один и тот же индивид какое-то время видит плоть или младенца, а потом снова хлеб. Однако в этом, в отличие от магического искусства, нет никакого обмана, поскольку такие виды в зрении формируются божественно с целью обозначения некоторой истины, а именно той, что тело Христа поистине находится в этом таинстве (как безо всякого обмана Христос предстал перед учениками, шедшими в Еммаус). Поэтому Августин говорит, что «если притворство обозначает нечто, то тогда оно не ложь, а образ истины». И поскольку в таком случае в таинстве не происходит никаких изменений, то очевидно, что когда имеет место такое явление, Христос в этом таинстве остается.

Иногда же такое явление связано не только с производимым изменением в тех, кто его видит, но и с действительно существующим внешним явлением. Это, как правило, имеет место тогда, когда явление созерцается всеми и не кратковременно, а достаточно долго. Некоторые полагают, что в этом случае речь идет о собственном виде тела Христа, причем неважно, что иногда наблюдается не все тело Христа, а только часть Его плоти, или что оно не предстает в обличье юноши, но – только младенца, поскольку, как будет показано нами ниже, прославленное тело может быть видимо не прославленным взором полностью или частично, в собственном виде или чужом.

Но это кажется неправдоподобным. Во-первых, потому, что тело Христа в приличествующем ему виде может созерцаться только в том месте, в котором оно содержится полностью. Таким образом, коль скоро его созерцают в приличествующем виде и поклоняются ему на небесах, оно не может созерцаться в приличествующем ему виде в этом таинстве. Во-вторых, потому, что прославленное тело, являясь произвольно, произвольно и исчезает; так, мы читаем, что Господь «стал невидим для» учеников (Лк. 24:31). Но то, что в этом таинстве является в подобии плоти, сохраняется достаточно долго; действительно, мы знаем, что подчас его ограждают и по указанию многих епископов сохраняют в дарохранительнице, само помышление о чем, находись там Христос в приличествующем Ему подобии, было бы нечестивым.

Следовательно, нам остается признать, что в то время как размеры сохраняются такими же, как и прежде, происходит чудесное изменение, производимое в других акциденциях, а именно форме, цвете и прочем, в результате чего созерцается плоть, кровь или младенец. И, как уже было сказано, здесь нет никакого обмана, поскольку это делается «с целью обозначения истины», а именно чтобы посредством этого чудесного явления показать, что в этом таинстве поистине присутствуют тело и кровь Христа. Отсюда очевидно, что коль скоро размеры, на которых, как будет разъяснено ниже (77, 2), основываются другие акциденции, сохраняются, поистине сохраняется в этом таинстве и тело Христа.

Ответ на возражение 1. Когда имеет место такое явление, виды таинства иногда остаются во всей полноте как таковые, а иногда – только со стороны того, что в них является главным, о чем уже было сказано.

Ответ на возражение 2. Мы уже говорили о том, что во время подобных явлений видится не собственный образ Христа, а виды, чудесно сформированные или в зрении созерцающих, или, как было показано выше, в самих священных размерах.

Ответ на возражение 3. Размеры освященных вина и хлеба остаются, а чудесное изменение производится в других акциденциях, о чем уже было сказано.

Вопрос 77. О СОХРАНЯЮЩИХСЯ В ЭТОМ ТАИНСТВЕ АКЦИДЕНЦИЯХ

Теперь мы исследуем сохраняющиеся в этом таинстве акциденции, под каковым заглавием наличествует восемь пунктов: 1) лишены ли остающиеся акциденции субъекта; 2) является ли субъектом других акциденций измеряемое количество; 3) могут ли такие акциденции воздействовать на внешнее тело; 4) подвержены ли они тлению; 5) можно ли производить из них что-то еще; 6) можно ли ими питаться; 7) о преломлении освященного хлеба; 8) можно ли смешивать что-либо с освященным вином.

Раздел 1. ОСТАЮТСЯ ЛИ АКЦИДЕНЦИИ В ЭТОМ ТАИНСТВЕ БЕЗ СУБЪЕКТА?

С первым положением дело обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что акциденции в этом таинстве не остаются без субъекта, поскольку в этом таинстве истины не может быть никакой неупорядоченности или лжи. Но сохранение акциденций без субъекта противно тому порядку, который установлен в природе Богом и, кроме того, в этом есть нечто ложное, поскольку акциденции служат естественным признаком природы субъекта. Следовательно, акциденции в этом таинстве без субъекта не остаются.

Возражение 2. Далее, даже в случае чуда определение вещи не отнимается от нее и определение другой вещи не прилагается к ней (как, например, что человек, оставаясь человеком, может быть неразумным животным). В самом деле, из этого бы следовало, что члены противоречия могут существовать одновременно, а между тем определение, как сказано в четвертой книге «Метафизики», «есть обозначение сути вещи через слово»155. Но в определение акциденции входит то, что она существует в субъекте, в то время как в определение субстанции – то, что она должна обладать бытием в себе и ни в чем ином. Следовательно, даже чудо не может отменить существование акциденций в этом таинстве без субъекта.

Возражение 3. Далее, акциденция индивидуализируется своим субъектом. Таким образом, если бы акциденции в этом таинстве сохранялись без субъекта, то они были бы не частными, а общими, что очевидно не так, поскольку в таком случае они были бы не чувственными, а только интеллигибельными.

Возражение 4. Кроме того, акциденции после освящения в этом таинстве не обретают никакой составленности. Но до освящения они не были составлены ни из материи и формы, ни из существования и сущности. Поэтому и после освящения они не составляются каким-либо из этих способов. Но это представляется неразумным, поскольку в таком случае выходит, что они проще ангелов, притом что в то же время эти акциденции схватываются чувствами. Следовательно, акциденции в этом таинстве не остаются без субъекта.

Этому противоречит сказанное Григорием в пасхальной проповеди о том, что «священные виды получают свое имя от тех вещей, которые были там прежде, а именно хлеба и вина». Следовательно, коль скоро субстанции хлеба и вина не сохраняются, то дело представляется так, что эти виды сохраняются без субъекта.

Отвечаю: виды хлеба и вина, которые схватываются нашими чувствами как остающиеся в этом таинстве после освящения, не находятся как в своем субъекте ни в субстанциях хлеба и вина, поскольку, как мы уже показали (75, 2), последние не сохраняются, ни в субстанциальных формах, поскольку не сохраняются и они (75, 6), а если бы и сохранялись, то все равно, по словам Боэция, «не могли бы являться субъектом»156. Кроме того, очевидно, что эти акциденции не находятся как в своем субъекте в субстанциях тела и крови Христа, поскольку субстанция человеческого тела никак не может претерпевать воздействие от таких акциденций. И уж тем более нельзя допустить, что прославленное и бесстрастное тело Христа изменяется для того, чтобы принять эти качества.

Поэтому некоторые говорят, что они как в субъекте находятся в окружающей атмосфере. Но и этого не может быть по следующим причинам. Во-первых, потому, что атмосфера невосприимчива к таким акциденциям. Во-вторых, потому, что эти акциденции не следуют за атмосферой, более того, перемещение атмосферы обусловливается движением этих видов. В-третьих, потому, что акциденции не переходят из субъекта в субъект так, чтобы одна и та же акциденция вначале была в одном субъекте, а после – в другом, поскольку акциденция индивидуализируется субъектом; поэтому невозможно, чтобы акциденция какое-то время находилась в одном субъекте и какое-то время – в другом, оставаясь при этом одной и той же. В-четвертых, потому, что коль скоро атмосфера не лишена собственных акциденций, у нее одновременно были бы и собственные акциденции, и чужие. И при этом нельзя утверждать, что это чудесно производится силою освящения, поскольку на это не указывают слова освящения, а они обусловливают только то, что означают.

Из сказанного следует, что в этом таинстве акциденции сохраняются без субъекта, что может быть произведено божественной силой; действительно, коль скоро следствие больше зависит от первой причины, чем от второй, то Бог, будучи первой причиной и субстанции, и акциденции, может посредством Своей беспредельной силы сохранить акциденцию в бытии при устранении субстанции так, как если бы она сохранялась в бытии своей надлежащей причиной (ведь при отсутствии естественных причин Он может производить следствия естественных причин, например, образовать человеческое тело в утробе девы «без семени человека»).

Ответ на возражение 1. Ничто не препятствует тому, чтобы по особому благодатному дозволению вещь определялась противоположно тому, как определяет ее общий закон природы, как это имеет место в случае воскрешения мертвых и прозрения слепых (ведь даже в человеческих делах некоторые индивиды обладают особым правом на то, что не сообразуется с общим законом). Так что хотя согласно общему закону природы акциденция должна находиться в субъекте, тем не менее, согласно порядку благодати, связанному с теми особыми причинами, о которых мы говорили выше (75, 5), акциденции в этом таинстве наличествуют без субъекта.

Ответ на возражение 2. Коль скоро бытие не является родом, оно само по себе не может быть сущностью субстанции или акциденции. Поэтому в определение субстанции не входит ее «бытие без субъекта», а в определение акциденции – ее «бытие в субъекте». Сути же, или сущности, субстанции присуще «обладать бытием без субъекта», а сути, или сущности, акциденции – «обладать бытием в субъекте». Но в этом таинстве акциденции находятся без субъекта не в силу своей сущности, а благодаря поддерживающей их божественной силе. Таким образом, определение акциденции не отнимается от них и определение субстанции не прилагается к ним, и потому они не прекращают быть акциденциями.

Ответ на возражение 3. Эти акциденции приобрели индивидуальное бытие в субстанциях хлеба и вина, а когда эти субстанции изменяются в тело и кровь Христа, они сохраняют то индивидуальное бытие, которым они обладали прежде, оставаясь индивидуализированными и чувственными.

Ответ на возражение 4. До тех пор, пока сохраняются субстанции хлеба и вина, эти акциденции не обладают ни каким-либо самостоятельным бытием, ни другими акциденциями, но их субъекты благодаря ним обладают «таким вот» бытием подобно тому, как снег «бел» благодаря белизне. Остающиеся же после освящения акциденции обладают бытием и, следовательно, состоят из существования и сущности так, как было показано в первой части, когда мы говорили об ангелах (I, 50, 2); а еще они состоят из количественных частей.

Раздел 2. ЯВЛЯЕТСЯ ЛИ ИЗМЕРЯЕМОЕ КОЛИЧЕСТВО ХЛЕБА И ВИНА В ЭТОМ ТАИНСТВЕ СУБЪЕКТОМ ДРУГИХ АКЦИДЕНЦИЙ?

Со вторым положением дело обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что в этом таинстве измеряемое количество хлеба и вина не является субъектом других акциденций. В самом деле, акциденция не может быть субъектом другой акциденции, поскольку быть субъектом присуще материи, а форма субъектом быть не