ответил: «Оставьте их! Они – слепые вожди слепых, а если слепой ведет слепого, то оба упадут в яму!» (Мф. 15:12, 14).
Ответ на возражение 1. Человек должен избегать причинять обиды так, чтобы его неправедные дела или слова не повлекли за собой чьего-либо падения. «Но если злословие, – говорит Григорий, – является следствием истины, то должно скорее терпеть злословие, нежели пренебрегать истиной»170.
Ответ на возражение 2. Публично осуждая книжников и фарисеев, Христос скорее достигал, чем препятствовал достижению цели Своего учения, поскольку чем больше люди узнавали об их пороках, тем меньше были склонны восставать против Христа, слушая то, что говорят о Нем противящиеся Его учению книжники и фарисеи.
Ответ на возражение 3. Эти слова апостола должно понимать как сказанные о тех старцах, которые являются таковыми не только со стороны прожитых ими лет и власти, но и со стороны их порядочности, согласно сказанному в Писании: «Собери Мне семьдесят мужей из старейшин Израилевых, которых ты знаешь, что они – старейшины… его» (Чис. 11:16). Но если, греша на глазах у всех, они обращают авторитет своих лет в орудие зла, то их должно осуждать сурово и привселюдно, как это сделал Даниил, сказав: «Состарившийся в злых днях! Ныне обнаружились грехи твои» (Дан. 13:52).
Раздел 3. Надлежало ли Христу всему учить явно?
С третьим положением дело обстоит следующим образом.
Возражение 1. Кажется, что Христос не должен был всему учить явно. Так, мы читаем о том, что Он многому научил только Своих учеников, как это явствует из сказанного в проповеди на Вечере. Поэтому Он говорит им: «Что на ухо слышите – проповедуйте на кровлях» (Мф. 10:27). Следовательно, Он не учил всему явно.
Возражение 2. Далее, глубины мудрости должно излагать только совершенным, согласно сказанному апостолом: «Мудрость же мы проповедуем между совершенными» (1 Кор. 2:6). Но учение Христа исполнено глубочайшей мудрости. Следовательно, его не должно было сообщать далекой от совершенства толпе.
Возражение 3. Далее, скрывать истину, умалчивая о ней, или же излагать ее так, что ее трудно понять, суть одно и то же. Но Христос, говоря со многими так, что они ничего не понимали, поскольку «без притчи не говорил им» (Мф. 13:34), скрыл от них проповедуемую Им истину. Следовательно, Он точно так же мог скрывать ее от них, не говоря им ничего вообще.
Этому противоречит сказанное Господом о самом Себе: «Я… тайно не говорил ничего!» (Ин. 18:20).
Отвечаю: учение может скрываться по трем причинам. Во-первых, по причине желания обучающего, который не хочет делать свое учение известным многим и предпочитает его скрывать. И это может происходить двояко: в одних случаях – из-за зависти обучающего, который желает превзойти в своем знании других и потому не хочет никому о нем сообщать. Но это никак не применимо к Христу о личности Которого сказано: «Без хитрости я научился и без зависти преподаю, не скрываю богатства ее» (Прем. 7:13). В других же случаях так происходит из-за гнусности того, чему обучают, в связи с чем Августин, комментируя сказанное в евангелии от Иоанна (Ин. 16:12), говорит, что «есть вещи настолько дурные, что человеческая благопристойность их попросту не потерпит». По этой причине о еретическом учении сказано: «Воды краденые – сладки» (Прит. 9:17). Но в учении Христа нет «ни заблуждения, ни нечистых побуждений» (1 Фес. 2:3). Поэтому Господь говорит: «Для того ли приносится свеча», то есть истинное и безупречное учение, «чтобы поставить ее под сосуд?» (Мк. 4:21).
Во-вторых, учение может скрываться потому, что оно открывается немногим. Но и в этом смысле Христос ничему не обучал втайне, поскольку Он выносил все Свое учение на суд или толпы, или собранных вместе учеников. Поэтому Августин, комментируя сказанное в евангелии от Иоанна (Ин. 18:20), пишет: «Кто посмеет сказать, что Он говорил втайне, если Он говорил пред столькими людьми? …тем более что сообщенное Им немногим Он пожелал через их посредство сделать известным всем?».
В-третьих, учение может скрываться со стороны способа его изложения. И в этом смысле Христос говорил толпе о некоторых вещах аллегорически, обучая их тем духовным тайнам, которые они не были способны или достойны понять, при помощи притч. Впрочем, им было гораздо лучше получить знание о духовных вещах, скрытое под покровами притч, чем быть лишенными этого знания вообще. Однако Господь явно и недвусмысленно открывал истину этих притч Своим ученикам, чтобы они могли донести ее достойным, согласно сказанному в Писании: «Что слышал от меня при многих свидетелях, то передай верным людям, которые были бы способны и других научить» (2 Тим. 2:2). Это было предвозвещено в четвертой главе книги «Числа», когда сынам Аарона было предписано покрыть священные сосуды, которые должны были нести левиты.
Ответ на возражение 1. Как говорит Иларий, комментируя эти слова, «нигде не сказано о том, что Господь имел обыкновение проповедовать ночью и разъяснять Свое учение в темноте. Он сказал так потому, что Его речи темны для суетных, а Его слова являются ночью неверных. Поэтому смысл сказанного состоит в том, что все, что Он говорил, мы должны, открыто исповедуя свою веру, говорить неверным».
Или же, согласно Иерониму, Он говорит сравнительно, имея в виду, что Он проповедует в Иудее, которая очень мала по сравнению со всем миром, имеющем узнать об учении Христа благодаря апостольской проповеди.
Ответ на возражение 2. Посредством Своего учения Господь не открыл всей глубины Своей мудрости ни многим, ни даже Своим ученикам, к которым обратился со словами: «Еще многое имею сказать вам – но вы теперь не можете вместить» (Ин. 16:12). Однако тому из Своей мудрости, что Он посчитал возможным сообщить другим, Он обучал не тайно, а явно, хотя при этом был понят не всеми. Поэтому Августин, комментируя сказанное в евангелии от Иоанна (Ин. 18:20), говорит: «Сказанное: «Я говорил явно миру» должно понимать так, как если бы Господь сказал: «Многие слышали Меня, и если что-либо не стало для них явным, то лишь потому, что они Меня не поняли»».
Ответ на возражение 3. Как уже было сказано, Господь говорил со многими посредством притч потому, что те не были ни способны, ни достойны услышать неприкрытую истину сообщенную Им Своим ученикам.
Когда же читаем, что Он «без притчи не говорил им», то, согласно Златоусту, мы должны понимать это как сказанное о некоторой конкретной проповеди, поскольку в других случаях Он говорил многое многим, не прибегая к притчам171. Или, как говорит Августин, это означает «не то, что Он ничего не говорил буквально, а то, что Он часто иллюстрировал сказанное посредством притч, хотя при этом Он говорил многое и буквально».
Раздел 4. Надлежало ли Христу передать Свое учение посредством письма?
С четвертым положением дело обстоит следующим образом.
Возражение 1. Кажется, что Христу надлежало передать Свое учение посредством письма. В самом деле, письменность была придумана для того, чтобы иметь возможность передавать учение потомству. Но учение Христа должно было быть сохранено навсегда, согласно сказанному в Писании: «Небо и земля прейдут – но слова Мои не прейдут!» (Лк. 21:33). Следовательно, похоже, что Христос должен был передать Свое учение посредством письма.
Возражение 2. Далее, Старый Закон прообразовывал Христа, согласно сказанному апостолом: «Закон имеет тень будущих благ»172 (Евр. 10:1). Но Старый Закон был передан Богом посредством письма, согласно сказанному в Писании: «Дам тебе скрижали каменные, и Закон, и заповеди, которые Я написал» (Исх. 24:12). Следовательно, похоже, что Христос тоже должен был передать Свое учение посредством письма.
Возражение 3. Далее, Христу, пришедшему «просветить сидящих во тьме» (Лк. 1:79), надлежало устранить все заблуждения и открыть путь к вере. Но Он сделал бы это, передав Свое учение посредством письма, поскольку по словам Августина, «обыкновенно многих смущает такой вопрос: почему Господь Сам ничего не писал, чтобы это вынудило верить и другим, писавшим о Нем? Об этом обычно говорят те язычники, которые не осмеливаются обвинять и злословить Самого Иисуса Христа и признают за Ним высочайшую премудрость, но только премудрость человеческую. Они говорят, что Его ученики приписали своему Учителю большее, чем Он был в действительности, и что именно они стали утверждать, будто Он – Сын Божий, Слово Божие, Которым было создано все». И далее он прибавляет, что «они, кажется, были бы готовы верить тому что Он написал о Себе Сам, но не тому, что другие проповедовали о Нем по своему усмотрению»173. Следовательно, похоже, что Христу надлежало Самому письменно изложить Свое учение.
Этому противоречит следующее: в каноне Священного Писания нет книг, которые были бы написаны Им Самим.
Отвечаю: Христу не подобало передавать Свое учение посредством письма. Во-первых, по причине Его достоинства, поскольку чем превосходней учитель, тем превосходней должен быть и избранный им способ обучения. Поэтому Христу как самому превосходному из учителей приличествовало избрать тот способ обучения, благодаря которому Его учение было бы впечатлено в сердца Его слушателей, в связи с чем в Писании сказано, что «Он учил их, как власть имеющий» (Мф. 7:29). Ведь и самые лучшие из языческих учителей, Пифагор и Сократ, не пожелали ничего написать, поскольку письмо всего лишь определено к цели впечатления учения в сердца слушателей.
Во-вторых, по причине превосходства учения Христа, которое не может быть отражено на письме, согласно сказанному в Писании: «Многое и другое сотворил Иисус – но, если бы писать о том подробно, то, думаю, и самому миру не вместить бы написанных книг» (Ин. 21:25). Эти слова Августин разъясняет так: «Не следует думать, что мир не смог бы вместить их пространственно… Просто их не смогла бы постичь способность читающих». Поэтому даже если бы Христос и вверил Свое учение письму то люди все равно не смогли бы понять его глубже, чем им дается понять из уже написанного.
В-третьих, чтобы Его учение достигло всех в приличествующем порядке: Сам Он научил Своих учеников, а уже после они, проповедью и письмом, сообщили учение другим, тогда как если бы Он написал Сам, то Его учение достигло бы всех напрямую. Поэтому о Премудрости сказано, что она «послала слуг своих провозгласить с возвышенностей городских» (Прит. 9:3).
Впрочем, следует заметить, что, как говорит Августин, некоторые язычники полагали, будто бы Христос написал несколько книг, которые, по их мнению, содержат некую магию, с помощью которой Он якобы совершал чудеса, каковое искусство христианское учение осуждает. «Но они, утверждающие, что читали книги Христа такого рода, почему сами они не совершают ничего из того, что будто бы является предметом этих книг? Ведь они заблуждаются в отношении божественного определения настолько, что говорят, будто эти книги изначально
