святой Дух. И точно так же причина возрастания любви, а именно Бог, обладает бесконечной силой. Да и со стороны субъекта нельзя установить предел этого возрастания, поскольку с каждым возрастанием любви возрастает и способность к дальнейшему возрастанию. Из сказанного очевидно, что возрастанию любви к горнему в нынешней жизни нельзя установить какой-либо предел.

Ответ на возражение 1. Возрастание любви к горнему направлено к той цели, которая находится не в этой, а в будущей жизни.

Ответ на возражение 2. Возможности разумной твари прирастают расширяющей наши сердца любовью, согласно сказанному в Писании: «Сердце наше расширено» (2 Кор. 6:11), благодаря чему она сохраняет способность к вмещению дальнейшего возрастания.

Ответ на возражение 3. Этот аргумент справедлив в отношении тех вещей, которые обладают одним и тем же видом количества, но не в отношении тех, которые обладают различными видами; так, сколько бы линия не увеличивалась, она никогда не достигнет количества поверхности. Но количество любви странствующего, которое связано со знанием веры, не относится к тому же самому виду, что и количество любви блаженного, которое связано с непосредственным видением. Следовательно, приведенный аргумент ничего не доказывает.

Раздел 8. МОЖЕТ ЛИ ЛЮБОВЬ К ГОРНЕМУ БЫТЬ СОВЕРШЕННОЙ В НЫНЕШНЕЙ ЖИЗНИ?

С восьмым положением дело обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что в нынешней жизни любовь к горнему не может быть совершенной. Ведь если бы дело обстояло иначе, то первыми достигли бы совершенства апостолы. Но этого не произошло, о чем свидетельствуют слова апостола: «Не потому, чтобы я уже достиг, или усовершился, но стремлюсь, не достигну ли и я» (Филип. 3:12). Следовательно, в этой жизни любовь к горнему не может быть совершенной.

Возражение 2. Далее, Августин говорит, что «пламень любви к горнему охлаждает похоть, но исчезает она только при совершенной любви»254. Но ничего подобного не может быть в этом мире, в котором нельзя жить без греха, согласно сказанному в Писании: «Если говорим, что не имеем греха, – обманываем самих себя» (1 Ин. 1:8). Действительно, всякий грех есть следствие некоторого неупорядоченного вожделения. Следовательно, в этой жизни любовь к горнему не может быть совершенной.

Возражение 3. Далее, совершенное не может стать ещё более совершенным. Но, как было показано выше (7), в нынешней жизни любовь к горнему может возрастать и возрастать. Следовательно, в этой жизни любовь к горнему не может быть совершенной.

Этому противоречат следующие слова Августина: «Любовь, усиливаясь, усовершается, достигнув же совершенства, вопиет: «Желаю потеряться и найтись в Христе!»». Но это возможно и в нынешней жизни, как это имело место с Павлом. Следовательно, любовь к горнему может быть совершенной и в нынешней жизни.

Отвечаю: совершенство любви можно понимать двояко: во-первых, в отношении объекта любви, во-вторых, в отношении любящей личности. В отношении объекта любви любовь к горнему может быть совершенной только в том случае, если объект любится настолько, насколько он достоин любви. Но Бог достоин любви настолько, насколько Он благ, и коль скоро благость Его бесконечна, Он бесконечно достоин любви. Однако никакая тварь не может любить Его бесконечно, поскольку любая сотворенная сила конечна. Следовательно, в указанном отношении никакая тварь не может обладать совершенной любовью, и таковой является только та любовь, которою Бог любит самого Себя.

В отношении же любящей личности любовь может быть совершенной тогда, когда любящий любит настолько сильно, насколько он только способен, и так может случаться трояко. Во-первых, когда все человеческое сердце актуально обращено к Бон», И таково совершенство небесной любви, которое недостижимо в нынешней жизни, в которой по причине слабости человеческой жизни невозможно всегда актуально думать о Боге и подвигаться к Нему любовью. Во-вторых, когда человек ревнует о том, чтобы посвятить все свое время Богу и божественным вещам, презирая при этом все прочее, если только оно не является необходимым для поддержания жизни. Такое совершенство любви возможно для странствующего, хотя оно и не общо всем, кто обладает любовью. В-третьих, когда человек вручает все свое сердце Богу посредством навыка, а именно не мысля и не желая ничего, что было бы противным любви к Богу, и такое совершенство общо всем, кто обладает любовью.

Ответ на возражение 1. Апостол отрицает то, что он обладал небесным совершенством, в связи с чем глосса на приведенные слова говорит, что «он был совершенным путником, но и он не достигнул того совершенства, к которому ведет этот путь».

Ответ на возражение 2. Эти слова сказаны в отношении простительных грехов, которые противоположны не навыку, но акту любви, и потому они несовместимы с совершенством небес, а не с совершенством пути.

Ответ на возражение 3. Совершенство пути не является совершенством просто, и потому оно может возрастать и возрастать.

Раздел 9. ПРАВИЛЬНО ЛИ РАЗЛИЧАТЬ ТРИ СТЕПЕНИ ЛЮБВИ К ГОРНЕМУ, А ИМЕННО НАЧАЛО, УСОВЕРШЕНИЕИ СОВЕРШЕНСТВО?

С девятым положением дело обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что неправильно различать три степени любви к горнему, а именно начало, усовершение и совершенство – ведь между началом любви и ее конечным совершенством существует множество степеней. Следовательно, неправильно сводить их всех только к одной.

Возражение 2. Далее, любовь начинает свое усовершение с самого начала своего существования. Следовательно, мы не должны проводить различение между любовью как начинающейся и любовью как усовершающейся.

Возражение 3. Далее, как уже было сказано (7), сколь бы ни была совершенной человеческая любовь в этом мире, она все равно может возрастать. Но для любви возрастать означает усовершаться. Следовательно, неправильно отличать совершенную любовь от любви усовершающейся, и потому вышеупомянутые степени определены для любви неправильно.

Этому противоречат следующие слова Августина: «Любовь, только родившись, требует пищи», каковые слова обращены к начинающим, «принимая пищу, она усиливается», каковые слова обращены к тем, кто усовершается, «ставши же сильной, она становится и совершенной», каковые слова обращены к совершенным. Следовательно, существует три степени любви.

Отвечаю: духовное возрастание любви в определенном смысле подобно возрастанию человеческого тела. В самом деле, хотя это последнее возрастание может быть разделено на множество частей, тем не менее, в нем наблюдаются некоторые установленные состояния, соответствующие специфическим действиям или устремлениям, к которым оно приводит человека. Так, мы говорим о человеке как о младенце до тех пор, пока он не научается пользоваться своим разумом, после чего мы различаем другое состояние человека, в котором он начинает говорить и пользоваться разумом, затем есть ещё одно, третье состояние, а именно состояние возмужалости, когда он обретает способность к порождению, и так далее вплоть до достижения совершенства.

Подобным же образом различают и степени любви, а именно в соответствии с различными устремлениями, к которым