по себе, а как отражающим божественную истину. В указанном смысле мы клянемся Евангелием, то есть Богом, истину Которого нам открыло Евангелие, а также верившими и хранившими эту истину святыми.

Другим способом принесения клятвы является проклятье, и в этом виде клятвы тварь упоминается в том смысле, что над нею может быть произведен Божий суд. В указанном смысле человек часто клянется своей головой, собственным сыном или какой-то иной любимой им вещью, как например поклялся апостол, сказав: «Бога призываю во свидетели на душу мою» (2 Кор. 1:23).

Что касается клятвы Иосифа жизнью фараона, то её можно понимать в обоих смыслах – либо в том, что он как бы вверял жизнь фараона Богу, либо же посредством привлечения последнего к клятве, как если бы он обратился к истине божественной правосудности, которую земные правители призваны блюсти.

Ответ на возражение 1. Господь запретил нам клясться тварью, чтобы мы не стали воздавать ей божественные почести. Поэтому Иероним добавляет, что «евреи, клянясь ангелами и т. п., служили твари так, как подобает служить одному только Богу».

По той же причине канон предписывает наказывать клянущихся тварью священников, а именно постольку поскольку это отдает богохульством неверия. Поэтому далее сказано: «Если кто-либо клянется волосами Бога, или Его головой, или как-то иначе возводит хулу на Бога, и при этом имеет духовный сан, да будет его лишен».

Сказанного достаточно для ответа на возражение 2.

Ответ на возражение 3. Божественное поклонение оказывается тому, кого клятвенно призывают в свидетели, относительно чего в Писании есть соответствующий запрет: «Имени других «богов» не упоминайте» (Исх. 23:13). Но если в клятве твари упоминаются так, как было показано нами выше, то религиозное поклонение им не оказывается.

Раздел 7. ОБЛАДАЕТ ЛИ КЛЯТВА ОБЯЗАТЕЛЬНОЙ СИЛОЙ?

С седьмым положением дело обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что клятва не обладает обязательной силой. В самом деле, к клятве прибегают для того, чтобы подтвердить истинность утверждения. Но когда человек утверждает нечто о будущем, он может говорить правду, но это нельзя проверить. Так, Павел не лгал, когда обещал прийти в Коринф (1 Кор. 16:5), хотя впоследствии не пришел (2 Кор. 1:15-24). Следовательно, похоже, что клятва не обязывает.

Возражение 2. Далее, добродетель не является противоположностью добродетели. Затем, клятва, как сказано (4), это акт добродетели. Но подчас исполнение того, относительно чего была принесена клятва, может быть противным добродетели или препятствовать ей, как, например, если бы кто-либо поклялся согрешить или воздержаться от некоторого добродетельного поступка. Следовательно, клятва обязывает не всегда.

Возражение 3. Далее, иногда человека вынуждают клясться в чем-либо против его воли. Но «такой человек может быть освобожден от обязанности исполнения клятвы римским папой». Следовательно, клятва обязывает не всегда.

Возражение 4. Кроме того, никто не может находиться под двумя противоположными обязательствами. Однако подчас случается так, что у клянущегося и того, кому клянутся, намерения противоположны. Следовательно, клятва не может обязывать всегда.

Этому противоречит сказанное в Писании: «Исполняй пред Господом клятвы твои!» (Мф. 5:33).

Отвечаю: обязательство подразумевает нечто такое, что должно быть исполнено или опущено, что никак не связано ни с разъясняющей клятвой (которая относится к чему-то в настоящем или прошлом), ни с теми клятвами, которые приносятся в отношении того, что обусловливается какой-либо иной причиной (как, например, если бы кто-то поклялся, что завтра будет идти дождь), но связано только с теми вещами, которые будут исполнены дающим клятву.

Затем, разъясняющая клятва, которая относится к чему-то в прошлом или настоящем, должна содержать истину, и точно такой же должна быть и та клятва, которая дается относительно того, что будет исполнено нами в будущем. Однако между ними существует различие, поскольку в клятве, которая дается в отношении прошлого или настоящего, это обязательство касается не вещи, которая была или есть, а поступка клянущегося, а именно в том, насколько его клятва относительно того, что было или есть, истинна, в то время как в клятве, которая дается относительно того, что будет нами исполнено, обязательство касается той вещи, которую мы клятвенно обязуемся исполнить. В самом деле, человек обязан поистине исполнить то, в чем он поклялся, иначе его клятва окажется ложной.

Но если эта вещь такова, что он над нею не властен, то его клятве недостает благоразумной осмотрительности, за исключением тех случаев, когда то, что было для него возможным во время клятвы, впоследствии стало для него невозможным по причине некоторого несчастья, как например когда человек поклялся заплатить столько-то денег, которые затем были у него украдены или отняты силой. Тогда он, похоже, должен быть освобожден от исполнения своей клятвы, хотя и обязан стараться сделать все, что в его силах, о чем мы уже говорили тогда, когда речь шла об обязательстве обета (88, 3). Если же, с другой стороны, эта вещь такова, что человек может её исполнить, но не должен (либо потому, что она сущностно зла, либо потому, что она препятствует благу), то его клятве недостает правосудности, и потому клятву, исполнение которой может обусловить некое зло или воспрепятствовать благу (а то и другое суть зло), соблюдать не нужно.

Из всего этого следует заключить, что поклявшийся нечто сделать обязан сделать все ради торжества истины, но только в том случае, если соблюдены два других сопутствующих условия, а именно суд и правосудность.

Ответ на возражение 1. Простое утверждение и клятва, когда в свидетели призывается Бог, совсем не одно и то же, поскольку для истинности утверждения достаточно, чтобы в тот момент, когда человек сообщает о том, что он намеревается сделать, это было истинным в своей причине, а именно в намерении утверждающего. Но к клятве надлежит прибегать только тогда, когда клянущийся абсолютно уверен в том, в чем он дает клятву, и потому если человек дал клятву, то из почтения к призванному в свидетели Богу он обязан сделать все, чтобы то, в чем он поклялся, стало истинным, за исключением тех случаев, когда это может обусловить дурное следствие, о чем уже было сказано.

Ответ на возражение 2. Клятва может обусловливать дурное следствие двояко. Во-первых, когда она изначально содержит в себе дурное следствие – то ли потому, что сама по себе дурна (например, если человек поклялся совершить прелюбодеяние), то ли потому, что препятствует большему благу, как если бы человек поклялся не постригаться в монахи, или не становиться священником, или не принимать прелатства, хотя это могло бы быть для него благом, или что-то подобное. Такого рода клятвы сами по себе незаконны, хотя здесь нужно проводить различение. В самом деле, если человек клянется совершить грех, то он согрешает и в самой клятве, и в том грехе, который он совершает во исполнение клятвы, тогда как если человек клянется не делать то, что является большим благом (а делать это он не обязан), то хотя он и согрешает в самой клятве (чиня препятствия Святому Духу, Вдохновителю добрых намерений), тем не менее, он не согрешает в том, что он совершает во исполнение клятвы, хотя было бы лучше, если бы он её не исполнил.

Во-вторых, клятва может обусловливать дурное следствие по причине возникновения нового и непредвиденного обстоятельства. Таким был тот случай, когда Ирод с клятвою обещал плясавшей пред ним девице дать ей то, что она попросит Такая клятва могла бы быть изначально законной, если бы ей сопутствовало необходимое условие, а именно что девица попросит что-либо законное. Но исполнение этой клятвы оказалось незаконным, в связи с чем Амвросий говорит, что «иногда не следует исполнять обещанное и быть верным клятве, как это имело место в случае Ирода, который не пожелал отказываться от своего обещания и казнил Иоанна».

Ответ на возражение 3. В клятве, данной человеком против его воли, содержится двоякое обязательство. Одним он обязан тому, кому он поклялся, и это обязательство отменяется принуждением, поскольку тот, кто использовал силу, заслуживает того, чтобы обещанное ему таким образом не исполнялось. Другим является обязательство перед Богом, почитание Которого обязывает человека исполнить то, что именем Его он поклялся исполнить. Это обязательство перед судом совести является неустранимым, и потому человек должен предпочесть временные утраты нарушению своей клятвы. Однако он может стремиться к тому, чтобы правосудный суд возместил ему потери или осудил дело его насильника, даже если это противоречит клятве, поскольку такая клятва могла бы обусловить дурные следствия, что было бы противно общественной правосудности. Римские папы, освобождая людей от такого рода клятв, не говорили, что такие клятвы ни к чему не обязывают, но находили праведную причину для того, чтобы ослабить обязательство.

Ответ на возражение 4. Когда намерение клянущегося отличается от намерения того, кому он клянется, по причине хитрости клянущегося, он обязан соблюсти свою клятву так, как её понял на слух тот, кому он поклялся. Поэтому Исидор говорит: «Как бы ни ловчил, формулируя свою клятву, хитрец, являющийся свидетелем его совести Бог принимает его клятву так, как понял её человек, которому она была принесена»523. А то, что это сказано о ложной клятве, явствует из его дальнейших слов: «Кто произносит имя Божие всуе и вероломно обманывает ближнего, тот виноват вдвойне». Но если клянущийся не прибегал к хитрости, то его обязательство совпадает с его намерением. Поэтому Григорий говорит, что «человеческое ухо воспринимает такие слова в их естественном внешнем смысле, но божественный суд раскрывает их замысел в соответствии с нашим внутренним намерением»524.

Раздел 8. ОБЯЗЫВАЕТ ЛИ КЛЯТВА БОЛЬШЕ, ЧЕМ ОБЕТ?

С восьмым положением дело обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что клятва обязывает больше, чем обет. Ведь обет – это просто обещание, тогда как клятва помимо обещания содержит ещё и призвание в свидетели Бога. Следовательно, клятва обязывает больше, чем обет.

Возражение 2. Далее, то, что слабей, нуждается в подтверждении со стороны более сильного. Но обет подчас подтверждается клятвой. Следовательно, клятва наделена большей силой, чем обет.

Возражение 3. Далее, обязательство обета, как было показано выше (88, 1), возникает из обдумывания ума, тогда как обязательство клятвы связано с истиной Бога, Которого призывают в свидетели. И коль скоро истина Бога есть нечто большее, чем человеческое обдумывание, то похоже на то, что обязательство клятвы превосходит таковое обета.

Этому противоречит следующее: обет связывает человека с Богом, в то время как клятва, как правило, связывает его с человеком. Но всякий обязан Богу больше, чем человеку. Следовательно, обет обязывает больше, чем клятва.

Отвечаю: обязательства равно обета и клятвы являются следствиями чего-то божественного, но по-разному. Так, обязательство обета зиждется на той преданности, которой мы должны быть преданы Богу, и эта преданность обязывает нас исполнить то, что мы Ему обещали. С другой