поскольку порождение и воспитание, которые мы получаем от отца, в большей степени связаны с нашей субстанцией, чем внешнее руководство, начало которого связано с теми, кто наделен высоким достоинством. Следовательно, благочестие предпочтительнее почтения, поскольку воздает почести тем, кто нам ближе и более тесно с нами связан.
Ответ на возражение 1. Князь сопоставим с отцом как общая власть с частной в том, что касается внешнего руководства, но не в том, что относится к отцу как к началу порождения, в каковом смысле власть отца должна сопоставляться с божественной властью, от которой все получает свое бытие.
Ответ на возражение 2. Почитание наделенных достоинством людей с точки зрения их отношения к общественному благу связано не с почтением, а с благочестием, о чем уже было сказано.
Ответ на возражение 3. Воздание почестей и почитания должно быть адекватным тому, кому они воздаются, не только как таковому, но и в отношении того, кто их ему воздает. Поэтому хотя сами по себе добродетельные люди более достойны почитания, чем наши родители, тем не менее, дети в большей степени обязаны почитать своих родителей по причине той пользы, которую они получили от них и от их родни, чем добродетельных людей, которые не являются их родственниками.
Вопрос 103. О ЧАСТЯХ ПОЧТЕНИЯ И ОБЩИХ ИМ ПОРОКАХ И В ПЕРВУЮ ОЧЕРЕДЬ О «DULIA»
Далее нам предстоит рассмотреть части почтения. Мы исследуем, во-первых, «dulia», посредством которой мы воздаем почести и все прочее тем, кто занимает более высокое положение чем мы и, во-вторых, повиновение, посредством которого мы повинуемся их предписаниям.
Под первым заглавием наличествует четыре пункта: 1) духовен ли почет или телесен; 2) приличествует ли чтить только тех, кто занимает более высокое положение чем мы; 3) является ли «dulia», посредством которой мы почитаем тех, кто выше нас, особой и отличной от «latria» добродетелью; 4) можно ли различить в ней несколько видов.
Раздел 1. ОЗНАЧАЕТ ЛИ ПОЧЕТ ЧТО-ЛИБО ТЕЛЕСНОЕ?
С первым положением дело обстоит следующим образом.
Возражение 1. Кажется, что почет не означает что-либо телесное. В самом деле, как указывает Философ, к почету стремятся ради благоговения, чтобы посредством него была удостоверена собственная добродетель627. Но благоговение есть нечто духовное, поскольку, как было показано выше (81, 2), благоговение является актом страха. Следовательно, почет является чем-то духовным.
Возражение 2. Далее, как говорит Философ, «почет – это награда за добродетель»628. Но коль скоро добродетель в первую очередь связана с духовным, то и награда за нее не может быть чем-то телесным, поскольку награда должна быть превосходней заслуги. Следовательно, почет не означает что-либо телесное.
Возражение 3. Далее, почет отличается и от похвалы, и от славы. Но похвала и слава имеют дело с чем-то внешним. Следовательно, почет имеет дело с внутренним и духовным.
Этому противоречит следующее: Иероним, толкуя слова Писания: «Вдовиц почитай (истинных вдовиц)» (1 Тим. 5:3), и еще: «Достойно начальствующим пресвитерам должно оказывать сугубую честь» (1 Тим. 5:17), говорит: «Под почетом в настоящем случае понимается или милостыня, или вознаграждение». Но то и другое связано с телесным. Следовательно, почет означает нечто телесное.
Отвечаю: почет означает удостоверение человеческого превосходства. Поэтому люди, как замечает Философ, стремятся к почету ради удостоверения своего превосходства629. Затем, удостоверить что-либо можно либо перед Богом, либо перед человеком. Перед Богом, Который читает в сердцах, достаточно удостоверения совести, и потому почет – в той мере, в какой он касается Бога, – может быть просто внутренним движением сердца, как, например, когда человек удостоверяет или превосходство Бога, или превосходство другого человека перед Богом. Но если речь идет о людях, то тогда для удостоверения требуются некоторые внешние знаки – или слова, как когда кто-либо заявляет о превосходстве другого при помощи устной речи, или дела, например, поклоны, приветствия или какие-то внешние вещи, такие как приносимые дары, устанавливаемые статуи и тому подобное. Следовательно, почет выражается во внешних и телесных знаках.
Ответ на возражение 1. Благоговение не есть то же самое, что и почёт, но, с одной стороны, оно является первичным побуждением для почтения, а именно постольку, поскольку один человек чтит другого из благоговения перед ним, а с другой стороны, оно является целью почёта, а именно постольку, поскольку человека чтят для того, чтобы другие благоговели перед ним.
Ответ на возражение 2. По мнению Философа, нет такого почёта, который был бы во всех отношениях достойным совершенной добродетели, и все же среди человеческих и телесных вещей нет ничего лучшего, чем почёт630, поскольку сами эти телесные вещи используются в качестве знаков, удостоверяющих превосходство добродетели. Однако служить таким удостоверением приличествует тому, что само по себе благо и красиво, согласно сказанному в Писании: «Зажегши свечу, не ставят её под сосудом, но на подсвечнике – и светит всем в доме» (Мф. 5:15). В указанном смысле о почете и говорят, что он является наградой за добродетель.
Ответ на возражение 3. Похвала отличается от почёта двояко. Во-первых, постольку, поскольку похвала выражается только в устных знаках, тогда как почет выражается в любых внешних знаках, и в этом смысле похвала является частью почёта. Во-вторых, постольку, поскольку, оказывая человеку почёт, мы удостоверяем безотносительное превосходство его добродетели, тогда как, хваля его, мы удостоверяем его добродетельность в отношении цели; так, мы хвалим того, кто хорошо трудится ради достижения цели. С другой стороны, почитают наилучших, то есть, как можно понять из слов Философа631, не достигающих цели, а уже достигших её.
Слава – это следствие почёта и похвалы, поскольку следствием нашего удостоверения добродетельности человека является то, что эта его добродетельность становится ясной для многих. Таково самое значение слова «слава», а именно «ясность», и потому Августин, комментируя слова из «Послания к римлянам», говорит, что слава – это «ясное осознание вместе с похвалой».
Раздел 2. ПРИЛИЧЕСТВУЕТ ЛИ ЧТИТЬ ТОЛЬКО ТЕХ, КТО ВЫШЕ НАС?
Со вторым положением дело обстоит следующим образом.
Возражение 1. Кажется, что чтить приличествует не только тех, кто выше нас. Так, ангел занимает более высокое положение, чем любой человек, странствующий в этой жизни, согласно сказанному в Писании: «Меньший в царстве небесном – больше его» (Мф. 11:11), т. е. Иоанна Крестителя. А между тем ангел запретил Иоанну поклониться ему (Откр. 22:9). Следовательно, не приличествует чтить тех, кто выше нас.
Возражение 2. Далее, как уже было сказано (1), почитание человека есть удостоверение его добродетельности. Но иногда те, кто выше нас, не являются добродетельными. Следовательно, их не должно чтить, равно как не должно чтить и демонов, которые выше нас в порядке природы.
Возражение 3. Далее, апостол говорит: «В почтительности друг друга предупреждайте» (Рим. 12:10), и ещё мы читаем: «Всех почитайте» (1 Петр. 2:17). Но так не могло бы быть, если бы чтить приличествовало только тех, кто выше нас. Следовательно, чтить приличествует не только тех, кто выше нас.
Возражение 4. Кроме того, в Писании сказано, что Товит, которого почитал царь632, имел «десять талантов серебра» (Тов. 1:13, 14), а ещё мы читаем, что Артаксеркс отличил почестью Мардохея и приказал провозгласить пред ним: «Так делается тому человеку, которого царь хочет отличить почестью» (Есф. 6:11). Таким образом, почет можно оказывать также и тем, кто находится ниже нас, из чего, похоже, следует, что чтить приличествует не только тех, кто выше нас.
Этому противоречит сказанное Философом о том, что «почет приличествует наилучшим вещам»633
Отвечаю: как уже было сказано (1), почет является удостоверением превосходства добродетели человека. Но превосходство человека можно рассматривать не только в отношении тех, кто почитает его как того, кто их превосходит, но и само по себе или же в отношении других людей, и в этом смысле почет всегда приличествует человеку по причине некоторого его высокого положения или превосходства.
В самом деле, почитаемый человек не обязательно должен превосходить тех, кто его чтит, но будет вполне достаточно, если он превосходит каких-то других людей или же он может превосходить тех, кто его чтит, не просто, а в некотором отношении.
Ответ на возражение 1. Ангел не запретил Иоанну чтить себя вообще, но запретил чтить себя посредством поклонения и «latria», которые приличествует одному только Богу. Или, возможно, он запретил ему чтить себя посредством «dulia», чтобы этим указать на добродетельность самого Иоанна, которого Христос приравнял к ангелам в надежде на славу детей Божиих, по каковой причине он не захотел принимать от него почести так, как если бы он превосходил его.
Ответ на возражение 2. Дурной начальствующий почитается не за добродетельность, а за превосходство в качестве служителя Божия, а ещё потому, что оказываемый ему почет оказывается всему сообществу, над которым он начальствует. Что касается демонов, то они неизменно дурны и должны рассматриваться не как заслуживающие почитания, а как враги.
Ответ на возражение 3. В любом человеке можно обнаружить что-то такое, что позволяет считать его лучшим себя, согласно сказанному в Писании: «По смиренномудрию почитайте один другого высшим себя» (Филип. 2:3), и в этом смысле мы должны предупреждать друг друга в почтительности.
Ответ на возражение 4. Частные лица иногда почитаются царями не потому что они в порядке достоинства выше царей, а по причине некоторого превосходства их добродетели, и именно поэтому цари отличили почестью Товита и Мардохея.
Раздел 3. ЯВЛЯЕТСЯ ЛИ «DULIA» ОСОБОЙ И ОТЛИЧНОЙ ОТ «LATRIA» ДОБРОДЕТЕЛЬЮ?
С третьим положением дело обстоит следующим образом.
Возражение 1. Кажется, что «dulia» не является особой и отличной от «latria» добродетелью. Так, глосса на слова Писания: «Господи, Боже мой! На Тебя я уповаю» (Пс. 7:2), говорит: «Господь над всем по Своей власти, Которому подобает «dulia»; Бог по творению, Которому мы должны воздавать «latria»». Но добродетель, которая определена к Богу как Господу, не отличается от добродетели, которая определена к Нему как Богу. Следовательно, «dulia» не является отличной от «latria» добродетелью.
Возражение 2. Далее, как говорит Философ, «принимать дружескую любовь – это почти то же самое, что и принимать почести»634. Но горняя любовь, которой мы любим Бога, суть та же самая любовь, которой мы любим ближнего. Следовательно, «dulia», посредством которого мы почитаем ближнего, ничем не отличается от «latria», посредством которого мы почитаем Бога.
Возражение 3. Далее, движение, посредством которого подвигаются к образу, суть то же движение, посредством которого подвигаются к тому, что представлено этим образом. Но посредством «dulia» мы чтим человека как образ Божий. Поэтому о дурных людях в Писании сказано, что они «не считали достойными награды душ непорочных. Бог создал человека для нетления и соделал его образом вечного бытия Своего» (Прем. 2:22, 23). Следовательно, «dulia» не является добродетелью, отличной от «latria», посредством которой мы почитаем Бога.
Этому противоречит сказанное Августином о том,
