он использует огонь для нагревания железа. А вот та деятельность, которая принадлежит вещи как движимой другим, не отличается от деятельности двигателя, так что делание скамьи не является самостоятельной работой топора без столяра. Следовательно, если у двигателя и движимого формы или деятельные способности различны, то деятельность двигателя и присущая деятельность движимого тоже должны быть различны, однако поскольку движимое участвует в деятельности двигателя и двигатель используют деятельность движимого, постольку акты одного общи актам другого.
Но как человеческая природа в Христе, так и божественная, обладают присущими им формами и силами, посредством которых они и действуют. Следовательно, у человеческой природы есть присущая ей и отличная от божественной деятельность, и наоборот Однако божественная Природа инструментально использует деятельность человеческой природы, и человеческая природа участвует в деятельности божественной Природы подобно тому, как инструмент участвует в деятельности главного действователя. Об этом папа Лев говорит так: «Обе формы», то есть божественная и человеческая природы в Христе, «делают то, что присуще каждой из них в соединении с другой, то есть Слово делает то, что приличествует Слову, и плоть делает то, что приличествует плоти».
Ведь если бы в Христе имела место только одна деятельность Божества и Человечества, то было бы необходимо утверждать, что человеческая природа в Христе лишена присущих ей формы и силы (поскольку это никак нельзя утверждать относительно Божественности), из чего бы следовало, что в Христе или наличествует только божественная деятельность, или же что из божественной и человеческой силы составлена одна сила. Но то и другое представляется невозможным. В самом деле, первое означает, что человеческая природа в Христе несовершенна, а второе допускает смешение природ. Поэтому Шестой собор осудил это мнение и постановил следующее: «Мы исповедуем в одном и том же истинном Боге, Господе Иисусе Христе, две природные деятельности», то есть божественную деятельность и человеческую деятельность, «соединенные в Нем необратимо, несмешанно, нераздельно и неразлучно».
Ответ на возражение 1. Дионисий утверждает в Христе «theandrlke», то есть богочеловеческое, или божественно-человеческое, действие не путем смешения деятельностей или способностей двух природ, но постольку, поскольку Его божественная деятельность использует человеческую, а Его человеческая деятельность является причастной силе Божества. Поэтому в одном из своих посланий он говорит, что «в отношении человеческого Он соделывает и помимо человеческого, о чем свидетельствуют и сверхъестественное зачатие Девы, и удержание телесного веса зыбкими водами». Ведь очевидно, что и рождение, и ходьба принадлежат человеческой природе, и тем не менее то и другое имело место в Христе сверхъестественным образом. И точно так же Он соделывал божественные вещи по-человечески, как когда Он исцелил прокаженного посредством прикосновения. Поэтому в том же послании он прибавляет: «Он соделывал Божеские дела не так, как Бог, и человеческие дела не так, как человек, но как Бог, ставший человеком, посредством новой деятельности Бога и человека».
То же, что он разумел наличие двух деятельностей в Христе, одной божественной и другой человеческой природы, явствует из сказанного им во второй главе трактата «О божественных именах»: «В том, что принадлежит Его человеческой деятельности, Отец и Дух нисколько не соучаствуют, разве что только по благолепному и человеколюбивому единству воли»278, то есть постольку, поскольку Отец и Святой Дух в силу Своего человеколюбия пожелали, чтобы Христос соделал и претерпел человеческое. И далее он прибавляет: «По общему высшему невыразимому богодействию все это совершил для нас Тот, Кто пребывает как Бог и Слово Божие неизменным»279. Отсюда понятно, что человеческая деятельность, в которой Отец и Святой Дух соучаствуют лишь постольку, поскольку человеколюбиво дают на нее согласие, отлична от Его деятельности как Слова Божия, в которой соучаствуют Отец и Святой Дух.
Ответ на возражение 2. Об орудии говорят как о действующем вследствие приведения его в движение главным действователем, однако помимо этого оно может обладать и деятельностью, присущей ему благодаря собственной форме, как это было показано нами выше на примере огня. Таким образом, действие орудия как именно орудия не отличается от действия главного действователя, однако оно может обладать и другим действием как эта вот вещь. Следовательно, деятельность человеческой природы Христа как орудия Божества не отличается от деятельности Божества; так, наше спасение, которым нас спасает человечество Христа, не отличается от того, которым спасает Его Божество; однако человеческая природа в Христе, будучи конкретной природой, обладает присущей ей деятельностью, которая, как уже было сказано, отличается от божественной.
Ответ на возражение 3. Деятельность принадлежит сущей ипостаси, однако осуществляется она в соответствии с формой и природой, от которых деятельность получает свой вид. Поэтому различие видов деятельностей проистекает из различия форм или природ, а из единства ипостаси проистекает единство по числу каждого вида деятельности. Так, огонь обладает двумя различными по виду деятельностями, а именно освещением и нагреванием, согласно различию света и теплоты, но при этом то освещение, которым в одно и то же время освещает огонь, по числу одно. И точно так же в Христе по причине Его двух природ необходимо наличествуют две различных по виду деятельности, однако каждая из них в одно и то же время количественно одна, например одно хождение и одно исцеление.
Ответ на возражение 4. Бытие и деятельность принадлежат личности по причине природы, однако по-разному. Так, бытие входит в состав самой личности, и в этом отношении оно имеет природу предела. Следовательно, для единства человека необходимо единство завершенного и личностного бытия. А вот деятельность является следствием личности по причине природы или формы. Следовательно, множественность деятельностей не противоречит личностному единству.
Ответ на возражение 5. Надлежащее деяние божественной деятельности отличается от надлежащего деяния человеческой деятельности. Так, исцеление прокаженного является надлежащим деянием божественной деятельности, а прикосновение к нему – надлежащим деянием человеческой деятельности. Однако обе эти деятельности совпадают в одном деянии, поскольку одна природа действует в соединении с другой.
Раздел 2. Наличествует ли в Христе несколько человеческих деятельностей?
Со вторым положением дело обстоит следующим образом.
Возражение 1. Кажется, что в Христе наличествует несколько человеческих деятельностей. В самом деле, Христос как человек, равно как и другие люди, сообщим с растениями посредством Своей питательной души, с животными – посредством Своей чувственной души и с ангелами – посредством Своей умственной души. Но деятельности растения как растения и животного как животного различны. Следовательно, Христос как человек обладает несколькими деятельностями.
Возражение 2. Далее, способности и навыки различаются согласно своим актам. Но в душе Христа наличествовали различные способности и навыки. Следовательно, в ней наличествовали и различные деятельности.
Возражение 3. Далее, орудия должны быть адекватными своим деятельностям. Затем, человеческое тело наделено разными членами различной формы, которые приспособлены к различным деятельностям. Следовательно, в человеческой природе Христа наличествуют различные деятельности.
Этому противоречит сказанное Дамаскином о том, что «деятельность последует естеству»280. Но в Христе наличествует только одно человеческое естество. Следовательно, в Христе наличествует только одна человеческая деятельность.
Отвечаю: поскольку человек является тем, кто он есть, благодаря разуму, то та его деятельность, которая проистекает из разума и воли, каковая суть разумное желание, называется человеческой просто. Если же в человека наличествует какая– либо деятельность, которая не проистекает из разума и воли, то она является человеческой деятельностью не просто, но принадлежит человеку со стороны той или иной части человеческой природы: в одних случаях – со стороны природы телесных элементов, например, направляться вниз, в других – со стороны силы растительной души, например, питаться и расти, в третьих – со стороны чувственной части, например, видеть и слышать, представлять и помнить, вожделеть и сердиться. Притом между этими деятельностями существует различие. Так, деятельности чувственной души некоторым образом повинуются суждению разума, и потому, как явствует из слов Философа, их можно считать в определенной степени разумными и человеческими281. А вот те деятельности, которые проистекают из растительной души или из природы простейших тел, не подчиняются разуму, и потому они ни в коей мере не являются разумными и человеческими просто, но – только такими, которые относятся к части человеческой природы.
Затем, нами уже было сказано (1) о том, что когда подчиненный действователь действует в силу собственной формы, деятельности низшего и высшего действователей разнятся, а когда низший действователь действует только как движимый высшим действователем, деятельности высшего и низшего действователей совпадают Поэтому в каждом обычном человеке деятельности телесных элементов и растительной души отличаются от деятельности воли, которая является непосредственно человеческой. Что же касается деятельностей чувственной души, то те из них, которые не подвигаются разумом, отличаются от деятельности воли, а те, которые подвигаются разумом, – нет
Далее, в разумной части с точки зрения начала деятельности, а именно разума и воли, существует только одна деятельность, однако если рассматривать деятельность с точки зрения ее отношения к различным объектам, то таких деятельностей много. Впрочем, многие предпочитают считать последнее скорее разнообразием того, что используется при осуществлении деятельности, и, принимая во внимание только деятельное начало, говорят о единстве деятельности. Именно в этом смысле мы в настоящем случае и рассматриваем единство и множественность деятельностей в Христе.
Таким образом, в каждом обычном человеке наличествует только одна деятельность, которая в собственном смысле слова является человеческой. Однако помимо нее в обычном человеке наличествуют и другие деятельности, которые, как уже было сказано, можно считать человеческими в расширительном смысле. Но в Человеке Иисусе Христе не было такого движения чувственной части, которое бы не направлялось разумом. Более того, даже естественные и телесные деятельности в некотором смысле принадлежали Его воле, поскольку, как было показано выше (18, 5), Его воля «попускала телу страдать и совершать свойственное ему». Следовательно, о единстве деятельности в Христе можно говорить с гораздо большим основанием, чем о единстве деятельности в любом другом человеке.
Ответ на возражение 1. Как уже было сказано, деятельности чувственной и питательной частей в строгом смысле слова на являются человеческими. Впрочем, в Христе эти деятельности были в большей степени человеческими, чем в других людях.
Ответ на возражение 2. Способности и навыки различаются согласно своим объектам. Поэтому в указанном смысле различные деятельности, равно как и различные объекты, соответствуют различным способностям и навыкам. Однако в настоящем случае мы, как уже было сказано, отрицаем в человечестве Христа не это разнообразие деятельностей, а также не то, которое связано с различием времен, но – только то, которое связано с первым активным началом.
Ответ на возражение 3 очевиден из вышесказанного.
Раздел 3. Может ли человеческое действие Христа быть вменено Ему в заслугу?
С третьим положением дело обстоит следующим образом.
Возражение 1. Кажется, что человеческое действие Христа не может быть вменено Ему в заслугу. В самом деле, не только ныне, но
